1 Дьявол за твоей спиной (Action,Romance,Drama,Kai/Uruha,Uruha/Aoi,Reita/Ruki,Aoi/Kai,max,NC-17) Чт Май 06, 2010 9:10 am
Chibico-san
Название: «Дьявол за твоей спиной»
Автор: Chibico-san
Статус: В процессе написания
Размещение: Только с моего разрешения.
Жанр: Action/Romance/Drama/AU
Пейринг: Kai/Uruha, Uruha/Aoi, Reita/Ruki, Aoi/Kai – в прошлом.
Рейтинг: NC-17
Размер: Макси
Предупреждения:Кровь, ненормативная лексика, убийства, сумасшедшие, многомногомного загадок и непоняток...%_% По всей видимости, фик обещает быть ооочень длинным. ^^»
Содержание: В детстве мир кажется простым и ярким. Но у этих детей не было выбора. Жизнь сама столкнула их со смертью, а смерть помогла встретить любовь.
От автора: Автор вдохновлялся "Прекрасными Убийцами", поэтому, если обнаружите какие-то сходства, сильно не ругайтесь. Поверье, в итоге идея оказалась совершенно другой. =)
Имена некоторых героев переделала для удобства в произношении. Что значат циферки сами скоро поймете. =)
____________________
Satsubatsu – жестокий, кровавый, зверский, дикий. (Satsuba) | Ruki - 18/28
Kyu:geki – резкий, быстрый, стремительный; внезапный, неожиданный. (Geki) | Reita - 15/25
Haraguroi – злой, коварный. (Haragu) | Kai – 10/20
Ikoji – упорный, упрямый (искаженный, извращенный). |Aoi – 13/23
Kyo:ki – сумасшедший. (Kiyoki) | Uruha – 15/25
____________________
Пролог.(10 лет назад)
Сегодня день выдался на удивление жаркий. Солнце пекло безжалостно, раскаляя воздух так сильно, что тяжело было дышать. Все жители небольшой тихой улочки спрятались в своих домах и опасались выходить на улицу, ожидая вечера. Казалось, что время здесь остановилось и этот изматывающий день никогда не закончится.
Стройный светловолосый юноша сидел на кафельном полу кухни и жадно пил холодную воду большими глотками, проливая половину себе на грудь. Все окна в доме были закрыты и зашторены, чтобы не впускать уличную жару внутрь. Прохладный воздух кондиционера и плитка на полу немного охлаждали разгоряченную кожу, но этого было мало.
Юноша медленно поднялся, так и оставив стакан на полу, и уже третий раз за день отправился в ванную: во всяком случае, от ледяного душа пользы было больше, чем от кондиционера. Скинув с себя единственную деталь одежды - тонкие шорты, он встал под успокаивающие струи воды и закрыл глаза. Он попытался расслабиться, но вопреки его воле память снова подкинула картинки ужасной ночи.
__________
Искореженная машина, тело, которое медикам пришлось собирать почти что по кусочкам, и глаза, глаза его матери, полные ужаса и отчаяния. Ровно месяц прошел с той ночи, когда отец возвращался домой из командировки, но до дома он не успел доехать всего пару кварталов. Какие-то сумасшедшие гонщики неожиданно выехали из-за поворота, дико смеясь. Как выяснилось позже, они находились под действием наркотиков. Не удивительно, что двое из них не справились с управлением. Их машины столкнулись на полном ходу, и их оттолкнуло в разные стороны. Один автомобиль въехал в витрину магазина – толстенное стекло разлетелось на осколки, и тут же сработала раздражающе громкая сигнализация. А второй автомобиль продолжал нестись на всей скорости.
Уставший от долгой поездки мужчина, мыслями находящийся уже у себя дома, рядом с любящей семьей, не успел даже опомниться, а сумасшедший наркоман даже не думал тормозить или сворачивать. Продолжая дико хохотать, он прибавил газу и на бешеной скорости врезался в идущий навстречу автомобиль.
От мощного взрыва в соседних многоэтажках потрескались стекла. Поздние прохожие испуганно кричали, убегая подальше от места ужасной аварии, и только один человек стоял как вкопанный посреди тротуара и не шевелился. Побледневший от ужаса светловолосый парнишка во все глаза смотрел на груду горящего металлолома и не желал верить в происходящее.
Машину отца он узнал еще издалека. Ведь он специально напросился сегодня в гости к другу, который живет в центре, только чтобы первому встретить отца и вместе доехать с ним до дома. Но сейчас он всем сердцем отчаянно желал, чтобы это было какой-нибудь ошибкой, чтобы это была чужая машина, а его отец еще был в пути.
Ноги сами понесли его вперед. Вдалеке послышался звук приближающейся полицейской сирены, но юноша ничего не слышал. Его окружала звенящая тишина. Он медленно опустился на колени возле горящей груды железа и просто не мог отвести глаз от этой ужасной картины. Но единственное, что он видел перед собой, это обгорающая рука, прижатая к асфальту остатками мятой автомобильной дверцы, а на запястье были дорогие золотые часы. Это были особенные часы - мама подарила их отцу на годовщину свадьбы, таких ни у кого больше не было…
Разум подростка никак не желал принимать происходящее. Он не знал, сколько он просидел так, пока сильные руки полицейского не подхватили его, помогая подняться на ноги. Мальчика отвели к машине скорой помощи, где уже сидела его мать, непонятно как оказавшаяся здесь так быстро. Доктор предлагал ей успокоительное, но она ничего не хотела принимать и только рыдала, обхватив себя руками и раскачиваясь на месте. Вдруг, она подняла голову, глядя прямо на сына, и мальчик вышел из оцепенения. То, что он видел в глазах свой матери, нельзя было ни с чем сравнить. Казалось, эту боль можно было ощутить кожей, она витала в воздухе вместе с пахнущим бензином и железом дымом, проникая в легкие и разъедая их изнутри.
