Тихий стук клавиш, недовольные вздохи, едкий сигаретный дым, насквозь пропитавший хозяина и его обитель. И тонкий запах горьковатого парфюма. Музыка запахов слилась в единое целое, образуя воздушный кокон желаний, грез и любви.
Я уже битый час сидел над одной и той же страницей, и хоть бы одна строчка влезла в мою голову! Но нет же, моя муза сегодня наотрез отказывалась приходить.
Скурив все сигареты, опустошив чайник, кофейник и бутылку Мартини, я гневно рычал и раскидывал карандаши. Ужасное чувство: хочется писать, но идеи нет, начинаешь придумывать - и все не то, и все не так! Посидев над несчастным ноутбуком еще немного, я выключил его и подошел к окну, распахнув шторы: день выдался солнечным. Чем бы заняться?
На дворе – конец апреля. Тепло, кругом лужи, птички поют – красота. Я даже успел забыть тот страшный день, когда узнал о разрыве с любимым человеком. Я ждал, любил, вложил всю душу – и за всю свою любовь получил игнор и жалкое оправдание типа «Я думал, я передумаю».
Ну да, я психанул разок, потом успокоился и стал думать, как быть дальше. Убиваться из-за этого я не собирался, но было ужасно обидно, что со мной так поступили. Я любил искренне, всем сердцем.. Жаль.
Отбросив ненужные мысли, я стал писать дальше. Недавно я вернулся из Африки, и теперь по дневнику со своими наблюдениями собирал текст. Там жутко красиво! Дикая природа, огромные деревья, жара и животные всякие – жирафы, носороги, львы, страусы, а сколько птиц! Я был в неописуемом восторге, а, вернувшись из отпуска, без умолку трещал на репетициях о своей поездке. Это помогло мне расслабиться, забыть обо всем и настроиться на рабочий ритм.
Вытащив еще одну сигарету, я чиркнул спичкой, поглядывая на экран. Пока все идет как надо.
Если муза не идет, не стоит гнать ее к себе силой. Бывало, меня прошибало буквально на пару строк, на зато каких! Хиты потом гремели месяцами. Ай да я, ай да Руки-сан!
Из мыслей о себе любимом меня вернул на эту землю звонок в дверь. Выдав длинную тираду с красочными прилагательными и эпитетами, я шыкнул на надрывающегося Корона и открыл дверь:
- Матерь Божья..
- Ты меня к святым причислил? – хихикнул Ютака, ужом проскальзывая в квартиру. Сунув мне пакет, он скинул ботинки и прошел в комнату, поймав собачку. Корон тявкнул и облизал ему руки.
- Гадость какая – сморщился ударник. Чих обиженно засопел и забился под кровать.

Пока я возился с покупками, Кай сел на стульчик, сложив ладони на коленях.
- Таканори..
Я вопросительно хмыкнул.
- Это.. я знаешь, что хотел предложить.. Давай познакомимся!
Я медленно поставил чайник на стол и сел напротив Ютаки.
- Зачем?
- Ну… - Кай замялся.
- Ладно, давай. Только я не пойму, зачем?
- Просто я хочу познакомиться в немного другой форме
- Поясни
- Ну как тебе сказать…
- Ютака, перестань мямлить, говори конкретно!
- Хочу отношения с тобой построить! – ляпнул ударник и сжал губы ниточкой.
Я удивленно приствистнул и поглядел на свою чашку. Почему-то именно сейчас этот простой фарфор без рисунка показался мне настоящим произведением искусства.
- Кай, я…
- Да-да, я все понял. Ты хотел сказать «Иди нахрен, Кай»
- Неправда! Я такого не говорил!
- Но подумал – Уке вздохнул. – Я уже привык к тому, что никому не нужен.
Мне стало жаль Ютаку. Сев поближе, я взял его за руку.
- Кай, ты очень хороший человек. Не говори так.
- Но ты же отказался! Какой же я хороший?..
- Не для меня.. – тихо перебил его я.
Резко, без особой причины.
- Прости Кай. Но у нас ничего не выйдет.
Лицо ударника посерело. Опустив глаза, он смотрел в свою чашку.
В этот момент я показался себе жестоким эгоистом. Страшно, очень страшно и больно от того, что понимаешь, что своим отрицательным ответом можешь испортить человеку всю жизнь.. Но если ты его не любишь!
- Знаешь, Кай, обидно то… что те, кого мы любим - не любят нас. А тех, кто любит нас – не любим мы … - изрек я и закурил.

