Урухе пришлось прикусить язык, чтобы не вызвать подозрения у тех, кто повернулся к ним. Он так привык главенствовать во всем, что необходимость подчиняться чуть ли не убивала его. Впервые за все их время вместе Аой видел его таким послушным и покорным, несмотря даже на все его сердитые взгляды и жаркие протесты. И то, как легко удалось убедить его согласиться на дерзкое предложение, ужасно сбивало с толку. Уруха вступил в тщательно расставленную для него ловушку слишком быстро и безрассудно.
Аой рассчитывал, что ему придется уговаривать Уруху где-то дня два, он заранее заготовил запасные ходы и соблазнительные приманки, от которых ни за что нельзя было бы отказаться. Столь скорая капитуляция немного настораживала; на всякий случай Аой навострил уши, потому что от Урухи всегда можно было ожидать чудес изворотливости и мстительности. Уруха ненавидел проигрывать в чем бы то ни было, но Аой просто физически был не в состоянии упустить такой шанс – ведь он мог привести к долгожданной победе и воздать наконец-то по заслугам его любовнику. Уруха язвительно посмотрел на Аоя, когда тот отдернул руку, словно ожегшись. Ситуация немного смахивала на дрессировку дикого животного, которого постоянно нужно держать на цепи, чтобы не попасть под острые клыки и когти; пока вся власть была у Аоя, и Уруха мог только рычать.
- Я же, по-моему, просил тебя оставить шорты дома? Я хотел, чтобы у тебя под юбкой ничего не было… по вполне очевидным причинам, - прошипел Аой в ухо Урухе. Когда он наклонился, чтобы не привлекать лишнего внимания к их разговору, то почувствовал пьяняще-головокружительный аромат туалетной воды Урухи. Аой был крайне раздражен, и он дал выход своему раздражению, на секунду с силой стиснув колено Урухи и недовольно поджав губы.
- Я и не собирался разгуливать голым под этой треклятой юбкой, - упрямо отозвался Уруха.
Аою тут же захотелось поцелуем стереть это сердитое выражение с его лица, потому что он выглядел невероятно сексуально, когда злился; но неуверенная улыбка Урухи, который нежно погладил его руку под столом, застала Аоя врасплох. Он понял, что Уруха пытается вести свою собственную игру, и на секунду испугался, что его план разгадали. Слишком уж спокойно Уруха заглотнул приманку; он в любой момент мог понять, что происходит, и начать играть по своим правилам.
- Не злись на меня, - Уруха примирительно улыбнулся и чуть сжал пальцы Аоя, усиливая эффект своих слов. – Прости… - тихо прошептал он. – Просто… ты и так слишком многого от меня потребовал с этой юбкой, я надеялся, что на отсутствии шорт ты не будешь так уж настаивать, - Аой мог поклясться, что в глазах очаровательно надувшегося Урухи отразилась искренняя просьба о прощении.
У Урухи всегда слишком хорошо получалось добиваться своего; однако благодаря его поведению Аой понял, что тот не догадался ни о чем – с помощью этого трюка с шортами он всего лишь пытался избежать неминуемых приставаний. Однако Аой, быстро раскусивший его хитрую уловку, определенно не собирался уступать этой, обычно беспроигрышной, тактике. Приторно-сладко улыбнувшись, Аой высвободился из хватки Урухи и успокаивающе похлопал его по тыльной стороне ладони.
- Почему ты думаешь, что я на тебя злюсь? – даже сам Аой услышал, насколько фальшиво прозвучало утешение в его голосе. На лице Урухи мгновенно отразилось нешуточное подозрение: он, конечно же, тоже заметил неискренность слов и улыбки. Его глаза сузились, и Аой усмехнулся, снова скользнув кончиками пальцев под юбку.
- Я не злюсь, но не скажу, что я особо рад твоим шортам. Нам обоим было бы легче, если бы ты оставил их дома, - Аой заговорил чуть тише, присматриваясь к Руки, который находился слишком близко к ним, чтобы можно было расслабиться. Но Руки по-прежнему был полностью погружен в свой спор с менеджером, он был глух и слеп к тому, что происходило буквально под его носом.
- Мне кажется, нам надо это исправить, - закончил Аой, слегка поморщившись. Уруха разинул рот от удивления, явно не поверив, что с ним могут так обойтись. Он не привык никому повиноваться, и он еще никогда не был в такой ситуации, в которой его мнение и желания ничего не значили. Ну что ж, зато теперь он понял, как чувствовал себя Аой, когда Уруха брал командование на себя.
