Название: Весёлый отпуск
Автор: Zanoza (Шалтай Болтай)
Бета: InkognitA ( на данном форуме не зарегистрирована)
Пейринг:Рейта/Кай основной. Остальные намёками.
Рейтинг: PG-13
Жанр: Юмор, Пародия, Кроссовер
Размер: мини
Размещение: с разрешения.
Статус: Закончен
Дисклеймер: Не претендует на серьёзность.

Глава 1
Газетто и Мияви выехали на особый корпоратив .

– Что это? – оглядев хибару, а после, скорчив брезгливую мину, спросил вокалист.
– Я так полагаю, дом в русском стиле, – осматриваясь, заключил Уруха.
– А клопы там тоже русские? – опасливо оглядываясь, поинтересовался Мияви.
– Да не стал бы нас главный сюда селить, будь тут опасно, – с милой улыбкой произнёс Кай.
– Ты как всегда смотришь на вещи сквозь розовые очки, да, Каина? – усмехнувшись, басист Газетто направился к, сомнительного вида, зданию, лишь отдалённо напоминающего прекрасную виллу, которую обещал продюсер (или кто там в пс компани главный? Оо)
Лидер лишь надул губы, от чего приобрёл сходство с ребёнком.
– Не называй меня Каиной, – буркнул он себе под нос.
– Не то что? – Сузуки явно нравилась такая реакция барабанщика.
– Не знаю, но я обязательно придумаю! – сказал драммер, после чего, шлёпнув Аоя по заднице, направился вслед за басистом.
***
– Холодно... – Руки поёжился, клацая зубами.
– Декабрь же, – сыграл роль капитана очевидности утка.
– Спасибо, мне полегчало, – пытаясь унять дрожь, сквозь зубы процедил вокалист.
– Да ладно, я вроде вижу баню, – оптимистичным голосом заявил Кай, успевший смерить хозяйским взглядом окрестности.
– А может мне тебя согреть? – хищно улыбнувшись, проворковал Рейта.
– Иди ты в баню! – сквозь смёрзшиеся челюсти прорычал гном.
– Только с тобой, радость моя, – ухмыльнулся блондин, а после проследовал в комнату, оставляя Руки наедине с его тихим гневом.
– А тут довольно просторно, – сняв паутину с волос, сказал Уруха.
– Недостаточно просторно для твоего зада, – констатировал Аой, который замыкал процессию, возглавляемую басистом.
– Молчи, дитя Пржевальского! – гавкнул лид.гитарист, рыщущий в поисках веника.
– Заткнитесь оба и принесите пива! – развалившись на кресле, скомандовал Рейта.
– И-и-и поп-пп-ппить в т-т-термос-се п-принеси, – отбивая чечётку зубами, произнёс вокалист.
– И захвати мою косметичку! – в пустоту крикнул Уруха.
– И Мияви из сугроба захвати, – лениво произнёс Аой, который уже успел оприходовать диван.
– Так это я что ли идти должен?! – спохватился Кай.
– Да, и шевели бёдрами, девочка моя, – указав пальцем на дверь, приказал басист.
Казалось вечно спокойный лидер сейчас выйдет из себя, но нет, он спешно покинул помещение и с трепетом, с которым мамаши моют своих детей, вынул великого попугая из снежного укрытия, а после, пошёл в машину за всем необходимым.
– Я пришёл! – лучезарно улыбаясь, крикнул Кай, после чего скинул Мияви на диван рядом с Аоем.
– Ну что, господа кролики, налетайте, – как-то хищно улыбнувшись, сказал блондин.
– Н-нет, с-с-пасибо, м-м-не и так х-хо-о-орошо, – всё ещё стуча зубами, выдавил из себя вокалист, а после, страстно впился в плед, любезно принесённый лидером.
– Не-е, я не употребляю свежезамороженное, – отрицательно покачал головой Аой.
–А я и так слишком устал... – хмыкнул лид.гитарист и отвернулся к угол, с любопытством изучая шедевр русской природы, в быту именуемую паутиной.
– Но нельзя же его так оставить! – как-то совсем по-девчачьи прощебетал Кай.
– А ты обогрей его, Каина, – вновь гадко ухмыляясь, предложил Рейта.
Очередной опус со стороны басиста лидер попусту проигнорировал, спешно разжигая в печке огонь и пододвигая застывшего "принца" к очагу.
– Коня на скаку остановит, в горячую избу войдёт, – нарочно растягивая слова, блондин старался довести несчастного лидера, на чьи плечи свалился целый зверинец:
Обнаглевшая лошадь, вальяжно развалившаяся на единственном диване, и, по возможности, ухмыляющаяся; гном, которому нужна нянька; утка, меланхолично пялящаяся на паутину; павлин, который не выдержал натиска погоды; и самое худшее – дикобраз, который лыбится как падла, не упуская возможности подколоть.
Убедившись, что «лучший гитарист Токио» плотно сидит на своём новом троне, – который в действительности представлял собой трухлявую табуретку, – барабанщик поспешил отдать Урухе его принадлежности для наведения марафета, а после, отправился к вокалисту, которому грозило воспаление лёгких.
– Чтобы я ещё раз согласился поехать в Россию... – сыпля проклятиями в адрес организатора «увеселительной» поездки, Руки, завёрнутый в плед , примостившись к печке, попивал чаёк из термоса.
– Вообще не пойму, зачем нас сюда командировали? – пробурчал вокалист.
– Не командировали, а любезно предложили погостить, – поправил маленькое существо Уруха.
– Плевать, главное – есть пиво... – безразлично изрёк басист.
– Главное, что в этой глуши есть моя косметичка, – стирая грим с уставшего лица, сказал лид.гитарист.
– Главное, что в этой глуши есть я! – напоминая о себе, крикнул гном, по-прежнему ютившийся возле печи.
– Главное – это дружба, – улыбаясь во весь рот, заявил лидер, глазами ища кухню.
– Что? Где я? Что ЭТО!? – завопил Мияви, вскочив со своего «трона», – который тут же развалился, оставив после себя неприятный плесневелый запах,– а увидев утку без косметики, осел обратно, впрочем, эпично рухнув на кучку, отдалённо напоминающую табурет.
– О, наш отмороженный очнулся! – саркастично усмехнувшись, сказал Аой.
