- Название: Жнец
- Автор:[pOn]
- Бета: Работаю без посредников.
- Жанр/Категории: AU, Slash, Action, Drama, Deathfic, Humour
- Рейтинг: NC-17
- Персонажи и/или пейринги: Уруха/Рейта, Кай, Руки, Аой, Корон х3
- Предупреждения: По сравнению с моими предыдущими работами, немного неожиданный жанр, столь же неожиданные образы уже привычных персонажей. Экспериментирую)
- Размер: Midi
- Статус: Закончен.
- От автора: Пон снова ударился в сентиментальность. Своеобразная красивая сказка о чистой любви (в моём извращённом понимании, конечно xD). Немного мистики, щепотка сухих слёз и горстка пошлого юмора. Надеюсь, вам понравится) Автор своей работой доволен)



На самом деле люди умеют летать.
Просто в этом водовороте будней они никак не могут отыскать свои крылья.
Но даже если найдут…

- Всё равно потеряют. Люди ничтожны…
- Что ты делаешь?
Я вздрогнул, резко обернувшись. Сейчас, стоя здесь, на краю цивилизации, я меньше всего хотел кого-либо видеть. Мне не нужны были соучастники, зрители, это был мой сольный шаг, мой прыжок навстречу своим крыльям, прыжок в вечность, которая так манила меня.
- Мне плевать, кто ты, просто вали в жопу, - огрызаюсь. А как иначе? Всегда раздражает, когда тебя отвлекают.
- Обязательно отвалю. Только спрошу – сигаретки не найдётся? – высокий стройный мужчина прытко запрыгнул на небольшой бортик, усевшись спиной к рассвету, - Я не собираюсь тебя останавливать, придурок, просто хочу курить, - он вытянул руку по направлению ко мне, пару раз поманив пальцами, - Сигареты. Тебе они всё равно уже не понадобятся.
- Я не курю, - как отрезал я, с трудом проглотив ком возмущения, тошнотворной гнилью подкативший к горлу. Что за клоун?
- За идиота меня держишь? – нахальный незнакомец глянул на меня из-под толстой чёрной оправы своих очков, язвительно хмыкнув и ухмыльнувшись.
Ну, здрасте…
- Слушай, чувак… - только я было набрал воздух в лёгкие, мужчина юрко заскочил на выступ, ко мне, наклонился и невесомо коснулся сухими губами моих губ. Всё, что я почувствовал - мягкое прикосновение кончиков огненно-рыжих волос и приторно-сладкий аромат корицы, всё, что я сумел сделать – беспомощно похлопать глазами. Стопэ… Что за…?
- От тебя табаком разит за километр как минимум. Сигареты, - он снова протянул руку, невозмутимо сверля меня янтарными глазами, в которых хитрыми огоньками метались блики пробуждающегося рассвета.
Не будь мне так паршиво сейчас, я бы вкатал этого недоумка в бетон, голыми руками, и даже без помощи гастарбайтеров. Но я лишь устало фыркнул, подкатив глаза, и сунул руку в карман, чтобы потом брезгливо опустить пачку на ладонь рыжего дегенерата.
- Умница, - он зубами вытащил папиросу, щёлкнув зажигалкой и закурив, умиротворённо уставившись вдаль, кроткой улыбкой встречая выползающее из-за стройных небоскрёбов солнце. Я, ошалев, смотрел на этого человека, стоящего сейчас всего в полуметре от меня, лицом к пропасти, на дне которой ревущий поток машин утреннего Токио, течение толпы, погружённой в какие-то свои проблемы, словно под копирку отточенные эпохой. Его бледная кожа отливала нежным шелком, казалось, что она идеально гладкая, без изъянов вовсе. Узкий чёрный костюм подчёркивал изящные изгибы тела, не утяжеляя его природной хрупкости, но при этом придавая некую солидность. Галстук лениво развивался, обласканный утренним ветерком, а белоснежная рубашка вздымалась от каждого нового вздоха. Что делал этот человек на крыше небоскрёба в такую рань? Уж вряд ли пришёл посмотреть на рассвет.
- Ну, так ты прыгнешь? – внезапно спросил он, лениво повернув ко мне лицо и вздёрнув бровь, - Разве ты не для этого тут стоишь?
У меня в прямом смысле отвисла челюсть. Уж насколько я прославился своим «темпераментом», но такой наглости в жизни не встречал.
- Слышь, петух…
- Прыгай, - он опять перебил, - И я тоже прыгну, пожалуй. Не хочу на работу.
Я закашлялся.
- Ты прыгнешь с крыши только потому, что просто не хочешь на работу? Ты ИДИОТ? – я взвыл, взмахивая руками в приступе полнейшего недоумения, пикантно приправленного нотками гнева.
- А ты почему прыгнешь? Не думаю, что твоя причина более разумна, - он выкинул тлеющий окурок, внимательно наблюдая за его стремительным полётом вниз, пока тот не стал столь крохотным, что его уже невозможно было различать в полусумраке зарева.
- Не твоё дело.
- Ну и фиг с тобой, золотая рыбка, ишь какой надутый весь. Харэ болтать, пошли уже, - и тут он схватил меня за руку, и, запрокинув голову вверх, корпусом подался вперёд, отдавая себя во власть морозному воздуху, устремившись навстречу метающимся внизу огням. Мой пронзительный крик. Я не рассчитывал на такой поворот, ВАШУ МАТЬ! Какого чёрта объявился этот псих? Что за херню он несёт? И ЧТО ДЕЛАЕТ?
Я оттолкнулся ногами изо всех сил, которые только были в моём измотанном теле сейчас. Рывок, инерция. Я чувствовал этот секундный полёт, и мёртвую хватку ледяных пальцев на своём запястье… а потом сокрушающая боль, вышибающая из тебя остатки полумёртвой души.
Плашмя спиной на ледяной бетон. Мне показалось, я выплюну лёгкие. Харкну ими прямо в рожу этого недоумка. А рыжий лишь тихо засмеялся, прижавшись щекой к моей груди и впав в некую полоумную истерику, давясь хохотом и всхлипами, всё ещё сжимая мою руку. Вдруг он резко сел, убрав волосы с лица и невозмутимо облизнув губы.
- Я знал, что ты этого не сделаешь. Слабак, - мужчина быстро встал, отряхнув брюки, поправив пиджак. Он поднял с пола свои очки, потерев их о край рукава и снова нацепив на нос, тряхнув рыжей шевелюрой, пламенем вспыхнувшей в лучах солнца.
- Я пойду, у меня работа. И так задержался уже, - он спрятал одну руку за пазуху и размеренно зашагал к выходу с крыши. Каждый его шаг звонким стуком каблуков отдавался у меня в затылке. Широко распахнутыми глазами я уставился в лиловое небо, тяжело дыша и пытаясь осознать, что из произошедшего было игрой моего больного воображения, - Ты тоже долго не прохлаждайся тут, студент. Иди на пары. И спасибо за сигареты. Бросай это дело.
И шаги стихли.
Не бывает лёгких наркотиков. Каждый порошок вызывает привыкание, и нехилые галлюцинации как стандартный побочный эффект.
Я медленно сел, уставившись на бортик крыши, на котором стоял буквально минуту назад, готовый расстаться с этой дерьмовой жизнью и облегчить существование всем тем, кому я причинил столько боли. Всего минута – и я уже ни в чём не уверен. Я не уверен даже в том, что всё ещё жив. Может, и это всего лишь сон, видение. Может, я давно лежу внизу, в луже собственной крови, окружённый шокированными зеваками, счастливый. Может быть… а может быть и нет. Но, значит, не сегодня.

…Последним местом, куда я собирался отправиться, была университетская аудитория. И, тем не менее, сейчас я здесь. Словно по приказу, ноги сами принесли меня. Я даже малейшего понятия не имел, какая сейчас лекция, какие пары помимо, и какой вообще сегодня день недели, чёрт возьми. Вот уже несколько месяцев я регулярно прогуливал универ, а тут нате вам, приехали. Безусловно, на поточной никто не обращает на тебя ни малейшего внимания, поэтому твоё присутствие особой роли не играет. Есть ты, нет тебя -никого это не трогает. Поэтому, и косых взглядов не было, однако, я всё равно ощущал себя чужим среди этого сборища холёных выскочек. Но я и не собирался как-то пытаться исправить своё положение. Я вообще не собираюсь посещать этот дурдом. Не знаю, почему я всё ещё сижу на этой чёртовой скамье и пялюсь на доску, в надежде увидеть ответы на этот гудящий хаос в моей голове.
Дико захотелось курить.
Я машинально похлопал себя по карманам, с досадой обнаружив отсутствие пачки. Тут же ноги бросило в холодный пот, при одном только воспоминании о тонких бледных пальцах вокруг запястья, об этих янтарных глазах с живым и одновременно безумным взглядом. Я поёжился, впившись пальцами в свои колени и с силой закусив губу. Мой сладкий сон. Даже не знаю, чего мне хотелось больше: смириться с тем, что я окончательно спятил, или поверить в материальную реальность этого рыжеволосого безумца. Это выше любой логики, тем более моего примитивного понимания.
Лишь приторный запах корицы всё ещё стоял в носу.
Звонок мелодично разливался по коридорам, аудиториям и двору, знаменуя собой начало занятий и пресекая последние попытки унести ноги с этого парада уныния и скуки. Я машинально глянул на часы. 8:15. Впереди полтора часа беспробудного сна, монотонное посапывание в такт поступающей ахинеи лектора, и как итог – затёкшая спина и атрофированные к чертям конечности. Я проклял себя уже раз пятьсот за те несчастные 4 минуты ожидания препода, который, похоже, вовсе не спешил польстить нас своим присутствием. Мне интересно было глянуть на этого старикана (даже учитывая, что я был в душе без понятия, какой предмет собираюсь слушать), и я героически терпел, борясь с накатывающим сном, лишь бы утолить нарастающее любопытство. Ещё 5 минут. Мож он помер по дороге? Я бы не удивился, эти профессора все такие древние.
Но тут дверь распахнулась с оглушительным грохотом, как будто для кого-то не существует норм этики как таковых, и открывание «с ноги» является обязательным ритуалом для эффектного появления. Студенческий галдёж стих в одно мгновение. Зеваки с неподдельным интересом уставились на распахнутые двери, словно следя за колебанием воздушных масс, напряжённо ожидая явления Христа народу.
Звонкий стук каблуков ударился о потолок и стены, заставив тонкие стёкла дребезжать в своих оправах (такая давящая была тишина в аудитории). Высокий стройный мужчина плавной ленивой походкой доплыл до преподавательского стола, и лёгким прыжком уселся на столешницу, закинув ногу на ногу, уперев руки позади себя. Он описал аудиторию изучающим взглядом, хищно блеснувшим поверх очков, махнул головой, убрав с лица длинную рыжую чёлку, и одним молниеносным, но грациозным движением руки, выдернул изо рта недокуренную папиросу и отправил её в затяжной полёт до соседней урны. Студенты как завороженные проводили взглядом окурок. Только я не мог шевельнуться, оцепенев то ли от ужаса, то ли от ярости, впившись пальцами в край стола, и ошарашено уставившись на психопата, отобравшего у меня сигареты немногим ранее. Вдруг пристальный взгляд из-под толстой чёрной оправы цепко впился в моё лицо, и в коньячной радужке сверкнул огонёк веселья. В горле пересохло, я тщетно попытался сглотнуть. Но этот зрительный контакт угас быстрее, чем я сумел сделать новый вдох.
- Профессор Хасэгава не может вести лекции по причине слабого здоровья, - громогласно заявил этот рыжий бес, ещё сильнее расслабив галстук, - Я ваш новый преподаватель, Такашима Коё. До конца семестра осталось всего ничего, и я бы настоятельно советовал не пропускать мои лекции, ибо экзамен принимать буду тоже я. Вопросы есть?
По аудитории пробежали волны недоумённого шушуканья. Кто-то был не доволен такой резкой подменой преподавателя, кто-то критиковал вопиющее поведение нового лектора, девушки же как одна восхищённо рассматривали рыжеволосого красавца, вздыхая и восторженно перешёптываясь.
- Тогда у меня есть пара интимных вопросов, - спокойно проговорил мужчина, - Надеюсь, все в курсе, какую дисциплину мы тут мурыжим?
Раздались неуверенные смешки.
- История средневековой Японии, напоминаю для одарённых, - его хитрый взгляд снова скользнул по моему лицу, оставив на щеках ожёг смущения. Да что это за хрен такой?!
- Кто-нибудь идёт на автомат? – невозмутимо продолжал Такашима.
В воздух взметнулись несколько пар рук.
- Превосходно. Забудьте.
Аудитория застонала хором.
- От старост групп жду списки присутствующих через…, - он глянул на наручные часы, беспечно пожав плечами и бросив, - 3 минуты. Время пошло.
Студенты недоумённо переглядывались, пихая друг друга, в надежде получить хоть какой-то скудный план действий, и понять, как реагировать на нового лектора, который с первых секунд своего появления уже держал каждого в ежовых рукавицах. Удивительный тип. Отчасти жуткий, странный, и в тоже время, просто Божественно красивый. Даже я сумел это подметить, учитывая, что вовсе не питаю слабости к смазливым мордашкам сладких мальчиков.
Он хлопнул в ладоши, и оглушающий звук эхом пролетел над головами присутствующих, разом заставив всех замолкнуть.
- Вы. Молодая леди в алой кофточке, - препод, соскользнув с края стола, парой исполинских шагов достиг первого ряда. Оперев руки о парту, наклонился к покрасневшей в тон своего свитера студентке, - Чудный парфюм. На чём вы остановились с профессором Хасэгава?
- В…в… - девушка жутко нервничала, сбивалась и лихорадочно перелистывала страницы тетрадки, - В…Война Гэмпэй…
- Спасибо, - он обворожительно улыбнулся в знак благодарности, и снова вернулся к своему столу, кинув строгий взгляд в аудиторию, - Записывайте темы письменной работы. Первые три ряда – «Минамото», следующие три – «Тайра». Меня интересуют истоки рода, выдающиеся представители, интриги, цели и всё, что сможете откопать по данному вопросу, библиотека в вашем полном распоряжении. Последние ряды – «Исход и значение войны в японской истории». Работу сдать к следующей лекции, т.е. через неделю. Старосты, списки на стол. Все свободны.
Народ не шевельнулся, офигевше посматривая то на рыжего лектора, то на часы. Сенсей сунул руки в карманы и улыбнулся, прикрыв глаза.
- Если я сказал «свободны», значит валите с глаз моих, пока всем не поставил неуд за посещаемость, - размеренно выговорил он, достав из кармана пачку МОИХ сигарет, - Уж вряд ли кто-либо из вас желает тратить драгоценные утренние часы на выслушивание скучных проповедей о подвигах дней давно минувших. Жизнь так коротка. Чтобы всех сдуло в течение пары минут. Можно бегом.
Он щёлкнул пальцами, и все словно заколдованные подорвались с насиженных мест, лихорадочно хватая свои вещи и перебежками мчась к распахнутым дверям. Один я не мог шевелиться, ошарашено уставился на этого психопата и беспомощно хлопал глазами, пытаясь изо всех сил заставить себя поверить в то, что этот чудик является преподавателем истории в университете. Я их явно себе не так представлял, и за всю жизнь ни разу такого не видел. Да из какой психушки сбежал этот неуравновешенный??!
- Акира, я не отдам тебе сигареты, можешь не просиживать штаны, - беззаботно бросил Такашима, даже не удостоив меня взглядом, продолжая изучать полученные списки.
Я вздрогнул, почти подпрыгнув на месте от неожиданного оклика. Он назвал меня по имени? Но как он догадался? Эй! Вскочив, я в несколько прыжков спустился со своего насеста, затормозив в метре от новоиспечённого преподавателя и теперь, тяжело дыша, сверлил напряжённым взглядом его спину.
- Я уже сказал, что тебе пора завязывать. Спички детям не игрушка.
- Да ты в своём уме? – я бесцеремонно схватил лектора за локоть, повернув к себе и в ярости заглянув в глаза, однако тот бесовский огонёк, что мелькнул в глубоких зрачках, кого угодно напугал бы до усрачки, - Что ты устроил..? – поинтересовался я уже более сдержанно, а скорее – подавленно.
- Для тебя я сенсей, - невозмутимо обронил рыжеволосый, сжав ледяными пальцами моё запястье и отведя руку от своего локтя. То же необъяснимое чувство, одновременно распаляющее и леденящее кровь. Я широко распахнул глаза, не в силах сдерживать нахлынувшего ужаса, впившегося в глотку своими стеклянными когтями. Коё тихо усмехнулся, - Да ладно, брось. Бояться нужно было, когда ты смотрел в отнюдь не бездонную бездну под своими ногами, стоя на крыше того пресловутого небоскрёба.
Я и выдохнуть не успел, не то, чтобы пискнуть, так резко и неожиданно был притянут вплотную к худощавому телу, элегантно обтянутому узким пиджаком. То же лёгкое прикосновение сухих губ, отчасти грубое, плотно граничащее с тёплой нежностью. Я округлил глаза пуще прежнего, оттолкнув от себя в конец обнаглевшего недоумка, невольно облизнув губы.
- У тебя это фишка что ли, лобызать студентов? – взвыв, я рванул к двери, спеша скрыться долой с глаз чудного извращенца.
Ну и денёк. Дважды за утро напороться на одного шизофреника, причём совершенно в неожиданных местах, не связанных между собой ни единой нитью логики, даже самой скудной. Дважды быть обцелованным этим самым шизой, дважды офигеть и перетрястись от страха, сплетённого со злостью в страстных объятиях. Либо я не с той ноги встал, либо кому-то наверху захотелось развеяться, а кто знает, как веселятся эти небожители? Пошло всё в жопу, я намерен нажраться до поросячьего визга.
Каждый раз, когда мне не хотелось возвращаться домой, я мчался туда, в старую крохотную автомастерскую, виртуозно втиснутую между двумя домами. Мать рассказывала, что ещё во времена её деда этот салон раскрывал свои двери для подбитых колымаг любой масти. Последний владелец не так давно почил, оставив семейный бизнес в наследство своему любимому внуку, по совместительству – моему очень хорошему другу.
- Эй, старик! – Юу юрко выпрыгнул из-под очередного железного монстра, рванув ко мне и повиснув на плечах, - Давно же ты не захаживал, блондиночка. Я уже даже понервничать успел.
- Привет, негр. А ты всё в соляре, да под очередной киской, - я натянуто улыбнулся, хлопнув друга по спине.
- Я люблю, когда девушка сверху, - глухо рассмеялся Широяма, подталкивая меня к новенькой тачке, - Как тебе? Хороша девочка, ну?
- Опять брюнетка. Твои вкусы с годами не меняются.
- Это они меня находят, заметь, не я их, - он игриво дёрнул бровью, ласково проведя рукой по капоту.
- И что с ней?
- Как ни странно – износ. Пробег почти никакой, а двигатель уже мёртвый. Совсем уже охренели они в этом Судзуки.
- Эй! – я рассмеялся, шутливо стукнув Юу кулаком в плечо.
- Да ты никаким аппендиксом не стыкуешься к знаменитому концерну. Молчи, несчастный однофамилец, - Широяма добродушно улыбнулся, запустив грязные пальцы в мои волосы и взъерошив чёлку, - Как ты?
- А я хорошо выгляжу? – я иронично прыснул, - Кира повесилась.
- Да, я в курсе. Ребята со двора сказали. Держишься?
- Я убил её…
- Ой, вот только не заливай… - механик подкатил глаза, сцепив с крючка полотенце и прижав к лицу, устало вздохнув и хрустнув шеей, - Кто же знал.
- Я знал. Она сказала накануне, что ждёт его.
- Ребёнка?
Я кивнул.
- Я же ответил, что он мне не нужен, и она уверила, что я пожалею о своём решении, - по щеке предательски покатилась слеза. Я вздрогнул, тут же сжавшись в комок и прикрыв глаза рукой, стараясь собрать себя в кучу и подавить этот накатывающий рёв. Юу стих, осторожно коснувшись моего плеча, растирая ладонью воспалённую от этой душевной боли кожу.
- Вот, что я тебе скажу. Так же учил меня дед, именно это он повторил перед своей смертью, всей душой надеясь, что я запомню и приму игры судьбы, зачастую жестокие, - зашептал Широяма, словно это была самая сокровенная тайна, которую он с гордостью носил под сердцем, - Жизнь – непредсказуемая штука. Часто подкладывает свинью и смеётся тебе в лицо, вытирая ноги о твоё сердце и топя в твоей же крови. Но ты должен сохранить человеческое лицо, и принять все лишения достойно. Никогда ничего не отбирают просто так, обязательно что-то даётся взамен. Ты здесь, ты жив – это и есть главный обмен.
- Я жив… - вдруг автоматически повторив, я поднял глаза, уставившись на Юу, но скорее смотря сквозь него, видя перед собой лишь янтарную радужку и хитрые зрачки.
- Это был её выбор, ты не затягивал петлю. Хорош себя винить, нужно достойно идти дальше, - друг окончил свою тираду, недовольно щёлкнув пальцами перед моим носом, - Ты хоть одно слово слышал? Я тут распинался, вообще-то.
Я виновато улыбнулся.
- Слышал, Юу, прости. Я жутко устал из-за бессонных ночей.
- Ну, так вали в свою берлогу да отсыпайся. И не мешай мне работать, салага, - он крепко приобнял меня за плечи, тут же начав выпихивать прочь из салона мастерской, настойчиво веля отправиться в затяжной отдых. А я не решался поднять глаз и рассказать ему всю правду, о том, что от рокового шага меня отвела рыжеволосая случайность, а вовсе не моя сила характера или воля. Я слаб и жалок, и я устал.