Мальчик словно в замедленной съемке видел, как глаза матери закатились, и она потеряла сознание. Шок тут же прошел, и понимание всего ужаса ситуации нахлынуло мощной волной. Мальчик не выдержал и, подняв голову к небу, истошно закричал, вот только собственного крика он не слышал… Небо покачнулось перед глазами и сменилось пустотой, дающей минутное успокоение.
***
Он пришел в себя уже в больнице. Белый потолок и белые стены раздражали своей чистотой, отчего хотелось забрызгать их красками. Не важно, какого цвета, но только чтобы не было этой выдуманной чистоты.
Юноша недовольно огляделся и только сейчас заметил, что в палате не было окна. Это было странно… Он даже не мог определить, какое сейчас время суток. Да и отсутствие какой-либо мебели кроме прикроватной тумбочки и табуретки в дальнем углу комнаты не сулило ничего хорошего.
Неожиданно дверь бесшумно открылась, и в палату вошел пожилой врач. Улыбнувшись юноше профессиональной искусственной улыбкой, он пододвинул табурет ближе к койке, сел и открыл свою папку. Юноша недовольно скривился – он терпеть не мог ни больницы, ни врачей, и ему сейчас очень не хотелось отвечать на дурацкие вопросы, которые, он чувствовал, ему собираются задать.
Он уже собирался нахамить доктору, и заставить отвести его к маме, как вдруг понял, что пожилой мужчина уже говорил что-то. Его рот беззвучно двигался, а глаза смотрели вопросительно, но юноша не слышал ни слова. Его глаза в страхе расширились, а в горле застрял крик протеста. Нет. Этого просто не может быть!
Мальчик попытался вскочить с кровати: ему хотелось ударить доктора за такую жестокую шутку, но он не смог двинуться с места. Он опустил глаза и понял, что его запястья и лодыжки стягивали прочные ремни, намертво приковавшие его к кровати.
Юношу обдало волной холодного ужаса, и он истошно закричал, тщетно пытаясь вырваться из своих пут. Краем глаза он заметил, как доктор встал и нажал какую-то кнопку возле двери. Буквально через несколько секунд в палату прибежали санитары. Четверо крепко сложенных мужчин изо всей силы прижимали его руки и ноги к койке, а пятый достал шприц и ввел мальчику какой-то странный препарат желтого цвета.
За секунды тело юноши стало слабым, а перед глазами начало все расплываться. Шесть белых пятен покинули палату, оставляя его одного, и тогда мальчик понял, что это его шанс. Сейчас, пока они думают, что препарат подействовал. Он не знал, почему, но он просто чувствовал, что если он не сможет убежать сейчас, то не сможет убежать никогда.
Он ощущал, как сознание медленно покидает его ослабевшее тело, что его еще больше разозлило. Не зная, что еще придумать, он изо всей силы прикусил себе язык и сжал кулаки, до крови впиваясь ногтями в кожу. Боль начала медленно отрезвлять его. Он еще сильнее сжал зубы и по вкусу крови во рту понял, что прокусил себе язык.
Все это время он не издавал ни звука, не позволяя себе даже застонать от боли – его могли услышать. Голова почти перестала кружиться, тогда он медленно приподнялся на локтях, внимательно разглядывая ремни на своих запястьях. На них не было никакого замысловатого замка, да и нужды в нем не было, потомучто застежка была слишком маленькая, и открыть ее одной рукой не представлялось возможным.
Но юноша был готов на все, ради того, чтобы освободиться и сбежать отсюда. Он кое-как согнулся, наклонившись к своему правому запястью, и попытался прихватить застежку зубами. Ничего не получалось. Она была слишком маленькой, и зубы постоянно соскальзывали с гладкой металлической поверхности. С каждой секундой юноша раздражался все больше. Он не выдержал и, крепко схватив зубами злосчастный кусок металла, резко дернул головой в сторону.
Наконец-то! Одна рука была свободна. Юноша наклонился ко второй руке, так же прихватив застежку зубами, но на этот раз помогая себе второй рукой. Быстро разделавшись со вторым ремнем, мальчик дрожащими руками расстегнул оставшиеся ремни и замер. Он понимал, что ему придется действовать крайне осторожно. То, что он ничего не слышал, остальных глухими не делало, поэтому он должен стараться не издавать ни звука.
Он медленно слез с койки и, осторожно ступая, подошел к двери. Молясь о том, чтобы она не заскрипела, он осторожно приоткрыл ее и выглянул в коридор. На удивление, он был полон народу. Врачи и санитарки либо стояли, о чем-то разговаривая и листая какие-то папки, либо заходили в соседние палаты.
Юноша еще раз внимательно оглядел коридор и, почти отчаявшись, понял, что сбежать отсюда практически не представляется возможным. Мысли лихорадочно метались в голове, когда он, не веря своему счастью, увидел, как по коридору идет техслужащая. Она шла прямо в сторону его палаты, катя перед собой тележку с ведрами и чистящими средствами.
Мальчик дождался, когда женщина остановится у соседней двери и зайдет внутрь. Мысленно пожелав себе удачи, он приоткрыл дверь еще шире и высунул голову в коридор. Почти все уже разошлись, кроме одного доктора, который стоял к нему спиной в конце коридора и, заглянув в палату, с кем-то разговаривал.
