Глава три.
За время этого сумасшедшего поцелуя, Аой, казалось, успел побывать своими руками почти везде, а куда не дотягивался, там просто прижимался. Рейта старался не обращать на это внимание, просто отключив мозг, изучая губы друга, пытаясь для себя понять – какого черта он все это затеял.
Ответа не находилось, впрочем, было понятно и так что алкоголь, замешанный на воспоминаниях вчерашнего, и наложенный на ощущения после своего оргазма – все это и привело к тому, что в голове басиста творился некий непонятный сумбур.
Но, так или иначе, поцелуй определенно затянулся, и с каждой секундой Акире приходилось прикладывать все больше и больше сил, что бы справиться с собой и прекратить это безумие. Секунды превратились в минуты, минуты в часы:
- Хватит… - Наконец выдохнул Рейта, мягко, но настойчиво отталкивая гитариста от себя. На что Аой только тихо рассмеялся, но отступил, облизывая губы.
- Вот уж не ожидал. – Улыбнулся он своей лисьей улыбкой, убирая с лица волосы. Это словно взбесило басиста. Эта улыбочка уже победившего человека. И почти не понимая что делает, он отвесил другу хорошую оплеуху, так что по щеке Йомы начал расползаться покрасневший след руки. Черноволосая голова мотнулась в сторону, а Акира продолжал стоять, ловя пересохшими губами воздух, словно только что вынырнувший из толщи воды, пытаясь усмирить свое странное бешенство. Он редко выходил из себя – но сейчас, сейчас он словно сошел с ума…
- Хотелось бы узнать, за что? – Коротко усмехнулся Аой, поднимая голову, льдисто-спокойным взглядом смотря на друга.
«Гордый…» - почему-то еще больше разозлился Рейта.
- За твое поведение. Запомни это. Спать я с тобой не собираюсь. А подойдешь еще раз так – размажу по стене. Ясно?
Чего уж не ясного. Яснее некуда. Одного взгляда на разъяренного басиста было достаточно, что бы понять – сейчас он совершенно не шутит и лучше с ним не спорить. На секунду Аою очень захотелось ответить Рейте в той же манере, зарядив по это наглой физиономии так, что бы он запомнил этот вечер, запомнил свои слова, что бы выплеснуть всю накопившуюся боль и душевные страдания – но Аой ничего не сделал, только чуть улыбнулся, разворачиваясь на пятках, и покинул номер басиста, держа спину неестественно прямо.
Когда Уруха, Кай и Руки вернулись в отель, было уже глубокая ночь, они второй день в три мордочки обносили местные магазины в поисках сувениров домой. Последнее время это стало чем-то вроде ритуала, из каждого турне, даже в соседний город, привозить каких-нибудь безделушек, которые все трое потом радостно не только размещали в гримерке и дома, но и с удовольствием впихивали всем, кого ловили.
Особенно запомнился последний перл, когда Руру пытался впарить Кё, с которым они случайно столкнулись на их выступлении, какую-то розовую и блестящую безделушку. Офонаревшие глаза Кё надо было видеть – но ржали они потом все вместе очень долго. Кё даже все-таки забрал это нечто с собой, сказав – что «когда будет грустно, буду вспоминать». Руки потом светился как начищенный таз, до жути в такой момент, напоминая ребенка получившего долгожданный подарок.
Как оказалось, никто так и не угадал причину этой неуемной радости – Руки просто было весело смотреть на удивленное лицо Кё. Вообщем, каждый в этой троице развлекался по своему, но вместе им было весело.
Аой обычно тоже с удовольствием принимал участие в таких прогулках, но последнее время с ним стало что-то происходить. Ритм-гитарист стал замыкаться в себе, чем заставлял остальных нервничать, вот и сейчас, поднимаясь на лифте, Руки бросил в пространство:
- Интересно, чем весь день занимался Ао?!
- Он себе книжку какую-то интересную купил, второй день читает. – Ответил Уруха, который утром уходил из номера друга. У них кажется был новый период возобновления отношений, но привычной пылкости от Аоя он уже не чувствовал, что действительно беспокоило.
- Ну с Ао, предположим, все понятно, а чем интересно занимался наш друг-юморист? – Потягиваясь поинтересовался Кай, улыбаясь.
- Как чем? Спал, конечно! – Хором ответили Уру с Руки и все трое радостно рассмеялись. О фантастической способности Рейты засыпать везде и всегда уже ходили легенды по РС. И этот парень не упускал возможности впасть в очередную спячку при любом удобном случае.
И сейчас все трое были практически уверены, что этот день Акира так же благополучно продрых, прерываясь только на еду.
Решение остаться и немного отдохнуть теперь уже всем казалось удачным. Не все же работать.
Лифт остановился на нужно этаже и друзья высыпали из него как горох из стручка, расползаясь по своим номерам. Но не все, Уруха решил сначала проверить друга и любовника, все таки его состояние и холодность в поведении давно уже не давали лид-гитаристу покоя. Мягко пробарабанив пальцами по двери, Уру не придумал ничего лучше как не дожидаясь ответа толкнуть ее, проникая в святая святых – номер Аоя.
Как он и предполагал, Аой был в номере, удобно расположившись на диване он читал. Точнее, так сначала показалось Такеши. При ближайшем рассмотрении выяснилось, что Ао самозабвенно дрыхнет. Сладко улыбаясь во сне. В такие моменты он казался милым и беззащитным, что Уруха решил не будить друга, просто присев на край дивана, убирая с его лица налипшие волосы, любуясь его красотой. Что ни говори, а Йома-тян действительно был красив…
- Рэй… - Едва слышно прошептал спящий, снова заулыбавшись счастливой улыбкой, будто получил подарок.
«Рэй?» - Моментально вспыхнул Такешима, сощурив глаза, смотря на спящего. - «При чем тут наш буйный басист?»
Уруха мысленно прокрутил в голове время за последнюю неделю, все взгляды, холодность ритм-гитариста пока они были вместе, брошенные в пустоту слова, на которые раньше Уруха никогда бы не обратил внимания. Но сейчас все встало на свои места.
«Ах вот оно что, ты … черноволосая шлюха … спишь со мной, а грезишь о Рейте…» - Ярость может быт разрушительной, а ярость Рыжего тем более. Первое желание было залепить этому спящему потдых, что бы он вообще не проснулся, но промедлив несколько секунд Такеши вдруг придумал план намного более интересный, чем эта глупая прямолинейность.
Обида полностью завладела сердцем Уру, и он даже думать забыл о собственных бесчисленных изменах, которые терпел Аой в их отношениях.