Согласившись надеть юбку на эту встречу, Уруха наивно передал власть над собой в руки Аоя. То, что на первый взгляд казалось таким незначительным и в некотором роде смехотворным, стало самым лучшим оружием Аоя. Теперь Аой мог творить все, что ему вздумается – Урухе же оставалось сидеть смирно и повиноваться ему из страха разоблачения. Аой мог легко унизить его, Уруха это понимал, и лишь поэтому он еще не влепил своему любовнику затрещину и не вылетел из комнаты на всех парах. Потом Аой еще будет расплачиваться за свое поведение, он это предвидел, но пока ощущение власти кружило голову не хуже старого вина; и к этому слишком легко было привыкнуть.
- Исправить? – осторожно повторил Уруха, в его голосе отчетливо прозвучала нотка паники. Аой понял, что ему и вправду слишком уж легко привыкнуть к такой уязвимости своего любовника. Пальцы Урухи тревожно сжались на ручках кресла, костяшки побелели, но Аой только усмехнулся и чуть передвинул ручку, которой записывал сегодня жалкие крохи важной информации; та покатилась к самому краю стола. Уруха с подозрением следил за ее движением, как будто ждал, что она набросится на него и покусает. Ручка стала отличным сообщником Аоя, но Урухе стоило поволноваться о чем-то гораздо более страшном, чем канцелярские приборы.
Аой огляделся по сторонам, удостоверяясь, что никому по-прежнему нет до них дела, и как бы ненароком подтолкнул локтем ручку, отчего та с почти неслышным стуком наконец-то свалилась на пол. Встреча шла своим чередом, как и весь предыдущий час: никто не обратил внимания на этот маленький трюк, лишь взгляд Урухи взволнованно метнулся от упавшей ручки к лицу Аоя. Было абсолютно ясно, что Аой что-то задумал, и теперь Уруха отчаянно пытался разгадать, что же на уме у его любовника.
- Упс, - Аой невинно пожал плечами. - У меня ручка упала, - почти беззвучно сообщил он Урухе, хотя его любовник и так прекрасно знал об этом факте. Аой отодвинул свой стул и залез под стол, исчезая из виду для всех присутствующих. Его глаза оказались как раз на уровне колен Урухи, и он торжествующе улыбнулся. Уруха посмотрел на него с непередаваемым ужасом.
- Ты что делаешь? – сквозь зубы выдавил Уруха, еще сильнее стискивая пальцы на ручках кресла; Аою показалось, что ручки вот-вот переломятся пополам. Отчетливо было видно, как Уруха, защищаясь от его взгляда, тесно свел свои бедра, и Аой, вскинув бровь, почувствовал в брюках явственное напряжение от открывавшегося ему вида. Уруха поджал губы, и Аой еле-еле успел остановить быстрый замах его ноги.
- На твоем месте я бы этого не делал, - прошептал Аой, придерживая ногу Урухи и ласково поглаживая ее. У Урухи был такой вид, словно он готов запинать Аоя до смерти.
- В том-то все и дело, что ты не на моем месте, - пробурчал Уруха, безуспешно пытаясь вырваться из его хватки.
- Для нас обоих было бы лучше, если бы ты сидел смирно и просто наслаждался тем, что я буду делать, - с наглой улыбкой прошептал Аой; в его глазах отчетливо светилось предупреждение. Уруха приподнял брови, не расслабившись ни на йоту, но перестал пытаться высвободиться и даже дал Аою снова развести его ноги. Уруха прекрасно понимал, насколько Аой может осложнить их маленькую игру, насколько может увеличить ее риск.
- Аой, - единственное, что выдохнул Уруха, отклоняясь назад и раздраженно скрещивая руки на груди, что очень развеселило Аоя.
- Уруха, - Аой передразнил его точно таким же сердитым выдохом. – Если бы ты меня послушался и оставил эти чертовы шорты дома, мне бы не пришлось этого делать, – Аой стрельнул взглядом в сторону Руки, удостоверяясь, что тот все еще сидит спиной к ним, погруженный в свой спор, и они пока в безопасности.