– Проснись и пой, проснись и пой! – лыбясь во весь клюв, изрёк Уруха, приближаясь лицом к Миву.
– У..Уру? – с ноткой недоверия спросил Исихара.
– Нет, у нашей группы есть другая кряква, – хохотнул Аой.
– Так, всё, мне надоел этот цирк! – выпалил Рейта, запустив пустую банку из-под пива в угол, где красовалась паутинка, – Все спать, живо! Каина, ты со мной и Руки. Аой, Уру - берёте этого павлина и валите на кровать. Мы втроём на диване.
Минута молчания была нарушена лишь мирным сопением вокалиста, который, вопреки всем стараниям лидера, всё-таки заболел.
– Как скажешь, – пожал плечами Аой, – Мне больше достанется, – коварно улыбнувшись, коняка поплёлся к кровати, прихватив с собой Мияви – всё ещё прибывающего в ступоре – и Уру, который, собственно, и вогнал «величайшего гитариста Японии» в это состояние.
– А ты чего встал? На горшок, и спать! – скомандовал басист, отворачиваясь к стенке и зажимая Руки как плюшевую игрушку.
Мысленно готовя целый доклад, чтобы ответить заносчивому дикобразу, Кай всё же повиновался и скромно прилёг возле злобного блондина и гнома, который уже мирно спал с открытым ртом.
– Всем спокойной ночи! – крикнул лидер, после чего со стороны кровати послышалось невнятное мычание, а сзади – шипение Акиры, обозначающее что-то вроде «спи уже».

Глава 2
Утро. На кухне слышится шипение масла, звук режущего ножа и тихий японский мат.
– А ты всё пашешь... – широко зевнув, заметил Рейта, спалив лидера в самой непристойнейшей позе: тот стоял раком и облизывал окровавленный палец.
– Ага, скоро завтрак подам, – с чавкающим звуком вытащив палец изо рта, сказал Кай.
– А Руки где? – снова смачно зевнув, поинтересовался басист.
– Ушёл на разведку, – констатировал брюнет, возвращаясь к готовке.
– А эти оболтусы спят? – справляясь с вновь подступающим зевком, спросил блондин.
– Пойди да посмотри – с лёгким раздражением сказал Кай.
– Бу-бу-бу. Ладно, не буду отвлекать тебя от умственного процесса, милая, – хохотнув, Рейта пошёл бродить по комнате в поисках своих джинсов.
– Я вернулся! – демонстративно хлопнув дверью, воскликнул вокалист, однако, заметив что его игнорируют, повторил действие.
– Мне казалось, что ты ¬– гном, а оказалось – дятел... – сказал Уру, высунув свою заспанную моську из под одеяла.
– Молчи, и лучше погляди что я принёс! – с гордым видом сказал Така, поставив на стол корзинку с клубникой.
– Так не сезон же... – изумлённо пробубнил лидер.
– Руки, где ты это взял? – с опаской поинтересовался Мив, успевший продрать глаза.
– Да какая разница, где? Главное, что у нас есть завтрак! – неунывающим тоном изрёк вокалист.
– Така... – угрожающе прорычал Аой.
– Ну ладно, – хмыкнув, а затем странно поморщив нос, сказал гном, – Украл.
– ЧТО!? – в один голос произнесли все Газеттовцы.
– А? – отозвался Мив.
– Нууу... – почесав затылок начал оправдываться Руки, – там недалеко домик есть... я туда пошёл, и, в общем, там в холодильнике было... ну вот я и подумал... – пряча глаза, ответил Таканори.
– А-а-а, какой кошмар, мы теперь преступники! – завопил Уру.
– Кто это – «мы»? – любезно поинтересовался Аой.
– Точняк. Видели-то ведь только тебя, – по-шакальи улыбнувшись, басист приблизился к гному и навис над ним, нахально ухмыляясь, – Что будем с ним делать? – обернувшись к остальным, спросил Акира.
– Убить, – безразлично отозвался Аой.
– Изнасиловать! – не теряя нотки истеричности, выпалил Уруха.
– Изнасиловать в особо жёсткой форме и расчленить! – лыбя жало, сказал Мияви.
– А может не надо? – робко предложил Кай.
– Убить, – отрезал Аой.
– А что вы на меня так смотрите!? – вновь оправдывался вокалист, – Вон, Уру у Мива тырил карандаш, а Аой так вообще стырил у меня Уру! – маленькое существо со злобой впилось глазками в парня семейства лошадиных, который лишь что-то насвистывал.
– Ну, значит просто изнасиловать, – подвёл итог Рейта, нетерпеливо теребящий прядь своих волос.
– Блондинку никто не спрашивал! – возмужав, заступился за гнома лидер.
Послышались сдавленные смешки Мива, Уру, Руки, и дикое ржание Аоя.
– Ах, вы... – оскалился басист.
– Ну что, милый, думаю, вопрос исчерпан, – притянув вокалиста за рукав, сказал Кай, победоносно улыбаясь.
– Я тебе ещё отомщу! – рыкнул Акира и вышел прочь из помещения.
– А вы чего ржёте? – обиженно произнёс Така.
– Горелым запахло... – меланхолично сказал Уруха.
– Ксо, завтрак! – проорал мелкому в ухо лидер и рванул на кухню, где уже была горькая дымовая завеса, а на сковороде покоились угольки.
– Вы... – из кухни послышался загробный голос, – из-за ваших глупостей мы лишились завтрака! – ещё никогда драммер не выглядел настолько разозлённым.
– Убью... – взревел Кай и помчался прочь из дома в поисках зачинщика.
– Э? – наблюдая, как Акира ежится от холода, стоя в одних трусах на заснеженном крыльце, лидер мгновенно забыл о злобе. – Быстро в дом, заболеешь!
– Т-тебе-то, что!? – стараясь не стучать зубами, спросил басист.
– Ничего, но не думаю, что фанатки будут рады видеть тебя в качестве полуфабриката, – лидер встал рядом со своим подопечным.
– Да срать я на них хотел, – буркнул Рейта, но совету всё же последовал и спешно покинул улицу.

Глава 3
Газетто. Вечер.
– Жрать охота, – подтверждая свои слова пением живота, вдруг выдал басист.