Как только я подошёл к дому, от ворот тут же откатил небольшой грузовик и скрылся за ближайшим поворотом. Кто-то съехал? Вот чёрт, опять поднимут квартплату. Я и так тяжело концы с концами свожу, денег, что присылают родители, едва хватает на счета, а после потери работы я вообще не знаю, каких размеров лапу начну сосать до конца месяца. Угнетающие мысли снова сгущаются над моей головой мрачной грозовой тучей.
Я угрюмо впал в свою квартирку, устало кинув сумку в угол и (с разбега) завалившись на футон. Зарывшись рожей в подушку, я слушал симфоничное урчание моего живота с особым упоением, представляя, как ещё через пару часов загнусь от голодной смерти, выплюнув собственные почки или подавившись печенью. Попытался заснуть, не единожды, но сейсмическая активность в желудке не позволяла глаз сомкнуть, даже по очереди. Унылым ползком я добрался до балкона, развалившись на просторной лоджии и тихо заскулив. Какой ещё подарок судьбы преподнесут мне на сегодня? Ещё не вечер, а мне уже представить страшно.
Внезапное шуршание этажом выше привлекло внимание. Я поднял глаза, лениво уставившись в потолок своего балкона, представляя, как дряхлая тётушка Судзумэ опять развешивает корюшку на сушилке. Вот удумала эта старая перешница высушивать рыбу на собственном балконе. Перманентная вонь на весь район стоит неделями, и все жильцы чётко знают, что пришёл сезон летнего зноя. Да куда же смотрит управдом? И за что дерёт бешеные бабки? (несмотря на то, что это было одно из самого дешёвого жилья в городе). Жизнь в Токио безумно дорогая.
Вдруг чёрная тень в секунду закрыло солнце. Я зажмурился и вскрикнул, видя, как что-то сверху падает на меня с нарастающей скоростью. Глухой стук о пол – и я ощутил на своих бёдрах тяжесть, мягко опустившуюся сверху.
- Эгегей, сосееед.
Ноги бросило в холодный пот. Я в панике распахнул глаза, тут же заорав как резаный, наверняка на всю округу. Холодная ладонь накрыла губы, с силой сдавив рот и не давая ни звуку вырваться из трепещущих лёгких. Сердце бешено колотилось в груди, стараясь сбежать от этого жуткого безумного взгляда, забиться в угол и жалобно скулить.
- Вот так номер, какая встреча, - рыжий бес расплылся в лучезарной улыбке, прищурив один глаз и игриво рассматривая меня из-под солнечной чёлки, - А если бы ты не орал, словно тебя убивают, она бы была ещё и приятной.
Он дёрнул бровями, убрав руку от моего лица и нагло похлопав по щеке, усевшись удобнее на моих же бёдрах, и достав из кармана брюк опять же МОИ сигареты. Я почувствовал, как от зашкаливающего коэффициента охреневания правый глаз стёк на щёку.
- Как ты… что ты… Какого хрена тут происходит?! Что ты сделал с бабкой Судзумэ??! – я тщетно старался унять тремор, охвативший всё тело и мешавший вдохнуть.
- Ты о чём, голубчик? Квартирка утром была выставлена на продажу. Мне повезло урвать такой лакомый кусочек. А твоя бабка, наверное, склеила ласты, раз комната освободилась, - он беспечно щёлкнул зажигалкой, пожимая плечами и глубоко затягиваясь. Нагло выдохнул дым мне в лицо.
Я сморщился и кашлянул.
- Сам велел мне бросать, чего творишь, ненормальный? И вообще, слезь с меня, изврат! - мне удалось спихнуть с себя ржущий кусок пафоса. Я резко вскочил, отшатнувшись от Такашимы и беспомощно вжавшись в стену, наблюдая за дальнейшими действиями этого странного человека, так легко играющего со смертью. Да что он о ней знает?
Коё легко поднялся, оперев локти о бортик балкона и окинув округу поистине счастливыми глазами. Я даже удивился, с интересом рассматривая такое умиротворённое лицо.
- Тяжело сразу бросить, - вдруг заговорил он, затягиваясь снова, - Решил немного побаловать тебя пассивным. Но на «нет» и спроса нет, - он нежно улыбнулся, глянув на меня мимолётом, сжав фильтр в зубах и потянувшись. Я ещё чувствовал бешеную дрожь в коленях.
- Тебя дверью пользоваться не учили? – с трудом выдавил я, наконец, проглотив ком.
- Хорошо, в следующий раз я постучу в сковородку и крикну «Банзай».
Я невольно прыснул.
- Ты совсем с головой не дружишь?
- А ты? – он пристально уставился мне в глаза, нахмурившись и выпустив из ноздрей сигаретный дым. От напряжения в воздухе стёклышки его очков запросто могли лопнуть, благо мой рёв живота вовремя разрядил обстановку. Коё утопил окурок в пепельнице, стоящей на подоконнике, сняв очки и протерев их краем бесформенной чёрной майки, - Как думаешь, если я тебе не покормлю, процентная вероятность поступления в твой желудок продовольствия превышает пятак процентов?
Какой заносчивый зануда.
- Мне ничего от тебя не надо. И вообще выметайся из моей квартиры, - я в сердцах указал на дверь, - Через неё, пожалуйста.
Ненавижу, когда меня обвиняют в беспомощности и смотрят с таким презрением. Это болевая точка. Пожалуй, самая.
- Оке, - он быстро направился к двери, и я только сейчас заметил, какая же летящая эта походка, - Ставь чайник, студент. Хоть он-то у тебя есть, я надеюсь.
Такашима скрылся в узкой щели едва приоткрытой двери. И без того мягкие шаги быстро стихли. Я сполз по стене, рассевшись на полу и накрыв лицо ладонями. А вот и новый сюрприз. Шустрый психопат, нудный препод ещё и моим соседом оказался. Мамка бы щас точно завопила, что это судьба. По-моему же всё-таки кто-то решил поиздеваться.
Как ни странно, чайник я всё же вскипятил. Словно этот гадёныш с лёгкостью может манипулировать людьми, прививая им свою волю и заставляя совершать необдуманные поступки. Я мотнул головой, прогоняя бредовые мысли.
Дверь со скрипом приоткрылась, и мой новый знакомый вновь нарисовался на пороге, шустро разувшись и потащившись на кухню. Я ловил челюсть на лету.
- С какого перепугу ты вламываешься ко мне как к себе домой?! – горланил я на подходе к кухне.
- Считай, что я ошибся этажом. Никак не могу привыкнуть к новому дому. Молодца, воду вскипятил. Почти горжусь, - рыжий нагло хозяйничал на столе, ловко вытаскивая из пакета пачки удона и какие-то овощи. При виде еды желудок радостно обернулся вокруг позвоночника, вызвав отвратительный рвотный порыв. Я рухнул на стул, почти в слезах уставившись на Коё.
- Да что ж ты прилип-то ко мне как банный лист к мокрой жопе? Оставь меня в покое…
- Забудь об этом.
Я поперхнулся, а он снова беззаботно пожал плечами.
- Я твой сенсей, и заинтересован в том, чтобы все студенты успешно окончили курс, от этого зависит моя зарплата, между прочим, - говорил он, залив лапшу кипятком и быстро шинкуя капусту. Как ни странно, тембр его голоса был лучшим успокоительным. Я даже ощутил, как отпускает усталость, а на душе просыпается некое умиротворение, - К тому же, учитывая твой утренний выкидон, я бы предпочёл присмотреть за тобой денёк другой, чтобы ты не вскрыл себе вены точилкой для карандашей.
Я усмехнулся.
- Ты вламываешься в мою жизнь, а теперь ещё и сам решаешь на неё влиять. Да кто ты такой, чтобы диктовать мне, что делать? – я резко вскочил, стукнув кулаком по столу и стиснув зубы, - Я даже родителей не слушаю, с чего ты взял, что последую за тобой? Я тебя даже не знаю, чёрт возьми!
- Потому что я нужен тебе больше, чем ты пока можешь себе представить, - спокойно ответил он, ни разу не изменившись в лице, продолжая нарезать овощи, - На людях соблюдай статус, а так можешь звать меня просто Коё.
Я снова ошарашено осел на табурет, подперев щёку и жалобно глянув на эту рыжую чёлку, устало выдохнув:
- Да делай, что хочешь.
- Достань пиво из пакета.

