[DEPTH]
Interviewer: Depth («Глубина»), которая украшает первую часть сет-листа альбома DIVISION, вызывает ощущение, будто ты плаваешь в воздухе. Было ли так задумано уже после того, как остальные песни были записаны?

Ruki: Совершенно верно. Кроме краткого содержания первого и второго дисков, этот трек является занавесом, открывающим мир DIVISION. После того, как я подумал о том, чтобы связать его со следующей песней Ibitsu (во время записи), эта песня стала последней, которую я написал.

Interviewer: Какое изображение появлялось в твоей голове в процессе создания?

Ruki: DEPTH по-японски означает 深層 (shinsou). То, что у меня было в голове, было глубиной моря, что-то вроде того, что деформируется в глубине этого моря.

Interviewer: Если подумать о содержании альбома, само существование подобного внедрения и является фундаментом, верно?

Ruki: Так должно быть. Даже если слушатели будут слушать ее, они упустят этот момент и спросят «что такое SE?» *улыбается*, но мне нравится добавлять подобные вещи, поэтому я закончил именно этим.

歪 (Ibitsu)
Interviewer: Это та часть, которая имеет такую силу, чтобы вытолкнуть ее в виде сенсации the GazettE. Она имеет очень сильный напор, поэтому было бы не удивительно, если бы эта песня стала синглом.

Ruki: На самом деле эта песня была записана еще в период REMEMBER THE URGE (сингл, выпущенный в августе 2011). В то время я не был уверен, выпускать ли REMEMBER THE URGE или же эту песню. В конце концов было решено, что источник звука не должен отличаться, поэтому эта песня была отправлена на хранение. Однако, когда я думал, что возможно я ее больше никогда не использую, я перестал удалять все записанные файлы.

Interviewer: Эта песня возродилась. К ней так же было снято видео, что позволило занять ей престижное место.

Ruki: Я бы сказал, это было тяжелое спасение. *смеется* Лично я очень дорожил этой песней. В этот раз Уруха, благодаря его новому оборудованию, спас меня.

Interviewer: Ты имеешь ввиду, что у Урухи оставался файл этой песни?

Aoi: Мы храним все, что получаем от Руки.

Uruha: Это так. Потому, что даже если бы мы не выпустили сингл, мы бы использовали песню для личной продукции?

Aoi: Верно. Однако, если сейчас об этом подумать, уже во время турне в прошлом году в воздухе витала подобная атмосфера. Видите? Это был период, во время которого Руки начал заниматься этой песней. *смеется*

Reita: Он подсознательно создавал такой эффект?

Kai: Аааа, именно так это было!! *смеется*[i/]

Ruki: Неправда! Неправда! Так как это песня, которая мне действительно нравится, я просто хотел послушать ее. [i]*смеется*[i/] На самом деле, я делал это даже когда оставался один.

Interviewer: Несмотря на это, мне кажется, что это великолепно, когда песня настолько любима самим композитором.

Ruki: Я совершенно не хотел выпускать ее отдельным синглом. Мне кажется, в ней есть что-то из старого. Вроде 90х годов.

Interviewer: Я понимаю, о чем ты. Мелодия с высокими тональностями с достоинствами других времен.

Ruki: По этой причине выпуск песни отдельным синглом не подходил мне. Хотя мне понравилось, у меня было это странное чувство. [i]*смеется*

Interviewer: Она не имеет ничего общего с крутизной подарка, но она обладает неоспоримой силой. Под этим можно воспринимать это близко к SHIVER.

Ruki: Конечно! В ней есть моменты, какие я сделал темнее в SHIVER.

Aoi: Если смотреть на нее с точки зрения места, эта песня не имеет Токийского звука, верно?

Kai: Ты думаешь, он ближе к звуку Нагойи? (прим.: во времена 90х была школа под названием Nagoyakei)

Reita: А, да. *смеется* Разве Аой не ближе остальных к Нагойе, говоря о дистанции?

Aoi: Потому что я из Мие? Я абсолютно не ненавижу это. По моему мнению, Руки нравится слушать эту песню больше, чем петь. Не смотря на то, как сильно он ее любил, он не хотел этого делать.

Interviewer: Другими словами, вы не хотели, чтобы она стала синглом. Однако это то же самое, что ты подразумевал, говоря «мне нравится», не так ли?

Aoi: Точно-точно! Когда нам приходится выбирать песни, тем, кто не желает делать такие песни, является Руки. Кроме создания и частого прослушивания. *улыбается*

Kai: Даже если это просто песня, мне кажется, этого уже достаточно, чтобы заставить слушателя почувствовать себя хорошо и не думать о трудных вещах. Мы придали большое значение возможности слушателей наслаждаться песней, а не совершенствовать ее.

Reita: Как музыкант могу сказать, что в этой песне простой темп. Поэтому возникает впечатление, что она вышла из моды. Но, не смотря на это, если нам сейчас придется надевать молодежную обувь, есть вероятность, что они подумают, что это что-то оригинальное. Мне кажется, такая логика подходит именно для этой песни.

Uruha: В общем это классная песня. Более того, я думаю, это финальная версия песни, которую одобрят по тональности и звуку как типичную visual kei-песню.

Interviewer: Вы создали нечто стилистически прекрасное, верно?

Uruha: С этой точки зрения, разве это не те моменты, когда в современном мире visual kei выходит из моды? В конце концов, что означает visual kei в музыке? Это сомнение возникает у меня часто. Если бы был ответ на этот вопрос, я думаю, он был бы в виде такой песни.

Interviewer: Тогда позвольте спросить о тексте песни Ibitsu. Возникает чувство, будто это название является символом, нечто описывающее противоречия.

Ruki: То, что я описал в этой песне, является моим внутренним конфликтом.

Interviewer: Почему ты выбрал такое направление?

Ruki: Я думал на счет выпуска CD на тот момент. Значение CD меняется с тех пор, как мы живем в мире, в котором скачивание является основным способом. Я подумал «что будет на самом деле в будущем?»

