1
Необходимость (Аой/Руки, Руки/Уруха, Аой/Уруха, Romance, G) Сб Май 15, 2010 5:48 am
Lolifox
Сообщений : 3821
Название: Необходимость.
Автор: Sunako
Фэндом: the GazettE
Бета: Word
Пейринг: Аой/Руки, Руки/Уруха, намек на Аой/Уруха
Рейтинг: G
Предупреждения:POV Руки
Жанр: Romance
Размер: Мини
Состояние: закончен.
Дисклеймер: отказываюсь.
- Чай готов.
Ставишь чашку на стол, а сам обнимаешь меня сзади и кладешь подбородок на макушку. Сначала расслабляюсь, но потом понимаю, что это ты и вздрагиваю. Чувствуешь это и отстраняешься.
Он всегда любил так делать. Не важно, чем я занимался в это время, он просто подходил и замирал. Но больше всего мы любили сидеть так на кровати, просто сидеть и молчать. Это было только наше время, мы наслаждались теплом друг друга и слушали тишину. В такие моменты забывалось, что существует остальной мир, были только мы.
- Юу…
- Не делать так больше? Хорошо.
Садишься на кровать, берешь в руки гитару и начинаешь что-то сосредоточенно играть. Минут пять проходит в молчании. Ты, кажется, меня совсем не замечаешь, а я пью чай и смотрю на тебя. Обиделся? Беру вырванный из блокнота лист, комкаю и запускаю тебе в лицо.
- Таканори!
Поднимаешь взгляд – глаза блестят, и запускаешь в меня подушкой. Уворачиваюсь, но она сбивает чашку, и весь недопитый чай растекается по блокноту.
- Теперь мы квиты, - усмехаешься.
Значит не обиделся.
- Я, между прочим, забыл что играл. А это должно было стать великой песней! Теперь будешь мне должен.
Перевожу недовольный взгляд с испорченного блокнота с текстами на тебя. Улыбаешься, и, вдруг, напрягаешься. Интересно почему? Ловлю свое отражение в зеркале: надутые губы и чуть нахмуренные брови, и сам отворачиваюсь.
Это его выражение лица. Наверное, я слишком много от него перенял.
Встаю со стула, усаживаюсь к тебе на колени и утыкаюсь носом в шею. Обнимаешь меня в ответ.
- Люблю тебя.
- Угу.
Не знаю, это правда, или нет, не важно. Просто мне это уже необходимо, и тебе тоже.
Я думаю, мне тяжелее, чем тебе, ведь я познал эту жизнь, когда он рядом. Тебе же было не дано испытать этого счастья. Ты спокойно любил (хотя любил ли?) его на расстоянии.
Мы были вместе довольно долго, и я уже начал было верить, что все в моей жизни идет так, как надо, когда он сказал что уходит. Это стало шоком. Я до сих пор не могу понять окончательной причины такого резкого решения. Он просто собрал все вещи, поцеловал меня и ушел. А на следующий день заявил нам, что больше не член нашей группы, и что начинает сольную карьеру. Он порвал с нами все связи, сменил телефон и место жительства. Единственное, что он оставил - это имя. Уруха – теперь под этим псевдонимом его знают еще больше фанатов по всему миру, только теперь он одиночная звезда, всячески старающаяся стереть свою связь с прошлым. Мы встретились всего один раз, когда прошло еще совсем мало времени после его ухода, на каком-то совместном фестивале. Он уходил со сцены, а мы только собирались идти к публике. Помню, что он даже не взглянул в нашу сторону, и твои побелевшие, сжатые в кулаки пальцы. Помню, что на том концерте ты отыграл за двоих так, что доказал всем и каждому, что Газетто не умрут, а ты по-настоящему достоин быть единственным гитаристом в группе. А еще помню, что в тот момент я понял, что есть кто-то, кому почти так же тяжело, как и мне.