– Может мне тыкнуть пальчиком, чтобы ты понял кого винить, – смерив товарища испепеляющим взглядом, процедил Кай.
– А клубничка-то осталась... – наблюдая как падает снег, меланхолично произнёс Уруха.
– Между прочим, её добытчиком я! – гордо вскинув голову, изрёк вокалист.
– Народ, а чего такие морды недовольные? – чавкая, поинтересовался Мияви, только что вернувшийся из кухни.
– Мив, – с опаской покосился на гитариста драммер, – а это у тебя возле рта, не от клубники ли пятна?
– Да, – облизывая пальцы, сказал павлин. По его довольной морде было понятно – угрызения совести его не колышут.
– Такамаса-а-а, – злобно сжимая свои маленькие гномские кулачки, прошипел Руки.
– Да? – совершенно недоумевая, чего это вокалист пытается косить под кошака, спросил Мив.
– Ты... ты хоть понимаешь что натворил!? Я заработал эту клубнику честным трудом! – вопил Така.
– Вот этими руками! – притянув к себе за шиворот гитариста, продолжал буйствовать гном.
(Зацените момент: низкосракий гневается на Мива, пытаясь снизу набить ему морду)
– Понимаешь!? А ты всё сожрал!!! – брызгая слюной, проорал Руки в лицо Мияви.
– Как последняя скотина... – добавил драматичных ноток Аой.
– М-м-м, ну я извиняюсь... – скорчив гримасу, пробурчал Мив.
– Извиняешься? Извиняешься! ИЗВИНЯЕШЬСЯ?! Да я убью тебя! – срывался на истерический писк «главный» газеттовец, – И не смейте меня останавливать! – наигранно закатывая рукава, сказал Руки.
– А мы и не собирались, – ухмыляясь, отметил Рейта.
– Как не собирались!? – оглянулся на товарищей Кай.
– Ну, смотри, – потянувшись, сказал ритмист, – хавчик наш спалился из-за Рейты, закусон умял Мив – мы голодные, гнома есть не вариант – бешенством заразимся! – как-то недобро усмехнулся Аой, – остаётся... – но тут зловещую речь гитариста прервал вокалист.
– Так я что, бешеный, по-твоему? – обрушив на коллегу весь свой гнев, выпалил Руки.
– Есть немного... – крякнул где-то в углу Уруха, продолжая изучать падающие снежинки.
– Ах вот вы как, да!? – вздымая грудь, возмущался вокалист, который теперь походил на хомячка.
– Ребята, давайте жить дружно! – в надежде разрядить обстановку мило улыбнувшись, сказал Кай.
– "– Ага, Peace and Love...– отправив ядовитый комментарий согруппнику, басист растянулся на диване, потягивая пиво.
– А я слышал, что в Африке насекомых едят... – недобро улыбнувшись, сказал Уруха, который теперь наблюдал за пауком.
– Изверг, – констатировал Руки.
– А вдруг у этого паука семья? Дети? – по-девчачьи сказал Кай.
– Ага, это у меня: жена, дети... – пытаясь переменить тему, отозвался Мияви.
– Я с тобой ещё не закончил! – вспомнив о своём гневе, крикнул вокалист.
– Давайте завтра с едой разберёмся, – неловко улыбнулся Кай. – А пока ляжем спать.
– Какое спать, ещё только четыре часа дня! – гаркнул Рейта.
– Тогда пошли в баню, – оживившись, сказал Уруха.
– А это идея! – воодушевился мыслью лид.гитариста, Аой.
– Плохая идея... – пробубнил Руки.
– Отлично, тогда давайте собираться! – игнорируя маленькое злобное существо, сказал барабанщик.
– Уруха, Аой - носите воду, – хлопнув в ладоши, выкрикнул лидер.
– А-а-а!? – хотел было возмутиться ритмист, но был благополучно перебит.
– Рейта, ты - колешь дрова, Руки, носишь их в баню, Мив и я идут на поиски полотенец, халатов, мыла и прочего, – закончив свою речь, брюнет одарил милой улыбкой всех присутствующих, намекая, что не потерпит возражений.
– Какого хрена у меня самая тяжёлая работа!? – запустив жестяную банку из-под пива в лидера, возмутился Рейта.
– Ну, ты же самый смелый, сильный и умелый, – прыснул в кулак Аой.
– Вот именно, мы на тебя рассчитываем, брат, – спешно натягивая только что найденную фуфайку, сказал Уруха, похлопав басиста по плечу.
Руки, всё ещё пребывающий в шоке от распределения ролей, скуксился и стал сверлить Кая уничтожающим взглядом.
***
Прошло два часа.
– Рейта, давай быстрее – я околел, – командовал Руки, стуча зубами.
– Заткнись! – замахнувшись на вокалиста пилой, сказал Рейта.
– Молчу-молчу, – скрестив ручки на груди, отозвался гном.
– Аой, тебе не кажется, что... – приблизившись к уху ритмиста, Уруха с состраданием уставился на басиста.
– Да ладно, давай ещё поржём немного, – давил лыбу Аой.
– Нет, ну может всё-таки скажем ему, что колоть дрова надо топором, а не ножовкой? – закусив губу, Уру с самым несчастным видом смотрел на согруппника, который, казалось, сейчас взорвётся.
– Не-е-е, ещё рано, – улыбка лошадеподобного становилась всё шире.
– Что тут происходит? – поинтересовался подоспевший Кай.
– Не видишь, что ли? – еле-еле сдерживал смех Аой.
– Убью! – не то крик, не то угрожающий рык вырывался из груди Акиры.
– Кого? – борясь со смехом, поинтересовался ритмист.
– Его! – басист оскалился на лидера.
– Меня-то за что? – изогнул бровь Кай.
– За всё хорошее! – проорал Рейта, и хотел было продолжить свою тираду, но был благополучно заткнут снежком.
– Е-е-е-е-е! – сделал неопределённый жест в воздухе Мияви.
– Падла! – выплёвывая холодную субстанцию, прошипел Акира.
– Поцелуй мой горячий зад, детка! – вконец оборзев, сказал Мив, демонстративно шлёпнув себя по полужопию.
– Ну, держись... – Сузуки стал рыскать в поисках чего-нибудь тяжёлого, но тут же почувствовал, как в его зад катапультировали новый снаряд.
