-21-
Из здания шустро побежали люди. Правда, отбегали они недалеко, боясь упустить интересное зрелище. Складывалось впечатление, что все, кто успел покинуть горящее здании, теперь бы с радостью понаблюдали, как оно взлетает на воздух. Если я был прав, то взрыв произошел именно в офисе господина Накагава или в непосредственной близости от него. Логично было предположить, что все, что осталось от самого господина Накагава, можно было смести на совочек. Выходит, зря он не попытался меня догнать и попробовать вправить мозг.
Не сразу я осознал, что тоже мог бы уже удаляться в лучший мир. Меня спасла моя самая вредная привычка и вечное желание идти наперекор начальству. Настоятельно захотелось выкурить за один раз минимум половину пачки, а еще лучше что-нибудь выпить. Признаться откровенно, первым и самым сильным желанием было позвонить Койю и сказать ему, что со мной все в порядке. Однако когда я сунул руку в карман, то телефона там не обнаружил. Перепуганное как заяц сознание работало на все двести процентов, радуя просто невероятной эффективностью. Я буквально по секундам припомнил, что и как я делал, находясь в офисе. И сразу же осознал, что мой телефон отправился в свой цифровой рай, поскольку я забыл его на столике, когда убежал за сигаретами.
Я выбрался из толпы зевак и медленно побрел к комбини. Купил сигареты, закурил и посмотрел, как сильно дрожат мои руки. Только бы позвонить Койю до того, как он включит телевизор и увидит последние новости. Чем больше я размышлял, тем больше становилось очевидным, что придется рыскать по городу в поисках телефона-автомата. Могло статься и так, что среди праздно шатающихся по улице в это время людей были и те, кто спланировал и совершил взрыв в здании. Они должны были убедиться, что сразу несколько пунктов их «почетного» списка были ликвидированы. Тогда воспользоваться своей машиной я уже не мог. Они наверняка прекрасно знали, кто я, где я живу и на чем могу приехать. Такие люди, как те, что служили у Ишикара, мастерски собирали информацию. Действуя открыто, я бы подставил Койю, Акиру и Таканори. А добраться до пригорода своим ходом практически не представлялось возможным. В какой-то момент от избытка чувств очень захотелось удариться головой о стену, да так, чтобы из глаз искры посыпались.
Автомат нашелся в конце второго квартала. К этому времени я уже был готов повесить язык на плечо и прикинуться блудным песиком. Давно я в пеших забегах не участвовал, совсем разучился одновременно дышать, курить и материться. Когда я увидел, наконец, желтенькую будку, то едва на месте не затанцевал от радости. Правда, тут же потух, осознав, что все мелкие монеты оставил в комбини, и теперь могу просто укусить этот злосчастный аппарат от бессилия. Искомая монета в десять йен обнаружилась на самом дне кармана именно тогда, когда я уже окончательно решил превратить телефонную будку в будку самоубийств. Я торопливо набрал домашний номер Койю и принялся считать гудки. Не может такого быть, чтобы никто не услышал звонок. Разве что… никого нет дома. И где их всех тогда буря носит? Вернее, куда конкретно она их унесла? Когда включился автоответчик, я был уже на взводе. Зря, ой зря они записали приветствие томным насмешливым голосом Таканори. Наверно, именно по этой причине я не удержался и сначала признался в своей тайной любви к Акире, а потом уже цветисто выругался по поводу их отсутствия. Оставалось только радоваться, что Така не умеет готовить, да и за рулем оказывается редко. У него было мало шансов отправить меня на тот свет.
Я решил вернуться к зданию офиса и посмотреть, что там происходит. Не то, чтобы я умирал от желания потрепаться с зеваками и посмотреть, как люди снимают собственное видео, не отводя камер от черных пакетов и ярких ограждающих лент. Просто все та же интуиция, которая в последнее время вообще не замолкала, требовала, чтобы я вернулся. Я подчинился своему внутреннему голосу, который подгонял меня так, что снова пришлось перейти на бег.