После этого мы как-то, незаметно даже для нас самих сблизились. Я пытался выяснить у тебя все то, каким он был, когда он не был со мной, и вы оставались наедине. Я хотел полностью завершить для себя его образ, чтобы, может быть, в конце понять его и отпустить, а ты, кажется, охотно мне отвечал, собирая по крупицам те непродолжительные моменты, когда вы оставались вместе. Когда я понял, что это слабо помогает, я просто решил не отпускать тебя больше. Мне был нужен кто-то, способный заполнить образовавшуюся пустоту, и понимающий меня. Я предложил тебе переехать ко мне, и ты согласился, не знаю почему. Ты не пытался меня тормошить или отвлекать, за что я тебе безумно благодарен. Ты стоически терпел мои редкие, но бурные истерики. Ты пережил масштабную чистку дома от всего, что напоминало о нем, и никогда не упрекал меня, если я называл тебя его именем. Ты всегда возвращался, когда я приказывал тебе убираться, обвиняя в том, что ты не он, а потом успокаивал меня, как маленького ребенка. Со временем мы научились обходить острые углы и зажили спокойно. Единственный срыв был, когда я в первый раз услышал от тебя «я тебя люблю». Тогда я залепил тебе пощечину, и ушел из дома. Я два дня шатался по барам, пока ты не нашел меня и не притащил домой. С тех пор ты стал говорить мне эти слова довольно часто, а я позволял тебе эти маленькие слабости и даже привык к ним. Может быть, это было твоим самовнушением, или попытками приучить меня, но это успокаивало.
Да, я часто вижу в тебе его черты – неуловимые жесты, выражения лица, некоторые привычки. Не зря же вы так часто оставались вместе, пытаясь добиться слияния и слаженности в игре. Но мне уже легче. Тебе, наверное, тоже нелегко, ведь я настолько погрузился в него, что считал нас одним целым. Конечно, я все еще люблю его. Он не из тех людей, которых забывают, особенно познав и прочувствовав до такой степени, как это сделал я. Но ты умело загоняешь эту любовь на задворки сознания. Люблю ли я тебя? Не знаю. Знаю, что привык к тебе, и ни за что не отпущу. Ты необходим мне, как больному в коме необходимы все эти аппараты искусственного жизнеобеспечения. Любишь? Меня, его, обоих или вообще никого, люби. Просто будь рядом. Не будет тебя, тогда не останется и меня. Я должен окончательно приковать себя к тебе, сломать этот внутреннюю иллюзию последней свободы. Должен убедить себя и тебя. Чтобы навсегда.
- Юу – шепчу в шею. Тебе, наверное, щекотно.
- Мм?
- Я. Люблю. Тебя, – неуловимо, как дыхание. Услышишь ли?
- Спасибо, Така.- чувствую, как ты улыбаешься, и прижимаешь меня крепче.
Значит услышал.
Автор: Sunako
Фэндом: the GazettE
Бета: Word
Пейринг: Аой/Руки, Руки/Уруха, намек на Аой/Уруха
Рейтинг: G
Предупреждения:POV Руки
Жанр: Romance
Размер: Мини
Состояние: закончен.
Дисклеймер: отказываюсь.
- Чай готов.
Ставишь чашку на стол, а сам обнимаешь меня сзади и кладешь подбородок на макушку. Сначала расслабляюсь, но потом понимаю, что это ты и вздрагиваю. Чувствуешь это и отстраняешься.
Он всегда любил так делать. Не важно, чем я занимался в это время, он просто подходил и замирал. Но больше всего мы любили сидеть так на кровати, просто сидеть и молчать. Это было только наше время, мы наслаждались теплом друг друга и слушали тишину. В такие моменты забывалось, что существует остальной мир, были только мы.
- Юу…
- Не делать так больше? Хорошо.
Садишься на кровать, берешь в руки гитару и начинаешь что-то сосредоточенно играть. Минут пять проходит в молчании. Ты, кажется, меня совсем не замечаешь, а я пью чай и смотрю на тебя. Обиделся? Беру вырванный из блокнота лист, комкаю и запускаю тебе в лицо.
- Таканори!
Поднимаешь взгляд – глаза блестят, и запускаешь в меня подушкой. Уворачиваюсь, но она сбивает чашку, и весь недопитый чай растекается по блокноту.
- Теперь мы квиты, - усмехаешься.
Значит не обиделся.
- Я, между прочим, забыл что играл. А это должно было стать великой песней! Теперь будешь мне должен.
Перевожу недовольный взгляд с испорченного блокнота с текстами на тебя. Улыбаешься, и, вдруг, напрягаешься. Интересно почему? Ловлю свое отражение в зеркале: надутые губы и чуть нахмуренные брови, и сам отворачиваюсь.
Это его выражение лица. Наверное, я слишком много от него перенял.
Встаю со стула, усаживаюсь к тебе на колени и утыкаюсь носом в шею. Обнимаешь меня в ответ.