После пары дней без еды, овощной салат с лапшой был просто манной с небес. Я довольно потирал брюхо, лениво посасывая пиво, уставившись в одну точку прямо перед собой. Коё сидел чуть поодаль, вытянув длинные ноги, откинув голову и закрыв глаза. Густые ресницы дрожали под толстой оправой, бледная кожа отливала ванилью, а рыжие волосы в солнечных лучах горели огнём. Он действительно был словно бес: обескураживающе прямолинеен, обворожительно красив и дьявольски непредсказуем. В его обществе мурашки не отпускали мою кожу, однако некое чувство полной защищённости даже озадачивало.
- Расскажи, - вдруг он подал голос, даже не открывая глаз.
- Что? – я с удивлением посмотрел на него, а потом с трудом оторвал взгляд от ангельского лица.
- У тебя кошки на душе скребут, я слышу их отчаянное мяуканье, - Коё потянулся, поставив бутылку на пол и поджав ноги к груди, - Выскажись мне. И вот увидишь, что полегчает мгновенно.
- Я высказывался, и мне не становилось легче. Отвали, - я раздражённо отхлебнул пиво.
- Говори, дубина, - он ткнул меня пальцем в висок, и вся та боль, что так тщательно была укрыта в недрах моей души, вдруг лавиной подкатила к горлу, - Выплюнь уже эту мерзость, терзающую твою душу.
- Всё началось ещё в детстве, когда я ходил в третий класс начальной школы, - внезапно для себя самого, слог за слогом я стал выстраивать в стройную цепочку самые мрачные воспоминания моей жизни, - Меня не любили в школе, считали чудаковатым, агрессивным, избегали всячески. Один единственный человек не боялся подходить ко мне на переменах, и это меня самого сначала злило и пугало, однако потом мы стали просто не разлей вода. Но в тот злосчастный день… моего рождения, солнце грело особенно жарко, и мы помчались к реке. Он обещал достать мне в подарок самый красивый камень… и не вынырнул. Я потерял действительно дорогого человека, лучшего друга. Замкнулся в себе, стал почти неуправляемым, родители даже нанимали детского психолога, и я понимал, что обуза для семьи. Мы переехали, - я прикусил язык, стараясь удержать этот поток слов, который не поддавался никакому контролю, словно не зависел от меня вовсе, но тщетно. Слова вылетали одно за другим, обнажая мою душу перед холодным взглядом коньячных глаз, - Новая школа – новая жизнь. Я был нелюдим, и почти никаких воспоминаний не осталось с той поры моего отрочества, кроме одного. Отец запил, сильно. Стал бить мать и сестёр. Мне попадало по первое число и ремнём, и кипятильником. А однажды в пьяном угаре он даже проткнул мне руку ножом. Его загребли. Мать подала в суд, развели без лишнего шума, но находиться в этом городе мы больше не могли, воспоминания душили, а сёстры боялись возвращения блудного папаши, - я закрыл рот руками, испуганно шаря глазами по комнате, словно в поисках причины своего словесного недержания, - Что происходит??!
Коё быстро заскочил ко мне на колени, сильным рывком оторвав мои руки от лица и прижав их к полу, пристально уставившись в глаза, прижавшись своим лбом к моему.
- Что ты со мной сделал? – в панике зашептал я, изо всех сил стараясь заткнуться, но воспоминания бритвами раздирали глотку, стремясь к поверхности как к спасению.
- Не сопротивляйся, сделаешь себе хуже. Просто доверься мне. И не бойся, - Коё прижал ладони к моим щекам, закрыв глаза и чуть нахмурившись, - Я - могила. Продолжай.
Глухой толчок в груди подкатил к горлу всю недавнюю трапезу.
- Отпусти меня!
- ПРОДОЛЖАЙ!
- Мы переехали в другую префектуру, я бросил школу и устроился на работу в местную автомастерскую, - сквозь зубы цедил я, ощущая, как горит лицо, - Старик-владелец хорошо ко мне относился, и у него был чудесный внук, ставший моим верным товарищем после стольких лет одиночества. Сестра вышла замуж, но с браком ей не повезло – мужик оказался нариком, и вынес полхаты быстрее, чем она успела относить ребёнка. Узнав об этом, не справившись с эмоциями, она потеряла моего племянника. Выкидыш на 4-м месяце. Я думал, она с ума сойдёт. А потом ещё и мужик второй сестры на машине разбился. Да что это за порок на нашем семействе?
- Просто твой ангел-хранитель был редкостным засранцем, вот и отдувались.
- Что?
- Не отвлекайся.
- Мать настояла вернуться к учёбе. Чтобы её не расстраивать, я поступил в вечерку, но продолжал работать в мастерской. Нам всегда нужны были деньги, они не валятся с неба, как ты, например, - Коё улыбнулся. Как ни странно, я тоже, - Кое-как получил этот грёбаный аттестат, и было уже вздохнул с облегчением, как она заявила – езжай поступать. Я не хотел учиться, не моё это вовсе. Я простой деревенский парень, рождён для работы, а не для тонких знаний. Но её не интересовали мои желания, она даже выгнала меня из дома. Если бы не Юу, загнулся бы за первую неделю. А потом он предложил гнать в Токио. Дед был совсем плох, а в нашем захудалом городишке бизнес бы тоже зачах. И утром мы сели на поезд и укатили в столицу. Первую неделю кантовались как могли, и каких только травок я не перепробовал… Всё, чёрт, ХВАТИТ!
- Да нет, не хватит. Тут уж самое интересное начинается.
- Кира, - меня затрясло в панике, - Дурочка, влюбилась в меня без памяти. Я даже не был уверен, нужно ли мне это. Уговорила меня поступать. Каким-то чудом не провалил экзамены, и мать снова начала со мной общаться. Вроде и жизнь стала налаживаться, и у Юу с мастерской дела пошли в гору, хоть деда он и потерял. Тот помер сразу после нашего побега, да только его бабка рассказала нам об этом лишь год спустя, когда сама попала в больницу. Кроме меня у него теперь никого. А тут снова Кира. Заявилось с … Я УБИЛ СВОЕГО РЕБЁНКА! – новый толчок под диафрагмой согнул меня пополам, и содержимое желудка вырвалось на чистую простыню. Меня затрясло как в лихорадке, жар ударил в лицо, а отвратительная горечь сковала горло.
Коё оторвал меня от стены и резко перегнул через своё колено, с силой надавив на живот, вызывая новый порыв рвоты. Я впился пальцами в худую ногу, задыхаясь от головокружения и потока утробной мерзости.
- Я же говорил, не сопротивляйся. Упрямый какой, - он снова ударил меня коленом под грудь, заставляя выплюнуть чуть ли не собственный желудок, вдруг отпустив и позволив мне соскользнуть на влажный от пота матрас.
- Что за хрень? – обессилено прошептал я, стремясь отползти от испачканного футона как можно дальше, пока не упёрся затылком в стену.
- Это ещё не всё. Просто ты крепкий попался, - невозмутимо бросил Така, сняв испачканную простыню и скрутив её в кулёк, - Никак плакать не хочешь.
- Плакать? Я не девица, чтобы наматывать тут сопли на кулак.
- Вот именно из-за этих предрассудков мужики и живут на порядок меньше.
Вдруг острая боль начала драть глаза. Я зажмурился. Слёзы подкатили неожиданно, и градом повалились на сухой пол. Я закричал, зажав ладонями гудящие виски и заливаясь навзрыд, не в силах остановиться, как стыдно бы ни было.
Тёплые объятия заключили ослабшее тело в сладкий дурман. Неожиданно для себя самого, я безумно обрадовался этому странному факту. Крепко обхватив тонкую талию обеими руками, я уткнулся носом в нежную кожу шеи, обливаясь слезами и пуская носом пузыри, подвывая совершенно по-детски, словно забытый ребёнок в джунглях супермаркета. Коё молчал, заботливо гладя меня по волосам, и позволяя слюнявить свои плечи, лишь зарывшись носом в светлую шевелюру.
Я не знаю, как долго мы просидели вот так. Потерял счёт времени, совсем забылся, отдавшись полностью во власть эмоций. Когда я, наконец, открыл глаза, солнце уже закатилось за горизонт. Я лежал на чистой простыне, накрытый тёплым сухим одеялом. Один. Голова трещала от недавних истерик, глотку раздирало на части, но неописуемая лёгкость во всём теле, а главное – на душе, позволила сегодня заснуть спокойно. Впервые за долгие месяцы.

* * *
Солнце ударило в глаз, я сморщился и укрылся с головой, скрутившись калачиком и застонав. Я был словно заново рождён – никаких мыслей в голове, никакой привычной горечи, никакой тяжести. Вся та боль словно осталась где-то далеко в прошлом, или ещё более безумная идея – вылилась вместе с желчью, которую меня заставил выблевать тот жуткий тип. Я не знаю, что он сделал, как, но я просто не мог остановиться, я говорил ради того, чтобы говорить, словно каждое слово заменяло кислород, и чем меньше я высказывал, тем больше задыхался. Лицо обдало жаром. Я сгорал от стыда, вспоминая, каким жалким был вчера. Коё всегда держится так невозмутимо, я ничего не знаю о нём, а сам открылся чужому в первый же день сумасшедшего знакомства. Ещё вчера я собирался покончить с жизнью, а сегодня парюсь, что обо мне подумает какой-то рыжеволосый дрыщ?!
- Да забей, я и не такое видал, - спокойный голос откуда-то сверху поверг меня в шок. Ну, нееет…
Я опасливо повернулся, натянув одеяло на нос и виновато посмотрев на дверь балкона.
- К тебе можно? – повторил голос.
- Я не в лучшем виде.
- Да нет, как раз в лучшем, - звонкий смех, и две длинные ноги соскользнули с верхнего этажа. Тихий стук об пол, и в дверном проёме лоджии нарисовался тонкий силуэт. Я округлил глаза. Короткие светлые шорты и бежевая майка – полная противоположность вчерашнему мрачному образу. Однако свой странный крест он не снял – перевёрнутое распятие на тонкой нити с крохотными бусинами, - Как ощущения?
- Тебе было в лом спуститься по лестнице, да? – я улыбнулся, вдруг залившись краской и натянув одеяло на лицо полностью.
- Я знаю, что ты в восторге от этого. Научу на досуге, - тихое шуршание, и тонкая рука пролезла в узкую щель меж матрасом и одеялом, совсем обезоружив меня, уничтожив моё прикрытие, - Я не думал, что ты такой стеснительный.
- Прости за вчерашнее. Я не хотел…
- Я знаю, что ты не хотел, но именно эти твои «невыплаканные слёзы» толкали к краю крыши, - он запустил тонкие пальцы в мою светлую чёлку, заботливо перебирая прядки и улыбаясь как-то… по родному, - Уж я-то спец в этом деле.
- Ты ангел, чтоль?
Его срубило в дикое «ха-ха». Повалившись на меня сверху, Коё давился заразительным ржачем, уткнув лицо в мой бок и лупцуя футон кулаком. Я невольно прыснул, тихо закашлявшись от резко навалившейся тяжести.
- Да ни дай Бог, ты что! Не работа, а смертная скука просто. Можно сразу в петлю, - вдруг сказал Така, задумчиво уставившись в мои глаза, чуть изогнув уголок губ в лёгкой ухмылке, - Эти пернатые ублюдки совсем не умеют веселиться.
Я снова покраснел, не в силах отвести взгляд от поистине волшебных глаз, замерев и покрывшись лёгкой испариной.
- Ты забавный, знаешь? – Коё, улыбнувшись, слез с меня и пристроился рядом, потеснив меня на подушке и пристально посмотрев в потолок.
- А ты странный. Откуда ты только взялся на мою голову?
- Вот этого тебе точно лучше не знать, - улыбнулся Така, закрыв глаза, - Считай, из самой жопы мира.
Я украдкой посмотрел на него, лаская взглядом точёный профиль. Отчего-то, сейчас этот человек вовсе не казался такой пугающей занозой в девственной заднице, словно моё мировоззрение перевернулось кверху тормашками всего за пару злосчастных часов в его компании. И сейчас мне было действительно хорошо, и спокойно как никогда.
- Что у нас на повестке дня? – внезапно поинтересовался лис, повернувшись на бок и подперев щёку рукой. Я ошарашено уставился на него, пилькая надувшимися глазами в полнейшем недоумении.
- У НАС?
- Ну, давай сгоняем куда-нибудь. Прогуляться. Чисто дружеский сет, чтобы познакомиться поближе, м? – он часто захлопал глазками.
- Да ладно, издеваешься? Какой ты мне друг?
- Собирайся, кокетка, - лис резко поднялся, сурово глянув на меня сверху вниз, - Ты мне должен отработать за испачканную майку и испорченные нервы, хе.
- Шантажируешь?
- Угу, давлю на совесть, - он довольно улыбнулся, почесав щёку и щёлкнув пальцами, - 20 минут, принцесса. Я шустрый, имей в виду.
Коё молниеносно скрылся за дверью. Что, обратно тем же макаром слабо?
Ещё несколько минут я безмолвно пялился на запертую дверь. Столбик обалдевания стремительно полз вверх, и в голове никак не укладывалось, откуда в этой тощей тушке столько энергии и абсолютно контрастных эмоций. ГДЕ всё это помещается? Однако, я был… счастлив. Да что он сделал со мной, рыжая грива?
Лениво натянув джинсы, майку и рубашку поверх, я уже зашнуровывал кеды, как смачный пинок дверью под зад чуть было не вписал меня в противоположную стенку прихожей.
- Молодец, оперативно, - звонко гоготнул Коё, выглядывая из-за дверного косяка. Его узкие джинсы идеально подчёркивали длину ног, а свободная чёрная рубашка оттеняла и без того млечную кожу, оставляя единственное яркое пятно во всём этом сдержанном образе – волосы, - Ну, чего пялишься? Целоваться пока не время.
- Иди ты в задницу, петух, - я насупился, зашнуровав кед и резко вылетев из квартиры, яростно повернул ключ в замке. Такашима дох со смеху у соседней двери.
- Да не боись, девочка, первым не полезу, - он игриво пихнул меня локтём в бок, вытирая тыльной стороной ладони слёзы из уголка глаз.
- Да что тебя так забавляет, мать твою??! – вспылил я, злобно уставившись на него исподлобья.
- Ты, - коротко ответил этот напыщенный индюк, гордо вышагивая впереди меня и с интересом оглядываясь по сторонам, словно он впервые в Токио, да вообще впервые в большом городе. Я был такой же, когда-то.
Мы миновали уже сотни магазинов, держась друг от друга на приличном расстоянии. Никакой прохожий и подумать бы не посмел, что на самом деле мы гуляем вместе. Коё не обращал на меня внимания, и больше не отстегнул ни единой унизительной шутки в мой адрес, лишь задумчиво смотрел по сторонам, но чаще в небо, что-то неслышно бубня себе под нос. В конце концов, он меня выгуливает или играет в игнор? Непорядок.
Я быстро поравнялся с ним, потянув за рукав, заставляя замедлить его бег (ноги-то мои короче, чтоб их).
- Уже соскучился? – улыбнулся он, сунув руки в карманы и приподняв плечи.
- Считай, как хочешь. Достал уже, - надулся я.
- Покладистый? Да брось, чего хотел?
- Поговорить.
- О чём?
- О погоде.
- Да спрашивай уже, ладно, - он понимающе кивнул, на секунду прижавшись своим плечом к моему, позволяя перестать за ним гнаться, да получать хоть какое-нибудь удовольствие от прогулки. Когда он обескураживает меня такими вот «разрешениями», я всерьёз начинаю задумываться, а не читает ли этот чувак мысли?
- Сколько тебе лет? – выдавил я, стараясь спрятать взгляд, уткнув его в носы своих кед.
- А на сколько выгляжу?
- Ну что это за ответ?
- Вот сколько ты мне дашь, столько и есть, - он улыбнулся, достав сигареты и закурив.
- Просто мне интересно, с чего тебе, преподавателю, и вдруг возиться с каким-то вшивым студентом.
- У каждого есть свой маленький фетиш, - хищно ухмыльнулся Коё, дёрнув бровкой.
- Ну, я так и знал, - я наигранно подкатил глаза, пожав плечами и закинув голову назад в позе: «Твою мааать», - Педофил-извращенец.
Такашима подавился сигаретой.
- Да ладно, ты совершеннолетний, я уже точно не педофил.
- Умеешь же отмазаться, хитрая морда, - я гоготнул в кулак, затем потерев шею рукой, покосившись на собеседника.
- Уж чем наградил Господь, извини.
- Куда мы идём хоть?
Така стряхнул пепел, указав рукой на возвышающееся «Чёртово колесо». Я вздёрнул брови, не сдержав удивлённого смешка.
- Ты серьёзно? Парк аттракционов?
- Я же говорю, у каждого свой загон. Изволь смириться, или чеши домой.
- После того, как мы пешком пропахали кварталов 50? Главное, что ты вовремя соизволил мне сказать, блин… - я надулся, остановившись и скрестив руки на груди.
- Главное, - он тоже затормозил, обернувшись и, встав напротив, на расстоянии вытянутой руки, улыбнулся, тряхнув рыжей чёлкой, - что ты только сейчас спросил об этом.
Я опешил. И снова он обескуражил меня своей честностью. Хотя, он ведь действительно прав. Меня вовсе не волновало, куда именно мы идём. И свыкнувшись с этой мыслью, я гордо задрал нос, минуя своего «обидчика», нарочито задев его плечом, при этом, не обронив ни слова. Его тихий смех вызвал улыбку.
Мы прочесали добрую половину парка в поисках латка с мороженым. Моему безумному спутнику вдруг кровь из носа захотелось умять пару эскимо. Эта детская непосредственность, с которой он носился по солнечным аллеям, совсем заводила меня в тупик. Как в одном человеке может сочетаться не сочетаемое? А может я просто мало людей на свете повидал.
Наконец, нам удалось забраться в тесную кабину, и я вздохнул с облегчением, ибо гонзать в почти сорокоградусную жару за этой ланью – ну просто смерти подобно. Колесо медленно повернулось, мерно скрипнув, и наша крохотная ячейка в этой чудовищной громадине медленно поползла вверх.
- Я люблю небо, - Коё нарушил тишину, прижавшись губами к таящему мороженому, сияющими глазами смотря сквозь стеклянную крышу, - Оно всегда манило меня, звало к себе, совращало своей ледяной пустотой. И однажды я позволил себе эту свободу, за что лишился своих крыльев.
- О чём ты? – я искренне не понимал, о чём толкует этот парень, но по серьёзному выражению лица было видно, что для него эта ахинея имела великое значение.
- Да так, о вечном, - но улыбнулся, протянув мне капающее эскимо.
- Ты его уже облизал раз пятьсот, фу.
- Твоё дело, - Така заржал, откинувшись на спинку сиденья и сняв очки, с закрытыми глазами продолжив уничтожать свою мороженку. Как ребёнок, ей Богу.
- Тебе лучше без очков, - сдавленно отозвался я, поспешив отвести взгляд от точёного лица.
- Я учту, - ответил Коё, не открывая глаз, - Рад, что ты не равнодушен.
- Не равнодушен к чему? – я удивлённо вскинул бровь, но Такашима только загадочно ухмыльнулся, оставив меня без ответа, как и всегда, когда они были мне так необходимы. Больше мы не разговаривали. Он заворожено рассматривал город, с высоты птичьего полёта раскрывшийся как на ладони, любопытная чайка по ту сторону стекла в свою очередь безотрывно пялилась на него, я на чайку – и этот замкнутый круг не был разорван до самых верхушек деревьев, когда наглая птица, наконец, перестала за нами следить.
- Жаль, что так быстро всё закончилось, - вздохнул Коё, потянувшись.
- Только давай не будем повторять… - взмолился я. Если честно, чуть не помер от скуки. Не разделяю я его высоких увлечений, мне бы чего попроще, да пониже… Коё ласково улыбнулся, согласно кивнув.
Всё так же, молча, мы углублялись в парк, наслаждаясь летними лучами солнца, пробивающегося сквозь верхушки деревьев. Я шёл чуть впереди, скучающе рассматривая одинаковые столбы, одинаковые лавки, одинаковые урны, лица…
- И как ты только можешь получать удовольствие от этого старческого хобби? Такая скука, - не выдержал я, резко затормозив, отчего Така налетел мне на спину, стукнувшись грудью о лопатки. Я повернулся на пятках, но он успел приложить палец к моим губам прежде, чем я успел разродиться скандалом.
- Я и думал, на сколько же тебя хватит, - усмехнулся он, щёлкнув меня по носу и, обойдя, отправившись дальше, - Я не получаю удовольствие от пейзажей. Я получаю удовольствие от компании, - он закинул руки за голову, потянувшись и расслабленно вздохнув. Я невольно улыбнулся. Вот же жук…
Тут моё рыжее проклятье остановился как вкопанный в землю по самые коленки, опустив руки и перестав сутулиться. Я удивлённо поднял брови, поравнявшись с Коё и попытавшись уловить направление его взгляда. Напротив, шагах в тридцати, стоял человек, в чёрном строгом костюме, лакированных туфлях и с золотыми карманными часами в руке. Он следил за бегущей секундной стрелкой, не отрываясь, и, наконец, захлопнул крышку, повернувшись к нам.
- Пунктуальностью ты никогда не славился, Уруха.
- Кай, - улыбнулся Така, устало прикрыв глаза, - Какая встреча, старый друг.
Уруха?
- Акира, вали домой, - тихо произнёс Коё, заглянув мне в глаза. Неужели я заметил нотку тревоги в дрогнувших зрачках? – Меня тут коллега по работе фактически из-под земли достал. Что ж ты так долго? Я думал, не явишься уже.
Коё хлопнул меня по спине, быстро направившись к мужчине в костюме. Рыжий обернулся напоследок, подмигнув, и они тут же скрылись в толпе, словно растворившись в воздухе.

