Ты смотришь на чужие руки. Ты постоянно так делаешь. И видишь их великое множество: мужских и женских, бледных и смуглых, ухоженных и грубых. Ты замечаешь украшения, шрамы, длину и тонкость пальцев. Но перед внутренним взором руки всегда одни и те же. Его руки. И ты, кажется, можешь нарисовать их по памяти. Или сделать слепок. Ты точно не сможешь ошибиться с размером перчаток или кольца. Потому что знаешь эти руки лучше, чем собственные.

Ты помнишь все до мелочей: как легко они взлетают вверх, словно крылья фантастической птицы, как безвольно повисают вдоль туловища, когда кажется, что ни на что уже не остается сил. Ты помнишь, как пальцы, самые обыкновенные, не длинные и не короткие, гибкие пальцы музыканта, осторожно касаются натянутых в ожидании струн, или небрежно придерживают сигаретный фильтр, или просто соскальзывают по высокой скуле в безуспешной попытке отвести мешающую прядь волос.

Ты снова задерживаешь дыхание, когда вспоминаешь вздутые от напряжения переплетения вен. И пытаешься спрятать, скрыть в глубине себя это чудовищное по силе желание просто прикоснуться к его руке. И поцеловать. Руку поцеловать. Ладонь. И тыльную сторону. Потом запястье. И ощутить, в первый раз губами, а не своей рукой, как под тонкой кожей размеренно бьется пульс. Убедиться, что он спокоен и сдержан. Что только твое сердце сейчас с боем прорывается наружу, в клочья разнося грудную клетку. Приложить его ладонь, теплую, сухую, к своей груди и попросить: "Помоги же! Удержи! Поймай! Останови его!" Чтобы он не догадался ни за что и никогда, что хочешь крикнуть: "Забери! Оно твое! Разве не видишь, как оно рвется к тебе?"

Да хотя бы просто подержать его руку в своей. По-детски: обхватив своими пальцами его ладонь. Но ты все равно мечтаешь о большем. Разница совсем не существенная, но только не в твоих глазах. Ты хочешь держать его за руку и... и переплести пальцы. Так делают влюбленные подростки. Сначала робко, несмело, а потом с гордостью и нескрываемым удовольствием. Чтобы все вокруг видели, чтобы никто, ну совсем никто не пропустил, что вы не только вместе, но вы держитесь за руки.

Ты сцепляешь пальцы в замок на колене, чтобы они дрожали не так заметно. И опускаешь глаза, прячешь взгляд, который направлен только на одного человека, где бы он не находился. Ты уже не удивляешься, что видишь его всегда. Даже стоя к нему спиной, ты с точностью до секунды можешь воспроизвести все его действия. Ты определяешь его присутствие едва ли не по запаху. Одной молекулы тебе достаточно, чтобы осознать, что он приближается, чтобы спрятаться, исчезнуть из его поля зрения и продолжить наблюдать. Ты знаешь наизусть, как звучат его шаги. И объясняешь это не своим тонким музыкальным слухом. Тебе же все равно, как звучат шаги любого другого человека. Все дело в нем. По нескольким звукам, как по нотам, ты заранее узнаешь его настроение. Узнаешь и становишься ему созвучен. Если он весел и доволен, ты улыбаешься. Даже заговариваешь с ним, смеешься. Если он грустит, ты не знаешь куда себя деть. Нет, он вполне спокоен в такие моменты. Просто его красивое лицо не оживляется улыбкой. А ты смотришь на него и долго не можешь оторваться. Гадаешь, что скрывается за темным, отстраненным и отрешенным взглядом, за устало опущенными уголками губ. Чтобы отвлечься, ты снова смотришь на его руки. И только легкий, едва заметный румянец на щеках выдает, о чем ты сейчас мечтаешь...