Юноша понял – сейчас или никогда, и, как он надеялся, бесшумно выскользнул в коридор, подбежал к тележке и забрался на нижнюю полку, скрываемую белой простыней. Места для него как раз оказалось достаточно. Теперь оставалось только ждать и надеяться на удачу.
***
Когда его через минуту не вытащили из укрытия, а еще через пару минут тележка начала двигаться, юноша позволил себе тихо выдохнуть и чуть расслабиться. Чтобы видеть, куда направится тележка, он осторожно отодвинул край простыни.
Через маленькую щель было видно, как одинаковые белые двери сменяют друг друга. Тележка довольно долго катилась по коридору, и уже в самом его конце юноша увидел, что одна дверь оказалась открытой. Тот самый доктор, которого он видел ранее, уже покидал палату и закрывал за собой дверь, но этого было более чем достаточно, чтобы юноша смог заметить худощавого темноволосого мальчика, сидящего на кровати. На вид он был явно на пару лет младше. Но особенно бросилось в глаза то, что он не был прикован к кровати. Он просто сидел, раскачиваясь, поджав под себя ноги и обхватив себя руками.
В следующую секунду перед его глазами снова предстали белые стены коридора, которые неожиданно сменились серыми – металлическими. Тележка остановилась, и мальчик почувствовал странное давление. Он понял, что они сейчас едут в лифте. Тогда мальчик внимательнее сосредоточился на своих ощущениях и пришел к выводу, что лифт едет вниз. А по всем законам логики внизу должен быть выход.
Когда двери лифта открылись, то юноша, вопреки своим ожиданиям, увидел большой холл с кучей народу. Судя по их внешнему виду, это были обычные посетители. А некоторые больные в зеленых больничных пижамах сидели вместе со своими родственниками или друзьями на скамейках у стены. Но сейчас для мальчика они не имели никакого значения. Его взгляд был прикован к двери с надписью «выход». Как же хотелось выскочить из своего укрытия и со всех ног бежать к ней, чтобы скорее вырваться на волю! Но, он понимал, что это будет слишком глупый поступок, и охрана, которая, скорее всего, должна патрулировать территорию больницы, его легко поймает.
На самом деле мальчик не знал, есть ли здесь вообще охрана, но он чувствовал, что так просто все не может быть. Если его держали прикованным к койке, значит, думали, что он сумасшедший. Раз в этой больнице есть сумасшедшие, а тот мальчик, которого он видел в палате был наглядным доказательством того, что здесь лежат явно не простые пациенты, то им явно не позволят так просто сбежать, если они этого захотят.
Юноша провел ладонью по лицу, стараясь очистить мысли и думать только о том, что ему делать дальше. Кровь, которую он увидел на своей ладони, привела его в чувство. Он медленно провел языком по губам и тут же почувствовал, что нижнюю начало слегка покалывать. Наверное, он поцарапался, когда расстегивал ремни. Да и на самих ладонях виднелись углубления от ногтей в виде полумесяцев, на краях которых кровь уже запеклась.
Решение пришло внезапно, когда он увидел, как тележка приближается к двери с надписью «Для мусора». Уборщица закатила тележку в небольшую кладовую, где находились еще несколько таких же. На некоторых тележках стояли небольшие блюдца, различные чистящие средства, и лежали использованные тряпки. Но глядя на другие тележки, можно было с уверенностью сказать, что к ним сегодня еще не прикасались.
Юноша с замиранием сердца наблюдал, как женщина берет другую «приготовленную» тележку, что-то бормоча себе под нос, и медленно покидает кладовую. Удивляться своему везению было некогда, да и рано, ведь в любой момент парнишку могли обнаружить и снова приковать к кровати, и тогда у него вряд ли будет еще шанс убежать отсюда.
Выждав пару минут, он выбрался из своего укрытия и подошел к двери. Хотелось проклинать себя и свою беспомощность за то, что он не мог слышать, особенно сейчас, когда от этого может зависеть его свобода. И продолжая надеяться на удачу, юноша осторожно приоткрыл дверь. Коридор был пуст, и других дверей кроме «Для мусора» видно не было. Юноша, стараясь действовать как можно тише, выскользнул из кладовой и направился к заветной двери. Хвала Богам! Она была открыта. Мальчик скорее зашел внутрь, прикрыл за собой дверь и огляделся.
Темная маленькая комната почти полностью была набита мешками различных размеров и, судя по запаху, сюда складывали весь больничный мусор. Запах запекшейся крови перебивал запах протухшей еды и еще чего-то не совсем приятного. Над некоторыми мешками уже летали мошки, а некоторые были довольно «свежими».
Мальчик нашел самый большой из «свежих» мешков, который мог бы ему подойти. В одном как раз лежало старое рваное постельное белье. Мальчик быстро разложил половину по другим мешкам, чтобы освободить себе место, а оставшимися накрыл голову, чтобы его самого не обнаружили, если вдруг решат проверить содержимое. Для худощавого подростка не составило труда спрятаться как можно незаметнее, и, поплотнее укутавшись рваными простынями и пододеяльниками, он замер и начал ждать.
Ужасные мысли не желали покидать светловолосую голову. Юноше постоянно казалось, что сейчас санитары вытащат его из мешка и уволокут в палату, чтобы вколоть очередную дрянь, после которой он точно станет невменяемым. И тут он вспомнил, что ему сделали укол.