Стрелка давно перевалила за полночь, а Коё до сих пор не вернулся. По крайней мере, я не слышал шагов, стука двери или привычного шуршания на балконе. Несколько раз поднимался к нему, но никто не отворил. Не знаю, почему меня так волновала эта ситуация. Два друга встретились в парке, сейчас наверняка заседают в баре да делятся общими (и не только) воспоминаниями в компании приторного виски. А меня тут изводит на говно одна только мысль о том лёгком испуге, который промелькнул в спокойном взгляде. Я явно начинаю сходить с ума, этот рыжеволосый чёрт доведёт меня до психушки, это факт.
Но всё-таки, контрольный забег до квартиры этажом выше, чтобы удостовериться в своей собственной пустоголовости, я таки совершил. Однако на этот раз дверь оказалась не заперта. Вернулся, алкашная морда! И что меня так напрягает?
Я осторожно толкнул скрипучую деревяшку, заглянув в тёмную квартиру, тщетно стараясь разглядеть что-либо в кромешной тьме.
- Коё, ты дома?
- Малец, иди спать, поздно уже, - раздалось из зала. Ну, здрасте! Так меня динамить никому не позволено. То он от меня не отлипает, а то прогоняет спать. Мне не 12 лет, в конце-то концов.
Я вошёл в тёмную комнату, шаря рукой по стене в поисках выключателя.
- Не трогай свет! – вдруг взвыл Така каким-то не своим прежним, тихим и с издёвкой, голосом, а глухим, осипшим, почти сорванным.
- Ну, надо же так уделаться, эх ты, - я состроил на морде выражение упрёка, готовый отчитывать его как провинившегося школьника за столь позднее возвращение. Да и почитать проповедь о вреде алкоголя было бы не лишним, не беря в расчёт то, что мои алко-забеги могли бы стать просто рекордными. Я включил свет…
Я зря включил свет…

Коё сидел в углу у двери на балкон, прижимая к животу окровавленное полотенце, и поджав изодранные в хлам ноги к груди. На бледном лице узорно расписанные синяки, в уголках рта кровоподтёки, а руки усеяны мелкими порезами, словно он отбивался от стаи бешеных кошаков, или же сносил стёкла собственными запястьями.
Впопыхах, я подлетел к нему, споткнувшись о не распакованные коробки и угробив колени о жёсткий пол.
- Что…
- Не спрашивай даже, - он устало прикрыл глаза, стукнувшись темечком о стену, - В ванной чистые полотенца, на кухне тазик. Нагрей воды, раз уж пришёл.
- Ты даже в таком помятом виде собираешься мной командовать, совсем страх потерял?!
- Я потерял его уже тогда, когда решился тебя удержать, - на полном серьёзе, с усилиями, он заставлял себя говорить, чтобы не спать, - Я нарушил правила. Естественно, начальство не в восторге.
- Да что за бред ты несёшь?
- Меня пару раз приложили головой к асфальту, - тихо засмеялся Така, приобняв меня одной рукой за шею, попытавшись встать, - Ещё тупые вопросы будут?
Я цокнул языком, помог ему подняться и добраться до кухни. В чужой квартире ориентироваться было тяжеловато, тем более, когда тут такой бедлам, ящики и коробки по всей комнате, да кровь на полу и этих самых картонках. С горем пополам отыскав полотенце и нацедив в таз тёплой воды, теперь я осторожно обтирал избитое лицо, смывая грязь и запёкшуюся кровь с бледной кожи. Коё рвано дышал, изо всех сил борясь со сном, то и дело, норовя хлопнуться в обморок.
- Давай, говори что-нибудь, - распорядился он, взяв второе полотенце и принявшись вяло вытирать кровь с рук.
- Оставь, я сам сделаю.
- Пока ты закончишь, я дважды успею сдохнуть. Спать хочу, пестец, а простыни жалко.
- Как ты можешь быть таким упрямым и противным даже в форс-мажорных обстоятельствах типа этого?
- Работа такая, невольно превращаешься в бесчувственную сyку.
- Ты безнадёжный кадр, ты знаешь это?
- Я? А то. В курсе, - он улыбнулся, выжав полотенце и приложив влажную ткань к моему лицу.
- ЭЙ! Чё творишь? – я сморщился, зафыркав и начав вытираться.
- Мне приятно, что ты так за меня очкуешь. Спасибо.
- Я обязан тебе жизнью.
- И парой литров выблеванной желчи.
- Вот за это я благодарить точно не стану…
Коё рассмеялся, снова закашлявшись, и устало уткнувшись в моё плечо.
- Именно ради этого момента и стоило пропахать рожей пару акров.
- Что? – я не расслышал.
- Бинты в верхнем ящике стола, говорю. Глухомань.
Осторожно перебинтовав его запястья, я принялся обтирать убитые ноги, тяжело вздыхая, но никак не в силах избавиться от одной навязчивой мысли.
- Коё…
- М?
- Что за «Уруха»?
- Ха, запомнил. Нравится? Мой позывной. В более узком кругу, конечно.
- Мм, даже так. Да ты же не препод ни разу, признайся.
- А кто я? Шпиён-вражина? – Така гнусно заржал, давясь кашлем, но продолжая смеяться, - Иногда ты несёшь такую чушь, ребёнок.
- Я не ребёнок. Прекрати смотреть на меня как на кусок бесхребетного мяса, который не может сам принимать решения. Я давно второй десяток разменял.
- Ну, не так уж и давно, начнём с этого.
- За ляжку укушу, блин.
- Ну, ладно, ладно. Как ты хочешь, чтобы я на тебя смотрел?
- Как на равного себе, как минимум.
Он приоткрыл один глаз, глянув на меня мельком, снова закатив зрачок кверху.
- Это вряд ли.
- В СМЫСЛЕ??! – я свирепо зарычал, ухватив его за подбородок и чуть тряхнув, заставляя открыть глаза.
- Вряд ли ты хочешь, чтобы я смотрел на тебя как на равного. Скорее, как на сокровище.
- Чего? – румянец вспыхнул на щеках, я икнул, невольно перетянув и без того тугую повязку, отчего Коё зашипел, сморщившись от боли.
- Ой, прости…
- Ты и сам ещё не знаешь, чего хочешь, Аки. Я же знаю чётко все свои желания, и принимаю их, -
он пристально посмотрел мне в глаза, коснувшись пальцем моих губ, завораживающе надув свои. Сердце зашлось в бешеном ритме, когда он чуть подался вперёд, совсем вплотную приблизившись к моему лицу и выдохнув в губы, - Я спать хочу, пустая ты башка. Давай, резче бинтуй.
От досады я даже прикусил язык. Не знаю, что я там такого запредельного хотел услышать, но столь жестокого облома не ожидал точно. Я шикнул на него, нахмурившись, усердно продолжая творить ручную мумию. Когда бинты кончились, в ход полетели пластыри. Когда кончились и они, я наврал с три короба на тему, что всё готово.
- Обиделся? – спросил Коё, наконец, упаковавшись в койку (не без моей помощи).
- Я, с чего бы?
Он лишь улыбнулся, притянув меня к себе за шею. Я пытался сопротивляться, но хватка у этого дохлика была мёртвой.
- Брось. Ты же не хочешь уходить.
- Хватит копаться в моей голове, - обиженно пробубнил я, осторожно пристраиваясь рядом, пряча под одеяло замёрзшие ноги.
- Извини, но ты тааак громко думаешь.
- Ээ…
- Болван, - он накрыл меня одеялом, с оханьем повернувшись и опустив голову на моё плечо, прижавшись щекой к твёрдой ключице, - Не переживай. Завтра я снова буду бегать как козлик, и сигать к тебе со своего балкона. Как на собаке.
- Вот только давай без зверинца, окей?
- Я думал, ты любишь животных…
- Чем ты думал, интересно? - я улыбался, путая пальцы в мягких волосах, играясь с завитками и закручивая их в колечки.
Я слушал размеренное дыхание, понимая, что он давно уже спит, и в очередной раз я не получу ответ на свой вопрос. В общем-то, это было не самым главным, что волновало меня сейчас. Даже желание знать, что произошло, не могло пересилить это странное глубокое блаженство от простой его близости. Здесь, сейчас, совсем одни в кромешной тьме.
«Я получаю удовольствие от компании.»
- Да, я тоже…

* * *
Я лениво потянулся, неудачно повернувшись и выкатившись из-под одеяла на холодный пол. Резко сев и попытавшись срастить некоторые факты, которые могли бы объяснить моё местоположение, всё же открыл глаза, решив оценить обстановку визуально. Я не у себя. Значит, всё ещё этажом выше. Что вчера было? Ага, помню. Твою мать, как шея затекла.
Хрустнув позвонками, я зашипел от боли, с трудом поднявшись на ноги и раскачиваясь из стороны в сторону как после нехилого бадуна, поплёлся к выходу, обтирая стенку, чтобы не грохнуться нафиг. Тихий треск, раздававшийся с кухни, привлёк внимание. Я сглотнул сухой ком, машинально подтянув штаны и неуверенно двинувшись по направлению к источнику звука. Осторожно заглянув за угол, я притаился как хищник, выследивший к обеду аппетитную утятинку. Коё шустро разбивал яйца, заливая вязкой массой дырки в срединах кусков хлеба. Его лицо было сосредоточенным, а движения - плавными и отточенными. Я невольно засмотрелся, улыбаясь как дебил во все свои 32.
- Из тебя паршивый агент 007.
- У тебя что, уши на заднице? – я разочарованно взвыл, ввалившись на кухню и тут же оккупировав ближайший стул.
- А ещё глаза на затылке и дополнительный комплект шаловливых ручек, - улыбнулся Коё, поставив передо мной тарелку чудо-гренок.
- Вау…
- Да, я умею не только трещать о прекрасном, - он уселся напротив, вытащив из зубов сигарету и ткнув её в пепельницу, до краёв забитую окурками. Синяки на лице стали заметно светлее, а отёк совсем спал, да и двигался он уже без труда, а открытые порезы затянулись тонкой шкуркой, - Я же говорил, заживёт как на собаке. Ешь давай, и в универ дуй.
- Мам, сегодня я хочу остаться дома, - иронично хмыкнул я, уплетая хрустящую гренку за обе щеки.
- Мама против, - сурово отозвался Такашима, отхлебнув горячий кофе из своей чашки.
- Ладно, давай уже замнём тему. Я же тебя не спрашиваю, что вчера произошло, вот и ты изволь умолкнуть о необходимости образования.
- Хм… Это ультиматум? - он стукнул меня пальцем по лбу, игриво прикусив губу. Я подавился жареным хлебом…
- Это равноценный обмен.
- Логично, однако, - он тяжело вздохнул, проведя пальцем по костяшкам на правой руке, - Единственное, что я понял, - задумчиво произнёс Коё, внезапно став слишком серьёзным, - что теряю сноровку.
- Что, хочешь парочку внеплановых уроков уличного мордобития? – я вызывающе вздёрнул брови, растянувшись в ехидной улыбке.
- Что? – он с удивлением во взгляде уставился на меня как на умалишённого, - Ты будешь учить меня драться?
Только, со стороны это звучало больше как: «ТЫ будешь учить МЕНЯ???!»
Я нахмурился.
- Учитывая, что тебя словно пропустили через мясорубку, - я старался сохранять на лице полное безразличие, - Я могу предположить, что боксёр из тебя как из Тайсона балерина.
Коё засмеялся, закрыв лицо обеими руками и вздрагивая на каждом новом покате. Я угрюмо жевал свой хлеб, обиженно тиснув его кружку кофе и нагло отпив.
- Хорошо, - вдруг он перестал дохнуть, шлёпнул себя по щеке и тряхнул рыжей гривой, - Интересно было бы глянуть, так ли ты хорош, как думаешь.
- Значит… да?
- Да? Да.
- Да?
- Да? Тьфу, ты меня запутал!
Мы тихо заржали, вторя друг другу глухими всхлипами и весело переглядываясь. Он обещал запечатать меня меж парой бетонных плит, я – расписать его по последнему писку квартальной моды. Такое странное… душевное утро.
Уже через час мы стояли на крыше соседней высотки, щурясь от яркого солнца и осматривая «поле битвы». По жилам разливался терпкий азарт, тяжёлый зной давил на плечи, заставляя согнуться от натуги, а внизу бешеным потоком неслась живая река автомагистрали, чей оглушительный рёв взметался ввысь, стараясь добраться до нас своими удушающими воплями.
- Оке, хватит прохлаждаться, пришли мы не за этим, - Коё бросил сумку с водой в тенёк, стянув с плеч рубашку и оставшись в светлой майке.
- Прохлаждаться? Громко сказано, однако, - я вытер пот со лба, тут же стащив с себя промокшую от пота футболку, подставив влажный торс жадному солнцу, и его хищному взгляду, - Залог победы – обескуражить противника, лишить его концентрации.
- Твоё бледное брюхо меня не цепляет, можешь не стараться, - он слизал пот с верхней губы, потерев бинт на запястье и ехидно ухмыльнувшись.
- Не обольщайся, детка, - я фыркнул, машинально сжав кулаки, - Ты точно в порядке?
- Я да, а вот, что будешь ты – не уверен.
- И как только в тебе помещается столько зазнайства? – я подошёл к нему вплотную, с вызовом толкнув в грудь своей, безотрывно смотря в солнечные глаза.
- Ровно так же, как в тебе твоя наивная задиристость, - он молниеносно лизнул меня в нос, заливисто рассмеявшись, как только я отскочил от него сразу метра на два, словно пёс от пчелиного гнезда, ужаленный в нежную кожу, - Обескуражил противника. Я хороший ученик, а, профессор?
- Я бы с радостью тебя убил, блин, - процедил я сквозь зубы, больно прикусив губу, не в силах скрыть весёлую улыбку.
- Рискни, - Така подмигнул и послал воздушный поцелуй. Это можно было идентифицировать как выстрел дуэльного револьвера.
Пара секунд – и мой резкий выпад правой наверняка оставил бы его без зуба, да только эта рыжая чума оказался намного шустрее, чем я мог себе представить. Лишь острая боль в предплечье и бетонная пыль на щеке. Така в одно мгновение заломил руку за спину, теперь восседая на моей спине и что-то насвистывая.
- Не плохо, - цокнул он, - Но зелено.
Я рванул левую, с силой ударив его по косточке на ноге. Воспользовавшись секундным замешательством, кувыркнулся, тут же оказавшись верхом на его бёдрах, прижав обе его руки к раскалённому полу.
- Вот это уже интереснее, - он облизнул губы, изучая моё лицо сквозь пушистые ресницы.
- Мне кажется, или ты со мной попусту играешь? – я невесомо шлёпнул его ладонью по щеке, скрестив руки на груди и подпрыгнув на его паху, вызвав сдавленный кряк.
- По-моему, именно сейчас со мной играешь ты.
- Может быть.
- Боже мой, какая мерзость, - раздалось из-за спины. Я тут же вскочил с Коё, морально готовясь к неизбежному унижению. Это же надо так облажаться – попасться здесь, да ещё и в такой позе, - Уйми своего пёсика, Уруха. Пока я не спустил на него своего.
Уруха? Снова?
Невысокий мужчина в ослепительно белоснежном костюме и алых перчатках поправил ниспадающие локоны. На согнутой в локте руке он держал крохотную собачонку в массивном ошейнике, усеянном драгоценными камнями. Я, мягко говоря, обалдел.
- Руки, - Такашима поднялся, сплюнув в сторону и уставившись на незваного гостя исподлобья, нахмурившись и потянувшись за сигаретами, - И эту псину ты всегда с собой таскаешь?
- Я ращу своего личного адского пса, - невозмутимо ответил кудрявый, тут же добавив, словно это было само собой разумеется, - В тайне от начальства.
- Ну, привет, - Уруха закурил, смотря на оппонента сквозь сизый сигаретный дым, - И что ты здесь делаешь?
- Я хотел задать тот же вопрос. Что, нынче смерти платят сверхурочные?
- Обычный срочный отпуск. За свой счёт, - Коё огрызнулся, оглянувшись на меня и, жестом, велев валить ко всем чертям как можно дальше, по крайней мере, по взгляду я прочёл именно это. Хрен тебе, принцесса. Я хочу таки знать, что за дерьмо тут происходит. Сначала Кай, теперь Руки. Да кто ты такой?
- Был бы благодарен, что я собственной персоной спустился вправить те остатки мозга, что ты так тщательно размазываешь по своей черепной коробке.
- Надо же, только лекция о правилах хорошего тона? Я-то думал, ты решил собственноручно надрать мне задницу.
- Поверь, много желающих. Не буду лишать их такого удовольствия, - кудрявый шатен стянул с носа солнечные очки, посмотрев на меня поверх оправы леденящим кровь взглядом. Повадки у этих двоих совершенно одинаковые, хочу я заметить, - И всё ради этого?
- Тебе не понять.
- Я и не собираюсь. Пусть твои блохи тебя понимают. Ты идиот, Уруха.
- Спасибо, в курсе. Знаешь, вали-ка ты чистить пёрышки да ворковать о своём, о девичьем, с кем-нибудь более просвещенным в вопросах гламурного шопинга, - Коё развернулся на пятках, быстрыми шагами рванув ко мне. Схватив меня за локоть, потащил прочь с крыши, стараясь выпроводить меня отсюда как можно быстрее.
- Отвали! - гаркнул я, но он пресёк любые мои попытки к сопротивлению.
- Всему своё время, каждому своё место, ты знаешь это лучше, чем кто-либо другой, - эхом раздавалось над нашими головами, когда мы пулей неслись вниз по лестнице, сшибая углы и натыкаясь на перила. Така не выпускал мою руку, утягивая за собой и испуганно оглядываясь, хотя на хвосте не было даже ветра.
Вдруг что-то невидимое швырнуло его в стену, он только и успел разжать пальцы на моём запястье.
- За тобой всё равно придут, - перед моим носом нарисовался Руки, схватив меня за подбородок своими кроваво-красными перчатками и пристально посмотрев в глаза, - Этот психопат тебя не спасёт, ты давно числишься в других списках.
- «Других списках»?
- И почему ты ему так нравишься..? - задумчиво произнёс этот грозный чибик, спрятав глаза за солнечными очками и сделав шаг вперед, толкнув меня плечом. Я обернулся, но белого костюма и след простыл. А Коё тем временем благополучно отлип от стены, и теперь сплёвывал кровь в сторону, тихо матерясь себе под нос.
- Грёбаные ангелы… - чертыхался он, то и дело, вздрагивая в неком приступе неуравновешенного беззвучного смеха, - Говорил же, с чувством юмора у них совсем худо.
Я хлопнул рукой по стене, в паре сантиметров от его лица. Коё вздрогнул, закрыв глаза и прикусив губы.
- Кто ты? Говори, сволочь.
- Я – жнец.