Нога под ладонью Аоя дернулась, давая понять, что Урухе отчаянно хочется все-таки пнуть его. К счастью, он сдержал этот порыв, уберегая Аоя от неслабой боли: если уж Уруха бил, то бил всегда в полную силу. Аой знал это из своего печального опыта. Его рука и его эго заныли от одного воспоминания о том наказании, которое последовало как-то раз за его неосторожные слова. Но сейчас он с легкостью отмахнулся от этой памяти – контроль полностью принадлежал ему, и Уруха ничего не мог с этим поделать.
Аой развратно усмехнулся и скользнул пальцами к верху бедер Урухи, намеренно обходя возбужденную плоть. Он задрал коротенькую юбку так, что та собралась гармошкой на талии его любовника, но продолжать ласки не стал: вместо этого он подцепил шорты за резинку и начал их стягивать. Уруха захлебнулся воздухом и попытался отодвинуться как можно дальше, но это только помогло Аою сдвинуть ткань почти наполовину.
- Привстань, - прошептал Аой. Заколебавшись, Уруха покачал головой, и Аой вскинул бровь, словно бы предлагая испытать границы его терпения.
- Аой… пожалуйста… - тихо взмолился Уруха, его щеки пылали от смущения и – Аой был в этом уверен – возбуждения; раздевать его мешала еще и довольно-таки внушительная эрекция. Не сказав ни слова, Аой вскинул бровь еще выше, прекрасно сознавая, что Уруха вынужден будет подчиниться из страха разоблачения; и действительно, Уруха прикрыл глаза, отвернулся от Аоя и чуть привстал на стуле, давая окончательно стянуть с него шорты.
Не дожидаясь приказа, Уруха сел обратно и приподнял колени; ткань беспрепятственно сползла по гладкой коже до самого пола. Аой мысленно посмеялся над тем, что ноги у Урухи были по-прежнему идеально выбриты, хотя шорт он не носил уже давно. Видимо, от некоторых привычек он вряд ли уже избавится - и Аой втайне наслаждался этим.
Аой, не глядя, кинул шорты куда-то под стол – его глазам открылось вульгарное зрелище неоспоримого возбуждения Урухи, натянувшего тонкую черную ткань юбки, которая была задрана чуть ли не до талии и не скрывала почти ничего. Сверху на Урухе была надета белая официальная рубашка, специально предназначенная для таких деловых встреч, и контраст этой невинной вещицы с пошлой мини-юбочкой был просто поразителен.
Нынешний наряд Урухи в какой-то мере извращенно напоминал школьный костюм, что подтверждало правоту его замечания о возможном фетише Аоя к старшеклассницам. Пряди тщательно уложенных черных волос ниспадали так, что прикрывали один глаз, и это только добавляло образу Урухи сексуальной притягательности. Аою пришлось заглушить смешок тыльной стороной ладони, когда он понял, к чему ведут его размышления. Он чувствовал себя извращенцем, спрятавшимся под столом, чтобы удобнее было заглядывать под юбки… да чего уж греха таить, он и был извращенцем, спрятавшимся под столом, вот только к делу это отношения не имело – да и вообще его мысли унесло как-то слишком далеко…
Может, у него и вправду был какой-то тайный фетиш, но все, что для него сейчас было важно – это Уруха, выглядевший так соблазнительно, что Аой просто не мог дождаться, когда же ему удастся покончить с этими утомительными поддразниваниями, нагнуть Уруху над столом и затрахать его до бесчувствия, чтобы все чертово здание PSC узнало, кому принадлежит лид-гитарист the Gazette.
Это было похоже на месть мелочной стервы, но, в конце концов, кем был Уруха, как не стервой? Он, не опуская глаз, еще пуще покраснел, когда Аой провел ладонями по его бедрам, погладил большими пальцами нежную кожу на внутренней их стороне, не отрывая взгляда от маняще округлых коленей. Аою ужасно хотелось наклониться и пустить в ход свой рот, но он понимал, что игра на этом тут же закончится. Если уж голова Аоя оказывалась между ног Урухи, тому никогда не удавалось сохранить тишину – и даже комната, полная людей, ему вряд ли станет помехой.
Уруха всегда был громким во время секса, и Аой обычно на это не жаловался – ему нравилось видеть немедленную реакцию на свои действия, да и гортанные стоны его любовника любого могли довести до преждевременного оргазма, - но сейчас явно рисковать не стоило. Аой хотел, чтобы игра длилась по возможности как можно дольше, и достичь этого можно было лишь одним путем: поддразнивая Уруху, распалить его до грани, заставить молить о том, чтобы его трахнули – и только потом снизойти до удовлетворения их общих потребностей.