Interviewer: Это страшно. Разве это не проблема каждого музыканта, с которой в последнее время все борятся?

Ruki: Мы все думаем, что это серьезная проблема. На самом деле, как музыкант, я бы дал большее значение диску как упаковке, но в то же время я пользователь, который легко скачивает музыку. Это определенное противоречие во мне. Я борюсь.

Interviewer: Руки-кун, как бы по-твоему было в идеале?

Ruki: Я не считаю, что это возможно. Потому что я не думаю, что стиль упаковки станет снова на первое место. Все, что я чувствую – слабое беспокойство. Жизнь людей, увлеченных дизайном упаковки или дизайном обложки, сейчас в упадке и мы ничего не можем с этим поделать. В действительности мы все часть этого мира.

Interviewer: Основываясь на этом, the GazettE дал нам очень конструктивный ответ. Факт увеличения значимости продукции не значит, что Limited Edition DIVISION станет ясным посланием для этого?

Ruki: Я снова хотел передать чувство при покупке чего-то в роде CD. Конечно я думаю, что наслаждаться прослушиванием песен – важно, но… как сказать… очень жаль, что останутся только эмоции от песен. За границей, даже сейчас, роскошные упаковки с оригинальными обложками и большими коробками до сих пор в ходу и я думал, что это хорошо. Очень жаль, что это стало табу в Японии.

Interviewer: В этом году с октября было принято решение о поправке закона об авторских правах. Это касается многих отраслей, но сами артисты считают нужным принять это к сведению для собственных работ.

Ruki: Это совершенно нормально, что однажды люди начинают воспринимать то, что вызывало конфликт.

籠の蛹 (Kago no Sanagi)
Interviewer: Это кусочек, спустя долгое время созданный Кай-куном, верно?

Kai: Нет-нет, даже если говорят, что эта песня моя, мне очень помогли другие участники.

Interviewer: Прежде всего, какой тип звука ты использовал в песне?

Kai: Вообще-то я сначала ничего особенного не задумывал. *смеется* Я начал писать ее с мыслями «так как это альбом, было бы лучше, чтобы на нем были разные песни». Но потом на полпути я почувствовал, что это неправильно, однако начинать все сначала было бы слишком обременительно, поэтому я оставил только лучшие части. По сути это была ситуация, к которой я не был готов.

Interviewer: Первым, кто положил глаз на эту песню, был Руки-кун, да?

Ruki: Когда я послушал песню, мое первое впечатление было очень хорошим. *смеется*

Aoi: Несмотря на мое беспокойство, у меня возникло чувство, похожее на ностальгию.

Uruha: Я чувствовал спокойствие и странное облегчение. Такие песни порой очень нужны. *смеется*

Ruki: Однако, когда он добавил основную мелодию, по разным причинам нам пришлось вмешаться, и тихая часть в середине была вырезана. Но мы добавили некоторые краски в те места, чтобы подчеркнуть их.

Kai: После того, как я дал песню Руки, это было словно я передал песню полностью ему. *смеется*

Reita: Сначала, перед добавлением мелодии, ты сказал мне, что бас звучал жалко, помнишь?

Kai: Это как? Я не помню.

Ruki: На самом деле, это было жалко.

Reita: Я получил задание от Руки полностью изменить бас. *смеется*

Interviewer: Это была небольшая ответственность, да?

Reita: Это стоило того. Во время записи мы с этим парнем (Кай) играли идеально синхронно. Это было действительно сурово, оценивая нашу игру.

Kai: Э? Это не так!

Reita: Конечно, хотя в конце этой песни было действительно тяжело. Для того, чтобы добавить оттенки аккуратно, мне пришлось играть, используя оба медиатора и пальца. Я пользуюсь подобными уловками тоже.

Interviewer: По поводу Урухи-куна, во время создания звука для это песни, что ты осознал?

Uruha: Так как эта песня основана на простоте, я думал «кто знает, смогу ли я справиться с этим за короткое время». Однако после того, как я на мгновение проникся ей, раз он не мог расширить звук и выбор был ограничен, это было тяжело. Кроме того, особенностью этой песни было в том, что было мало изменений, все было в напряжении, поэтому главный вопрос был «смогу ли я сделать какое-то разнообразие и до какого момента я могу сделать так, чтобы напряжение не разрушилось?»

Interviewer: В середине песни есть отрывок, в котором переплетаются звуки акустических гитар. Это было в оригинале тоже?

Aoi: Это была идея Руки.

Ruki: Так как эта песня для первого диска и мы не могли добавить цифровые звуки, все что мы могли сделать – добавить хордофоны и акустические гитары. А затем гитарное соло… первоначально этой части тоже не было.

Interviewer: Такое эмоциональное соло могло бы сиять только в такой мелодичной песне.

Uruha: Я просто играл, как всегда. Я играл, не думая о чем-то безмятежно, не убивая то напряжение в песне, о котором я говорил.

Interviewer: Аой-кун, каким моментам ты придал значение?

Aoi: Так как это песня, в которой миросозерцание не было полностью урегулировано, я тщательно прорабатывал каждый отрывок, расспрашивая Кая, который ее написал «если я сделаю так, это будет хорошо?» или «как бы тебе понравился этот отрывок?» и тд. Это была по-настоящему тяжелая работа, требующая много времени и усилий. Меня окутывало множество чувств, создать ощущение, которое бы не было ни теплым, ни холодным.

Interviewer: В этой работе, говоря о других отрывках, было не много моментов, где видны отчетливо тени. Эта песня из тех, где особое ощущение не теплое и не холодное, мелодичная песня с мягкой атмосферой, не похожая на другие. Мне кажется, это очень интересно.

Aoi: По правде говоря, по среди работы я не мог отчетливо представить, как будет звучать эта песня. Но можно услышать гармонию именно в тех частях, в которых мы пытались найти гармонию между стараниями других участников.