Видимо гнев и адреналин в крови на время как-то смогли заблокировать действие препарата. Но сейчас, когда все было относительно позади, юноша снова начал чувствовать сильную усталость и головокружение. Нет. Ему нельзя было терять сознание. А вдруг его найдут? Тогда он попытается вырваться силой…Нельзя засыпать…Нельзя…
***
Когда юноша очнулся, то сразу почувствовал, что что-то не так. Несколько секунд ему хватило, чтобы понять, что он едет. Значит, скорее всего, мешки с мусором погрузили в машину, которая сейчас должна ехать подальше от больницы.
Выждав, на всякий случай, еще пару минут, он осторожно высунул голову из мешка. Резкий порыв ветра ударил в лицо, растрепав светлые волосы. Да. Машина действительно ехала в неизвестном мальчику направлении. Приглядевшись, он увидел впереди огни города и, посчитав, что нет смысла больше прятаться, вылез из мешка, и уселся на него сверху.
Множество вопросов разом заполнили его голову. Где его мама? Что с ней? Она тоже в больнице? Что это вообще была за больница? И в самый главный – что ему делать дальше?
Но ответ на последний вопрос нашелся буквально через несколько минут. Грузовик въехал в тот самый город, в котором жил мальчик. Значит больница должна быть не очень далеко…Хотя, с другой стороны, он не знал, как долго он был в отключке.
К сожалению, его дом находился на другом конце города, поэтому мальчик видел только один верный вариант. Дождавшись, когда грузовик заедет в центр города, юноша перелез через край прицепа, повиснув на руках, и спрыгнул на тротуар. Ноги тут же дьявольски заболели, и юноша боялся, что не сможет сделать и шага. Но прохожие уже начали оглядываться и подозрительно на него смотреть, и ему пришлось собрать всю волю в кулак.
Он бежал без оглядки, не обращая внимания на реакцию людей, хотя он понимал, что, в больничной пижаме и весь перепачканный кровью, он выглядел более чем подозрительно.
Наконец-то он увидел впереди знакомый дом. Из последних сил он поднялся на нужный этаж и, моля, чтобы хозяин квартиры был дома, позвонил в дверь. Через пару мучительно-долгих секунд, щелкнул замок, и дверь открыл заспанный лохматый блондин.
- Уру? – Уруха не мог слышать его, но с удивлением заметил, что мог читать кое-что по губам. – Что ты здесь делаешь? – Но тут блондин осекся, разглядев друга с ног до головы. – Какого черта?!
- Умоляю, впусти меня, Рей. Я потом тебе все расскажу. – Прошептал Уруха. Он боялся говорить в полный голос, потомучто не был уверен, что сможет контролировать его громкость.
Тревожно покосясь на друга, Рейта отошел в сторону, пропуская нежданного гостя. Поскольку старшего брата не было дома, то Рейте пришлось самому «поухаживать» за другом. Отправив грязного и перепачканного неизвестно в чем парня в ванную, он приготовил ему полотенце и чистые вещи.
Заварив себе чашку крепкого кофе, чтобы прогнать сон, он уселся в гостиной на диване и принялся ждать. Уруха не выходил из душа почти час, и Рейта уже всерьез стал опасаться, что его друг мог просто уснуть в ванной и утонуть. Но вскоре шум воды за дверью стих, и Уру наконец-то вышел.
С каким-то потерянным видом он прошел в гостиную, сел на диван рядом с Рейтой и, не дожидаясь никаких вопросов, начал рассказывать. Рей слушал друга очень внимательно, не понимая, почему тот говорит шепотом. Узнав о событиях прошедшей ночи, блондин был в шоке, и, когда Уруха закончил рассказывать, не мог выдавить из себя ни слова.
- И что ты теперь будешь делать? – задал он первый возникший в его голове вопрос.
Но Уруха промолчал, как будто не слышал его, и продолжал отрешенным взглядом смотреть в одну точку. Стараясь быть как можно более осторожным, Рейта положил руку ему на плече, чуть разворачивая к себе. Уруха вздрогнул, почувствовав прикосновение к своему плечу, повернулся к Рейте и снова шепотом спросил.
- Что?
- Я спросил, что ты будешь делать? – Рейта внимательно смотрел на друга, отметив, как тот сосредоточенно следит за движением его губ, как будто читая…
- Что я буду делать? – Тихо переспросил Уру, чтобы убедиться, что правильно «прочитал» вопрос, на что Рейта молча кивнул. – Не знаю… Рей… я очень устал. Пожалуйста, можно я подумаю обо всем завтра? – Он умоляюще посмотрел блондину в глаза.
Рейта слабо улыбнулся и кивнул. Уруха и раньше у него ночевал, и, поскольку ребята каждый раз сидели допоздна, то играя в компьютерные игры, то просто разговаривая о чем-то, Уру часто спал вместе с Рейтой. Его кровать была довольно большой, чтобы уместить на себе двух подростков.
Почти каждая их совместная ночь сопровождалась особым ритуалом – битвой подушками или обычными, незатейливыми ребяческими драками. Но сейчас, всегда веселый и жизнерадостный Уруха, молча прошел в спальню и лег на самый край кровати, поджав ноги. Он выглядел таким несчастным, что Рейта почувствовал, как его сердце сжимается, глядя на этого хрупкого парнишку, лежащего на его кровати, жизнь которого перевернулась всего за один вечер... И не до конца понимая, зачем он это делает, блондин лег рядом, обняв друга, и прижал к себе дрожащее тело, накрывая их обоих одеялом.
Уруха повернулся к нему лицом – и в тусклом свете уличных фонарей, попадавших в комнату, было отчетливо видно, как слезы блестят на его щеках. Рейта ласково, словно родного брата, поцеловал его в лоб и начал гладить по голове, слушая постепенно затихающие всхлипы. И обещая себе, что он никогда никому не даст обидеть Уруху, тоже медленно погрузился в сон.