– Какого хрена!? – проорал Рейта, выпрямившись и спешно прикрывая задницу.
– Хы-хы, – скалился Аой, подкидывая в руке комок.
– Ах, вот вы как, да?
Злобный прищур со стороны басиста был замечен Каем, и он хотел было свалить, но тут загребущая рука Лошадь-куна притянула его к себе.
– Уже уходишь, Каина? – ухмыльнулся ритмист.
– Что за идиотская привычка называть меня Каиной!? – топнул ножкой лидер, от чего нога провалилась в сугроб, а в кроссовок забрался снег.
– Я с вами! – крикнул Уру, внезапно вернувшийся из астрала.
– Да пошли вы все... – нахохлился вокалист, и уже было собрался валить в дом, как ему по затылку пришёлся смачный снежок.
– Куда собрался, мелкий? – Акира, похоже, уже втянулся в процесс.
– От вас подальше, – вокалист старался придать своему голосу непринуждённость, впрочем, тщетно и через пять минут все шестеро благополучно устроили перестрелку.
***
Спустя пятнадцать минут.
– А-а-а-а-а , я давно так не веселился ,– сидя на Урухе и Аое, улыбаясь, сказал Акира.
– Слезь с меня, чудовище! – вопил Руки, пытаясь выбраться из-под почти нокаутированного Мияви.
– Всё-таки в России здорово, – отозвался из сугроба Кай, делавший «ангела».
– Да-а-а... – мечтательно изрёк утка.
– Идите все в баню, мне холодно, – буркнул Аой, подпирающий рукой свою челюсть.
– А что, неплохая идея... – крякнул лид.гитарист.
– Но дров же нет, – поспешил подпортить «малину» вокалист.
– Не-не-не, я не пойду! – спрыгнул со своего живого трона Сузуки, разводя руками, – Я устал.
– У тебя нет выхода, Аою холодно, – настойчиво сказал Кай.
– Ну... – басист замялся, – ... ладно.
– Только на этот раз возьми топор, – крикнул вдогонку ритмист, хохотнув.

Глава 4
Полчаса спустя:
– Не виляй задом, блондинка, – давился смехом Аой.
– Мелкий, не утони в сугробе! – кричал Мив.
– Заткнись! – в один голос демонстративно прорычали вокалист и басист.
– Умчи меня, в свою страну оленью, – послышалось сзади, и лошадь с попугаем обернулись.
– Уруха, что с тобой? – спросил Кай, помогавший гному носить дрова.
– Да так, медведя увидел, – меланхолично сказал лид.гитарист, следя за струёй, направляемой в заиндевевший куст.
– Ме...дведя? – из рук вокалиста вывалились щепки, которые, по мнению Акиры, имели право называться дровами.
– Угумс, – закончил своё нехитрое дело утка и повернулся к согруппникам.
– ПАРНИ, ХОДУ! – скомандовал Мив, чьему приказу внимали сразу все.
– А-а-а-а, мы все умрём! – вопил гном, бегая вокруг бани.
– Давайте принесём его в жертву? – кивнув на Руки, предложил Аой.
– Не, где мы ещё одного припадочного мелкого вокалиста найдём!? – отрезал Уруха.
– Надо спасать Сузуки! – в голосе лидера послышались истерические нотки.
– И гнома, – крякнул гитарист.
А пока наши герои обсуждали что предпринять, Рейта увлечённо колол дрова, бормоча себе под нос что-то типа: «что бы они без меня делали». Таканори, тем временем, нарезал круги вокруг известного сооружения, пытаясь успокоиться.
– Мелкий, ты где? – стирая пот со лба, поинтересовался басист.
– Тут я, тут, – послышалось из сугроба. – И не называй меня мелким.
– Ты дрова-то неси, – Акира плюхнулся в сугроб.
(кстати, он до сих пор в трусах и не замёрз. Мужыыыыг xD)
– Подними меня, – велел великий зимний гном.
– А на *цензура* тебе не пойти? – рыкнул басист.
Руки, немного подумав: «Ну, смотря на чей».
– А на мой бы пошёл? – усмехнулся дровокол.
– Не-е, ты страшный! – отрезал вокалист, поднимаясь со своего "трона".
– Чё!? – по-гопски изрёк Сузуки.
– Страшный-страшный, – послышалось из бани ржание Аоя. – Тебе даже утка не даёт.
– Нихера подобного! – возмутился басист. – Вот скажи, Уру, ты меня любишь?
– Ну, как друг ты конечно хорош, но... – гитарист замялся.
– Но как любовник, прости – говно, – договорил за товарища Аой.
– Да пошли вы! – Акира, вынув свою филейную часть из сугроба, пошёл к Руки.
– Значит я страшный, да? – басист угрожающе навис над маленьким человеком, от чего тот вжался обратно в снег.
– Ну-у, будь я тёлкой, может ты бы мне и понра-а-авился,– пытался оправдать себя гном.
– Вы похожи на двух баб, спорящих: полнило бы их новое платье, которая купила девушка, которую они ненавидят, – изрёк Мияви, который проявил немалую долю героизма, покинув анти-медвежье убежище.
– Вали попугай, мы заняты, – отмахнулся от друга Рей.
Руки лишь умоляюще посмотрел на гитариста, который от взгляда «аля кот из Шрека» сдался.
– Я забираю гнома с собой, – хмыкнул гитарист и перекинул мелкого через плечо.
– Тебе не холодно? – поинтересовался свисающий с плеча Мива вокалист, глядя на то, что было у басиста ниже пояса.
– А? – Рейта посморел вниз, – ТВОЮ МАТЬ, Я ЖЕ НЕ ОДЕТЫЙ!
Пока Сузуки ахуевал с происходящего, Мив и Руки быстро ретировались.
Спустя десять минут.
– Темнеет, – мечтательно изучая закоулки бани, сказал утка.
– А по лесу медведь бродит, – заметил Кай.
– По-моему, опасаться надо не медведя, а Рейту. Он вроде как замёрз. Может даже попросит тебя согреть его, – ритмист ткнул барабанщика локтем в бок.