Interviewer: Кроме того, как можно понять по названию, текст песни имеет мирную атмосферу, которая подходит ей. Как автор песни, Кай-кун, в отличии от Руки-куна, не думал обо всем этом. Какой мир, историю ты постиг?

Ruki: С самого начала для себя я осознал, что эта песня пробуждает чувство спокойствия. Кто знает, появится ли это ощущение во время игры аккордов?

Interviewer: Однако, Руки-кун, может в тебе это неосознанно? Или осознанно? Выглядит так, будто в тебе такое же чувство было унаследовано, как при написании текста для Chijou.

Ruki: С точки зрения текста – это так. Было что-то напоминающее. Но это будет по-другому, когда мы будем играть вживую. Короче говоря, это история о местах удовольствия.

Interviewer: А, Kago no Sanagi означает быть заключенным. Будто проститутки из дома удовольствий, если они лишены высокого ранга, которых называют «птица в клетке». Однако здесь это не птица. При помощи игры слов здесь имеется в виду куколка (кокон) без крыльев. Это потрясающе!

Ruki: Даже если она в клетке и не может выйти из нее в мир, возможно она бы могла выбраться из него (кокона) и превратиться в бабочку. Но если она останется куколкой, ее заставят остаться такой навсегда. По этой причине Kago no Kusanagi (куколка в клетке).

Interviewer: Какая болезненная история!

Ruki: Могут быть разные ситуации. Но в них, я думаю, есть люди, которые самостоятельно выбрали свой путь и пошли по нему. Когда я думаю об этом, мне кажется, что то же самое можно сейчас сказать и о visual kei. Однажды попав в этот мир, не важно, как часто ты пытаешься стать рок-группой, ничто не сможет сдвинуть так называемую корону visual kei. Но мы уходим от темы, поэтому лучше оставить все так, как есть. В случае с главным героем этого текста, она останется, не зная ничего о внешнем мире. Это история о том, как главный герой встречает кого-то, они любят друг друга, она даже не знает, жив ли он или кем он стал во внешнем мире.

Interviewer: Это очень жестокая карма.

Ruki: Мне давно ужасно нравятся тексты такого типа. Вспомните Kawareta Haru, Kawarenu Haru (Madara) – они похожи на этот.

Interviewer: Подумав, разве это не прекрасная перемена, когда чувственность и гаромния сливаются? Чувственность, которая должна быть явной, когда тень гармонии внезапно меняется и превращается во что-то эротическое, что несет с собой меланхолию.

Ruki: Возможно. Я не эксперт в чувственности или подобных вещах. *смеется* Когда в строчке слова об эротике, я думаю «я ученик средней школы!»

Interviewer: То есть то, к чему ты стремился, было на чувственностью, а эротикой?

Ruki: Да, именно. Ммм, я думаю, лучше закончить на этом. *смеется*

Люблю такие интервью, сразу узнаешь о том, что можно будет ожидать от каждой песни. Все три очень заинтересовали.
Уверена, что Ibitsu станет одной из моих любимых, раз уж она была создана в одно время с Remember the Urge. Уж очень люблю этот сингл.

Спасибо за перевод!
Жду продолжения)

Сильно-сильно-сильно захотелось услышать [DEPTH] ... Первые аккорды их нового "мира"!
Еще чуть-чуть ... всего 22 дня ^_^

Спасибо за перевод =)

'Akelei пишет: Невольно спрашиваю себя, сколько песен вообще никогда не дойдут до наших ушей А, возможно, это шедевры Газерока...

Надеюсь, что у них жесткие диски никогда не сломаются, чтобы в крайнем случае ... если даже песня не была изначально выпущена, они смогут поделиться с нами позже =)

ヘドロ (Hedoro)
Interviewer: Слушая эту песню, меня не покидало чувство, что она превосходно подходит для лайв-исполнения. Уруха-кун, чем ты основывался, когда писал песню?

Uruha: Когда я начал ее писать, я делал ее близкой к электро-музыке, но в конце концов ее добавили во второй диск. Я беспокоился о ритме. Он отличается от 4-битного, не смотря на то, что это стандартный ритм. И так как звук самой группы был ретроспективным, мне кажется, эта песня стала особенной. Мы изучали, до какого момента ее можно изменить, пока она не станет искажаться.

Interviewer: При помощи гитарных звуков можно прочувствовать рок-н-рольный звук.

Aoi: Может из-за легкого поглощающего чувства? Но ритм - современный. Даже не смотря на развитие этой ситуации, потому что ритм учащенный, таким образом песня кажется интересной.

Interviewer: Говоря о тембре гитары – он искаженный, но в то же время чистый. Ты специально выделил этот баланс?

Aoi: Говоря о нашей группе, звук, который мы записываем – по настоящему изысканный. Не потому ли, что даже песня аналогичного характера легко воспринимается? Не важно, на сколько она может быть искаженной, она никогда не будет такой же грубой, как в металл-музыке.

Interviewer: Касательно ударных, этот чувственный и тяжелый ритм, как ты его создал?

Kai: Когда я впервые услышал песню, как сказал Уруха, у меня не было особого восприятия ритма в воспроизведении звука. Я забрал песню и вернулся домой, открыл файл, где были прописаны только бас-барабан и малый барабан. И мне оставалось сделать все остальное.

Interviewer: Тяжелая ситуация для барабанщика.

Kai: Я думал: «Что ты делаешь?... всего лишь бас-барабан и малый барабан?» *смеется* Первым делом я попытался добавить еще один бит при помощи хай-хэта и в процессе работы я добавил различные заготовки. Поговорив с Урухой, мы решили закончить песню до конца, добавляя к тому, что было записано ранее, тарелки и хай-хэт. Сами по себе отрывки не тяжелые, но композиция была не урегулирована. Это дает ощущение, будто барабаны подключаются в каждой отдельной части.

Interviewer: В таком сулчае, Рейта-кун, что ты предпринял со свой стороны?