Уруха чуть надул губы, но его попытка состроить из себя невинность без помощи светлых волос и карих глаз – пока полузакрытых - в очередной раз провалилась. На его лице сменяли друг друга тысячи противоречивых эмоций, среди которых преобладали недовольство и разочарование: Аой водил пальцами по его коже, старательно обходя то место, где Уруха больше всего хотел ощутить его прикосновения. Судя по натянувшейся юбке и тому, как его бедра непроизвольно терлись друг о друга, когда Аой дотрагивался до них, Урухе уже отчаянно хотелось кончить. Он лишь притворялся, что против происходящего, потому что не мог смириться с мыслью, что на этот раз не он тут главный.
У Урухи забрали его власть, и теперь он строил из себя испорченного, избалованного ребенка, надувшегося в своем углу в ожидании того, когда же Аой наиграется и отдаст ему свою игрушку. Уруха мог ждать, сколько ему влезет – Аою было слишком весело, чтобы возвращаться к привычному положению вещей. Если бы все вдруг поменялось, и Аой оказался на месте своего любовника, Уруха бы не испытывал никаких сомнений, приставая к нему под столом. Не моргнув и глазом, он бы выставил его напоказ перед всей группой и персоналом – так почему же Аой должен проявлять к нему милосердие? Нижняя губа Урухи дрогнула, подбородок напрягся, руки еще сильнее прижались к груди, и Аою, наблюдавшему за этими явными проявлениями раздражения, с ужасной силой захотелось приподняться и поцеловать его.
- Аой? – внезапно послышалось откуда-то сверху; глаза Урухи мстительно блеснули, а в уголках губ заиграла победная ухмылка. – Куда подевался Аой? – переспросил их менеджер, и ухмылка Урухи стала еще отчетливее. Он еще и бровь приподнял, наконец-то выдергивая ногу из цепкой хватки. Но Аой предусмотрел все заранее; внезапное внимание менеджера еще не значило, что их тут же поймают. Пришло время вступить в игру его ручке.
Аой ответил Урухе точно такой же триумфальной улыбкой, быстро и обманчиво-сладко поцеловал внутреннюю поверхность его бедра – к его огромному раздражению, - и поднял с пола упавшую ручку. Он успел как раз вовремя, Руки уже начал вертеться на своем стуле в поисках пропавшего участника группы.
Аой внутренне захихикал, когда ладони Урухи метнулись к паху, чтобы прикрыть довольно-таки заметную эрекцию. Куртки под рукой у него больше не было, так что попытка по большей части была напрасной. Но Руки, к счастью, на пах Урухи было наплевать, он во все глаза подозрительно уставился на Аоя.
- Ты что под столом забыл? – озадаченно спросил Руки, и это было ужасно смешно. Его брови приподнялись, рот недоуменно раскрылся, словно он сомневался, пора уже пугаться или еще можно просто удивиться странному поведению Аоя. Пожав плечами, Аой приподнял над собой ручку, как будто сам поражаясь своей «неуклюжести».
- Ручку уронил, - он вел свою партию идеально, ровно с тем количеством смущения, которое требовалось для достоверности. Аой уловил, как удивленно приоткрыл рот Уруха, когда он выполз из-под стола и сел обратно на свой стул, не заикаясь, не потея и вообще ведя себя как ни в чем не бывало. У него определенно проклюнулся своеобразный талант. Его ужасно возбуждала эта возможность разок побыть мстительным и хитрым ублюдком, держащим все в своих руках. Теперь он понимал, что обычно чувствовал Уруха.
- По-моему, тебе задали какой-то вопрос, - чуть ли не прорычал Уруха. Мило улыбнувшись, Аой положил ручку рядом со своей стопкой бумаг для записей и вопросительно повернулся к менеджеру. Болезненный тычок локтем в ребра он стойко проигнорировал. Разве что улыбка стала немного фальшивой, да пальцы на ручках стула побелели, сжимаясь.
- Упс, у меня рука соскользнула, - с сарказмом прошептал Уруха. «Сучка», - мысленно ответил Аой. Сейчас все взгляды были сосредоточены на нем, и он не мог произнести это вслух, хотя очень хотелось еще больше позлить Уруху.