(заметьте, это самая длинная фраза лошадь-куна за весь фик! О_о Эволюционирует )
– Собачий холод... – стуча зубами, цедил Рейта, пытаясь найти вход в баню, впрочем, тщетно – повязка с носа поднялась на глаза, а руки были заняты прикрыванием Сузуки-младшего.
– Немного левее, – издевательским тоном орал Аой.
– Я до тебя ещё доберус-с-с-с-сь... – шипел Рей, предпринимая очередную попытку на ощупь найти проход.
– Ты почти у цели! – с наигранной заботой в голосе сказал ритмист.
– Лошадь, я тебя за это раком поставлю! – басист ринулся вперёд, надеясь, что его тело само найдёт дорогу.
– Не знал, что ты умеешь членом видеть, – ухмыльнулся Мив.
Кай, предчувствуя грандиозный пипец, спешно покинул предбанник, где теперь толпились все джеи, и помчался к утке, который сидел на полке и изучал осиное гнездо.
– Каинаа! – угрожающе-слащавый голос басиста не предвещал ничего хорошего.
– ИЗЫДИ! – орал драммер, запирая за собой дверь.
– Девочка моя, пусти дядю Рейту по-хорошему, обещаю, я тебя не обижу, – пропел Акира, прижимаясь щекой к запертой двери.
– Точно? – недоверчивым голосом спросил Кай.
– Точно-точно, – басист всеми силами пытался придать голосу привычную интонацию.
– Ладно... – лидер отпер дверь.
– Иди сюда... – прошипел Рейта.
– Ты... Ты же сказал, что не обидишь! – пропищал Кай.
– Да нахрен мне ты-то сдался!? Я вон его убить хочу! – Сузуки кивнул на утку, которая так и не удосужилась удостоить гостя вниманием.
Аой, где-то в предбаннике, гадко усмехнулся и попросил у Мива телефон, чтобы заснять эту перепалку, приговаривая: «Это пойдёт на ютуб».
– Я не дам тебе свой телефон, я в Твиттере сижу! – скинув, наконец, вокалиста с плеча, сказал Мив.
– Да мне только этих идиотов снять!
– Нет, а вдруг, если я выйду, фанаты подумают, что я умер? – оттопырив запирсингованную губу, сказал прЫнц.
– РЕЩЕ! – гаркнул ритмист.
– Ну... ладно, – после недолгих уговоров телефон переместился в руки Аоя.
Гадко ухмыляясь, гитарист стал снимать происходящее: Рейта бежит за Урухой, Уруха прячется за Кая, Кай в шоке, за кадром ржёт новоиспечённый оператор.
Но тут – на моменте, где трое газеттовцев удачно завалились на полок, образуя милую прослойку тел – экран мобильного телефона Мияви недобро засветился, и на дисплее появилось: «входящий вызов: Мел».
– Это тебя, – телефон спешно вернули в руки владельцу.
– Мел? Нет, я не слышал. Гуляю? Ты что, мы тут с парнями... (на заднем плане стонущий от того, что на нём нагло лежат участники группы, Кай) э-э-э-э, мы тут... Да нет, Мел, ты всё не так поняла. К маме? Не надо к маме. Мел, нет, ну... ну давай я тебе Руки дам. Нет-нет, он парень. Стоны? Да, тут они ... – Мив посмотрел на кучу малу, – ... с ума сходят. Нет, я не пил. Да. Хорошо. Обязательно. Всё-всё, только не злись.
Когда экран предательского устройства погас, Исихара облегчённо вздохнул.
– А ты таки подкаблучник, – вынырнул из ниоткуда гном.
– Не правда! – стал оправдываться Такамаса.
– Правда-правда, – лыбил жало Аой.
– Ну вас в баню, – надул губки Мив, скрестив на груди руки.
– Кстати о бане... – послышался приглушённый голос Кая, придавленного двумя телами.
– Поздно уже, – развёл руками гном.
– И жрать охота... – отозвался Уруха, пребывающий в состоянии полной отрешённости.
– Пошлите в хату, что ли? – неловко сказал барабанщик.
Нехотя, Рейта слез с утки, а тот, в свою очередь, соизволил поднять своё туловище с несчастного драммера. После, вся компания спешно покинула помещение, освещая дорогу подсветкой телефона Мива, который боязливо озирался по сторонам, видимо, боясь встретиться с медведем.

Глава 5
Газетто. Утро.
– Бля-я, где мои трусы!? – сиплый голос разрезал тишину.
– Сузуки, а где ты их вчера оставил? – сонно пробормотал ударник.
– Если бы знал куда ты их кинул, когда снял с меня, – усмехнулся басист.
– Я не снимал, – поёрзал Кай, приоткрывая один глаз.
– Тогда кто... – блондин стал судорожно озираться по сторонам .
Картина такая: Аой обнимает Уруху, который сосёт палец. Руки развалился поперёк Мива, чудесным образом балансировавшего на краю дивана в обнимку с телефоном, а позади лошади и утки мирно лежал Кай. Тут на глаза басисту попались трусы, которые, по-видимому, кто-то принял за кусок простыни и положил ему под голову.
– Что за... – Акира почесал затылок. – Ладно, пох, – басист поплёлся на кухню в поисках чего-нибудь съестного.
Как и должно было случиться, из съестного были только тараканы, негодовавшие по поводу отсутствия хавчика и демонстративно подёргивающие усиками.
– Ксо... – прошипел Сузуки и вернулся обратно в гостиную. Согруппники продолжали мирно храпеть, и подпевали им их пустые желудки. Нарушал идиллию только Кай, заметивший в опасной близости от своего лица трусы Рейты, и, взвизгнув, сбежал с дивана.
– Акира, я ненавижу, когда ты так делаешь! – топнул ножкой ударник, скорчив самую обиженно-раздражённую мордашку, на которую только был способен.
– Мне посрать. Приготовь кушать, милая, – басист широко зевнул.
Момент был эпичнейший: Сузуки стоял обнажённый напротив Кая, заставляя его идти готовить, но говорит это таким тоном, будто просит отсосать. Кай, негодуя, толкнул сонного тирана, но не рассчитал силу, от чего тот споткнулся о чей-то носок и смачно ухнулся на пол, нихерово так приложившись головой.
– Ой, – пискнул Кай, прижимая ладонь ко рту, явно предчувствуя приближающий армагидец в лице блондина.