* * *
Я метался по комнате из угла в угол, искусывая пальцы в кровь и шаря по стенам взглядом загнанной в капкан дичи.
И он думает, что я поверю во все эти байки на ночь? Что он - смерть собственной персоной, а тот хрен с выкидышем природы в драгоценном ошейнике – сам архангел, спустившийся с небес, чтобы своим глазами глянуть на ходячего мертвеца. Блять, МЕНЯ! И что тот чувак в чёрном костюме другой жнец, менее доброжелательно расположенный к факту моего существования. А потом он ещё заверяет: «Со мной ты в безопасности». Да иди ты в жопу со своим охранным агентством! Кому-то точно следует посидеть пару месяцев за решётчатыми окнами психиатрической лечебницы!
Я забился в угол, обхватив голову руками и спрятав лицо в поджатые к груди колени.
Я бы так не парился на тему достоверности, если бы не видел собственными глазами этот внезапный полёт Коё… (ах, да, Урухи, как оказалось)…до ближайшей стены. А потом ещё и Руки со своими упоминаниями «других списков» да внезапным исчезновением. Эти ребята сведут меня с ума. Да что же за черта невезения. Говорят, жизнь полосатая как зебра. Что-то не вижу я у неё белых полосок.
Мне нужна помощь, поддержка. Хотя я не знаю, к кому обращаться с подобной проблемой. Я даже не знаю, как объяснить, и что объяснять. Я и половины не понял из того, что он там трещал, а то, что понял, так в эту ересь я ни в жизни не поверю!
Тем не менее, я уже нёсся мимо витрин, сломя голову спеша к единственному на всей земле человеку, который ни за что на свете не отвернётся от меня, какого бы срама я ему не притащил.
- ЮУ! – я пулей залетел в мастерскую, продолжая нарезать круги вдоль ворот гаража, подпрыгивая на месте и перетряхиваясь крупной дрожью.
- Аки? Акира, ты чего такой? – Широяма взволнованно подбежал ко мне, опустив грязные ладони на мои голые плечи и участливо заглянув мне в лицо, - Что случилось? Ты будто привидение увидел.
Да я с ним целовался!
- Можно и так сказать, - я рвано выдохнул, сжавшись в комок и неуверенно переминаясь с ноги на ногу, не зная, с какого конца подойти к этой истории.
- Может чаю тебе? Успокоишься и расскажешь.
- Лучше водки.
- Извини, я за рулём.
Мы сидели на капоте разобранного джипа, потягивая из бутылок чай со льдом, молча рассматривая проходящих мимо людей, машины, небо за окнами.
- Юу, - вдруг я нашёл ту ступеньку, на которую можно было бы шагнуть для начала длинного пути, - Ты всё-таки крестился?
- А? Да, - он вытащил из-под майки серебряный крестик на тонком шнурке, задумчиво посмотрев на распятие Христа. Его давно привлекало христианство. Он говорил, что невозможно в наше время выжить язычником, поэтому синтоизм не переваривал на корню, а буддизм не понимал вовсе. Каждому своё. Я не сказал бы, что он фанатик, просто этот шаг был для него чем-то сакральным, как будто он сам даровал себе свободу таким решением. Для меня же религия была вообще густым лесом, который не трогал никаким боком. Однако…
- И как?
- Что «и как»? Жив пока, как видишь, - он усмехнулся, сделав большой глоток чая, - А ты чтоль в Бога решил уверовать? Да не смеши.
- Ох, если бы это помогло разобраться, я бы и в лешего поверил, - но больше я не мог тянуть. Выпалил в сердцах, - Ты про жнецов что-нибудь знаешь?
- Ну, слышал, читал даже. О них мало, что сказано, в принципе.
- И в чём их функция?
- Отводить души в чистилище, как правило. Это слуги смерти, другими словами. В некоторых книгах обозначаются как ангелы.
- Смерти?
- Само собой. А чего вдруг тебя это так интересует?
- Да… - я ощущал, как с каждым словом холодеют конечности, и слова отказываются собираться в логическую цепь, - Игра новая выходит… Я хотел узнать, что это вообще за финт ушами такой…
- А ты всё гамаешь. Учился бы лучше.
- Ещё один. А архангелы?
- Ну, что-то вроде начальников всех небесных полицаев, выражаясь на твоём языке, - Юу улыбнулся, почесав затылок, - Старшие ангелы. В Библии в основном только Михаила упоминают, хотя их вроде как несколько. Но не забывай, что Заветы всё-таки писали люди. Кто знает, как оно всё на самом деле.
- То есть, это супер важная шишка, да?
- Да, - брюнет подавился смешком, - Бесспорно, важная.
Вот же жопа… дело дрянь.
- Какой-то ты странный. Бледный весь. Точно ничего не случилось?
- Как сказать… Пока ничего, – я сдавленно улыбнулся, отставив недопитый чай и спрыгнув с капота, - Пойду я домой, пожалуй. Извини, что так внезапно примчался и устроил переполох.
- Да брось, тебе всегда рад, ты же знаешь, - Юу хлопнул меня по плечу, понимающе кивнув и улыбнувшись как-то по-отцовски, - Уж к кому к кому, а ко мне ты можешь примчаться по любому вопросу.
- Это точно, - улыбнулся я, уже намылившись к выходу, но вдруг обернувшись и обронив, - Помолись за меня на досуге.