Автор: Chibico-san
Статус: В процессе написания
Размещение: Только с моего разрешения.
Жанр: Action/Romance/Drama/AU
Пейринг: Kai/Uruha, Uruha/Aoi, Reita/Ruki, Aoi/Kai – в прошлом.
Рейтинг: NC-17
Размер: Макси
Предупреждения:Кровь, ненормативная лексика, убийства, сумасшедшие, многомногомного загадок и непоняток...%_% По всей видимости, фик обещает быть ооочень длинным. ^^»
Содержание: В детстве мир кажется простым и ярким. Но у этих детей не было выбора. Жизнь сама столкнула их со смертью, а смерть помогла встретить любовь.
От автора: Автор вдохновлялся "Прекрасными Убийцами", поэтому, если обнаружите какие-то сходства, сильно не ругайтесь. Поверье, в итоге идея оказалась совершенно другой. =)
Имена некоторых героев переделала для удобства в произношении. Что значат циферки сами скоро поймете. =)
____________________
Satsubatsu – жестокий, кровавый, зверский, дикий. (Satsuba) | Ruki - 18/28
Kyu:geki – резкий, быстрый, стремительный; внезапный, неожиданный. (Geki) | Reita - 15/25
Haraguroi – злой, коварный. (Haragu) | Kai – 10/20
Ikoji – упорный, упрямый (искаженный, извращенный). |Aoi – 13/23
Kyo:ki – сумасшедший. (Kiyoki) | Uruha – 15/25
____________________
Пролог.(10 лет назад)
Сегодня день выдался на удивление жаркий. Солнце пекло безжалостно, раскаляя воздух так сильно, что тяжело было дышать. Все жители небольшой тихой улочки спрятались в своих домах и опасались выходить на улицу, ожидая вечера. Казалось, что время здесь остановилось и этот изматывающий день никогда не закончится.
Стройный светловолосый юноша сидел на кафельном полу кухни и жадно пил холодную воду большими глотками, проливая половину себе на грудь. Все окна в доме были закрыты и зашторены, чтобы не впускать уличную жару внутрь. Прохладный воздух кондиционера и плитка на полу немного охлаждали разгоряченную кожу, но этого было мало.
Юноша медленно поднялся, так и оставив стакан на полу, и уже третий раз за день отправился в ванную: во всяком случае, от ледяного душа пользы было больше, чем от кондиционера. Скинув с себя единственную деталь одежды - тонкие шорты, он встал под успокаивающие струи воды и закрыл глаза. Он попытался расслабиться, но вопреки его воле память снова подкинула картинки ужасной ночи.
__________
Искореженная машина, тело, которое медикам пришлось собирать почти что по кусочкам, и глаза, глаза его матери, полные ужаса и отчаяния. Ровно месяц прошел с той ночи, когда отец возвращался домой из командировки, но до дома он не успел доехать всего пару кварталов. Какие-то сумасшедшие гонщики неожиданно выехали из-за поворота, дико смеясь. Как выяснилось позже, они находились под действием наркотиков. Не удивительно, что двое из них не справились с управлением. Их машины столкнулись на полном ходу, и их оттолкнуло в разные стороны. Один автомобиль въехал в витрину магазина – толстенное стекло разлетелось на осколки, и тут же сработала раздражающе громкая сигнализация. А второй автомобиль продолжал нестись на всей скорости.
Уставший от долгой поездки мужчина, мыслями находящийся уже у себя дома, рядом с любящей семьей, не успел даже опомниться, а сумасшедший наркоман даже не думал тормозить или сворачивать. Продолжая дико хохотать, он прибавил газу и на бешеной скорости врезался в идущий навстречу автомобиль.
От мощного взрыва в соседних многоэтажках потрескались стекла. Поздние прохожие испуганно кричали, убегая подальше от места ужасной аварии, и только один человек стоял как вкопанный посреди тротуара и не шевелился. Побледневший от ужаса светловолосый парнишка во все глаза смотрел на груду горящего металлолома и не желал верить в происходящее.
Машину отца он узнал еще издалека. Ведь он специально напросился сегодня в гости к другу, который живет в центре, только чтобы первому встретить отца и вместе доехать с ним до дома. Но сейчас он всем сердцем отчаянно желал, чтобы это было какой-нибудь ошибкой, чтобы это была чужая машина, а его отец еще был в пути.
Ноги сами понесли его вперед. Вдалеке послышался звук приближающейся полицейской сирены, но юноша ничего не слышал. Его окружала звенящая тишина. Он медленно опустился на колени возле горящей груды железа и просто не мог отвести глаз от этой ужасной картины. Но единственное, что он видел перед собой, это обгорающая рука, прижатая к асфальту остатками мятой автомобильной дверцы, а на запястье были дорогие золотые часы. Это были особенные часы - мама подарила их отцу на годовщину свадьбы, таких ни у кого больше не было…
Разум подростка никак не желал принимать происходящее. Он не знал, сколько он просидел так, пока сильные руки полицейского не подхватили его, помогая подняться на ноги. Мальчика отвели к машине скорой помощи, где уже сидела его мать, непонятно как оказавшаяся здесь так быстро. Доктор предлагал ей успокоительное, но она ничего не хотела принимать и только рыдала, обхватив себя руками и раскачиваясь на месте. Вдруг, она подняла голову, глядя прямо на сына, и мальчик вышел из оцепенения. То, что он видел в глазах свой матери, нельзя было ни с чем сравнить. Казалось, эту боль можно было ощутить кожей, она витала в воздухе вместе с пахнущим бензином и железом дымом, проникая в легкие и разъедая их изнутри.