– Убью... – прошипел Рейта, потирая ушибленный зад и медленно – чтобы навести побольше ужаса – поднимаясь.
– Охаё, – крикнул Мив, падая с дивана и увлекая за собой Руки, которому приспичило схватиться за Уруху.
Итого: Урупон, придавленный Аоем, чуть не подавился своим пальцем. Руки, тихой поступью – как нагадивший кот – ретируется, дабы не отхватить тумаков от впавших в ярость коня и утки. Мив орёт, что разбил телефон, а где-то неподалёку всё ещё недовольно шипит Акира.
– *нецензурная брань* начинается утречко... – «по-Рейтовски» сказал Кай, оглядывая товарищей.
– Я уже говорил, что тебя ненавижу? – как-то слишком серьёзно проговорил Мив, переключая своё внимание с потухшего дисплея на гнома, которому не удалось вовремя удрать.
– Не приходилось, – нервно улыбнувшись, ответил Мацумото.
– Можно я его убью? – теперь Такамаса жаждал ответа от лидера.
– Не на людях, – смиренно сказал Кай.
– Э-э-эй, ребята, вы чего? – Руки всплеснул руками (извините :D)
– По-моему, нам пора домой, – крякнул лид. гитарист.
– Воистину! – окончательно поднявшись, сказал басист, и ринулся продираться через коллег к заветным боксерам.
Аой с облегчением вздохнул, ибо нога Мива больше не упиралась ему в промежность.
***
– А жрать то нечего! – провыл мелкий.
– Пошли в лес, грибы искать, – проблеял Уруха, сосредоточенно изучая пространство.
– Галлюциногенные!? – гоготнул Аой.
– Можно... – абсолютно не заметив подкола, отозвался гитарист.
– Ага, я потом про это песню напишу: «Однажды, морозной зимней ночью, мы пошли в лес собирать грибы», – недовольно буркнул гном, нахохлившись.
Пару секунд и комната наполнилась ржанием. Угорали все: и Кай, всё ещё сторонящийся блондина, и Рей, уже успевший одеться, и Аой, которому, казалось, было не до этого, и Мив, смиренно отбросивший попытки воскресить телефон, и даже Урупон, который всё время был в астрале.
– А вообще, что тут делать? – лениво потянувшись, спросил Мив.
– Ну... природу изучать, – ляпнул барабанщик.
В общем, с очередной глупости все снова гоготнули и словили себя на мысли, что три дня голодовки им явно не на пользу.
– Какой кошмар, я же похудею! – встрепенулся Мив.
– И я тоже! – подал голос вокалист.
– А тебе и не помешает, – хохотнул Аой.
– Катись в свою конюшню! – взбесился мелкий.
– Подеритесь ещё, – фыркнул Рейта, стоявший у окна. Тут его желудок изрёк протяжное ворчание. – В общем, братцы, пора на поиски провизии.
– Я – За! – внезапно даже для самого себя, резво ответил Уруха.
– И я! – оживился барабанщик.
– А у меня итак нет выбора, – почти плача над безмолвно лежащим в руках телефоном, проскулил Мивче.
Конь хотел было толкнуть речь, но Рейта поднял вверх руку, давая понять, что ещё не закончил.
– Руки и Аой остаются здесь! – гаркнул Сузуки, явно намекая, что приказы сатаны не обсуждаются.
Вот так и сообразили экспедицию для поиска провианта. Оделись, попрощались. Аой для драматичности всхлипнул и высморкался в рубашку вокалиста, который, мысленно, уже представлял себе, как будет его убивать.
– Ну, мы пошли, – радостно сказал Мияви.
– Давайте, – буркнул вокалюга.
***
Долго ли они шли, коротко ли, набрели на красивый дом.
– У меня глюки? – поинтересовался утка.
– Если так, то у нас это коллективное, – хлопнув друга по плечу, сказал Рейта.
– Ну, что встали? Пошли взламывать! – сказал ударник.
Сказать, что парни были в шоке – ничего не сказать. Это вот он, их милашка Кай, сейчас предлагает им пойти на откровенное преступление?!
– Не верю, – только и сорвалось с посиневших от холода губ басиста.
– Ну а что? – стал оправдываться драммер. – Я – лидер, или кто вообще?!
– Или, – прыснул в кулак Мив.
– Да ну вас всех... – пробормотал утка и поплёлся к дому.
***
Когда дверь была благополучно открыта, парни не без шума ввалились в тёплое помещение.
– Едой пахнет... – прикрыв глаза и расплывшись в блаженной улыбке, сказал Урупон.
Мив и Рейта переглянулись. Кай заподозрил неладное, но поздно. Всё, что он смог – крикнуть этим двоим вдогонку: «Берите только самое необходимое!»
Когда «спасательная экспедиция» целиком подтянулась на кухню, элегантный прынц и дикобраз уже вовсю обчищали холодильник, полностью игнорируя при этом правила этикета и свою совесть.
– Уру, посмотри, что на полках осталось, – обречённо вздохнул Кай.
– Есть! – повиновался утка и стал собирать всё съестное в большой рюкзак.
И пока Газе и Мив хозяйничали на кухне, дверь незаметно щёлкнула...
– РУКИ ВВЕРХ! – послышался грубый мужской голос и звук перезаряжаемого оружия.
– Парни, ходу! – крикнул Кай, героически бросаясь наутёк.
Возражать никто не стал, и все табуном рванули вперёд, сбивая толстенького лысого мужичка с ружьём с ног. Слышится звук выстрела и крик утки: «Я ранен, я ранен!», ор Рейты: «Да вставай ты уже, хорош симулировать!», а так же попискивания Кая.
Бежали они, немного немало, пятнадцать минут, вернее, как сказать бежали: Мияви удирал так быстро, что пятки сверкали, барабанщик же предпочёл обниматься с деревом, а утка, видимо почуяв брачный сезон, решил отдуплиться прямо в берлоге, которая, к счастью, была свободна, ну а блондин... блондин просто орал как потерпевший, причём отборным японским матом.
– За что мне – молодому и красивому, все эти чёртовы неприятности!? – сокрушался басист , глядя на небо, скромно выглядывающее из-за сети из заиндевевших ветвей.