- Люблю тебя.
- Угу.
Не знаю, это правда, или нет, не важно. Просто мне это уже необходимо, и тебе тоже.
Я думаю, мне тяжелее, чем тебе, ведь я познал эту жизнь, когда он рядом. Тебе же было не дано испытать этого счастья. Ты спокойно любил (хотя любил ли?) его на расстоянии.
Мы были вместе довольно долго, и я уже начал было верить, что все в моей жизни идет так, как надо, когда он сказал что уходит. Это стало шоком. Я до сих пор не могу понять окончательной причины такого резкого решения. Он просто собрал все вещи, поцеловал меня и ушел. А на следующий день заявил нам, что больше не член нашей группы, и что начинает сольную карьеру. Он порвал с нами все связи, сменил телефон и место жительства. Единственное, что он оставил - это имя. Уруха – теперь под этим псевдонимом его знают еще больше фанатов по всему миру, только теперь он одиночная звезда, всячески старающаяся стереть свою связь с прошлым. Мы встретились всего один раз, когда прошло еще совсем мало времени после его ухода, на каком-то совместном фестивале. Он уходил со сцены, а мы только собирались идти к публике. Помню, что он даже не взглянул в нашу сторону, и твои побелевшие, сжатые в кулаки пальцы. Помню, что на том концерте ты отыграл за двоих так, что доказал всем и каждому, что Газетто не умрут, а ты по-настоящему достоин быть единственным гитаристом в группе. А еще помню, что в тот момент я понял, что есть кто-то, кому почти так же тяжело, как и мне.
После этого мы как-то, незаметно даже для нас самих сблизились. Я пытался выяснить у тебя все то, каким он был, когда он не был со мной, и вы оставались наедине. Я хотел полностью завершить для себя его образ, чтобы, может быть, в конце понять его и отпустить, а ты, кажется, охотно мне отвечал, собирая по крупицам те непродолжительные моменты, когда вы оставались вместе. Когда я понял, что это слабо помогает, я просто решил не отпускать тебя больше. Мне был нужен кто-то, способный заполнить образовавшуюся пустоту, и понимающий меня. Я предложил тебе переехать ко мне, и ты согласился, не знаю почему. Ты не пытался меня тормошить или отвлекать, за что я тебе безумно благодарен. Ты стоически терпел мои редкие, но бурные истерики. Ты пережил масштабную чистку дома от всего, что напоминало о нем, и никогда не упрекал меня, если я называл тебя его именем. Ты всегда возвращался, когда я приказывал тебе убираться, обвиняя в том, что ты не он, а потом успокаивал меня, как маленького ребенка. Со временем мы научились обходить острые углы и зажили спокойно. Единственный срыв был, когда я в первый раз услышал от тебя «я тебя люблю». Тогда я залепил тебе пощечину, и ушел из дома. Я два дня шатался по барам, пока ты не нашел меня и не притащил домой. С тех пор ты стал говорить мне эти слова довольно часто, а я позволял тебе эти маленькие слабости и даже привык к ним. Может быть, это было твоим самовнушением, или попытками приучить меня, но это успокаивало.
Да, я часто вижу в тебе его черты – неуловимые жесты, выражения лица, некоторые привычки. Не зря же вы так часто оставались вместе, пытаясь добиться слияния и слаженности в игре. Но мне уже легче. Тебе, наверное, тоже нелегко, ведь я настолько погрузился в него, что считал нас одним целым. Конечно, я все еще люблю его. Он не из тех людей, которых забывают, особенно познав и прочувствовав до такой степени, как это сделал я. Но ты умело загоняешь эту любовь на задворки сознания. Люблю ли я тебя? Не знаю. Знаю, что привык к тебе, и ни за что не отпущу. Ты необходим мне, как больному в коме необходимы все эти аппараты искусственного жизнеобеспечения. Любишь? Меня, его, обоих или вообще никого, люби. Просто будь рядом. Не будет тебя, тогда не останется и меня. Я должен окончательно приковать себя к тебе, сломать этот внутреннюю иллюзию последней свободы. Должен убедить себя и тебя. Чтобы навсегда.
- Юу – шепчу в шею. Тебе, наверное, щекотно.
- Мм?
- Я. Люблю. Тебя, – неуловимо, как дыхание. Услышишь ли?
- Спасибо, Така.- чувствую, как ты улыбаешься, и прижимаешь меня крепче.
Значит услышал.