- Вот дизайн вашего ожерелья… как я и сказала, - одна из их дизайнеров держала в руках набросок Аоя, поверх которого расположились чьи-то исправления; собственно, их и требовалось рассмотреть. Мимо Аоя не прошло, что женщина иронически говорила в прошедшем времени.
- Мы тут подумали… - после этого все слова женщины снова отошли на задний фон. Аой прекрасно знал, что в конце концов для каждого участника группы утвердят тот дизайн, который он сам захочет, несмотря на все протесты, попытки сэкономить деньги и соображения удобства. Сейчас он был сосредоточен на других, гораздо более важных вещах, и он не собирался тратить время на настойчивых дизайнеров, назойливых менеджеров и озадаченных согруппников.
Уруха еле удерживался от смеха, наслаждаясь тем, что Аой вынужденно отвлекся, и наивно надеясь, что теперь-то, после этой рискованной выходки, его оставят в покое. Аой не мог дождаться подходящего момента, чтобы стереть это самодовольство с прелестного личика Урухи. Если бы он только знал, как ошибается… Аой равнодушно наблюдал за тем, как шевелятся ненакрашенные губы женщины, гораздо более узкие по сравнению с соблазнительно пухлыми губами его любовника. Он кивал, соглашаясь с каждой мелочью и не вслушиваясь в слова, пока она не перенесла все свое внимание на Руки.
Как только все отвернулись, Аой снова скользнул рукой между все еще податливо расставленных ног Урухи и ощутил, как те мгновенно сжались. До этого Уруха смотрел прямо перед собой, улыбаясь так, как будто только что выиграл какой-то приз; теперь же он быстро развернулся к Аою, уставившись на него сердитым взглядом.
- Когда ты говорил о хорошем доступе, я не думал, что ты собираешься устраивать тут шоу для всех, - раздраженно прошипел Уруха, наклонившись чуть ближе. – Почему ты делаешь это, Аой? Может, давай где-нибудь уединимся? Мы можем незаметно уйти и… - отчаянный шепот звучал до боли знакомо; именно так Аой умолял Уруху в тот день, когда он начал свои заигрывания буквально в нескольких метрах от ничего не подозревающих домочадцев ритм-гитариста. Если уж дело дошло до сведения счетов, никакие просьбы и мольбы его не спасут.
Впрочем, он все равно не мог сравниться с этой ледяной сучкой Урухой в умении мучить людей. У него, в отличие от Урухи, не было гена садиста, гена, отвечающего за безумно жестокую стервозность. Однажды Уруха связал Аоя, сделал ему чуть ли не самый лучший минет на свете, но кончить не дал. Он просто ушел, оставив его в гостиничном номере привязанным к столбикам кровати, в одной только дурацкой повязке на глазах – и с болезненнейшей эрекцией. Уборщица номера насладилась незабываемым зрелищем, пока снимала туго закрепленные веревки с его запястий. У Урухи не хватило совести даже на то, чтобы воспользоваться чем-нибудь менее грубым, чем пенька.
Аой еще неделю разгуливал с багровыми, саднящими запястьями, а Уруха только бесстыдно ржал при каждой встрече с ним. И он ни разу не извинился за свою выходку. Аой не считал то происшествие концом их игры, несмотря на мысли Урухи по этому поводу, потому что… потому что оно было слишком неэтичным и нечестным, чтобы считать его чем-нибудь, кроме проявления мстительной стервозности. После того, как он воздаст Урухе должное, ему стоит ввести правило, запрещающее такое бессовестное коварство. Но сначала Уруха наконец-то получит то, что заслужил. И раз уж Аой испытал на собственной шкуре его безжалостность, никакого снисхождения ему оказано не будет.
- Аой… - Уруха состроил умоляющие глазки – величайшая редкость в его случае, - и Аой поспешил насладиться его отчаянным страхом. Он облизнул нижнюю губу, когда Уруха заерзал на стуле, отчего ладонь Аоя скользнула глубже между его ног и тыльной стороной коснулась его эрекции.