Reita: Эта песня с множеством пауз. Присутствует мелодия рока, однако, как у the GazettE, у нее есть стороны поп-музыки. Так как эта песня с хорошим ритмом, во время записи мы свободно добавили эти паузы. Проблемно было бы во время лайва. Мы очень постараемся использовать паузы во время выступления так, чтобы основной ритм не сбился.

Interviewer: В этой песне, полной динамичности, мы сталкиваемся с грязным названием Hedoro (грязь). Возможно, в тексте песни основное внимание обращается на сатиру в обществе.

Ruki: СМИ и скрытый маркетинг – основная тема песни.

Interviewer: Эти слова стали очень распространенными за последний год.

Ruki: Я думаю, что это настоящее зло. Возможно, все это существует, потому что есть спрос и в капиталистическом обществе имеет право на свое существование? Говоря о сплетнях – многим людям на это наплевать, но это не значит, что им это нравится. Текст этой песни о том, что мы не знаем, каковы вещи на самом деле.

Interviewer: Проблема в том, если слушатели осознают или нет, что скрывается за скрытым маркетингом, который распространяет СМИ, или они не могу скрыть настоящую ложь и сплетни. Мне кажется, в настоящий момент очень важно осознать, что значит медиаобразование, не поддаваясь манипуляции.

Ruki: После катастрофы с землетрясением я прекрасно понимаю, что ты имеешь ввиду. Даже твиттер такой: сейчас ложь намного проще раскрыть. Скрытый маркетинг и оккультная информация или ежели кто-то что-то делает, на самом деле, разве все это не стало проще для понимания? В замешательстве можно попробовать и определить некоторые вещи или продолжать идти дальше в соответствии с предустановленной гармонией.

Interviewer: Я с тобой согласен.

Ruki: С какой-то стороны, после катастрофического землетрясения, Япония стала нелепой.

Interviewer: Я снова совершенно с тобой согласен.

Ruki: Не смотря на то, что уже никто не верит СМИ, они остались теми же. И осталось полно людей, которые с насмешкой за ними следят.

影踏み (Kagefumi)
Interviewer: Это прекрасная, нежная баллада. Когда ее слушаешь, она медленно проникает внутрь.

Uruha: Я написал ее, потому что я хотел добавить балладу в DIVISION. Прекрасная, полная боли, немного печальная – это то, что я осознал.

Kai: Эта песня с медленным темпом. С точки зрения барабанов, она очень сложная. В оригинале она была полностью закончена, я играл, обращая особое внимание на смену ритма, напряженные моменты и добавление барабанной дроби.

Reita: Как команда по ритму, мне кажется, что в этой песне мы смогли создать превосходную комбинацию. Говоря о басе, сначала я собирался играть медиатором, но это было сложно сгармонировать, поэтому я быстро перешел на игру пальцами *смеется* Это был самый подходящий вариант. Мне удалось сделать так, чтобы звук был приятным как во время игры, так и во время прослушивания песни.

Interviewer: В этой песне присутствуют живые звуки, что позволяет почувствовать некое тепло.

Aoi: В последнее время, если говорить о тенденции, похоже, что большинство музыки регулируется при помощи donkama (устройство, при помощи которого во время концертов задается ритм барабанов, который передается через наушники). Мне кажется, что это хорошо, даже если бы была песня, в которой некоторые части можно расшевелить. Как профессионал, для меня приоритетом является четкий звук, но мне нравится немного дикий звук. Я готов утверждать, что среди людей я – единственный, кто может спродюссировать такой звук при помощи гитары, с сладким звучанием звука и таким четким ритмом.

Interviewer: Название Kagefumi (наступающая тень) вызывает у меня ностальгию. Похоже, что текст это очень утонченно описывает.

Ruki: Это текст, который вызывает осложнения и столкновения. Но я не пишу об этом при помощи слов. То, что в конце представляется – смерть.

Interviewer: Здесь нету слов..

Ruki: Мало по малу ты идешь к этому. Наконец, в смерти двое стали едины. Но даже если они мертвы – это не конец.

Interviewer: Что бы это могло значить?

Ruki: Это просто метафора. Я не хотел написать что-то вроде двойного суицида во имя любви. Все заключается в том, что если два человека могут возглавить что-то вместе, в такой момент, разве они не могут стать единым целым?

Interviewer: Руки-кун, любовная трагедия, которую ты описываешь, не может оказаться неверной?

Ruki: Но они оба счастливы, потому что они наконец могут достичь того, чего хотели. Тем более, если у них удастся, связь между ними не станет крепче. Что бы ни случилось, если они любят друг друга – это лучшее.

余韻 (Yoin)
Interviewer: Эта темная песня с беспокойной атмосферой, которая давит на слушателя внушительным звуком, была написана Аой-куном?

Aoi: Эта песня была написана в стиле японского фильма ужасов. Он отличается от кричащих, забрызганных западных фильмов, которые не навивают такой ужас японских фильмов. (Аой имел в виду японские фильмы ужасов, в которых все не так чисто и убрано, как в западных фильмах, и которые основываются на психологии). Так как я всегда хотел сделать что-то такое, я написал песню, не намереваясь описывать сценарий истории напрямую. Однако текст песни не имеет этого содержания.

Interviewer: Хоть тема была настолько явной, ты все равно поручил текст Руки-куну?

Ruki: Потому что если описывать детали в подробностях, закончится тем, что ты раскроешь тему. Я говорил о том, чтобы добавить текст, который будет петься по нотам.

Interviewer: Если говорить о моделировании основной части, Кай-кун, как ты хотел, чтобы звучала песня?

Kai: Так как еще были добавлены фальшивые ноты, я следовал тройному темпу и старался не разрушить его. Так как мелодия содержит внезапную модуляцию, я подумал, что это будет хорошо слышно во время лайв-исполнения. Затем, во время записи, так как Аой сказал, что хочет создать чувство эмбиента, я придал этому большое значение.

Interviewer: Рейта-кун, когда ты получил эту песню, ты помнишь свои ощущения?