Мальчик словно в замедленной съемке видел, как глаза матери закатились, и она потеряла сознание. Шок тут же прошел, и понимание всего ужаса ситуации нахлынуло мощной волной. Мальчик не выдержал и, подняв голову к небу, истошно закричал, вот только собственного крика он не слышал… Небо покачнулось перед глазами и сменилось пустотой, дающей минутное успокоение.
***
Он пришел в себя уже в больнице. Белый потолок и белые стены раздражали своей чистотой, отчего хотелось забрызгать их красками. Не важно, какого цвета, но только чтобы не было этой выдуманной чистоты.
Юноша недовольно огляделся и только сейчас заметил, что в палате не было окна. Это было странно… Он даже не мог определить, какое сейчас время суток. Да и отсутствие какой-либо мебели кроме прикроватной тумбочки и табуретки в дальнем углу комнаты не сулило ничего хорошего.
Неожиданно дверь бесшумно открылась, и в палату вошел пожилой врач. Улыбнувшись юноше профессиональной искусственной улыбкой, он пододвинул табурет ближе к койке, сел и открыл свою папку. Юноша недовольно скривился – он терпеть не мог ни больницы, ни врачей, и ему сейчас очень не хотелось отвечать на дурацкие вопросы, которые, он чувствовал, ему собираются задать.
Он уже собирался нахамить доктору, и заставить отвести его к маме, как вдруг понял, что пожилой мужчина уже говорил что-то. Его рот беззвучно двигался, а глаза смотрели вопросительно, но юноша не слышал ни слова. Его глаза в страхе расширились, а в горле застрял крик протеста. Нет. Этого просто не может быть!
Мальчик попытался вскочить с кровати: ему хотелось ударить доктора за такую жестокую шутку, но он не смог двинуться с места. Он опустил глаза и понял, что его запястья и лодыжки стягивали прочные ремни, намертво приковавшие его к кровати.
Юношу обдало волной холодного ужаса, и он истошно закричал, тщетно пытаясь вырваться из своих пут. Краем глаза он заметил, как доктор встал и нажал какую-то кнопку возле двери. Буквально через несколько секунд в палату прибежали санитары. Четверо крепко сложенных мужчин изо всей силы прижимали его руки и ноги к койке, а пятый достал шприц и ввел мальчику какой-то странный препарат желтого цвета.
За секунды тело юноши стало слабым, а перед глазами начало все расплываться. Шесть белых пятен покинули палату, оставляя его одного, и тогда мальчик понял, что это его шанс. Сейчас, пока они думают, что препарат подействовал. Он не знал, почему, но он просто чувствовал, что если он не сможет убежать сейчас, то не сможет убежать никогда.
Он ощущал, как сознание медленно покидает его ослабевшее тело, что его еще больше разозлило. Не зная, что еще придумать, он изо всей силы прикусил себе язык и сжал кулаки, до крови впиваясь ногтями в кожу. Боль начала медленно отрезвлять его. Он еще сильнее сжал зубы и по вкусу крови во рту понял, что прокусил себе язык.
Все это время он не издавал ни звука, не позволяя себе даже застонать от боли – его могли услышать. Голова почти перестала кружиться, тогда он медленно приподнялся на локтях, внимательно разглядывая ремни на своих запястьях. На них не было никакого замысловатого замка, да и нужды в нем не было, потомучто застежка была слишком маленькая, и открыть ее одной рукой не представлялось возможным.
Но юноша был готов на все, ради того, чтобы освободиться и сбежать отсюда. Он кое-как согнулся, наклонившись к своему правому запястью, и попытался прихватить застежку зубами. Ничего не получалось. Она была слишком маленькой, и зубы постоянно соскальзывали с гладкой металлической поверхности. С каждой секундой юноша раздражался все больше. Он не выдержал и, крепко схватив зубами злосчастный кусок металла, резко дернул головой в сторону.
Наконец-то! Одна рука была свободна. Юноша наклонился ко второй руке, так же прихватив застежку зубами, но на этот раз помогая себе второй рукой. Быстро разделавшись со вторым ремнем, мальчик дрожащими руками расстегнул оставшиеся ремни и замер. Он понимал, что ему придется действовать крайне осторожно. То, что он ничего не слышал, остальных глухими не делало, поэтому он должен стараться не издавать ни звука.
Он медленно слез с койки и, осторожно ступая, подошел к двери. Молясь о том, чтобы она не заскрипела, он осторожно приоткрыл ее и выглянул в коридор. На удивление, он был полон народу. Врачи и санитарки либо стояли, о чем-то разговаривая и листая какие-то папки, либо заходили в соседние палаты.
Юноша еще раз внимательно оглядел коридор и, почти отчаявшись, понял, что сбежать отсюда практически не представляется возможным. Мысли лихорадочно метались в голове, когда он, не веря своему счастью, увидел, как по коридору идет техслужащая. Она шла прямо в сторону его палаты, катя перед собой тележку с ведрами и чистящими средствами.
Мальчик дождался, когда женщина остановится у соседней двери и зайдет внутрь. Мысленно пожелав себе удачи, он приоткрыл дверь еще шире и высунул голову в коридор. Почти все уже разошлись, кроме одного доктора, который стоял к нему спиной в конце коридора и, заглянув в палату, с кем-то разговаривал.