- Не делай этого, - Уруха зажмурился и помотал головой, когда Аой легонько погладил его член и повел руку еще ниже. Поймав губами воздух, Уруха отчаянно вцепился одной рукой в рукав рубашки Аоя, когда один палец наконец-то достиг своей цели. Аой лениво, самодовольно улыбнулся, почувствовав, как вход Урухи сжался и почти тут же расслабился. Аой нежно потер его и придвинулся к Урухе ближе, снова чуть ли не прижавшись губами к его уху. Уруха часто-часто дышал, его глаза были плотно закрыты, влажные губы слегка разомкнуты, а пальцы судорожно цеплялись за рубашку Аоя – идеальная картина возбуждения.
- Ты же знаешь, что я могу заставить тебя кончить в любую минуту. Будь благодарен хотя бы за то, что я сделаю это быстро, - низким голосом прошептал Аой. Приоткрыв глаза, Уруха с опаской покосился на него, по-видимому, принимая свою судьбу, потому что не в его силах было изменить ситуацию; да и Аой мог еще больше все усложнить. Он мог мучить его часами, а мог закончить все в мгновение ока, как и планировал; хотя он все же был не таким жестоким, как Уруха.
Уруха понял, что ему стоит быть благодарным за эту небольшую милость. Но Аою, кроме того, еще хотелось, чтобы Уруха приносил ему завтрак в постель обнаженным, массировал плечи после долгого рабочего дня и всегда думал в постели прежде всего о нем. Аою хотелось, чтобы Уруха почаще стоял перед ним коленях и вынужденно молчал из-за заполненного рта, хотелось, чтобы Уруха хоть иногда позволял им руководить.
Аой внутренне фыркнул. Сделать из Урухи покорного и услужливого любовника – то же самое, что заставить небо упасть; но исполнения по крайней мере парочки из этих безумных фантазий Аой намеревался потребовать под угрозой абсолютной безжалостности в следующем эпизоде своей мести.
Прикусив уголок рта, Аой протолкнул кончик пальца внутрь. Он не спускал глаз с лица Урухи и быстро заметил, как тот покраснел, как затрепетали его ноздри. Аой ввел палец полностью, насухую, - Уруха уже давно должен был привыкнуть к любым действиям с его телом. Аою безумно хотелось поцеловать полные губы, впитывая рваное дыхание, и оттрахать рот Урухи своим языком, но тогда бы попались они оба, а в данный момент наказать требовалось одного Уруху.
Пока они были в полной безопасности; если бы к ним обернулся Руки или их менеджер, Уруха обязательно успел бы что-нибудь убедительно соврать. У него всегда хорошо получалось притворяться, он мог заставить остальных поверить во все, что угодно. После встречи Аой насладится ртом Урухи на полную, это уж точно; а пока ему пришлось отвлечься от влажных губ и перевести взгляд ниже, туда, где его ладонь почти незаметно шевелилась под юбкой Урухи, пока его палец двигался туда-сюда. Когда эти движения насухую стали причинять Урухе определенный дискомфорт, Аой убрал руку; все-таки он был не таким уж бессердечным ублюдком. Уруха издал слабый болезненный стон, который, к счастью, никто не расслышал.
- Прости меня за это, - ничуть не раскаиваясь, прошептал Аой, достал из-под стола руку и засунул в рот палец, которым только что трахал Уруху. Полностью увлажнив его, он проделал такую же процедуру со вторым пальцем – другой смазки у него все равно сейчас не было. А он не был уверен, выдержит ли Уруха еще хоть немного этой изощренной пытки. Он с садистским наслаждением увидел, что Уруху бросило в пот от открывшегося зрелища. Глаза Урухи, не отрываясь, следили за тем, как тонкие пальцы скользят между приоткрытых губ; Аой испытывал от этого невероятный приток удовольствия. Ухмыльнувшись, Аой вернул руку туда, где она была до этого.
- Сейчас я мог бы тебя возненавидеть, - задыхаясь, выдавил Уруха, его взгляд сквозь темные пряди челки был полон жажды убийства. Аой только тихонько рассмеялся и снова повел ладонью вдоль белоснежных бедер.
- Но ты же этого не сделаешь, - самоуверенно заявил Аой, дойдя влажными пальцами до входа и без предупреждения толкнувшись обратно. Уруха резко выдохнул, стиснув ручки стула так, что его собственные руки чуть не посинели от оттока крови. Он отодвинулся назад, к удовольствию Аоя еще шире расставляя ноги, и его стул громко скрипнул. Аой почувствовал, как его сердце пропустило удар, когда Руки повернул голову на звук.