Reita: С начала эта песня была темной и тяжелой. Однако, мне кажется, что она глубокая и придает глубокое ощущение существования, которое отлично подходит к концу первого диска. Именно так я представлял эту музыку. Конечно же среди других песен the GazettE есть другие темные песни, но так как эта песня не просто темная, создается впечатление, что припев идет сам по себе, я думаю, она отличается от остальных. Возможно потому, что эта песня ясная и создает звук так, что она становится оригинальной.

Uruha: Записывая эту песню, нам пришлось немало поднапрячься, когда мы добавили арпеджио, которые заполнили весь звук, но изменили отдельные тональности. Однако чувство эмбиента ударных синхронизировано со звуком. Играть одну песню с различными арпеджио было очень интересно.

Interviewer: Получается, что Аой написал эту песню, думав об ужасах. Руки, что ты хотел показать в этой песне?

Ruki: У меня тоже было ощущение этого ужаса. Печаль и красота японских ужасов.

Interviewer: Однако у меня появились разные ощущения, отличные от этих. Кажется, это что-то вроде послания.

Ruki: Я показал реальность, ситуацию во время цунами с АЭС, которая медленно разрушается. Я называю такую ситуацию Yoin (закат/отзвук/отражение). В альбоме TOXIC я показывал ситуацию с АЭС на данный момент, с тех пор это что-то, что осталось для людей в прошлом. Это становится чем-то в роде резонанса/реверберации.

Interviewer: Это слова, к которым нужно прислушаться.

Ruki: Скорость распада не так высока, как я ожидал. Даже если много людей замешаны в этом… Я написал этот текст так же и для себя.

[Diplosomia]
Interviewer: В Limited Edition есть видео на эту композицию, верно?

Ruki: Суть этого видео – мост к второму диску. Я хотел показать в этом видео образ сиамских близнецов. Я хочу, чтобы вы почувствовали DIVISION, думая об этом.

Ну вот, теперь можно послушать превью)
Похоже, Кай мучался больше всех)
Возник большой интерес к тексту Kagefumi.
Когда читала про Yoin, сразу вспомнила про обложку. По-моему, чувствуется похожая атмосфера)
Жаль, что про Diplosomia маловато, но и этого достаточно. Образ сиамских близнецов... думаю, будет что-то абстрактное)

Ещё раз спасибо!)

影踏み (Kagefumi)
Uruha: Я написал ее, потому что я хотел добавить балладу в DIVISION. Прекрасная, полная боли, немного печальная – это то, что я осознал.

Вообщем, я сразу сказала, что хочу услышать именно эту песню. Слова Урухи подтолкнули к ещё большему хотению и желанию.
Так люблю я эти баллады и мне интересно, как она звучит.

В целом, интервью интересное, но слушая альбом, я всё равно буду перечитывать его.
Слушать одну песню и читать описание к ней, а потом уже делать вывод.
Мне кажется, что альбом получился отличным. По их описанию, я уверенна, что это очень далёкое от Токсика.

Аш, спасибо за перевод)).

Interviewer: Прежде всего, вы выпускаете новый альбом DIVISION всего спустя 10 месяцев после релиза предыдущего альбома – это что-то необычное для the GazettE. Что вы об этом думаете?

Aoi: После окончания турне мы решили начать работу над новым альбомом и все мы полностью прониклись этим настроением.

Interviewer: С таким стремительным развитием событий вы не чувствовали давление?

Aoi: Как это? Мне кажется, это зависит от человека.

Kai: Возможно, это было примерно так. *смеется*

Aoi: Наверное я действительно чувствовал себя зажатым с двух сторон. *улыбается* Но с другой стороны мне кажется, что все прошло более или менее хорошо.

Interviewer: Аой-сан, в твоем случае, на тот момент, когда ты находился перед началом записи DIVISION, что ты ощущал?

Aoi: В конце, вероятно благодаря тому, что мы записывали альбом и готовились к нашему юбилею, я осознал это. В частности если говорить обо мне, как человеке, который не привык быстро перемещаться от одного к другому, с точки зрения написания музыки я думал: «Было бы лучше, если бы я думал «как обычно»?» - так же, как я думал на протяжении последних 10 лет.

Interviewer: Если говорить о песнях с новой системой, ты доверял их другим участникам?

Aoi: Вот видишь, у меня нету основ для такого рода музыки. *смеется* Даже если я буду писать песни, как их делают the GazettE на данный момент, с цифровыми элементами, они станут ненастоящими. Мне не нравится это. *смеется* По этой причине я подумал о создании песен, по сути соответствующих моему жизненному пути на протяжении этого времени. Однако, в начале мы говорили об альбоме, который разбит на две части. Можно ли в полной мере представить эти два конца?

Interviewer: Понятно. Уруха-кун, в первую очередь, какой позиции ты придерживался, двигаясь вперед по пути к новой работе?

Uruha: Вообще-то, после окончания TOXIC, оставалась часть меня, которая чувствовала, что чего-то не хватает. Это случилось, когда я осознал, что наша запись закончилась. Поэтому на этот раз, когда мы собирались писать новые песни, я представлял, что мы принимаемся за изощренную работу, испытывая и углубляясь в те вещи, которые мы сделали раньше.

Interviewer: Однако, после окончания TOXIC, даже во время турне VENOMOUS CELL, похоже, что ты показывал те стороны, которые бы хотел изучить лучше.

Uruha: Да, это тоже. В действительности, для альбома и турне мы делали те вещи, которые должны были быть сделанными. Но помимо этого мы думали о разных вещах в роде «эх, это могло быть лучше, чем есть сейчас» или «если бы мы двигались дальше в таком направлении, было бы лучше». *улыбается* В этот раз мы хотели пойти по такому направлению, чтобы мы могли сказать «мы сделали это!»

Interviewer: Все равно факт того, что вы следовали по этому пути на протяжении 10 лет, помог вам осознать что-то?