На углу, практически у самой ленты, натянутой торопливыми полицейскими, отдельно от шумной толпы зрителей бесплатного шоу я заметил три подозрительно знакомые фигуры. Присмотревшись внимательно, я смог рассмотреть у одной из фигур вторую голову и, наконец, перестал волноваться, куда они дели самого мелкого. Таканори заметно нервничал, когда хотя бы краем глаза замечал кареты скорой помощи или пожарников, выносящих из здания глухие полиэтиленовые пакеты. Было ясно, что при взрыве погиб не только господин Накагава, но и многие служащие, чьи офисы находились поблизости от эпицентра. Акира постоянно говорил ему что-то на ухо, успокаивающе перебирал взъерошенные на затылке пряди, а сам нервно курил и с надеждой смотрел на Ютаку, который ни на секунду не переставал терзать телефон. Я был уверен, что сейчас мои друзья используют все возможности, чтобы узнать точно, пострадал я или нет. Койю стоял немного в стороне и чуть позади остальных. Он, не отрываясь, смотрел на изуродованное здание. Его лицо могло бы показаться удивительно спокойным и даже безмятежным, если бы не блестящие на щеках дорожки от слез. Мне стоило поторопиться, пока Койю окончательно не уверовал в то, что скоро станет почетным обладателем горстки моего праха. Одно дело сгорать в его руках, плавиться от его ласк и растворяться в его жадных поцелуях, и совсем другое сгореть буквально и никогда больше его не увидеть.
Только в этот момент я смог окончательно осознать, чего именно я избежал. Я не просто выбрался практически из рук смерти, я сохранил возможность еще хотя бы раз обнять Койю, зарыться носом в его светлые волосы и просто радоваться даже такой мелочи. Вот только если я не потороплюсь сказать об этом Койю, то с него станется самому полезть искать, что от меня осталось.
Я старался идти как можно тише, но сейчас Койю не заметил бы даже нашествие стада бизонов. Мне очень не хотелось его пугать, но и орать на всю улицу, что я жив и здоров, тоже не стоило. Милые и дружелюбные помощники господина Ишикара легко могли исправить досадную оплошность. Как, впрочем, могли и убрать за компанию всех моих друзей. Я скользнул вперед, становясь прямо перед Койю и тут же закрывая ему рот ладонью:
- Я не призрак, Койю. Не смотри на меня так, - я не знал, как снова привести Койю в чувство. – Я в порядке. Ну же, Койю…, - хотелось встряхнуть его, стереть из его темных глаз это выражение скорби и отчаянной тоски. С тревогой я убрал руку с его губ, чтобы тут же прижаться к ним своими. Чтобы ледяная статуя, которой казался Койю, когда я его увидел, растаяла, потребовалось лишь пар секунд:
- Койю, не кусайся, я тебя прошу. Я понимаю, что ты хочешь себе кусочек на память, но я и так весь твой, - я поочередно поцеловал его в кончик носа, в лоб, в щеки, старательно избегая пухлых губ. – Койю, скажи что-нибудь. Я не переживу, если ты теперь всегда будешь молчать. Ты же так сладко стонешь.
В следующий момент ладонь Койю со звоном опустилась на мою щеку. Кожу тут же обожгло огнем. Я совершенно не понимал, чем заслужил подобное обращение, но Койю тут же мне все наглядно объяснил. Практически сразу он прижался ко мне так крепко, что я испугался за собственные ребра. Его ощутимо трясло, голос дрожал и срывался, но он боролся с собой и старался не прерывать своих слов всхлипами:
- Ты придурок, чудовище бессердечное, как ты можешь так? Я тебя уже похоронил. Я уже поверить успел, что больше никогда…, - Койю не выдержал и глухо застонал, жарко и быстро целуя меня куда придется.
- Тише, тише, мой хороший, тише, маленький, - я никогда не умел утешать и теперь сильно растерялся.
Положение спас Ютака, который зачем-то отвернулся от Акиры и поискал взглядом Койю. Заметив меня рядом с ним, друг просто потерял дар речи. И кажется, не он один. Таканори сумел-таки отцепиться от Акиры и теперь с недоверием смотрел на меня. По их взглядам я легко мог прочесть посетившую всех одновременно мысль, но озвучивать ее мне было просто стыдно.
- Можете убить меня сами, но телефон остался там. Так что уж простите, что не позвонил, - я начал закипать. Кажется, добрые друзья и в самом деле примерились, кто и что будет мне отрывать. – Перед взрывом я вышел из офиса, чтобы купить сигарет. Так что мне просто повезло. Не надо думать, что я тут все разнес к чертям, чтобы уйти от ответственности.