– Заткнись! – рявкнул лидер, тряхнув суком. Тот, лишь опасливо скрипнув, позволил искристому холодному снегу рухнуть вниз, удачно приземлившись на голову Акиры.
– Бывают в жизни огорченья, если у тебя съедят печенье, – подвывал Урупон из берлоги.
– Гр-р-р, сволочи, – Рейта ударил ногой в дерево, но после того, как конечность встретила деревянную твердь суровой русской сосны, взвыл от боли.
Даже если бы тот коротконогий мужичок решил бы их догнать, живым бы он всё равно не ушёл, так как Сузуки Акира был готов убивать. Кай мысленно благодарил Бога за то, что вовремя залез на злосчастное хвойное дерево. Нарушить тихий гнев басиста, сопровождаемый всевозможными проклятиями и порыкиваниями, решился Утка, осторожно высунувший своё лицо из временного убежища.
– Может, пойдём искать нашу принцессу? – робко раскрыл свой клюв пернатый представитель Газе.
– Да, Миву, наверное, сейчас очень одиноко... – донеслось откуда-то с вершины дерева.
– Какое-то у меня гадкое предчувствие... – Рейта хмыкнул.
– Уру, рюкзак с едой у тебя? – слезая с дерева, полюбопытствовал драммер.
– Э-э-э, – начал было лид. гитарист, но был благополучно перебит.
– Значит, еды у нас нет, – подытожил басист.
– В общем и целом – да, – выдохнул ударник, успевший уже покинуть свой «пост».
– И что будем делать? – поинтересовался Урупон.
– Не знаю... – честно признался лидер.

Глава 6

Долго ли шли, коротко ли – начало смеркаться.
– Собачий холод, – прошипел Рейта.
– Ничего, скоро мы найдём Мияви и отправимся домой... – попытался утешить басиста Кай.
– А меня и тут неплохо кормят, – сказал утка, маниакально косясь на белку.
– Где же этого шута искать!? – блондин был зол как чихуахуа Руки, когда хозяин его не выгуливал.
– О, привет Медвед! – Уруха интенсивно махал в темноту леса.
– Э-э-э... Уру? – ударник положил руку на плечо лид. гитариста. – Ты уверен, что это не Мияви?
– Ну, не знаю, разве что он схавал наши запасы и разжирел, – как-то по-садистски пролепетал гитарист.
– Значит... без вариантов, – басист уже стал было лезть дерево, на котором планировал спасаться, но тут из-за кустов вывалился принц всея Японии, таща на себе рюкзак с провизией.
– Я уже говорил, что тебя ненавижу? – прошипел Рейта.
– Да-да, – отмахнулся Мив.
– Кто-нибудь знает, в какую нам сторону? – спросил барабанщик.
– Я знаю! – гордо вильнув задом, констатировал Урупон.
Сообразив с направлением, джеи всё же двинулись вперёд, предусмотрительно отобрав у Мияви провиант.
И вот, наконец, блеснули вдали спасительные окна избушки, успевшие за столь короткое время стать почти родными. Со всех ног парни метнулись туда, топя друг друга в сугробах так резво, что сами немного офигевали с этого. А после, надурачившись вдоволь, пошли к двери. Но, подозрительный диалог заставил их напрячь уши.
– Ай-й-й, что ты делаешь? Мне больно! Он слишком большой! – послышался из-за двери голос вокалюги.
– Потерпи, я уже скоро! – рыкнул Аой в ответ.
– Но он мне сейчас щёку порвёт! – с набитым ртом, возмущённо пробормотал гном.
– Да погодь, я уже сейчас! – почти сорвался на крик конь.
И тут, в комнату – с криком «Попа-а-а-ались» – влетел Рейта, а следом за ним ввалились и остальные «спасатели».
Картина такая: Аой сидит на Руки, у которого из-за щеки виднеется палочка от чупа-чупса, а Рейта, с самым дебильным выражением физиономии, пялится на происходящее.
– А я уж думал... – досадовал Мив.
– Мы все так подумали, – вздохнул Кай.
– Что вы там еще подумали? – пробурчал вокалист.
– Э-э-э... – промычал басист.
Аой прищурился.
– Колись, блондинка, – выпалил конь.
– Ну... – начал было оправдываться басист.
– Мы подумали, что вы трахаетесь, – предельно честно ответил за друга Мияви.
– С чего ты взял? – изогнул бровь гном.
– Так вы тут такие беседы вели... – начали в тон оправдываться Кай и Рейта.
– А... – ритмист посмотрел на тушку под собой. – Просто этот козёл заныкал чупа-чупс и хотел сожрать в одну рожу. Ну я и решил его словить, наказать засранца, так сказать. Так вот, он его почти проглотил! А я вот сиди и доставай, – Аой хмыкнул.
– Ясно, – досадливо изрёк Мив и поплёлся к дивану. – Я спать.
– Как спать? – огорчению блондина не было предела.
– Действительно, – Аой недобро улыбнулся, – надо мелкого наказать... – садистские позывы не были не замечены, и Руки стал судорожно ёрзать под согруппником.
– Отпусти мелкого, – попросил Кай.
– С чего бы вдруг? – вполне справедливо поинтересовался гитарист.
– Ну, например, я могу дать тебе в морду, – сказал лидер, демонстративно хрустнув костяшками пальцев.
Тут, Рейта не выдержал – он смеялся так громко, что, казалось, стены смеются вместе с ним.
– Ты? В морду? Не смеши мои трусы, женщина! – басиста скрючило пополам на полу. – Наш милашный мальчик решил поиграть в мужественного дядьку! – в очередной раз гоготнув, Рейта стал отплёвываться от смеха.
Кай был так тронут речью согруппника, что, не раздумывая, вмазал ему шваброй по яйцам.
– Что-то ещё, блондинка?- хмыкнул драммер.
– А-а-гр-рх-х! – если бы пение глазами было возможно в природе, Акира бы явно в этом преуспел. О, какой болью были наполнены его глаза! Сколько а*нецензурная брань* отражалось в этих бездонных чёрных очах. Любая артистка Большого театра съела бы свой парик, чтобы быть такой же выразительной, каким сейчас был басист.
– Кай? – Аой сглотнул.
– Да? – загробным голосом отозвался ударник.