Юноша понял – сейчас или никогда, и, как он надеялся, бесшумно выскользнул в коридор, подбежал к тележке и забрался на нижнюю полку, скрываемую белой простыней. Места для него как раз оказалось достаточно. Теперь оставалось только ждать и надеяться на удачу.
***
Когда его через минуту не вытащили из укрытия, а еще через пару минут тележка начала двигаться, юноша позволил себе тихо выдохнуть и чуть расслабиться. Чтобы видеть, куда направится тележка, он осторожно отодвинул край простыни.
Через маленькую щель было видно, как одинаковые белые двери сменяют друг друга. Тележка довольно долго катилась по коридору, и уже в самом его конце юноша увидел, что одна дверь оказалась открытой. Тот самый доктор, которого он видел ранее, уже покидал палату и закрывал за собой дверь, но этого было более чем достаточно, чтобы юноша смог заметить худощавого темноволосого мальчика, сидящего на кровати. На вид он был явно на пару лет младше. Но особенно бросилось в глаза то, что он не был прикован к кровати. Он просто сидел, раскачиваясь, поджав под себя ноги и обхватив себя руками.
В следующую секунду перед его глазами снова предстали белые стены коридора, которые неожиданно сменились серыми – металлическими. Тележка остановилась, и мальчик почувствовал странное давление. Он понял, что они сейчас едут в лифте. Тогда мальчик внимательнее сосредоточился на своих ощущениях и пришел к выводу, что лифт едет вниз. А по всем законам логики внизу должен быть выход.
Когда двери лифта открылись, то юноша, вопреки своим ожиданиям, увидел большой холл с кучей народу. Судя по их внешнему виду, это были обычные посетители. А некоторые больные в зеленых больничных пижамах сидели вместе со своими родственниками или друзьями на скамейках у стены. Но сейчас для мальчика они не имели никакого значения. Его взгляд был прикован к двери с надписью «выход». Как же хотелось выскочить из своего укрытия и со всех ног бежать к ней, чтобы скорее вырваться на волю! Но, он понимал, что это будет слишком глупый поступок, и охрана, которая, скорее всего, должна патрулировать территорию больницы, его легко поймает.
На самом деле мальчик не знал, есть ли здесь вообще охрана, но он чувствовал, что так просто все не может быть. Если его держали прикованным к койке, значит, думали, что он сумасшедший. Раз в этой больнице есть сумасшедшие, а тот мальчик, которого он видел в палате был наглядным доказательством того, что здесь лежат явно не простые пациенты, то им явно не позволят так просто сбежать, если они этого захотят.
Юноша провел ладонью по лицу, стараясь очистить мысли и думать только о том, что ему делать дальше. Кровь, которую он увидел на своей ладони, привела его в чувство. Он медленно провел языком по губам и тут же почувствовал, что нижнюю начало слегка покалывать. Наверное, он поцарапался, когда расстегивал ремни. Да и на самих ладонях виднелись углубления от ногтей в виде полумесяцев, на краях которых кровь уже запеклась.
Решение пришло внезапно, когда он увидел, как тележка приближается к двери с надписью «Для мусора». Уборщица закатила тележку в небольшую кладовую, где находились еще несколько таких же. На некоторых тележках стояли небольшие блюдца, различные чистящие средства, и лежали использованные тряпки. Но глядя на другие тележки, можно было с уверенностью сказать, что к ним сегодня еще не прикасались.
Юноша с замиранием сердца наблюдал, как женщина берет другую «приготовленную» тележку, что-то бормоча себе под нос, и медленно покидает кладовую. Удивляться своему везению было некогда, да и рано, ведь в любой момент парнишку могли обнаружить и снова приковать к кровати, и тогда у него вряд ли будет еще шанс убежать отсюда.
Выждав пару минут, он выбрался из своего укрытия и подошел к двери. Хотелось проклинать себя и свою беспомощность за то, что он не мог слышать, особенно сейчас, когда от этого может зависеть его свобода. И продолжая надеяться на удачу, юноша осторожно приоткрыл дверь. Коридор был пуст, и других дверей кроме «Для мусора» видно не было. Юноша, стараясь действовать как можно тише, выскользнул из кладовой и направился к заветной двери. Хвала Богам! Она была открыта. Мальчик скорее зашел внутрь, прикрыл за собой дверь и огляделся.
Темная маленькая комната почти полностью была набита мешками различных размеров и, судя по запаху, сюда складывали весь больничный мусор. Запах запекшейся крови перебивал запах протухшей еды и еще чего-то не совсем приятного. Над некоторыми мешками уже летали мошки, а некоторые были довольно «свежими».
Мальчик нашел самый большой из «свежих» мешков, который мог бы ему подойти. В одном как раз лежало старое рваное постельное белье. Мальчик быстро разложил половину по другим мешкам, чтобы освободить себе место, а оставшимися накрыл голову, чтобы его самого не обнаружили, если вдруг решат проверить содержимое. Для худощавого подростка не составило труда спрятаться как можно незаметнее, и, поплотнее укутавшись рваными простынями и пододеяльниками, он замер и начал ждать.
Ужасные мысли не желали покидать светловолосую голову. Юноше постоянно казалось, что сейчас санитары вытащат его из мешка и уволокут в палату, чтобы вколоть очередную дрянь, после которой он точно станет невменяемым. И тут он вспомнил, что ему сделали укол.
Видимо гнев и адреналин в крови на время как-то смогли заблокировать действие препарата. Но сейчас, когда все было относительно позади, юноша снова начал чувствовать сильную усталость и головокружение. Нет. Ему нельзя было терять сознание. А вдруг его найдут? Тогда он попытается вырваться силой…Нельзя засыпать…Нельзя…
***
Когда юноша очнулся, то сразу почувствовал, что что-то не так. Несколько секунд ему хватило, чтобы понять, что он едет. Значит, скорее всего, мешки с мусором погрузили в машину, которая сейчас должна ехать подальше от больницы.