Uruha: С одной стороны в этом альбоме мы показали и лучше изучили стороны the GazettE, с другой – так как мы изучаем другие стороны намного глубже, появилось ощущение, что мы хотим избавиться от этой сущности. Вопреки этому, если бы этот альбом состоял полностью из новых вещей, вероятно, что часть нас бы остановилась.

Interviewer: Это значит, в каких рамках находится пункт, от которого можно отойти?

Uruha: Именно. Даже для слушателей, если бы мы внезапно выпустили что-то одностороннее, наверняка они бы смутились. С этой точки зрения, так как DIVISION движется в обоих направлениях, во время его создания абсолютно отсутствовали сомнения.

Interviewer: Это замечательно, если вам удалось двигаться в рамках двух концов и при этом оставаться «в своей тарелке».

Uruha: Этот альбом обладает уникальной формой и мне кажется, что это является лучшим решением для него.

Ruki: Есть Regular Edition, в котором порядок песен – другой (в отличии от Limited), песни с двух дисков собраны вместе. Мы бы посоветовали для начала послушать песни в порядке Limited Edition, потому что в нем заключается смысл DIVISION. Возможно, цена на него великовата. Однако, с точки зрения содержания, мы добавили видео, а так же обложка – все это стоит этих денег.

Interviewer: Ясно. Я бы хотел задать вопросы, касающиеся того момента, когда вы находились перед началом записи. Я имею ввиду, хотелось бы поговорить о ваших встречах для выбора песен. Мне кажется, с таким большим количеством песен, одной встречей вы не ограничились?

Ruki: В конце у нас было две встречи. По правде говоря, я все хотел решить за один раз, однако, так как во время первой встречи мы собрали все песни вместе, нам пришлось закончить оставшееся уже во время второй встречи.

Uruha: Вообще-то, если подумать, мы всегда делаем именно так. *смеется*

Ruki: Поэтому проще сказать, что мы этим занимаемся на протяжении двух встреч. *смеется*

Interviewer: Сколько песен подготовил каждый из вас в этот раз?

Aoi: Их было 3?

Uruha: Сколько? После того, как я удалил много песен, я не совсем хорошо помню, сколько я подготовил. Ммм... мне кажется, что-то около 5.

Ruki: Разве не около 7?

Interviewer: Говоря о песнях, написанных Урухой, в какой части альбома они находятся?

Uruha: Во-первых, песня для пения (прим. Имеется ввиду песня, где вокал имеет ведущую роль, а музыка следует за ним), с позиции расширения, только одна. Однако, когда я закончил ее, у меня появилось противоречивое чувство. Множество электронных элементов добавило шум, поэтому я написал эту песню, как я записывал новые. Но во время презентации мне показалось, что эта песня выглядит более маньячной, чем я думал. *смеется*

Ruki: Вообще это обычно для Урухи. *смеется*

Aoi: Именно. На протяжении долгого времени. *смеется*

Ruki: Во время встреч для выбора песен, когда мы впервые слышим записи Урухи, у нас возникает вопрос. Когда появляется ритм, мы больше не можем ему следовать – что-то вроде этого. *смеется*

Kai: Именно так. *смеется* Первое, о чем я начинаю беспокоиться – как я должен сыграть эту песню?

Reita: Я знаю, что ты чувствуешь. *смеется*

Interviewer: Возможно, Уруха-кун, тебе больше нравятся тяжелые по структуре песни?

Uruha: Конечно мне нравится добавлять игру пальцами во время аккомпанемента. Мне кажется, что если делать так... разве музыка не становится интереснее? Возможно, в такие моменты появляется такое чувство развития, которого не было раньше. Но когда я пытаюсь сделать это, выходит именно так (маньячно). *смеется* Другая причина – потому что я пишу песни при помощи компьютера.

Interviewer: Если работать таким образом, даже проблемные вещи можно воплотить в жизнь.

Uruha: С этой точки зрения, иногда мне кажется, что в каких-то моментах я действительно переусердствую.

Interviewer: Рейта, когда ты сталкиваешься с песнями, написанными другими участниками, что ты чувствуешь?

Reita: Когда я сталкиваюсь с песнями, написанными Аоем, я думаю, что это типичные его песни. Песни Урухи оставляют впечатление «где мы можем это использовать?». Но сначала мы говорили о разделении песен на два диска – где будут импульсивные, а где песни для пения. Даже когда мы это решили, мы все равно думали, куда добавить эту песню.

Interviewer: Не думал, что это намек.

Ruki: Если так подумать... если разбивать песни на два диска и если добавить одну такую песню, не возникло бы странного ощущения? *улыбается* С точки зрения баланса, мне кажется размещение этой песни превосходным, потому что если послушать версию с одним диском, где собраны все песни, в любом случае появится отличное ощущение потока.

Interviewer: В песне, написанной Каем (который не писал со времен Ganges ni aka bara) – кто был ей заинтересован?

Kai: Первым, кто был удивлен этому, был я сам. *смеется* Когда я представил песню во время встречи, я не чувствовал ничего кроме беспокойства. Я должен поблагодарить каждого за то, что они тихо слушали ее до самого конца. Они не смеялись и не возникло желания прервать ее на середине.

Interviewer: Ты очень скромный.

Kai: Нет, серьезно. Я, в отличии от других, еще не на том уровне, чтобы предоставлять что-то, что подойдет всем. Я был очень рад тому, что удалось за что-то зацепиться, в то время как даже я, написавший песню, не был уверен, как она будет выглядеть в итоге.

Interviewer: Кай-кун, в твоей записи ты сам играл на гитаре?

Kai: В основном мелодию, гитару, ударные и басс – я все записываю при помощи клавиш. Честно говоря, кроме барабанов, я не очень хорошо играю, если это не что-нибудь очень простое. По этой причине, если говорить о моих песнях, даже если их принимают во время встречи, с этого момента становится тяжело. В этот раз, во время предварительной записи, остальные участники группы мне очень помогли. *улыбается*

Interviewer: Ты использовал это преимущество по-максимуму при помощи способностей каждого участника.