- Но почему? – казалось, Кай сейчас заплачет.
- Не знаю.. – я встал и подошел к окну, глядя в светлое апрельское небо.

***

Через некоторое время я проклинал все на свете, в особенности сегодняшний день. Ютака, по всей видимости, решил затопить мне квартиру своими слезами в качестве моральной компенсации. Корон испуганно прижался ко мне, глядя на ударника.
А я не знал, что делать. Он и так меня ошашарил своей новостью, а теперь еще устроил цирк поющих фонтанов. В панике метнувшись в комнату, я схватил телефон и набрал свою персональную «службу спасения».

Минут через пятнадцать в дверь позвонили. Мы с Короном наперегонки кинулись в прихожею. Распахнув дверь, я вцепился в родную светлую куртку, как в спасательный круг. Подняв голову, встретился с парой вопросительных восхитительно красивых глаз.
- Кою, там Кай ревет. Я не знаю, что делать..
Корон удтвердительно тявкнул.
Гитарист изящной, плавной походкой прошел на кухню, присев рядом с ударником. Длинные, красивые пальцы гитариста сжали хрупкое запястье Ютаки.
- Кай, успокойся. Пойдем на улицу. Пойдем…
В этот момент я понимал, что сильнее любить Кою просто не могу, и никогда не смогу так же полюбить кого-то. Я им дышал, я им жил. Я очень сильно любил его.
Услышав стук входной двери, я осел на пол. Корон тихо подполз ко мне, глядя на меня своими черными глазками.
- Вот так, Корон-чан.. Вот такой нелегкий день у нас выдался… - я вздохнул и почесал собачку за ушком.

И что теперь будет? Как я буду смотреть Ютаке в глаза? Мы же не сможем нормально играть! Запутавшись в своих мыслях, я закрыл голову руками, словно спасаясь от всех бед, разом навалившихся на меня. Подцепив чайник, я пошел смотреть фильм с Джеки Чаном, чтобы хоть немного развеяться..

Я успел задремать, как в дверь позвонили. Скатившись с дивана, я с неохотой поплелся открывать. На пороге возник гитарист, засунув руки в карманы и опустив голову. Я привлек его к себе, мягко целуя скулы, губы.
- Кою, ты мое маленькое счастье. Я уже не знал, что делать. Я такая сволочь, по сравнению с тобой..
Такашима прижал палец к моим губам. Взяв меня за руку, отвел на балкон, где настежь открыл окно. Я прижался к нему, глотая холодные слезы.
- Не вини себя, Така. Не вини себя в том, в чем не виноват.
- Но он сказал…
- Таканори! – гитарист крепко сжал мои плечи. – Перестань. Перестань это делать.
Я только кивнул, закрыв глаза и подставив лицо теплому весеннему ветру.
C Такашимой так уютно и спокойно. Я бы все отдал, чтобы вот так навсегда остаться с ним.
Он слишком много значил для меня, слишком сильно я его любил. Он был мне не просто друг, не просто любовник. Он был моим всем. Он был моей жизнью. Я дышал им. Я жил им.
- Больше всего я боюсь услышать от тебя эти слова..
- И не услышишь, дурачок – Кою обнял меня, провел ладонями по спине и шее, наматывая кончики волос на пальцы.
И я поверил. Закрыл глаза и поверил.

***

Сев на кровати, я осмотрел темную комнату и спящую фигуру рядом. Во сне Кою был прекрасен. Ангел воплоти.
Протянув руку, коснулся его волос, почти невесомо провел пальцами по его лицу, пухлым губам. Целуя пушистые ресницы, я сжал его руку, глядя в темноту. Все естество Кою излучало тепло и любовь. Из глаз потекли горячие слезы. Улыбаясь темной комнате, я ощущал, как сильно, но сладко болит мое сердце. Как сильно я люблю Такашиму.
Но еще больше оно заболело, когда я почувствовал, как сильно бьется во сне
сердце любимого человека.