Название: Was it a dream?
Автор: little_ryutaro-
e-mail: rerachan@yandex.ru
Fandom: j-rock, Plastic tree, the GazettE
Пейринг: Ruki\ Ryutaro
Рейтинг: PG-13
Жанр: angst, romance
Статус: закончен
Писал под: the GazettE - Chizuru

POV Ruki

Дорога мне незнакома, но я продолжаю идти вперёд. Всё равно на заливающуюся в ботинки воду, всё равно на хлещущие по кожаному плащу капли. Ладони глубоко в карманах, я иду быстро, опустив голову пониже, чтобы никто не смог разглядеть моего лица.
Почему многие так не любят дождь? Этот прекрасный, свежий запах, эту прохладу, приходящую на смену жаре. Скоро осень, и теперь я всё чаще могу гулять в любимую погоду. Я даже, кажется, рад, что скоро мне вновь придётся прятаться от холода, будто вернусь на год раньше. Дождь, как обычно, будет идти не меньше раза в неделю. Я всегда думал, что это плачут ангелы.
Ангелы…
- Рютаро, ты плачешь?... – шепчу, хотя меня невозможно услышать, и поднимаю лицо к затянутому сизыми тучами небу. Цвет дыма. - Ты сейчас там, да? Интересно, ты присматриваешь за мной?
Медленно выговариваю слова, чувствуя, как комок подкатывает к горлу.
За это я тоже люблю дождь.
Он может спрятать слёзы.

***

Каждый раз, когда я вспоминаю о нём, внутри всё словно заливается ледяной дождевой водой. Самое ужасное, что я думаю о нём постоянно.
«Прошлым вечером в 23:04 по Токийскому времени в районе Синдзюку трагически погиб Аримура Рютаро, редактор японского издания журнала Vogue. Нашедший тело погибшего вызвал полицию через 2 часа после смерти, как зафиксировали медики. В настоящий момент ведется расследование обстоятельств происшествия. Подробности и свежие новости вы можете узнать на нашем сайте…»
Останавливаю запись, не в силах слушать дальше безэмоциональный голос дикторши. На экране застыло фото, где было найдено тело. Я, наверное, больше ста раз ходил туда. Следов крови уже не осталось, асфальт на следующий же день чисто вымыли. Помню, как я пришёл туда в первый раз. Кай вёл меня за руку, а я оступался на каждом шагу, твердя, что мне просто необходимо побывать в том месте. Мой друг только кивал головой, осторожно поддерживая меня, чтобы я не свалился с ног. Когда мы пришли к месту, с которого начинался огромный подземный тоннель, я издалека увидел пятна крови на асфальте и поспешил туда. Моё сердце колотилось, как никогда в жизни. Упав на колени, я коснулся кончиками пальцев шероховатой серой поверхности. Кровь, кровь, всюду кровь… я затрясся, и, низко наклонившись, начал плакать, касаясь пересохшими губами красных пятен, целуя их …
Последнее, что от него осталось…
Я цепляюсь за прошлое, как последний слабак. Кутаюсь в воспоминания, как огромный защитный кокон от реальности. Знаю, мне все твердят, что нельзя ломаться, что надо смириться.
Идиоты. Тупые кретины.
Неужели не видно, что я уже весь изломан, переломан, что от меня ничего, кроме оболочки, не осталось?
Неужели непонятно, что можно делать что угодно, но нереально, невозможно смириться с этой болью, с этой…
Ненавижу слово «смерть». Не верю, что его больше нет здесь. Мне было бы легче, если бы мы просто поссорились и расстались. Я был бы рад просто знать, что на этой планете он где-то дышит, был бы рад наблюдать за ним издалека.
Но теперь даже это невозможно. У меня ничего не осталось, кроме воспоминаний.
Это невыносимо – знать, что я больше никогда не почувствую тепла его рук, никогда не смогу ощутить вкус губ, никогда не услышу его мягкого голоса и не загляну в его черные глаза.
Когда слушать то, что говорят другие, просто осточертевает, я надолго запираюсь в доме. Первым делом натягиваю его свитер и брюки, хотя они велики мне. Затем иду в спальню и устраиваюсь в кресле, достаю из тумбочки единственный лежащий там предмет – тетрадь черной кожи, медленно провожу по ней рукой и раскрываю. Оттуда выливается запах его парфюма, и я пролистываю страницы, заново перечитывая даты и ряды иероглифов. Иногда они выведены настолько аккуратно, будто он каллиграфией занимался, а иногда почти неразборчиво, будто он был пьян или ехал куда-то…
Где-то через полгода после того, как мы начали встречаться, он завел эту тетрадь. Каждый день он записывал туда то, что происходило с нами. Я не знал, что он ведет дневник, и прочел его в первый раз только после того, как остался один в этой квартире.
Тогда я впервые в жизни напился до фиолетовых свиней.
В последней записи была описана наша ссора. В тот раз я наорал на него, оделся и ушел из дома, хотя была ночь. Несколько часов я просто гулял по городу и вернулся только на следующий вечер. Его не было дома. Я раздражено обыскал всю квартиру, но не нашел ни записки, ничего. К ночи я уже забеспокоился. Позвонил на его телефон, но он был выключен. Подумав, что в конце концов он всё-таки явится, я лёг спать. Но и на следующее утро он не появился. Тогда я включил новости…
Не понимаю, почему, каким образом я всё ещё не умер? Иногда мне казалось, если бы я собрал всё то, что я чувствовал после его потери, я бы умер от сердечного приступа. О, я отчаянно искал смерти. Влезал в драки, ездил на бешеной скорости по городу, гулял ночью пьяный, но она упорно игнорировала меня, будто я был недостоин её ледяных объятий, недостоин освободиться от страданий.
Сначала я взял долговременный отпуск в своей стилистической студии, но через пару месяцев уволился. Какая, к черту, работа теперь, если я не мог ни на чем сосредоточиться?
Я пытался заглушить внутреннюю боль физической. Жёг предплечья окурками, резал тело ножом и булавками, стал напоминать ходячий скелет.
С фото на меня смотрело его красивое лицо. Эти правильные черты, лёгкая полуулыбка, и я рядом с ним. Мы на утреннем мосту где-то в 5-м часу, и он решил нас сфотографировать на свой телефон. Даже улыбнуться нормально не смог, потому что зубы стучали от холода.
Переворачиваю страницу.
Здесь у него день рождения. На фото он счастливо смеётся, а я в этот момент кидаю в него горсть блестящих конфетти. В руках он держит мой подарок – новые диски с музыкой и большую красивую кружку. Казалось бы, чему радоваться? Но он всегда был рад любому знаку внимания от меня, даже если это был подобранный с земли красивый листик.
На всех фото он либо вместе со мной, либо занимается своими делами. Я постоянно подкарауливал его – спящего, или пишущего свои журнальные колонки, или выбирающего еду в супермаркете, или задумчиво курящего на балконе ночью… везде он красив, счастлив и ещё совсем молод. Мой маленький, тёплый котёнок, моя радость, моя самая отчаянная и нежная любовь….
Как могло такое случиться с тобой? Как ты мог не уберечь себя и оставить меня одного???
Ты не слышишь меня…
Этот кошмар расплывчатый, он затягивает меня в самый свой центр, и впереди нет выхода, я ничего не вижу, уши закладывает, и я тону, задыхаюсь во тьме, в бесшумном океане боли, неверия и ужаса…