Действие последовало незамедлительно: лошадь быстро слез с мелкого, пятясь и стараясь спрятаться за утку, которому, казалось, было глубоко безразлично происходящее.
Пробуравив гитариста взглядом ещё с минуту, лидер обратил-таки свой взор на скрюченную – буквой «зю» – фигуру, лишь отдалённо напоминавшую человека.
Руки, воспользовавшись моментом, быстро поднялся с пола и достал осколки карамели изо рта.
– Вух, спасибо, друг! – лыбя жало, мелкий поспешил удрать с места преступления. Повисла неловкая тишина, нарушаемая лишь редкими постанываниями басиста, всё ещё валявшегося на полу.
– Ну, вижу, мы уладили конфликт, – широко улыбаясь, лидер проследовал к креслу.
– Каина-а-а-а, – угрожающе прошипел вслед Сузуки.
– Да, радость моя? – голос драммера был нарочито сладким, что заставило блондина заткнуться и сглотнуть.
– Нет, ничего, – басист наконец поднялся с пола, силясь, чтобы придать голосу будничную интонацию.
***
– Уру, не замечал, что ты так сладко пахнешь, – нос ритм-гитариста жадно втягивал аромат, исходящий от кожи утки. – Пахнет... пирожками? – хищно облизнувшись, Аой стал лапать согруппника за *нецензурная брань* ляжки.
А в это же время, в другом конце комнаты, Кай дрессировал Руки, который имел сходство со своим чихуахуёнышем, потому что капал слюной на пол, чуя соблазнительный аромат свежестащенной пищи.
– Я всё-таки думаю, что нам надо пойти в баню, – крикнул из угла басист.
– М-м-м? – изумлённые взгляды парней с живым интересом были направлены на блондина.
– Ну, попариться там... – инициатор полубредовой идеи потупил взор.
– Не, ну я – за, – пожал плечами Кай, оттаскивая от гнома рюкзак с провиантом.
– И я, – решительно избегая рук коняки, крякнул Уруха.
– И я, – гипнотизируя содержимое сумки, на автомате ответил гном.
– Ну, вот и порешили, – лидер лучезарно улыбнулся. За эту улыбку Рейта готов был простить ему всё. Всё, кроме пострадавших в нечестной и подлой борьбе яиц.
Собирались по принципу: у кого ещё оставалась чистая одежда, те в баню. Итого, чистой одежды не было ни у кого, и лидер, с долей раздражения, решил, что в баню всё же идут все.
Пока пытались растопить несчастную печку – горе-дровами Акириного производства – окончательно стемнело.
– Что-то мне стрёмно, – мялся у входа Мив.
– Ты мужик или не мужик!? – гоготнул Аой и первым вошёл в парилку. Внутри был сухой, обжигающий грязное уставшее тело воздух, и согруппники, расположившиеся на трёхъярусных полках-ступенях.
Акира скромно прикрыл остатки своей яичницы полотенчиком, Уруха рассматривал узоры на стекле, а Кай и Руки о чём-то оживлённо болтали.
Аой, пафосно качнув бёдрами, отправился навстречу друзьям, оставляя Мива морозить зад в предбаннике.
Поломавшись немного, самопровозглашенный принц всея джей рока всё же присоединился к остальной компании.
– Тепло-то ка-а-ак, – расплывшись в блаженной лыбе, пролепетал Уру.
– Ага, – робко ответил басист, спихивая со своего плеча голову утки.
– Как хорошо на свете жить! – нараспев сказал Мив, потянувшись.
– И не говори... – мурлыкнул Руки, пристроившись на коленках у лидера.
– Да ну вас, – буркнул Аой, которому не нашлось места на полке.
– Знаете, я тут подумал... – прикрыв глаза, сказал Мияви.
– Ого, не знал, что ты так умеешь! – съязвил конь.
Выждав пару секунд, Мив продолжил:
– Я подумал и решил: уйду я из PSC к жене, к детям. Приедем в Россию и будем в снежки играть, – закончив свою речь, Исихара открыл глаза.
Сказанное им парни осмыслили не сразу (голодуха взяла своё)
– То есть? Как уйдёшь? – гном приподнялся с тёплых ляжек Кая.
– Ну, вот так... – пожал плечами Мив и заметил, что на него устремлено четыре пары глаз (Уруха по-прежнему смотрел в окно)
– А как же мы? – казалось, вокалист сейчас разревётся.
Оказалось – не казалось. Через пару секунд Руки зашёлся в дикой истерике, сопровождаемой слюно-слёзо-соплевыделением.
Кай погладил мелкого по голове, и хотел было что-то сказать, но тут инициативу перенял «инвалид»
– Так значит, ты нас бросаешь? – лицо блондина почти вплотную соприкоснулось с лицом павлина.
– Ну, я, конечно, буду заходить к вам в гости... – виновато протянул Мив.
– В гости... В ГОСТИ!? – завизжал вокалист. – Так ты действительно решил нас кидануть? Ах ты сволочь! – мелкий ринулся в атаку, но был перехвачен сильными руками драммера.
– Пусть валит с миром, – Кай смиренно вздохнул.
Вокалист, конечно, осел, но было видно – он готовит план мести.
Идиллия могла бы продолжаться ещё долго, если бы вдруг не послышался душераздирающий визг: «МИЯВИ, МИЛЫЙ, ТЫ ТУТ? ТЕБЯ УДЕРЖИВАЮТ НАСИЛЬНО? ПОДОЖДИ, МИЛЫЙ, МЕЛ УЖЕ ИДЁТ!»
Парни переглянулись. Что-то им подсказывало, что самое глупое за всю поездку – разбить телефон Такамасы.
– Попа-а-али, – лаконично изрёк конь, прикрыв голову руками и морально готовясь к худшему.
***
В общем, многочасовая тирада от жены Мияви, по типу: «Как вы посмели угробить чужое имущество!», и джеи оказались дома. Уставшие, грязные, но довольные.
– Надо, как-нибудь, ещё сгонять в Россию, – меланхолично изрёк Уруха.
– Угу, – отозвался лидер.
– Давайте махнём туда летом? – предложил вокалист, и все дружно согласились.

Конец.

赤Akelei赤 пишет:Автор, в следующий раз оформляйте заголовок темы в соответствии с правилами раздела.
Исправила.

Спасибо.