Я простоял у двери с не одну пару минут. Ноги сами принесли меня этажом выше, как будто я оставил кусок души в этой полупустой квартире. Я не знал, что двигало мной. Я не хотел видеть эту рыжую ошибку природы, меня раздражала только одна мысль о его смеющемся взгляде, а горький запах сигарет, которые он глотал одну за другой, впитался в мою кожу, как вода в пористую губку. Но я точно знал, что он чувствует моё присутствие. Я слышал едва уловимый шорох за дверью… Но он не открыл. А я не постучал.
Возможно, это к лучшему. Что я сказал бы, отвори он дверь? Ничего. Мне нечего говорить ему. Я даже до конца не верю в его существование. Однако в носу до сих пор этот приторный аромат корицы… так пахнут его волосы.
Внезапный тихий стук оторвал меня от глубоких дум перед выключенным телевизором. Неожиданно для себя самого, я подорвался с нагретого места, спотыкнувшись на ходу, и чуть ли не с радостным повизгиванием вылетев в прихожую. Только вот мысль, что он не стучит, за мной не успела.
Со скрипом открывающейся двери сердце ухнуло в район печени, а как только я встретился с ледяным взглядом из-под нахмуренных бровей – так вообще упало в пятки.
Человек в чёрном костюме спрятал золотые часы в карман, поправив галстук и вежливо поклонившись. Я отвесил неуверенный поклон, отпрянув от двери и вжавшись в стену спиной.
- День добрый, Акира.
Ноги похолодели, а на лбу проступила нервная испарина. Я не верю ни единому слову Коё, не верю…. Но почему же мне так страшно?!
- Кай, - сухо выдавил я, с замиранием сердца, когда мужчина бесшумно закрыл дверь, и уставился мне промеж глаз.
- Осведомлён. Мне приятно, - он кротко улыбнулся, снова вытащив часы из кармана и глянув на циферблат, - Видишь, на что мне пришлось пойти ради тебя. А всё этот беспечный идиот, - Кай тяжело вздохнул, протянув руку к моему лицу и коснувшись лба двумя пальцами. Я же не мог шевельнуться, - Тебя не должно здесь быть, мальчик.
- Убери лапы, - длинное лезвие застыло в нескольких миллиметрах от горла жнеца, вот-вот готовое впиться в нежную кожу, - Не хотелось бы испачкать такой костюмчик.
Я округлил глаза, переводя ошалевший взгляд то на серьёзное лицо Коё, то на огромный серп в его руке, покоившийся на длинном шесте, украшенном драгоценными камнями и узорной ковкой. Что это? Коса...? Я тяжело сглотнул.
- Уруха, не глупи. Ты и так натворил делов выше крыши. Хотя бы не мешай мне делать мою работу.
- Он – моя работа.
- С которой ты благополучно не справился.
Лезвие сверкнуло солнечным бликом, плотно прижавшись к шее Кая, подперев кадык. Тот лишь, тихо усмехнувшись, сильнее надавил на мой лоб.
- Ты что, серьёзно? Господи, как это сентиментально. Чересчур, даже для тебя, мой друг.
- Имей в виду, моя рука не дрогнет.
- Неужели ты и впрямь влюбился в этого юнца?
Мои глаза стремительно полезли из орбит пуще прежнего. Я офигевше уставился на Коё, но тот и бровью не повёл, напряжённое выражение лица не смягчилось даже на долю секунды, однако я сумел различить лёгкий румянец, проступивший на мертвенно бледной коже. Сердце больно кольнуло.
- Жатва не терпит розовых соплей. Ты мне больше не конкурент, тряпка.
Всё произошло быстрее, чем я успел бы сделать рваный вдох. Одним точным движением руки Кай выдернул часы из кармана, тонкими пальцами ухватившись за золотую цепочку, и яркая вспышка пронзила мои глаза острой болью. Я рухнул на колени, с силой надавив пальцами на глазные яблоки и зарычав от ощущения невыносимого жара. Казалось, мозг вытечет из ноздрей. Ещё несколько минут я провалялся на полу как оглушённая рыба, беспомощно хлопая ослепшими глазами и не в силах различить даже расстояния до собственного носа. Сейчас я понял, как чувствуют себя пострадавшие при взрыве, когда в ушах ты слышишь только гул, а перед глазами чернота, сменяющаяся игрой цветастых пятен.
И это коматозное состояние не спешило меня отпускать. Я с усилием протянул руку вперёд, нащупав стену и чуть ли не зубами в неё вцепившись. С трудом вскарабкавшись по ней, я поднялся, ощущая тянущее к земле головокружение, словно башку накачали свинцом, а к ногам привязали по массивному грузу на каждую. Я даже не знаю, жив ли я сейчас, и какого чёрта вообще происходит. Но тут зрение прорезалось как по щелчку пальцев, и невидимая вата, закладывающая уши, рассосалась в миг. Я ощутил невероятную лёгкость во всём теле, казалось, могу оторваться от земли и взлететь. Однако всегда лучше перестраховаться, и я поспешил упасть на пол ещё раз, да подождать, когда ж меня, наконец, отпустит. Если бы после каждой травки так вставляло…
Я окинул квартиру взглядом начинающего дегенерата, ощущая уже знакомый накатывающий тремор, хлопая глазами, стараясь прогнать это наваждение. Однако перевёрнутая вверх дном квартира была так же реальна, как головная боль минутами ранее. Разбитые тумбочки, разбросанные вещи, сорванные со стен плакаты – такое ощущение, что ураган прошёлся по всему дому, но для своих утех выбрал именно мою халупу. А больше всего впечатлила зияющая дыра в обшивке балконной лоджии. Больше балкона у меня нет…. Так, выпирающий аппендикс, уродующий фасад дома. Я осторожно подполз к краю. Город видно как никогда, какая ирония. Соседи с ужасом выглядывали из окон, а зеваки внизу то и дело останавливались, с интересом задирая головы и возбуждённо переговариваясь. Я поспешил скрыться в глубине квартиры, рассевшись посреди вещевого хаоса и туго стараясь срастить концы с концами. К моему нехилому удивлению, меня вовсе не волновало нынешнее состояние моего жилища и тот путь, как оно до такого докатилось. Одна лишь навязчивая мысль крутилась в голове – я должен найти Коё. Зачем? Пока он не натворил чего-нибудь такого, что… я запнулся, ощутив ударивший в лицо жар. Я волнуюсь за него? Боже, да бросьте!
И, тем не менее, минуту спустя я уже, изо всех сил борясь с накатившей слабостью, ковылял к тому небоскрёбу, куда он привёл меня утром. Отчего-то, я был совершенно уверен, что они именно там. Лишь бы успеть…
Рассевшись в углу лифтовой кабины, я вслух отсчитывал этажи, безучастно уставившись в закрытые дверцы. Я собственными глазами видел косу, я видел этот обезумевший от ярости взгляд, видел напряжение вен на тонком запястье. И, кажется, я слышал бешеный стук его сердца.
Почему это случилось именно со мной? Что я сделал не так? Или меня заказали? Ха-ха, обычно заказывают киллеру, а не самому ангелу смерти. Или это расплата за то, что я сделал с Кирой? Мой личный рок, моя кара. На самом деле, плевать. Я только хотел убедиться, что увижу его ещё раз…
Дверцы лифта распахнулись с непривычно громким звоном. Я вздрогнул, непонимающе уставившись на пустую лестничную клетку последнего этажа.
- Соберись, баба, - выругавшись вслух, я почти кувырком через голову выпал из тесной коробки и рванул к пожарной лестнице, ведущей на крышу.
Перескакивая через разбитые стёкла заброшенного этажа как лань через густые травяные заросли, я спотыкался и сшибал углы, мчась вдоль узкого коридора, навстречу мелодии пляски наточенных лезвий. Этот лязг стоял по всей округе. Неужели жильцы нижних этажей ничего не замечали и до сих пор не подняли тревогу? Наверное, именно поэтому он и выбрал эту крышу, место, совершенно недоступное для взора случайных обывателей. Умён, рыжая сволочь.
Я дополз до аварийного выхода с заплетающимися ногами и надёжно лежащим на плече языком. Слабость после недавней трёпки как якорь на шее тянула к земле. Вскарабкавшись вверх по лестнице, из последних сил надавив на тяжеленный заслон, я выпал на горячий бетон, уперев лоб в раскалённое покрытие и тяжело дыша. Я успел? Мёртвая тишина давила на уши своим ужасающим безмолвием. Я с опаской поднял глаза, часто моргая от ослепляющего солнечного света. Несмотря на то, что этот огненный шар как ошалелый нёсся к горизонту, палил он нещадно.
Кай стоял на коленях, уперев дрожащие руки в окровавленную плиту под собой, выплёвывая вязкую багровую жидкость. Его пиджак изодран в клочья, а белоснежная рубашка усеяна багряными пятнами. Коё держал его «на мушке», приставив к шее жнеца огромную косу, и надавив ногой тому на спину, словно издеваясь. Или это была жалость? По его виску струилась сеть кровавых ручьёв: некоторые затекали в ухо, другие стремились к искусанным губам, третьи нежно обнимали шею. Его глаза были плотно закрыты, а умиротворённое лицо не выражало ничего, кроме, пожалуй, сожаления. Было видно, как мышцы напряглись под узкой рубашкой, а грудь тяжело вздымается при каждом новом глотке раскалённого воздуха.
- Уходи, я даю тебе выбор. Не вмешивайся в это дело, ещё не поздно, ты можешь вернуть свои крылья, - спокойно заговорил Уруха, чуть ослабив хватку, задумчиво уставившись Каю в затылок. Тот усмехнулся.
- Я преступил через все заповеди, чтобы вернуть тебя на истинный путь, а ты продолжаешь нести эту ахинею, упёршись лбом в стену как упрямый баран. Да где твоя благодарность? Хватит играть в благородного принца.
- Просто заткнись и беги, пока можешь. Я всё сказал.
- Пацан всё равно умрёт, ты же знаешь это лучше других. А игра не стоит свеч. Цена сомнительной победы слишком высока.
- И я готов её заплатить, если ты сейчас же не уберёшь свою очаровательную задницу с моего горизонта.
- Хватит этого трёпа, - пристальный взгляд как выстрел меж бровей, впился в моё лицо, сковав движения. Я оцепенел. Острая судорога свела икроножные мышцы, подкосив колени и выгнув меня дугой, не позволяя вдохнуть. Я закричал от мучительной боли, вцепившись онемевшими пальцами с карманы джинс, словно пытаясь оторвать убивающие меня конечности.
- ВАЛИ ТЫ К ЧЁРТУ! Я НЕ ОТДАМ ЕГО! – пронзительный крик Коё малость отрезвил.
- Очнись, он же всего лишь человек…
- А ты всего лишь смерть.
Лезвие пронеслось над головой с лихим свистом. Казалось, один лишь этот звук мог отсечь острый язычок. Боль в ногах тут же стихла. Я сел, борясь с неизведанным ужасом, зарождавшимся где-то под желудком. Подняв глаза, я увидел Коё, стоявшего в грязевой массе, смеси из крови и пепла, и безучастно рассматривающего золотые часы.
Ласково улыбнувшись при усталом взгляде в мою сторону, он запрокинул голову к небу, выронив из рук окровавленную косу и рухнув ничком, с глухим стуком о грязный бетон.
Я быстро пополз к нему, изо всех сил (которые только оставались в измученном этими зачастившими пытками) теле.
- Коё! Твою мать… Ты убил жнеца… - я навис над ним, расставив руки по обе стороны от изувеченного лица и с нескрываемой паникой во взгляде осматривая многочисленные ссадины на нежной коже.
Он смеялся. Так наивно и по-детски, смеялся, как будто получил самый желанный подарок на свой юбилейный день рождения, словно это было всё, что ему нужно. Смех счастья, свободы, смех отчаянного безумия, переплетённый тонкой нитью с горечью потери и безмолвным плачем.
- О-ёй, теперь меня казнят, - сквозь слёзы выдавил он, протянув дрожащую руку к моему лицу и коснувшись горящей щеки, - Долбанный рабочий кодекс.
Я схватил его за плечи, оторвав от нагретого пола и с силой тряхнув, стараясь привести в чувства, понимая, что сам на срыве. Коё продолжал безудержно хохотать, уткнувшись лицом в мою грудь и вздрагивая, словно после ледяного душа.
- Да приди ты уже в себя! – я ударил его по щеке, в надежде вернуть рассудок в эту ветреную голову, но ему, похоже, было уж очень «хорошо». Даже не скривился, продолжая пребывать в мире своей нежной истерики. Тяжело вздохнув, я предпринял последнюю попытку вразумления придурковатых жнецов. Набрав в лёгкие как можно больше воздуха, прижался губами к уголку его рта, осторожно целуя солоноватую от пота кожу, убирая влажным языком кусочки запёкшейся крови. Он замер, перестав дышать и вылупившись на меня поистине щенячьими глазами. Вцепился пальцами в мои плечи, закрыв глаза и широко улыбнувшись. Я оттолкнул его от себя, уложив на лопатки, и раздражённо вытерев губы тыльной стороной ладони, заливаясь краской в тон расписному бетону, - Это был отчаянный шаг. Не принимай близко к се…
Но он шустро притянул меня за уши, не дав окончить фразу. Заткнул ласковым неторопливым поцелуем. Он будто наслаждался вкусом моих губ, трепетно сцеловывая капельки пота с каждого миллиметра тёплой кожи. Ресницы неуверенно вздрагивали как в моменты наивысшего наслаждения, прохладные пальцы описывали контур ключиц. Я утонул в этом мгновении, не желая ловить спасательный круг, так щедро поданный умирающим солнцем. Проворный язык игриво скользил по зубам, провоцируя стройный марш мурашек по спине и ногам. Вкус его слюны, смешанной с кровью, потом и нотками табака кружил голову. Яйца отяжелели при одном только секундном прикосновении коленом к паху. Я охнул, разорвав эту пугающую связь, отпав на спину и накрыв глаза рукой.
- Не волнуйся, близко к сердцу не приму, - пролепетал Коё, поднявшись на ноги и отряхнув брюки. Он протянул мне руку, помогая встать, и тут же наклонился, оставив на моей шее лёгкий поцелуй, - В знак благодарности. А теперь пошли. Бежать надо быстрее своего визга.
Схватив под руку, он выволок меня с крыши, насильно утаскивая к кабине лифта, не оборачиваясь и лишь ускоряясь. А я не сопротивлялся. Мне было всё равно, куда он так несётся, и зачем нам срочно понадобилось от кого-то бежать. Перед глазами стояли лишь дрожащие ресницы, а жар под твёрдой молнией ширинки мешал свободным передвижением. Он понял это, но милосердно смолчал. Только весёлые искорки в глазах выдавали азарт.
Теперь же лифт нёсся вниз почти со скоростью звука, или, по крайней мере, делая скидку на мои заложенные уши, мне так казалось.
Я с трудом отслеживал координаты нашего местоположения, так стремительно они сменялись. Очухался лишь, когда оказался на заднем сиденье кожаного салона, а дверь закрылась с резким хлопком. Коё сиганул за руль, быстро проведя пальцами по панели, и мотор послушно заурчал. Я округлил глаза, прижавшись щекой к изголовью переднего кресла, удивлённо моргая.
- Ты что делаешь?
- Угоняю тачку, - и с этими словами он вжал педаль в пол, выруливая между плотными рядами машин с пронзительным визгом покрышек. Я прилип к обивке, закрыв глаза и матерясь в душе хуже дурного сапожника, - И фильтруй мысли, я всё слышу.
- ВЫЛЕЗЬ ИЗ МОЕЙ ГОЛОВЫ!
Он рассмеялся, выскочив на трассу и поплыв вдоль автострады навстречу розовеющему сумраку.
- Куда мы едем? – со вздохом спросил я, рассматривая слипшиеся рыжие прядки за его ухом. Главное, не думать ни о чём похотливом, а то от насмешек потом не отделаешься.
- Туда, где нас найдут не сразу, - ответил он со спокойной улыбкой, беспечно прибавив, - Пока я жив, тебе нечего бояться.
- Что за «пока»? И чего мне бояться? – я вспылил. Хоть он и рассказал мне, кем является, но ни словом не обмолвился о причине этих разборок. Я ничего не знал, хотя был далеко не последней фигурой в водовороте недавних событий. Мне нужны объяснения, - Руки говорил, я в «других списках».
- Официально ты мёртв, - ответил Коё, глянув на меня через зеркало заднего вида, - По всем формальным бумажкам, так оно и есть.
- В каком смысле? – я продолжал играть в «гляделки» с его многочисленными серёжками.
- А ты думал Рай это пресловутые облачка? – он тихо рассмеялся, тряхнув рыжей чёлкой, - Дилетанты. Вся эта потусторонняя херня, что вы, люди, себе придумали – полная лажа.
За что я его люблю, так это за «доступный язык».
- Это огромная запутанная система, с дочерними организациями, разного рода ангельскими орденами и прочей офисной суетой, о которой тебе и знать не стоит, - продолжил Коё после глухого кашля, - На каждую душу есть досье, с полным описанием прошлых жизней, грехов, тщательным конспектированием скучных будней.
- Да ладно…
- Так вот, повторяю, по всем официальным бумажкам ты мёртв.
- Почему?
Он замялся, кинув растерянный взгляд в окно и сжав пальцами руль до скрипа кожаного футляра.
- Я грохнул твоего ангела-хранителя.
- Чё? – я закашлялся, тут же начав выстукивать «SOS» кулаком в грудь, - Ты что сделал?
- В нашей работе куча правил и нюансов. Например, нам запрещено видеть людей. Если жнец поднимается в ваш мир, позволяет видеть себя смертным, он сам таковым становится. Это тело тленно, как видишь.
- И как же вы забираете души, если не видите их? Я не сращиваю малость…
- Мы видим ваших ангелов. Когда подходит отмеренное человеку время, жнец и хранитель пускаются в бой. Если человек лишается ангела, его забирают. Но бывает, что жнец оказывается слабее, и тогда в наших рядах минус один, а вы называете это «Божественным исцелением». Тьфу, смешно.
- Ты что, не веришь в Бога? – я удивлённо вскинул бровь. Он перевёл на меня взгляд отчаянного циника.
- Бога нет, глупый. Есть лишь огромная корпорация с неисчисляемым количеством боссов. Одного из них ты видел накануне. Чрезвычайно мерзкий тип. Со своей праведностью лезет в любую щель как затычка. Виртуозно сворачивает мне кровь своими придирками.
- Он твой начальник?
- Нет, скорее конкурент. Немного не та контора, не те обязанности. Переманивали. Быть клерком на побегушках у пернатых папочек? Да я лучше удавлюсь паштетом для Цербера.
- То есть, ты своеобразный бунтарь, - я улыбнулся, обняв переднее сиденье за подушку для головы. Коё хмыкнул, тоже расплываясь в весёлой улыбке, по обыкновению своему, пожав плечами.
- Получается так.
- И почему ты не забрал меня? Это ведь тогда, на крыше, да? Когда ты спас меня. Зачем?
Така пошарил по карманам брюк, разочарованно застонав и подкатив глаза.
- Чёрт возьми, сигареты…
- Почему? – я настаивал на ответе, - Зачем весь этот маскарад с фальшивым преподаванием и переездом? Для чего ты вытянул меня из того дерьма, которым стала моя жизнь? Для чего была исповедь, через которую ты заставил меня пройти? Зачем мы бежим куда-то, когда я вообще не уверен, что от ваших цепных псов можно скрыться в принципе. Зачем?! Ответь мне.
- Потому что я хочу быть с тобой.
Я осёкся, выпустив подушку из объятий и вжавшись спиной в скрипучее сиденье.
- Я люблю тебя, и хочу быть с тобой, - повторил Коё, безотрывно следя за дорогой, чуть прищурившись от бьющего по глазам света встречных фар.
- Иди ты в задницу.
Он кивнул.