Kai: Тем не менее, не всегда хорошо мешать другим. Поэтому с этого момента я хочу научиться писать музыку самостоятельно.

Interviewer: Руки взял на себя ответственность за продюссирование. Как автор песен, с каким отношением ты столкнулся во время встречи?

Ruki: Во время первой встречи я не мог показать все песни – откровенно говоря, я бы напуган. Не смотря на то, что у меня было достаточно времени, я не успел закончить все песни и поэтому нетерпение возрастало.

Aoi: Вот видишь, даже во время написания песен тебе кажется, что у тебя полно времени и в конце концов ты начинаешь отдыхать. *смеется*

Ruki: Именно! Именно так! Если я пытаюсь что-то написать, когда я уже просто не в силах этим заниматься, я думаю «Какого черта?», потом я начинаю отдыхать и в конце концов я просто не сдвигаюсь с места. *улыбается* По этой причине, даже если мы собираем все песни вместе, мы все равно не набираем необходимое количество для записи двух дисков.

Interviewer: С другой стороны можно сказать, что в конце концов все вышло превосходно.

Ruki: С точки зрения течения, мы сделали первую часть, которая записана на первом диске, где мы собрали типичные песни the GazettE. Во время второй встречи мы добавили песни для второго диска. Даже если мы сначала выбираем содержание, а затем параллельность двух дисков, выбор подходящих песен занял какое-то время.

Interviewer: Аранжировка и предворительная запись прошли без проблем?

Aoi: По сравнению с прошлым, мне показалось, что было действительно проще. Даже атмосфера была боле или менее дружественная. *смеется*

Reita: Это потому, что отрывков, в которых звук бас-гитары был низким, было очень много и в некоторых случаях их было сложно записать.

Interviewer: По сути, бас-гитара – инструмент с низким звуком. Но возможно с точки зрения записи были части, где низкие чистоты больше акцентировались, чем раньше.

Reita: Раньше было много моментов, где звук баса должен был оставаться ниже звука от удара по барабану. Если звук низкий, кажется, будто звук баса погребен остальными. В таких ситуациях бас сопроваждает основу песни, но в этот раз мы использовали низкий звук очень много раз, что порой сложно подробно разобрать некоторые детали. Можно сказать, эта запись заставила меня снова подумать «для чего нужно добавлять такой низкий звук?»

Interviewer: Ты пытался понять, какой в этом смысл?

Reita: К примеру, если частота звука будет понижена, это не значит, что так будет проще передать звук слушателю. В этот раз я купил уселитель с более сильной калибровкой и пытался извлечь звук, который, говоря о частоте, не был настолько низким.

Interviewer: Мне кажется, это был правильный выбор. Кроме того возникает ощущение, что звук прекрасно резонирует.

Reita: Правда? На самом деле, было несколько неожиданных проблем. Во-первых, когда я услышал, что изменения в барабанах будут сделаны в последнюю очередь, я сделал звук, похожий на эти изменения. Однако в конце, так как барабаны не были полностью модифицированы, нам пришлось записывать без модулирования полноценного исполнения. Честно говоря, это был очень сложно.

Interviewer: Понимаю.

Kai: В конце мне пришлось записывать ударные, хотя я на протяжении долгого времени не представлял, как они будут звучать. Даже если бы мы модифицировали звук последовательно, в итоге звук не соответствовал бы песне. Так как мы разделили песни на два диска, не думая о том, каким будет звучание, в первую очередь я думал о том, как сыграть так, чтобы звук полностью подходил песне.

Reita: У меня это немного по-другому. Из-за того, что я сосредотачиваюсь на детальном звуке бас-гитары как мелодичного инструмента на первом диске, на втором – это ритмический инструмент. Таким образом я стараюсь с другой эффективностью.

Aoi: В любом случае запись звука не была сложной. Даже если ты заведомо знаешь направление, в котором хочешь двигаться, ты не можешь с уверенностью сказать, до каких пор это может продолжаться. Даже если ты делаешь потрясающие вещи, когда-то они выходят из под контроля или если придавать большое значение деталям, ты не сможешь сделать правильных изменений. С этой точки зрения, разве мы не подготовили себя к мягкой посадке?

Interviewer: Это очень заметно в DIVISION..

Uruha: Когда мы работали над TOXIC, мы наконец смогли это осознать только в тот момент, когда его закончили. В случае этого альбома, это случилось во время микширования. Даже если мы думали, что делаем то же самое, что гармонировало с электро-звуками, было ощущение, что в каком-то смысле мы не собирались этого делать. Главное не думать о том, что цифровое звучание – неправильно для группы или что группа смешивается с этим звуком.

Interviewer: Это значит, что в случае с DIVISION выбор пал на второе?

Uruha: Если бы этого не было, пропал бы смысл делать это как the GazettE. Даже если бы звук группы поменялся, если это звучит хорошо – это нормально. Но пытаясь не доходить до этого момента, мы попробовали написать музыку для новых the GazettE при помощи слияния цифровой музыки с группой.

Interviewer: Другими словами, вы пытались это сделать по первой методике тоже?

Uruha: Мы хотели быть просто уверенными. Во время записи гитар мы старались использовать механический звук. Но из-ща того, что звук был очень плоским, это звучало плохо. Тенденция того, что мы хотели, была бы передана в любом случае, но в конце концов, каким бы плохим или хорошим не вышло звучание – это совсем другое. Благодаря этому опыту мы осознали, что могла бы возникнуть вероятность, что цифровое звучание могло быть неправильно воспринято.

Interviewer: Эти слова много значат.

Uruha: В конце, слияние с цифровым звуком было более реальным, чем обычно и запись прошла быстрее. Поэтому даже если по природе эти два диска – разные, звучание гитары одинаково.

Interviewer: Музыка несет в себе глубокое значение.