Теперь уже Койю зашептал мне что-то глупое, но успокаивающее. Я заметил, что он чувствовал себя виноватым за пощечину и свои слова и боялся, что обидел меня этим. В другой ситуации я бы, может, и обиделся на самом деле. Но сейчас я прекрасно понимал, что в таком нервном напряжении сложно себя контролировать.
- Ребята, правда, можете сделать со мной что хотите, - я осекся, когда увидел, как заинтересованно блеснули глаза Таканори, - но только давайте отойдем уже отсюда. Иначе в списке погибших прибавится минимум пять фамилий.
Акира машинально передвинулся так, чтобы загородить собой Таку, а Койю мгновенно перестал переживать о высоком и тревожно заозирался по сторонам.
- Снайперов на крышах я вам не гарантирую, но вот парочку рядовых бойцов клана могу пообещать со стопроцентной вероятностью.
- Какого клана? – Ютака, кажется, еще на что-то рассчитывал.
- Ишикара, если ты знаешь, о чем я, - я решил ничего не скрывать, чтобы друзья сами поняли масштабы всей проблемы.
- Трать-тарарать, чтоб тебя три раза подбросило, а потом сплющило и разорвало, - выдал вдруг Ютака, а у нас синхронно отпали челюсти.
- Мне попросить отмотать время назад и остаться там, чтобы реализовать твое прочувственное пожелание? – я первым пришел в себя и снова начал закипать.
- Идиот!!! – ну, надо же, как спелись. Просто хор мальчиков-зайчиков. Даже противно немного.
Я вырвал руку, в которую, было, вцепился Койю, и быстро пошел прочь. Соблазн высказаться был слишком велик, но я все еще помнил, что могу об этом пожалеть.

-22-
- Куда ты собрался? – как ни странно, но первым меня окликнул Таканори. Ради такого дела он даже вывернулся из плотного кольца рук Акиры и выступил вперед на пару шагов. По напряженной позе друга я понял, что тот еле сдерживается, чтобы не схватить малыша за шиворот и снова не прижать к себе.
Я не заметил, когда Аки успел впасть в такую болезненную зависимость от этого мелкого недоразумения. Вряд ли все дело было именно в его постельных талантах. Скорее всего, именно Акира был удостоен чести увидеть настоящего Таканори, искреннего, чувствительного, эмоционального и по-детски непосредственного. Всем остальным, в том числе и мне, оставалось довольствоваться маской капризного, эгоистичного и самовлюбленного существа. Правда, бывали моменты, такие, как сейчас, например, когда маска слетала к чертям, а Таканори просто становился собой. Пусть он и сам был не прочь временами прибавить мне острых ощущений, но никому другому посягать на его святое право он позволять не собирался.
- Искать уютную подворотню, в которой мне придется поселиться на ближайшее время, - пробурчал я себе под нос и двинулся дальше. Мысленно я радовался, что хоть так удалось сдвинуть с места эту странную компанию, которая так бы и стояла до заката, любуясь руинами.
- Юу, - тихо, еле слышно, но так пронзительно, словно по телу пустили ток в несколько тысяч вольт. – Остановись, слышишь? – он не собирался повышать голос. Он просто пытался манипулировать мной, разговаривая так вкрадчиво и нежно. Отчаянно захотелось послать свою гордость и чувство собственного достоинства в пешее эротическое путешествие, развернуться и броситься в его объятия. Но мое упрямство явно родилось раньше меня, самостоятельно запуская безотказный режим «Кто козел? Я козел? Да, я козел!».
Я прибавил шагу, искренне надеясь, что теперь его очередь подчиниться мне. Я ожидал, что через секунду-другую почувствую его руку на своем плече, его горячее дыхание на шее за ухом, услышу его голос, шепчущий мне, что я самое бессовестное и жестокое создание, которое ему доводилось встречать в этой жизни. К моему разочарованию ничего подобного не произошло ни через минуту, ни даже через пять. Я бросил осторожный взгляд в витрину магазина, мимо которой сейчас шел, и заметил, что никого из моих друзей рядом нет. Кажется, они решили преподать мне урок смирения, вынуждая обдумать свое безалаберное поведение и вернуться к ним. Ну, вот еще!