Урухе, который сидел с закрытыми глазами, откинув голову назад, было уже наплевать на все, кроме руки Аоя между его ног. Он бы полез под стол, если бы заметил, что Руки собирается посмотреть в их сторону. Аой замер, когда Руки оглянулся через плечо, но тот всего лишь кинул быстрый взгляд на часы на стене, тяжело вздохнул и повернулся обратно; опасность миновала, и Аой зеркально повторил этот тяжелый вздох.
- Аой… - Уруха прохныкал это настолько тихо, что Аой еле расслышал его. Но когда он перевел взгляд от ног Урухи на его лицо, то сразу понял, что тот действительно позвал его по имени, и это был не сердитый протест. Глаза Урухи медленно открылись, и он посмотрел на Аоя ни с чем иным, как с бесстыдной мольбой.
Аой дернул уголком рта в довольной улыбке, когда Уруха прикусил нижнюю губу и подал бедра вперед, помогая глубже проникнуть в него. Аой предвидел, что Уруха успокоится и начнет наслаждаться происходящим, только не думал, что это произойдет так быстро. Хотя под действием ласк рук и губ Аоя Уруха всегда становился настоящей шлюшкой.
- Ну что, передумал? – Аой не смог удержаться от легкой издевки, наклоняясь и начиная медленно двигать пальцами внутри тела Урухи. Внутрь – еле различимый стон – наружу – тихий недовольный шепот – и снова внутрь – и Уруха просто плавится под его рукой. Аою внезапно захотелось, чтобы они оказались сейчас в своей постели, сплетаясь на скомканных простынях, чтобы Уруха, извиваясь, до боли в горле кричал его имя. Он очень отчетливо представлял себе эту сцену, ведь она у них повторялась бессчетное количество раз. Но сейчас они сидят в комнате, полной людей, и рука Аоя вжимается между ног Урухи… когда им еще представится такая блестящая возможность? У них еще будет множество утренних пробуждений, которые они смогут потратить на постельные игры, не жалея ушей соседей, сегодня же их ждало замечательное приключение, и Аой собирался выжать из него все, что только можно.
С дрожью выдохнув, Уруха осел на своем стуле, являя собой совершенный развратный образ, и Аой почувствовал, как его член попытался встать по стойке «смирно»; Уруха закинул одну из своих длиннющих ног ему на колени, открываясь еще сильнее. Теперь им вряд ли удастся найти удачное объяснение своим действиям, если кто-нибудь вдруг обратит внимание на их угол стола.
- Когда все уйдут… - Аой тихо зашептал в ухо Урухи и с восхищением увидел, как кожа на шее и вдоль ключиц, видневшихся из расстегнутого воротничка рубашки, покрылась легкими мурашками. Помутневший взгляд Урухи скользнул в его сторону; Аой поймал устойчивый ритм, скользя то внутрь, то наружу послушного тела, держа его в постоянном напряжении. – Я нагну тебя прямо на этом столе и трахну так, что нас обязательно поймают из-за твоих криков, - Аой обманчиво-нежно поцеловал Уруху в щеку, такие поцелуи у самого Урухи получались отменно хорошо, можно сказать, они были его фирменным знаком.
Дыхание Урухи внезапно ускорилось, и Аой прекрасно понял, что это означает. Прерывисто застонав, он схватил Аоя за запястье, свел ноги вместе и свободной рукой ухватился за край стола так, как будто от этого зависела его жизнь. Он уже был на грани оргазма, а ведь Аой ни разу не прикоснулся к его члену. Он слишком хорошо знал своего любовника, знал, от каких прикосновений Уруха может кончить буквально за несколько минут.
Облизнувшись, Аой восхитился тем, как Уруха, задыхаясь, сжался вокруг его не прекращавших движения пальцев, и по запястью ритм-гитариста потекла вязкая жидкость. Ехидно вскинув бровь, Аой посмотрел на то, как ткань юбки чуть потемнела от этой влаги.
- Бля! – непроизвольно выпалил Уруха, и Аой моментально понял, что это должны были услышать все вокруг. Он убрал свою руку и отдернулся от Урухи так быстро, что его движение почти размазалось в воздухе. Тяжело дышащий Уруха наклонился над столом, до сих пор не в силах успокоиться, и не сделал ни единой попытки состроить из себя привычную невинность, хотя к нему обернулись все присутствующие.