Uruha: Когда я нашел решение, я не стремился к этому, но старался найти правильный ответ. Я бродил из угла в угол, обращаясь к другим гипотезам и, к счастью, в конце концов я нашел верную интерпретацию. Обсуждая это несколько раз, я смог понять, что думают другие, что принесло мне больше результатов, чем я ожидал.

Interviewer: Изобретательность каждого участника группы принесла хорошие результаты, а совершенство музыки DIVISION очень яркое. Глубокий звук, созданный при помощи инструментов и чистая вокальная линия. Вы не считаете, что звук стал идеальным?

Ruki: Тем не менее, во время записи вокала мне кажется, я сделал что-то не так. Я использовал не другой вид микрофона для основной записи.

Interviewer: На это есть свои причины?

Ruki: Потому что я хотел эффект низкого звука. Если записывать с обычным микрофоном, при использовании компрессора звук выравнивается и мой голос становиться таким, что кажется, что у меня постоянно заложен нос. В этот раз я решил эту проблему и использовал другой микрофон для более низкого звука. Однако, с другой стороны такое впечатление, что мой голос звучит глуховато. Это, по правде говоря специально для вашего интервью, - дефект. *улыбается*

Interviewer: Нет-нет, это совсем не так. Напротив, мне кажется, что вокальные части записаны удивительно.

Ruki: Конечно. Мне кажется, этот микрофон больше подходит для выкрикиваний. В основном, во время микширования, я доделал все, что было важно для меня и все, что можно было поднять, я поднял, но я думаю, что результат был бы лучше, если бы я использовал обычный микрофон. Еще я застрял на одном моменте: появилось слишком много вокала. Мне это совсем не нравится...тем более текст появляется сначала.

Interviewer: В общем, ты смог это принять, но у тебя не возникает чувство, что таким образом создается впечатление атаки?

Ruki: Серьезно? Под конец я в этом убедился. С этого момента я буду тщательнее выбирать микрофон. *смеется*

Interviewer: Читатели еще не смогли прочувствовать звук DIVISION, вы хотите что-то сказать, чтобы не обмануть их ожидания перед релизом?

Kai: Во-первых, запись началась с большим беспокойством. *смеется* Но в конце концов, с верой в себя мы смогли закончить этот альбом. С этого момента главный вопрос – как он будет звучать во время лайв-выступлений.

Uruha: Впервые мы записали альбом с определенным содержанием и мне кажется, что работа вышла потрясающей. Это был важный опыт, благодаря которому мы смогли создать очаровательные и яркие песни и смогли достичь высоких целей.

Reita: Теперь DIVISION закончен и содержит не только музыку, но и видео, и мы с нетерпением ждем, когда вы сможете его услышать.

Ruki: Даже если я знаю, что песни потрясающи, именно из-за того, что на данный момент тебе кажется «можно ли назвать обычной упаковкой то, что несет в себе высокое совершенство»?... мы придаем этому большое значение. Я хочу дать вам стоящий диск. Но мне очень жаль, что его нельзя преобрести на распродаже.

Aoi: Мы продолжили создавать новое, наша группа укрепляется. И, так как мы пишем музыку уже 10 лет, вы можете слушать ее с миром. Мы смогли создать внушительный звук. *смеется*

Я хочу дать вам стоящий диск. Но мне очень жаль, что его нельзя преобрести на распродаже.

Вот тут Руки прав как никогда хД
Очень понравился отрывок о том, как Кай писал песню))) такой скромняга Х)

Большое спасибо за перевод. Очень интересное интервьюю.Что касается песен то мне Dripping insanity больше напомнила в припеве Untitled. Ibitsu что то среднее между Shiver и remember the Urge. Hedoro же очень похожа на Vermin. Очень пноравились Kago no Sanagi и Yoin (АААААоойка молодец *___* действительно в его духе)

Решила, что прочитаю только после прослушивания альбома. И вот, наконец, добралась! =)

То, что у меня было в голове, было глубиной моря, что-то вроде того, что деформируется в глубине этого моря.

Интересно, именно глубина моря мне и представлялась...

Так как это песня, которая мне действительно нравится, я просто хотел послушать ее. [i]*смеется*[i/] На самом деле, я делал это даже когда оставался один.

На самом деле, после прочтения текста песни, сразу становится понятно, как много личного в нее вложено.

Когда нам приходится выбирать песни, тем, кто не желает делать такие песни, является Руки. Кроме создания и частого прослушивания.

Вот, значит, как... Все лакомые кусочки Руки предпочитает оставлять себе, не делясь с остальными?))

Ruki: Даже если она в клетке и не может выйти из нее в мир, возможно она бы могла выбраться из него (кокона) и превратиться в бабочку. Но если она останется куколкой, ее заставят остаться такой навсегда. По этой причине Kago no Kusanagi (куколка в клетке).

Потрясающий образ! За подобные песни, скрывающие внутри историю или образ (или все вместе), я и обожаю Газетт.

Я готов утверждать, что среди людей я – единственный, кто может спродюссировать такой звук при помощи гитары, с сладким звучанием звука и таким четким ритмом.

Скромняжка, что тут сказать... XD

То, что в конце представляется – смерть.

Хотя прямого указания в тексте на это и нет, почему-то, тоже пришла мысль именно об этом...

Aoi: Эта песня была написана в стиле японского фильма ужасов.

Ааа так вот почему она мне так понравилась! XD

Aoi: Вот видишь, даже во время написания песен тебе кажется, что у тебя полно времени и в конце концов ты начинаешь отдыхать. *смеется*

С рисованием та же фигня...
Да, вообще, наверное, со всем, что надо сдать к сроку XD

Я хочу дать вам стоящий диск. Но мне очень жаль, что его нельзя преобрести на распродаже.

Мне тоже жаль... Но, все-таки, они нас стараются понять. Нам бы, кстати, тоже не помешало бы войти в их положение...


Asche, большое спасибо за перевод!

Какое интервью фундаментальное
очень интересно,спасибо!!!