* * *
Мы причалили у старых кованых ворот. Всё то время, что было затрачено на дорогу, Коё молчал, сосредоточенно следя за трассой. Я же боялся потревожить воздух неровным дыханием, от этого делал вдох через раз, порой забывая выдыхать. Машина перестала дрожать, погасли фары. Вокруг воцарилась мертвенная тишина. Я всмотрелся в табличку, освещённую слабым светом фонаря.
- КЛАДБИЩЕ? – воскликнул я на полу-выдохе, аж подпрыгнув на месте и стукнувшись макушкой о низкий потолок салона, - Не самое романтичное место, однако…
- Зато, на данный момент самое безопасное, - сухо выдавил Така, отстегнувшись и покинув место водителя. Я поспешил за ним. Как-то жутко оставаться в одного в тёмной тачке на въезде в городскую усыпальницу.
- Ну, конечно, кому придёт в голову искать ходячего мертвеца среди трупов, - саркастично протянул я, скрестив руки на груди, прижавшись копчиком к машине.
- Вот именно. Зришь в корень проблемы, похвально, - он щёлкнул пальцами, поманив меня за собой.
- Туда? Ээ… неее, окстись, рыжик. Я туда не сунусь.
Коё хмыкнул, схватив меня за руку и затащив в узкую щель ворот. Мы шли вдоль мрачных рядов надгробных плит, стараясь создавать как можно меньше шума. Я с опаской оглядывался по сторонам, прислушиваясь к каждому случайному шороху, и покрываясь ледяной испариной. Не сказал бы, что пребывал в неописуемом восторге от этой ночной прогулки. Да чего греха таить, кровь стыла в жилах, особенно после таких красочных рассказах об ангелах-хранителях, кто знает, какая ещё сверхъестественная дрянь прячется под покровом ночи.
- Куда мы идём? – шёпотом спросил я, впившись в ледяную руку Коё вспотевшими пальцами.
- На любом кладбище есть храм. Плевать какой. Оставить тебя на ночь на улице - отбросишь лапки раньше рассвета. Ночью на мёртвой земле особенно холодно.
Я сглотнул. Как-то уж очень зловеще звучали эти слова, особенно если учесть, что жнец не шутил.
- Да ты и один меня в могилу сведёшь превосходно, - недовольно пробурчав, я поспешил заткнуться.
Мы прошли ещё немного, пока не увидели на холме совсем крохотную синтоистскую молельню. Ну, по крайней мере, там точно будет тепло. Меня уже начинало не хило колотить, даже зуб на зуб не попадал.
Ощутив моё сопротивление, Коё с силой втолкнул меня внутрь храма, заперев дверь на засов. Внутри было совсем темно и сыро, однако влажный деревянный пол излучал приятное тепло. Небольшая статуя какого-то божка отливала в свете фонаря приятной позолотой, а деревянные дощечки с желаниями под лёгким движением ветра озвучивали свою симфонию. Да кто придумал сквозные окна?!
Я сел на пол, подперев спину стеной и запустив пальцы в волосы, уткнув лицо в колени. Звук чирканья спички снова привлёк внимание, и когда я поднял голову, увидел Коё, освещённого мягким сиянием маленькой свечи на алтаре. А потом ещё одной, и ещё. Он зажигал их все, погружая комнату в тёплый полумрак, заставляя спящие тени пускаться в новый пляс.
- Ну чем не свидание при свечах. Романтика, - улыбнулся он, положив коробок рядом со статуей.
- Ещё поесть бы чего, - фыркнул я.
- Пойди, откопай кого-нибудь.
Он засмеялся, а мне захотелось снять кроссовок да проломить ему череп, чтоб неповадно было.
- У тебя отвратительный юмор, ты знаешь?
- Он просто чёрный. Я же любовник самой смерти, если ты помнишь. Это уже профессиональное, - он присел у стены чуть поодаль, потерев шею и хрустнув позвонками, а я закусил губу, почувствовав уже знакомый жар в паху при одном только слове «любовник», так беспечно вырвавшимся из разбитых губ.
Он снова машинально похлопал себя по карманам, а, не обнаружив желаемого, разочарованно вздохнул. Мы сидели молча, слушая давящую тишину, которая резала атмосферу ощутимыми разрядами напряжения. Казалось, что в округе, и правда, вымерло всё: даже привычного кваканья сверчков и след простыл. Я растирал руки, стараясь хоть как-то согреться, поджав колени к груди. Вдруг на плечи упал тёплый пиджак. Я вздрогнул, мельком глянув на Коё, пристроившегося рядом, прижавшегося ко мне плечом.
- Я не мёрзну, - ответил он на мой не озвученный вопрос.
- У тебя всегда ледяные руки, - тихо согласился я, кутаясь в узкий пиджак, понимая, что этот кусок тряпки не особо-то и согреет, - Чего мы ждём?
- В смысле?
- Сидя здесь. Мы же не сможем прятаться вечно, верно? Всё равно придётся платить по счетам.
- Давай не будем об этом. Счета это счета, я отвечу за всё, что натворил, но не сейчас.
- Почему ты такой эгоист? – вдруг я вспылил, - Почему ты всегда тянешь одеяло на себя? «Я защищу», «я отвечу», «я люблю»… - я замолчал, густо покраснев и поспешив спрятать взгляд в колени.
- А тебя цепляет, что я не спрашиваю твоего мнения? – он качнул меня плечом, продолжая ловить нирвану с закрытыми глазами, - Я же сказал, что не уверен в твоём желании видеть в тебе равного. Не проси о том, чего не хочешь слышать.
- Я прошу просто открыть глаза, и перестать жить в своём придуманном мире. Кто знает, сколько нам осталось.
- Меньше, чем ты можешь себе представить.
- Вот, ты опять. Ты ведь игнорируешь меня.
- Заткнись уже.
- Почему я должен молчать, когда Я хочу говорить, м? Опять ты со своим эгоцентризмом.
- Я просто хочу насладиться моментом близости с тобой, идиот, - он устало вздохнул, склонив голову в бок и посмотрев на меня, словно измученный пёс на очередное орудие пытки, - Просто замолчи, и не порть мне кайф своими истериками.
- Это ты, глупец, не знаешь, что такое наслаждение настоящей близостью, - я скинул его пиджак, отпрянув от стены и одним уверенным движением перемахнув через его колени, усевшись на ноги и коснувшись пальцами сухих губ, - Ты прав, я хочу, чтобы ты смотрел на меня как на сокровище. Ты сказал, что любишь. Это тоже был только твой трёп, на который ты горазд, м?
Дрожащими пальцами я принялся расстегивать пуговицы его грязной рубашки, застенчиво кусая губы и едва сдерживая дрожь.
- Каким бы сильным ты не старался быть, тебе страшно. Я чувствую твой животный страх, - с жаром выдохнул я ему в губы, проведя пальцем по глубокой ссадине на его груди, полученной, видимо, в драке с Каем, - Ты боишься потерять меня. Этот факт приводит тебя в ужас.
- Как самоуверенно, - Коё усмехнулся, протянув руку к моему лицу, прижав ладонь к горящей щеке, заворожено рассматривая мои глаза. Я ощущал его сбившееся дыхание, и сердце, что грозилось выпрыгнуть мне в руки, так трепетно оно стучалось оттуда, из-за тонкой почти прозрачной кожи.
Здравый рассудок мне отказал. Всё, чего я хотел сейчас, сидело передо мной в вальяжной позе, играя в гордую невинность на потеху местным покойничкам. Его пьянящий взгляд одурманивал похлеще опиума, а рыжие волосы так и манили прикоснуться.
- Ты хочешь быть со мной? Тогда тебе придётся принять во внимания и мои желания, - отрезал я, стянув с торса влажную майку.
- И чего же ты хочешь? – он замер.
- Быть твоими крыльями.
Я наклонился, страстно впившись в его губы сумасшедшим поцелуем, обхватив рукой бледную шею и прижавшись животом к напряжённому прессу. Желание заживо сжигало меня изнутри, делая движения резкими, отчасти грубыми и властными. Я не мог сопротивляться тому инстинкту, вожделению, что двигало мною сейчас . Я и не собирался держать себя в руках. Это его привилегия. Пускай он всего лишь ангел, но для меня стал богом.
- Бог есть, - выпалил я сквозь жадный поцелуй, накручивая на палец прядку рыжих волос, плавно двигая бёдрами в такт собственному дыханию, - Ты есть.
Коё оттолкнулся от стены, с глухим стуком уронив меня на пол, вырвав из груди тяжкий стон. Любое перемещение болью отзывалось внизу живота. Ещё немного, и я сойду с ума. И он видит это, видит, как моё тело извивается под его ласками, как я взглядом умоляю взять то, чего мы оба так хотим. Я вижу напряжение, скопившееся в тесных брюках, я чувствую неистовые поцелуи, так тесно граничащие с хищными укусами страсти, и я хочу. Я хочу его больше всего на свете.
- Почему, когда надо, ты не подслушиваешь мои мысли, тунеядец? – взмолился я, хватаясь руками за собственный ремень, выгнувшись в пояснице от очередного полу-укуса.
- Потому что всё и так написано на твоём лице, - он скользнул рукой под жёсткую ткань, уверенно надавив пальцами на затвердевшую мошонку. Я тихо заскулил, старательно выползая из собственных штанов и стремясь, наконец, содрать с его спины мешающую тряпку, - Возможно, именно поэтому я так его люблю. Оно не врёт.
Меня не смутили тонкие пальцы, скользнувшие в податливый рот. Я послушно облизал каждую фалангу, дрожа от возбуждения и такого приятного вкуса его кожи. Горячее тело меж развратно расставленных колен – эта картина заставляла кровь вскипать в жилах. Но столь непривычное ощущение чужой субстанции внутри сакрального вызвало болезненный спазм.
- Расслабься, - заботливо зашептал он, осторожно разминая пальцами колечко сжатых мышц. – Впусти меня.
- Не могу…
Коё ухмыльнулся, наклонившись к моему уху и пошло лизнув мочку:
- Я всё равно лишу тебя анальной девственности, целочка. Эта процедура называется «распечатыванием».
Я прыснул, всего на долю секунды потеряв контроль над собственным телом и расслабившись, как два проворных (длинных!) пальца вонзились в тёплое нутро по самые костяшки запястья. Округлив глаза, я тихо застонал, стараясь не напрягаться снова, привыкая к монотонно движущемуся внутри инородному телу. Не сказал бы, что это самое приятное чувство. Ощущать кол у себя в заднице – сомнительное удовольствие. И когда я, было, собрался озвучить своё недовольство, пальцы сменила упругая головка, размером на порядок больше.
Я не знаю, то ли от непривычной боли, то ли от страха, то ли от переизбытка других непонятных мне пока чувств, из глаз покатились слёзы, тонкими ниточками потянувшись к вискам. Но я не хотел его останавливать.
Почему то именно сейчас, выкрикивая дорогое сердцу имя, выламывая пальцы о прогнивший пол, обхватывая коленями чужие бёдра и отвечая на жадные поцелуи, я впервые за долгие годы почувствовал себя завершённой личностью. Как будто там, на раздаче ангелов-хранителей, мне по ошибке всучили не того, и только теперь, в этом храме посреди кладбища, я нашёл именно его, свыше предназначенного только для меня. А может я просто без памяти влюбился. Я горячо полюбил саму смерть.
Я толкнул его в грудь, увалив на лопатки и оседлав. Эта поза давала мне превосходство, позволяла управлять его наслаждением. И я упивался этой властью, катаясь на твёрдом члене своего собственного бога, наслаждаясь его прекрасным лицом, и острым чувством насыщения, переполнявшим изнутри. Мы били едины. В этой синхронной пляске влажных тел не было разницы смертен ли ты, потерял ли ты веру или обрёл новую. Один организм, с одинаковыми мыслями, движениями, и трепетным на срыве: «Мой».
Он кончил первым, обжёг тело горячей спермой, ворвавшись внутрь гейзером гормонов. Я вскрикнул, подпрыгнув на его бёдрах и упав ничком на пол, дрожа в ласковых судорогах, с упоением размазывая сперму по полу.
Коё сполз вниз, коснувшись обмякшего пениса горячим языком, слизывая белую жидкость с головки, умиротворённо сопя и нежно перебирая пальцами мои волоски на лобке. Я ахнул, запустив руку в солнечную шевелюру, закинув голову и протяжно застонав. Удовольствие не хотело выпускать меня из своих объятий, и я позволил желанию управлять ходом мыслей. Пускай он имеет меня до последней капли пота, которую впитает эта дряхлая лачуга, до последнего стона, что разнесётся над безмолвной долиной. Я хочу принадлежать ему. И только ему.

* * *
Когда я, наконец, открыл глаза, солнце уже настойчиво подбиралось к моим ногам, накрывая мрачный пол волной оранжевого света. Я приподнялся на локте, окинув пустую комнатушку сонным взглядом, недовольно замычав и снова скрутившись калачиком под чёрным пиджаком. Прелая ткань хранила в себе терпкий запах сигарет. Я мечтательно вздохнул, прижав воротник вещицы к носу и жадно втянув ноздрями дурманящий аромат.
- Коё…
- Эй ты, фетишист.
Я вздрогнул. Такой казус, как же стыдно. Его мягкие шаги выдавал лишь глухой скрип деревянных половиц. Я ощутил невесомое касание прохладных пальцев плеча, а когда дорожка нежного прикосновения потянулась к крестцу, чуть прогнулся в спине, как дрессированный зверь. Его тихий смешок вызвал учащённое биение сердца. Я сжал в кулаке край пиджака, всё ещё пряча за тканью смущённое лицо.
- Краснеешь как девка на выданье, - ласково произнёс Коё, наклонившись и трепетно чмокнув меня в висок, - Спасибо за ночь. Теперь я по-настоящему счастлив, и уже ничего не боюсь.
Я молниеносно обнял его за шею, увлекая в глубокий поцелуй. Мне не нужны слова, я хочу его губы, хочу чувствовать его, эти холодные ладони на моей спине ни за что не должны прервать своей ласки. Язык тела порой куда красноречивей сухих слов. В словах нет чувств, они всего лишь звуки.

Мы вышли на улицу. Могильные плиты приветливо сверкали в солнечных лучах, залитые светом тропинки игриво прятались за аккуратными кустами, зелёная трава дышала свежестью. Я заворожено рассматривал открывшийся взору пейзаж, не веря своим глазам, часто моргая и беспомощно открывая рот. Кажется, влюблённые и правда видят мир по-иному.
- Не думал, что скажу это, - я опешил, - Но здесь…
- Уютно? – подхватил Коё, расплывшись в улыбке и кротко кивнув.
- Чёрт возьми, да! Не то, чтобы я фанател от кладбищенской темы, но здесь… и, правда, красиво.
- Здесь люди становятся настоящими. Они не прячут свою горечь за маской скупой повседневности, притворяясь, что всё в порядке. Это и есть жизнь. Она слишком коротка, чтобы врать себе.
- Ну, хоть это ты усвоил, - раздался тихий тембр из-за наших спин. Я резко обернулся, а Коё даже ухом не повёл.
- Привет, Руки, - со спокойной улыбкой отпустил жнец, - Что-то ты поздновато.
- Я великодушно дал вам время попрощаться, неблагодарный ты кретин, - фыркнул шатен, опустив свою собачонку на землю и достав из кармана белоснежных брюк пачку сигарет.
- Какой ты благородный, - Коё цокнул языком, повернувшись на каблуках и сделав уверенный шаг к архангелу, нагло вытащив из пачки одну папиросу. Руки щёлкнул зажигалкой, позволяя прикурить, - Какими судьбами сам Великий и Ужасный спустился по мою душонку?
- Ну, ты же знаешь, что к твоей наглой заднице я не дышу ровно.
- Что за натянутые любезности? – прорычал я сквозь зубы, сжав руки в кулаки и нахмурившись.
- А ты ему не сказал, что ли? – Руки удивлённо вздёрнул брови, уставившись на Уруху поверх солнечных очков, - В своём репертуаре.
- Когда я обмолвился, что меня казнят, - Коё перевёл на меня усталый взгляд, выпустив изо рта колечко дыма, - это была не метафора.
- Даа, заставил же ты их там, внизу, рвать волосы на всех выпирающих частях тела! – мелкий восторженно прихлопнул в ладоши, - Так я давно уже не ржал, это было забавно. Поэтому, делаю тебе одолжение.
- Секундочку, вы двое. Какого хрена?
- Что ты вообще нашёл в этой истеричке?
- Заткнись, недоросль. Делай дело и вали нафиг. Ты уже всю плешь на темечке проел своими причитаниями, - взвыл Коё, кротко глянув на меня, но поспешив отвести взгляд, нервно сминая фильтр дрожащими губами.
- Тебе страшно, - Руки задумчиво посмотрел на свою алую перчатку, пошевелив пальцами и вздохнув.
- Я бы на тебя посмотрел на моём месте.
- Может, поцелуетесь? Я отвернусь, так и быть.
Меня охватила неизведанная паника.
- Коё…
- У меня к тебе просьба, выполни напоследок.
Руки заинтересованно вскинул брови, подняв лицо и уставившись на Уруху.
- Я весь во внимании.
- Отпусти его. Чего тебе стоит списать одну душу, ты и не такие афёры проворачивал. Я не бегу, а он вам не нужен. Пускай пацан проживёт спокойную жизнь.
- Торг платежом красен.
- Ах ты, гнида, - Уруха усмехнулся, запустив руку в карман и вытащив оттуда золотые часы, - Ты давно за ними гоняешься, я слышал.
Глаза мелкого нездорово заблестели.
- Каждая шестерёнка ручной работы, - мурлыкал Уру, покачивая часами Кая перед носом шатена.
- Вот паскуда, - ухмыльнулся Руки, схватив часы и шустро спрятав их в карман, - По рукам. Свободен твой мальчишка, искать его не будут. Я об этом позабочусь.
- Спасибо…
- Не благодари, - резко подавшись вперёд, архангел вонзил руку в живот жнеца по самый локоть. Уруха вскрикнул, припав на плечо невысокого мужчины. Окурок сорвался с искусанных губ и как хрупкое стекло сизым пеплом разбился о сырую землю. Казалось, хруст рвущихся тканей слышен на всю округу. С усилием борясь с сопротивлением тела, Руки рванул плечо назад. В алой перчатке ещё трепетало горячее сердце.
Коё тяжело рухнул на землю.
Ужас не позволил издать даже отчаянного крика, хотя душа металась внутри как до смерти перепуганная птица в клетке. Я соскочил с места, в одном прыжке подлетев к обмякшему телу, дрожащими руками коснувшись бледных щёк. Широко распахнутые коньячные глаза уставились в небо, в уголках глаз собрались слёзы, а на окровавленных губах играла лёгкая улыбка.
- Коё… - рваный шёпот сорвался навзрыд. Я не верил своим глазам, беспомощно сминая в пальцах огненные пряди пушистых волос, то и дело, встряхивая бездыханное тело в надежде услышать, какой же я идиот, - УРУХАА!!
- Прости, малыш, - Руки сжал в кулаке дрожащую мышцу. Как плод граната хрупкое сердце лопнуло по швам, оросив нежно-зелёную траву обжигающей кровью. А на моих ладонях остался только пепел, тут же подхваченный игривым ветром, - Чем хороши жнецы – не нужно тратиться на дорогущее погребение. Полностью безотходное производство.
Я уставился на перепачканные кровью и сажей дрожащие ладони, наблюдая, как тяжёлые слёзы разбиваются о линию жизни, очерчивая её солёной влагой точно по контуру. Неужели не было другого выбора? За что...
- Стой, - с трудом выдавил я, когда Руки уже подозвал свою псину и собирался уходить.
- Убийство коллеги карается смертной казнью, - сухо произнёс архангел, опередив ответом мой вопрос, - Спусти это с рук одному, и среди рабочих начнётся хаос. Слаженный механизм - в первую очередь тотальное подчинение. И он знал это, когда делал следующий шаг.
- Верни мне его…
- Увы и ах, смерть дважды грехи не отпускает. Ему вообще повезло, что я откликнулся. «Дома» его ждал бы как минимум электрический стул, а так – совсем не мучился, - шатен опечаленно рассматривал багровый рукав белоснежного пиджака, недовольно цокая языком, - Мой любимый костюм…
Эти хладнокровные ублюдки…
Я вскочил на ноги, собачонка встревожено залаяла. Точный удар с правой прямо в челюсть напыщенному петуху отозвался ноющей болью в костяшках. Кажется, я сломал запястье.
Руки от неожиданности осел на ближайшую надгробную плиту, удивлённо вправляя кость на её привычное место. Щенок заливался грозным тявканьем, прыгая вокруг меня и норовя цапнуть за что-нибудь мягкое, пока я корчился в ногах архангела от невыносимой боли.
- Храбро, однако. Хотя, скорее – безрассудно, - задумчиво пробурчал кудрявый шатен, сняв солнечные очки и, приподняв носом туфли мой подбородок, посмотрел в глаза, - И чего это я сегодня такой щедрый. Чего ты хочешь?
- Верни его мне, пожалуйста…
- Я не могу этого сделать, Акира. Никто его не вернёт.
- Пожалуйста… - слёзы катились по щекам, застилая воспалённые глаза и затекая за ворот майки. Я не плакал несколько долгих лет, и вот сейчас реву уже хрен знает в который раз за какую-то вшивую пару дней.
- Ох уж эти дети… Знаешь, жнецами не рождаются, рождаются людьми. К этой грязной работе приводит самоубийство. Я могу сделать кое-что для тебя, но цена высока, и не думаю, что тебе удастся, дилетанту без практики.
- Я готов.
- Нет, ты не готов. Ты исчезнешь из этого мира, навсегда. Люди, которых ты любил, никогда о тебе не узнают. Ты продашь душу одному единственному человеку и будешь всю жизнь привязан цепью как сторожевой пёс к будке. Это самая отвратная перспектива, которая только может быть. Ты лишишься свободы.
- Это к лучшему, - я почти не понимал, о чём толкует этот небожитель, мною двигало лишь желание увидеть его снова.
- Глупец. Добровольно такую участь мало кто выбирает. Что это за приколы такие у вас у людишек? – в сердцах воскликнул Руки, топнув ногой, - Корон, ЗАТКНИСЬ!
Псинка умолкла и, поджав хвост, послушно уселась у туфель хозяина, виновато пилькая глазками.
- Я не успел сказать ему…