Куртка осталась в машине, возвращаться к которой не имело смысла. Пока Ишикара со своими подручными искренне полагает, что меня нет на этом свете, я могу жить нормальной жизнью. Ради такой цели даже автомобилем пожертвовать не грех. Из вредности захотелось сказать Койю, что утром он трудился совершенно напрасно, потому что теперь я даже для полицейских мертвец или, по крайней мере, пропавший без вести. И разубеждать их мне и в голову не приходило.
На улице подозрительно быстро темнело, а ветер становился все более промозглым, пробирая до костей. С тревогой взглянув на низкие тяжелые тучи, я в который раз уже понял, что погорячился и выбрал совсем не удачное время для пешей прогулки по городу. Тонкая рубашка совершенно не спасала, вынуждая плотнее обхватывать себя руками и грязно ругаться вслух, в основном комментируя собственные умственные способности. Когда первые капли дождя устремились к земле, я окончательно пришел к выводу, что совершенно зря покинул злосчастный офис. Умер бы счастливым и полным надежд на жаркую ночь с Койю. Теперь же приходилось вертеть головой в поисках хотя бы какого-то навеса или автобусной остановки, под крышей которой можно было бы переждать ливень. Как назло в это время суток спешащие с работы горожане уже набились туда, как шпроты в банку, поэтому места даже еще одной несчастной рыбке просто не оставалось.
Через несколько минут я вымок насквозь и довольно отчетливо клацал зубами, пугая предусмотрительных прохожих, укрытых зонтами и капюшонами. В кармане хлюпала кашица из размокших сигарет, и было чертовски обидно, что даже в таких мелочах судьба оказалась ко мне не справедлива.
На очередном пешеходном переходе я остановился у самой кромки тротуара, ожидая, когда можно будет перейти на другую сторону. И в ту же секунду меня с ног до головы окатило мутной водой из довольно глубокой лужи. Я еще и отплеваться и отфыркаться не успел, как того наглеца и след простыл. Стало очевидно, что высшие силы просто вынуждают меня исправить их оплошность и самостоятельно покончить с собственной жизнью. Но повторюсь, встроенный козлизм никто не отменял.
Я даже не шелохнулся, когда краем глаза заметил еще один автомобиль, на полной скорости приближавшийся к переходу. Но к моему удивлению, водитель резко затормозил, останавливаясь ровно напротив меня. Дверь открылась, а тонкая, но сильная рука ухватила меня за рубашку и втянула внутрь.
- Какой же ты все-таки…, - голос был по-прежнему тихий, но ощутимо взволнованный.
- Какой? – я нахмурился, ожидая услышать разнообразный список эпитетов, но разобрал только одно слово:
- Любимый, - Койю даже не сказал, выдохнул, прижимая меня, мокрого, озябшего и дрожащего, к своей груди. В зеркале заднего вида я заметил, как довольно улыбается Ютака, и показал ему язык. Кожей почувствовал, как осторожно подрагивают губы Койю, слегка касаясь моей шеи под волосами. Я пошевелился, чтобы осмотреться и убедиться, что мы никого не потеряли. Я совершенно не удивился, когда заметил, что всем местам для сидения, коих в минивэне Ютаки было еще достаточно, Така предпочел именно колени Акиры. Мой друг явно радовался такому положению вещей, с нежностью поглаживая Таканори по спине и ероша ему волосы. Така чихал и фыркал, когда каштановые прядки щекотали ему нос, но безропотно терпел и тянулся за новой порцией ласки.
- Не ночевать тебе сегодня в подворотне, дружочек, - Ютака решился, наконец, нарушить тишину, а заодно и начать разговор. – Но и дома у себя ты тоже еще не скоро побываешь.
- Да что ты говоришь? – я вложил в свою реплику столько сарказма, что самому стало противно. – Я думал, мы туда и едем. Чтобы уж наверняка отправиться на тот свет.
- Юу, на тебя так плохо подействовал мой отказ, что ты ведешь себя просто как свинья? – я прекрасно понял, что Юта пошутил, но вот Койю ощутимо напрягся, убирая голову с моего плеча и ожидая продолжения истории. Давление его рук заметно ослабело, и я тут же с головой ухнул в ощущения от контакта мокрой одежды с продрогшим телом.