В воздухе повис скрип разворачивающихся стульев, зловещий - и все же, по мнению Аоя, в чем-то даже забавный. Ему показалось, что на несколько минут настала мертвая тишина, хотя, возможно, до того момента, как кто-то нервно прочистил горло, прошло всего несколько секунд. В одну из этих бесконечных секунд Аой заметил раздраженный, недоумевающий взгляд Руки в сторону скорчившегося Урухи.
- Тебе есть, что добавить, Уруха? – неуверенно спросил их менеджер, дикими глазами рассматривающий согнувшегося Уруху. – Эээ… ты в порядке?
- Так… на этот раз я даже спрашивать не буду, - Руки, сытый по горло странным поведением гитаристов, вскинул ладони. – Если встреча закончена, то я бы хотел… наконец-то уйти… - вскинув бровь, Руки кинул еще один подозрительный взгляд на Уруху, который все еще опирался лбом на руки, стараясь успокоить прерывистое дыхание. Подхватив пальто со спинки стула, Руки пошел к выходу; проходя мимо них, он поморщился, и Аой расслышал его раздраженное шипение.
- Ты и вправду в юбке. Я так и знал. Вы двое чертовски странные, - Аой внутренне хихикнул. Даже после того, как дверь за Руки с громким хлопком закрылась, ступор у всех остальных продлился еще несколько долгих минут - до тех пор, пока Уруха не удивил всех, медленно выпрямившись. Аой чуть не рассмеялся: Уруха аккуратно убрал с лица мокрые пряди волос, невозмутимо скрестил руки на груди, словно предлагая всем вернуться к деловому настрою, и обернулся к менеджеру.
- Я в норме, - его бесстрастный ответ лишь еще больше смутил всех. Аой прикрыл рукой рот, чтобы не рассмеяться, когда над столом заметались легкие шепотки – народ активно принялся обсуждать эту странную вспышку и невозмутимое заявление Урухи.
- Ты уверен? Что это вообще было? – спросил менеджер, проходя мимо них. Аой, сжалившись, накинул на колени любовника свою куртку, хотя Урухе, видимо, было уже все равно: он только пожал плечами и слабо улыбнулся менеджеру. Наверное, ему показалось, что хуже уже быть не может, а может, яркий оргазм затмил его стремление к убийству. Аой робко понадеялся, что ему все-таки удастся избежать разгромного скандала по возвращении домой.
- Да ничего особенного. Просто я вспомнил, что мне нужно кое о чем позаботиться… дома, - голос Урухи скакнул на октаву ниже, и у Аоя скрутило живот, когда он перехватил пронзительный взгляд, брошенный в его сторону. Он подумал, что теперь-то точно понял значение метафоры «взгляд, способный убивать». Именно такой взгляд был направлен на него сейчас.
- И ради этого нужно было своим матом прерывать деловую встречу? По-моему, дизайнеры, которые только что ушли, к нам больше ни за что не вернутся, - менеджер приподнял брови, и Уруха стрельнул в Аоя еще одним взглядом, способным заморозить кровь в жилах. Аой удивился, как еще не задрожал от холода.
У Урухи всегда хорошо получалось дать человеку почувствовать себя в безопасности, а потом напасть на него в самый неожиданный момент. Но пока еще шла игра Аоя, в которой именно Аой одержал победу, и Уруха обязан был с этим смириться. Аой сглотнул комок страха в горле и снова вернулся к своему плану; пока он еще не покончил с Урухой, тому не удастся повернуть игру по-своему. Аой только понадеялся, что проживет достаточно долго, чтобы довести план до конца.
- Простите, что прервал встречу таким вот образом. Моя личная жизнь теперь всегда будет оставаться за пределами работы, - обезоруживающе улыбнувшись, Уруха вернулся к своему обычному тону. – Обещаю, - покачав головой, менеджер сунул руки в карманы и вышел в коридор.
- А ведь ты так хорошо себя вел сегодня, - расслышал Аой бормотание менеджера. По сравнению с другими встречами Уруха вел себя практически идеально, и это лишь привлекло к его вспышке еще больше внимания. Когда дверь хлопнула в последний раз, возвестив, что они остались в одиночестве, Аой закинул руки за стул и с самодовольной улыбкой повернулся к Урухе.
Продолжение следует...
1, 2, 3 
Т.ч пишите диплом, а мы Вас дождемся!