Я не успел сказать, что люблю его.

Сильный порыв ветра ударился в лицо, смяв под своей тяжестью светлую чёлку. Я уверенно шагнул на холодный бетон, неторопливо вышагивая к краю крыши давно знакомого мне небоскрёба. За растущими высотками загорался рассвет. Новорождённое солнце застенчиво выглядывало из-за недостроенных зданий, разливаясь тёплым молоком по пробуждающемуся Токио, там внизу, знаменуя собой шаг в новую эру. Начало 80-х прошлого века, этот ретро стиль новизны европейского влияния.
Я шагнул на бортик, открывая себя необузданному зареву. Высокий стройный мужчина в узком костюме докурил сигарету, отправив окурок в затяжной полёт с крыши.
- Прыгнешь? – тихо спросил я, повернув голову к рыжему самоубийце, увлечённо рассматривая, как огненные прядки игриво обнимают его шею, подхваченные лёгким утренним ветерком.
- Прыгну, - коротко ответил Така, сунув руку в карман и достав пачку сигарет, с досадой отмечая, что папиросы благополучно кончились, - Кто ты?
- Я - Рейта.
- Странное имя.
- Скорее, кличка.
Он улыбнулся, наконец, удостоив меня усталым взглядом.
- Что же ты так долго?
- Тянули с лицензией, - я тихо рассмеялся, протянув руку и обняв тонкую талию, прижавшись губами к тёплой шее, с упоением вдыхая аромат пряной корицы, - Ты больше не одинок, Коё.
- Я хочу летать.
- Я твои крылья.
- Ну, здравствуй. Мой долгожданный ангел-хранитель.

the End.

После прочтения в душе просто нереальная буря эмоций! Хочется смеяться, плакать, ругаться матом или наговорить кому-нибудь кучу нежностей!
Сказка получилась действительно нереально красивой и романтичной! А "извращенная манера" автора, разбавляет всю эту красоту долей здорового юмора!!!!
Уруха..... Хотя не так УРРРРРРУУУУУУХААААААА!!!!!!! Покорил и влюбил в себя! Такой образ, как всегда необычайно привлекательный и немного сумашедший!
p0n, вы как всегда превосходите все ожидания! Спасибо огромное за этот рассказ и отдельно за, все же случившийся, хаппиэнд!

обожемой! это нереально! у меня нет слов, чтобы выразить свое восхищение автору!
волна самых разнообразных и не стыкующихся друг с другом эмоций накрыла меня так здорово, что, наверное, с такими чувствами я и прохожу весь день!
поначалу хотела прокомментировать каждую понравившуюся фразу или диалог, но потом плюнула на это неблагодарное занятие, ибо БЕСПОЛЕЗНО! весь фик от начала и до конца великолепен.
образы персонажей - это что-то! Акира меня не особо поразил, потому что показался привычным. таким я его и люблю. но вот Така с ног на голову перевернул все прошлые его образы из предыдущих произведений! он бесподобен, да :3
в общем, Пон, спасибо, что продолжаете творить! рассказ получился, как всегда, безумно интересным, захватывающим и с офигенным возом сентиментальности!

[pOn], это бесподобно, прекрасно, феерично, волшебно etc..
У меня не хватит слов, чтобы описать все эмоции, которые вызвало ваше творение! Браво!
Манера повествования, сюжет, чувство юмора - всё на высоте! А за образ Урухи отдельное огромное спасибо!

antormoz пишет: поначалу хотела прокомментировать каждую понравившуюся фразу или диалог, но потом плюнула на это неблагодарное занятие, ибо БЕСПОЛЕЗНО! весь фик от начала и до конца великолепен.

Полностью согласна!

Спасибо огромное за доставленное удовольствие, это было поистине чудесно!

Хе, спасибо за отзывы =3 Это ж меня как должно было вставить, чтобы родилось сие творение, конечно XDD
Но именно эти два персонажа - Жнец Уруха и Архангел Руки меня безумно радуют) Хораша двоица работяг. Аж помирать не страшно с такой перспективой XD
Только что-то я не слышу мыслей про Корона-Цербера, даже странно) Это же отдельная сакральная тема, затрагиваемая в рассказе. Не могу я оставить в покое бедную псинку ну никак х)

О бооооожеееееееееее... Я... Эммммм... ну... *Соберись тряпка и скажи уже хоть что-нибудь*
Эммм... Можно я буду Вам поклоняться? Ну просто... Это настолько... Великолепно... Я сидела читала сие... И у меня внутренности скрутились в один ком в напряжении ожидая развязки... Это жеее...
Ваш стиль неповторим... Я просто поражаюсь, как периодическая фамильярность сочетается со сложным литературным слогом... Как накал эмоций и чувств может держать в напряжении каждую минуту, которую проживаешь вместе с героями... Как можно ощущать происходящее так остро, что кажется чувствуешь кровь на собственных губах... Это талант... И я... Кароче потрясающе...
Я пару раз ржала так что начальство строго на меня косилось, а в конце сидела с выпученными глазенками и понимала логичность... Что все должно было закончится именно так.
Что у любви нет преград и смерти... И... Это самая жесть, когда каждое действие говорит о любви, но словами необличенные они превращается в нечто смазано-незавершенное... А потом может быть слишком поздно... И платить придется гораздо большим чем уязвленной гордостью...

Для меня это всеее... так близко... Как этой самой драгоценной косой по оголенным нервам... Я о многом задумалась пока анализировала и сделала для себя кое какие выводы))) Это тоже талант, пробуждать все так глубоко запрятанное в самой глубине души ОО...

Наверное мой комент получился странным и каким-то... Непонятным, но сие произведение просто вытащило все наружу... И я не могу адекватно это словами все описать... Спасибо вам, это невероятно... Я Действительно Ваш фанат *_*)))

Нет, комментарий получился шикарным) И доходчивым, кстати XD Мне правда льстит, что "Жнец" так тронул) И меня радует, что чувства, замаскированные под колкими фразами, всё же берут верх над своей маской и пробиваются сквозь грубый текст. Я не могу писать совершенно литературно, разговорный язык - бич моих работ) Но, возможно именно поэтому, я не раз слышу, что "фик легко читается". Не совсем понимаю, как это, конечно, но очень приятно, когда читатели остаются в восторге от твоей работы. Это ну просто мозговой оргазм, не иначе хD Так что, спасибо за шикарный коммент, за то, что нашли время, ознакомиться с текстом. И - оставайтесь с нами х)
ЗЫ: Спойлер О_О Советую "Сайко". На днях перечитала - поржала от души xD

Это прекрасно..Весь фанфик сидела и улыбалась,так мило.
Обожаю таких Кое и Аки.Это действительно шедевр..Я даже позорно разревелась,не смотря на хэппиэнд и обещание себе не реветь)
Корон-Цербер прелесть однако)Даже если и вырастет адский пес,то он будет лапочкой.
Все ваши фики - настоящие шедевры! Столько эмоций,я,наверное,испытала только от Аксиомы
Спасибо вам сердечное,pOn-сама! Этот фанфик я буду перечитывать не раз!*ушла реветь дальше*

Великолепно) понравилось)
тема мистики хорошо раскрыта)
герои, да, немного не типичны, но Уру с Рейтой все-таки похожи на ваш тип))) и в этом своя прелесть)

Ну, про то, что я очень люблю ваши творения, автор, ежу понятно. Мне всегда очень нравился этот ваш стиль описания, а ещё чувства и эмоции героев, которые вы так умело передаёте. Думаю, если бы не лёгкий и, главное, неисчерпаемый юмор, да и простой (нашенский) говор, произведение получилось бы немного бедным. Это ещё один ваш конёк.
"Жнец" меня удивил и заинтересовал в том плане, что это весьма необычно... Да, пожалуй, это будет подходящее слово. Необычно же в том, что это довольно мистичное произведение, некий мир... Точнее, какая-то тонкая связь между нашим миром и иным. Естественно, это благодаря всяким "нечистям", которые вовремя, или не вовремя, появлялись в жизни главных героев. Сюжет - заманчив, в моём представлении - лакомый кусочек, или же запретный плод. Не знаю, ясно ли я выражаюсь... Просто, если представить наяву эту ситуацию, то это уже как минимум странно и необычно (опять это слово). Так что идея мне очень понравилась!
Но особенно порадовал финал. Будто бы всё вернулось на круги своя. Твак и должно быть.
Что ж... Пейринг: Уруха/Рейта - я читаю, но всё же люблю наоборот.) Но почему-то мне думается, что здесь нужно было именно так выделить Уруху. Странный, необычный, сумасшедший?.. Да, именно таким я его вижу здесь. Рейта бы никак не смог подойти на роль жнеца. По крайней мере во всей части, не в финале.
Очень понравился здесь Руки. И то, как он делал это "одолжение", убивая Койю. Вообще, очень интересный персонаж, такой "Серый Кардинал" в моём представлении...
Ну, в общем-то и всё. Хочется сказать очередное спасибо, потому что все ваши произведения читаю взахлёб. Так что, спасибо огромное, что радуете! И, да, творите нам на радость!)

Это было... офигенно. Просто другого слова даже подобрать не могу и не хочу.
В общем, я разберусь по делу:
Сюжет фанфика выделяет его на фоне остальных, серых и зачастую бессмысленных. В начале, поняв, что речь идет о суициде, я закатила глаза. Но потом еще раз взглянула на графу "Автор". [pOn]. "Все будет на высшем уровне", - подумала я и не промахнулась. Блестяще, или "офигенно", как я уже выразилась)
После "Темного дворецкого" было легко представить жнеца) И Уру в этой роли мне, несомненно, нравится. Рейта тоже не подвел. Ах, я могу восхищаться этими героями вечно, так что просто скажу: спасибо за них!
Хотелось бы добавить что-то еще, но сразу после прочтения нужные мысли возникают и сразу же обрываются, а мне еще н6ужно время, чтобы переосмыслить фанфик. В общем, спасибо за этот фанфик!

"Автор". [pOn]. "Все будет на высшем уровне", - подумала я и не промахнулась

Даладно оО" *красный-красный* Ну.. спасибо, конечно, за такую веру в меня) Хотя у всех бывают свои промахи... Главное, что фик понравился, остальное уже не важно, мне безумно льстит)
Опять сравнение с "Тёмным Дворецким". Так похоже? оО Я не в теме прост, анимэ - не мой фетиш, не смотрю)

Меня немного удивила манера написания. Такое странное сочетание: стилистика автора и неземная мистика. Но, знаете...это классно
Читала про ангелов и раньше. Но в первый раз вижу, чтобы в фанфике жнец был не воплощением злой воли, а вот таким вот живым. За это автору отдельное спасибо

Почему-то вспомнились слова песни:

O, Смерть... о, Смерть... o, Смерть...
Мрачный Жнец уже в пути, и спасенья не найти...
Меркнет Свет, что со мной?
Холод Смерти за спиной...
Бога нет и Дьявол суд вершит
Где искать спасенья для души?
Не богатство, не паденье, не серебро и не золото
Ничто не удовлетворяет меня, но Ваша душа...
O, Смерть... о, Смерть... o, Смерть...
Имя мне - Смерть, и для вас пробил час...
Я открою дверь в небеса или ад.
O, Смерть... о, Смерть... o, Смерть.

И всё же, за таким жнецом можно и в ад

Еще раз спасибо)
пы.сы. Мне одно только интересно: когда Кою успел влюбиться в Рейту? Или я что-то невнимательно прочла?

когда Кою успел влюбиться в Рейту?

Там есть строчка, когда Коё говорит, что убил ангела хранителя Акиры. Исходя из его же объяснений о механизме отхода души в мир иной,ему нужно было чётко знать, за какой душой он идёт. Следовательно, он успел) Просто в тексте не отводилось внимание рассуждениям жнеца на тему "убить или поиметь" XD, они там не нужны)
Автор пытался заставить читателя думать и сопоставлять факты, а не просто преподнести информацию на блюдечке с голубой)
Отсюда же мог вылезти вопрос, как Кай узнал, что Уруха не выполнил работу, или с какого перепугу тут взялся Руки, когда Архангел вообще работает "на другую контору"? Это доказательство того, что нам, простым смертным, никогда не понять той сложной системы корпорации смерти ;)
Удовлетворительное пояснение?)

Что-то такое я и предполагала, не была уверена в своих суждениях. Просто влюбиться, не видя человека, зная о нём лишь факты...Хотя, если Кою знал всю подноготную души Акиры, то почему бы и нет?

Знаю теперь одно точно. Ночью у меня с восприятием плоховато.
Спасибо, что разъяснили.

пы.сы. Хотелось бы еще отметить, что мне особенно понравился момент помешательства Кою. Оригинальный получился персонаж)