- Можешь считать, что я беру свои слова обратно, - я устал что-то объяснять, бороться с собой, спорить и доказывать свою правоту. – Твое умение готовить совершенно не стоит таких моральных затрат. И вообще, радовался бы молча. Или так редко предлагают, что хочется похвастаться? – я начал откровенно хамить, но Ютаке, кажется, было все равно. Он по-прежнему лучезарно улыбался и внимательно смотрел на дорогу. Койю же, наконец, сообразил, что его приступ ревности был совершенно необоснованным. Я снова почувствовал его горячие ладони сначала на талии, а потом на животе и груди, но даже не пошевелился, привалившись головой к спинке сидения. Тогда Койю немного потянул меня к себе, убирая из поля зрения не только Ютаки, но и Акиры. Его руки снова заскользили по моему телу, прожигая сквозь влажную ткань. Я откинул голову на плечо Койю и закрыл глаза. Еще через пару секунд пришлось закусить губу. Со стороны могло показаться, что мне очень больно. Я и в самом деле еле сдерживался, чтобы не сорваться на крик. То, что сейчас творили руки Койю с моим телом, не поддавалось разумному описанию. Он двигался безумно медленно, притрагивался едва заметно, лишь иногда давая себе волю и прижимая сильнее.
- Ты же простишь меня, мой сладкий? – его шепот бил по натянутым нервам, заставляя их дрожать и вибрацией отдаваться по всему телу. – Я просто не могу удержаться. Ты такой…
С трудом разлепив пересохшие губы, я скорее прохрипел, чем проговорил:
- Какой я? – это была попытка убедить всех остальных, что я еще не скончался на руках Койю от переохлаждения. На самом деле от меня уже должен был валить пар. Его ладони не останавливались ни на секунду, лаская, трогая, дразня, просто сводя с ума. Не думаю, что Койю просто собирался согреть меня таким вот оригинальным способом. Но вряд ли он учел, что таким темпом рискует привести домой только кучку пепла.
- Желанный… порочный… обжигающе горячий… пьянящий… прекрасный… и только мой, - хрипло шептал Койю, заставляя меня пропустить через себя каждое определении и воспламениться еще сильнее.
Когда проворные пальцы успели пробраться под ремень брюк, для меня осталось загадкой. От неожиданности и острого чувства удовольствия я даже не вскрикнул, просто взвыл и тут же зажал себе рот рукой.
Ребята встрепенулись и с тревогой уставились в нашу сторону, даже Ютака оторвался от дороги и вопросительно взглянул в зеркало, где сейчас отражалось мое весьма перекошенное лицо. Видимо, в редких случаях гормональная активность в организме активизировала обычно бесполезный мозг, потому что я, практически не задумываясь, соорудил вполне пристойное оправдание своим воплям:
- Койю случайно рану задел, - прости, Койю, и скажи спасибо, что я умудрился удержать более менее нормальное выражение лица до тех пор, пока ребята не отвлеклись от нас снова. Все это время я чувствовал на себе игривые движения пальцев Койю. Они не позволяли отвлечься от этих умопомрачительных ощущений, они дарили какое-то волшебное помутнение сознания, свободу и невероятное желание раствориться в этом безумии до конца. Я воспринимал реальность только через поглаживания, прикосновения, ласки этих рук. Я мог слышать только его частое дыхание, сам же просто задыхался, пропускал удары сердца и помнил только одно: кричать нельзя. Если бы еще знать, как сдержать себя, когда волна поднимается от низа живота и затапливает, снося на своем пути все преграды. И это не танцы бабочек, это разрушительное цунами, торнадо, вихрь, который необходимо выпустить наружу, пока он не уничтожил меня изнутри.
В последнюю секунда узкая горячая ладонь Койю успела зажать мне рот, который предательски приоткрылся в пока еще немом стоне. Вторая лишь немного сильнее сжала, надавила и тут же ослабила прикосновение. Этого хватило, что бы перед глазами разорвался очередной фейерверк. Я все еще дрожал, не имея возможности толком оправиться от ослепительных по яркости впечатлений, когда Койю внезапно поменял руки. Чувствовать свой собственный вкус, жадно облизывать его пальцы хотя бы затем, чтобы потом прижаться к его губам и разделить с ним послевкусие. Ради этого можно было бы даже вернуться с того света.