Stop…

Звук открывающейся двери и тихое дуновение прохлады с улицы. Еле слышные шаги…
- Рютаро… - шепчу и чувствую, как слёзы с щёк стирают тёплые пальцы. – Рютаро, Рютаро… - открываю глаза и на миг замираю от страха, вглядываясь в его тёмный силуэт, пока сквозь звон в ушах не расслышал его испуганный шепот.
- Милый, почему ты плачешь? У тебя что-то болит? Така, скажи что-нибудь…
Вместо слов я притянул его к себе за руки и крепко обхватил поперек торса, прижимая к себе изо всех сил.
- Мне приснился ужасный сон…. Просто кошмарный…. – мой голос хриплый от слёз, и я не могу остановиться, избавиться от истерики, вызванной этим реалистичным до ужаса сном, который, казалось, я смотрел несколько месяцев.
- Я… пошёл искать тебя…. – различаю вновь его голос и плачу ещё сильнее.
- Как хорошо, что ты вернулся… - обнимаю его лицо ладонями и беспорядочно целую лоб, глаза, щёки, скулы, губы, пока он не поднял меня на руки и не отнёс в постель…
- Така, что с тобой? Настолько страшный сон?
- Даже вспоминать не хочу… - прижимаюсь к нему сильнее в поисках тепла и защиты, и нахожу их в его объятиях. – Любимый, я прошу тебя об одном... Никуда не ходи в одиночестве и береги себя. Всегда.
- Обещаю…
- Рютаро…
- М?
- А ты ведёшь дневник?

Интересный фик... концовка в особенности

- Рютаро…
- М?
- А ты ведёшь дневник?

Заставил улыбнуться этот отрывочек....