Выждав, на всякий случай, еще пару минут, он осторожно высунул голову из мешка. Резкий порыв ветра ударил в лицо, растрепав светлые волосы. Да. Машина действительно ехала в неизвестном мальчику направлении. Приглядевшись, он увидел впереди огни города и, посчитав, что нет смысла больше прятаться, вылез из мешка, и уселся на него сверху.
Множество вопросов разом заполнили его голову. Где его мама? Что с ней? Она тоже в больнице? Что это вообще была за больница? И в самый главный – что ему делать дальше?
Но ответ на последний вопрос нашелся буквально через несколько минут. Грузовик въехал в тот самый город, в котором жил мальчик. Значит больница должна быть не очень далеко…Хотя, с другой стороны, он не знал, как долго он был в отключке.
К сожалению, его дом находился на другом конце города, поэтому мальчик видел только один верный вариант. Дождавшись, когда грузовик заедет в центр города, юноша перелез через край прицепа, повиснув на руках, и спрыгнул на тротуар. Ноги тут же дьявольски заболели, и юноша боялся, что не сможет сделать и шага. Но прохожие уже начали оглядываться и подозрительно на него смотреть, и ему пришлось собрать всю волю в кулак.
Он бежал без оглядки, не обращая внимания на реакцию людей, хотя он понимал, что, в больничной пижаме и весь перепачканный кровью, он выглядел более чем подозрительно.
Наконец-то он увидел впереди знакомый дом. Из последних сил он поднялся на нужный этаж и, моля, чтобы хозяин квартиры был дома, позвонил в дверь. Через пару мучительно-долгих секунд, щелкнул замок, и дверь открыл заспанный лохматый блондин.
- Уру? – Уруха не мог слышать его, но с удивлением заметил, что мог читать кое-что по губам. – Что ты здесь делаешь? – Но тут блондин осекся, разглядев друга с ног до головы. – Какого черта?!
- Умоляю, впусти меня, Рей. Я потом тебе все расскажу. – Прошептал Уруха. Он боялся говорить в полный голос, потомучто не был уверен, что сможет контролировать его громкость.
Тревожно покосясь на друга, Рейта отошел в сторону, пропуская нежданного гостя. Поскольку старшего брата не было дома, то Рейте пришлось самому «поухаживать» за другом. Отправив грязного и перепачканного неизвестно в чем парня в ванную, он приготовил ему полотенце и чистые вещи.
Заварив себе чашку крепкого кофе, чтобы прогнать сон, он уселся в гостиной на диване и принялся ждать. Уруха не выходил из душа почти час, и Рейта уже всерьез стал опасаться, что его друг мог просто уснуть в ванной и утонуть. Но вскоре шум воды за дверью стих, и Уру наконец-то вышел.
С каким-то потерянным видом он прошел в гостиную, сел на диван рядом с Рейтой и, не дожидаясь никаких вопросов, начал рассказывать. Рей слушал друга очень внимательно, не понимая, почему тот говорит шепотом. Узнав о событиях прошедшей ночи, блондин был в шоке, и, когда Уруха закончил рассказывать, не мог выдавить из себя ни слова.
- И что ты теперь будешь делать? – задал он первый возникший в его голове вопрос.
Но Уруха промолчал, как будто не слышал его, и продолжал отрешенным взглядом смотреть в одну точку. Стараясь быть как можно более осторожным, Рейта положил руку ему на плече, чуть разворачивая к себе. Уруха вздрогнул, почувствовав прикосновение к своему плечу, повернулся к Рейте и снова шепотом спросил.
- Что?
- Я спросил, что ты будешь делать? – Рейта внимательно смотрел на друга, отметив, как тот сосредоточенно следит за движением его губ, как будто читая…
- Что я буду делать? – Тихо переспросил Уру, чтобы убедиться, что правильно «прочитал» вопрос, на что Рейта молча кивнул. – Не знаю… Рей… я очень устал. Пожалуйста, можно я подумаю обо всем завтра? – Он умоляюще посмотрел блондину в глаза.
Рейта слабо улыбнулся и кивнул. Уруха и раньше у него ночевал, и, поскольку ребята каждый раз сидели допоздна, то играя в компьютерные игры, то просто разговаривая о чем-то, Уру часто спал вместе с Рейтой. Его кровать была довольно большой, чтобы уместить на себе двух подростков.
Почти каждая их совместная ночь сопровождалась особым ритуалом – битвой подушками или обычными, незатейливыми ребяческими драками. Но сейчас, всегда веселый и жизнерадостный Уруха, молча прошел в спальню и лег на самый край кровати, поджав ноги. Он выглядел таким несчастным, что Рейта почувствовал, как его сердце сжимается, глядя на этого хрупкого парнишку, лежащего на его кровати, жизнь которого перевернулась всего за один вечер... И не до конца понимая, зачем он это делает, блондин лег рядом, обняв друга, и прижал к себе дрожащее тело, накрывая их обоих одеялом.
Уруха повернулся к нему лицом – и в тусклом свете уличных фонарей, попадавших в комнату, было отчетливо видно, как слезы блестят на его щеках. Рейта ласково, словно родного брата, поцеловал его в лоб и начал гладить по голове, слушая постепенно затихающие всхлипы. И обещая себе, что он никогда никому не даст обидеть Уруху, тоже медленно погрузился в сон.