-28-
Койю так и не пришел в себя, когда его забрали врачи. Таканори отбивался от участливой медсестры, порываясь остаться со мной, но я практически силой впихнул его в смотровой кабинет и закрыл дверь перед его носом. Он мог обижаться на меня сколько угодно, но сейчас ему тоже нужна была помощь специалистов. Мне еще предстояло объяснять Акире, почему один из мучителей его сокровища остался в живых. Но я не особенно тревожился по этому поводу, в большей степени переживая за сохранность самого Акиры. Если бы сейчас и Ютака прибыл с бесчувственным телом, перекинутым через плечо, то я бы не особенно удивился. Я бы поставил миллион йен на то, что Акира все равно полезет в драку. За каждый синяк Таки, за каждую его царапину и ссадину он собирался отомстить в десятикратном размере.
Из бесцельных размышлений, которыми я отвлекался от паники, вырвал бесстрастный голос доктора:
- Это вы доставили сюда господина Такашима Койю?
- Д-да, - я поднялся и с надеждой взглянул на доктора. – Как он? Он очнулся? К нему можно?
- Не так быстро, - осадил меня врач. – У него закрытая черепно-мозговая травма, гематомы. Сейчас он в сознании, но я не думаю, что вам стоит с ним видеться.
- Почему? – я напряженно думал, чем может грозить подобный диагноз, поэтому не сразу осознал, что именно ответил мне доктор.
- Подобного рода травмы могут сопровождаться провалами в памяти. Господин Такашима не имеет представления о том, как он оказался в больнице, и кем вы ему приходитесь. Он просил о встрече со своим любовником господином… Матсумото Таканори, - произнося это имя, доктор немного замешкался, для достоверности вглядываясь в свои записи. – Вам знаком этот человек?
- Кажется, он до сих пор в смотровом кабинете, у него лицо было разбито, - я по-прежнему не уловил смысла сказанных слов, продолжая концентрироваться на том, что Койю пришел в себя.
- Ну что ж, вы можете отправляться домой. Я сомневаюсь, что память пациента восстановится в столь короткий срок, ему понадобится время. Сами понимаете, что без его разрешения я вас к нему не пущу, - доктор выжидающе смотрел на меня, а я только часто дышал и не говорил ни слова. – А теперь, если вы позволите, я вас покину, у меня еще много работы, - доктор удалился, совершенно утратив ко мне интерес, а я обессилено опустился в кресло.
Как из смотрового кабинета вышел Таканори, я не заметил. Я сейчас вообще ни на что не обращал внимания. В голове со звоном сталкивались и отскакивали друг от друга две совершенно разрушительные по воздействию новости: Койю ничего не помнил, Така был его любовником. А был ли? Может быть, их отношения продолжаются? Тогда я и Акира – просто передышка, временное развлечение, попытка подогреть остывшую страсть? Не может такого быть. Или может?
- Юу, ты меня слышишь вообще? – Таканори ощутимо тряс меня за плечо, а я едва замечал его присутствие. Правда, звонкую пощечину оказалось гораздо сложнее проигнорировать. – Что с Койю? Ты говорил с врачом? – вопросы сыпались из мелкого, как горох из мешка.
- У Койю провалы в памяти. И он звал своего любовника… тебя, - я выдохнул последние слова прямо в лицо Таканори и удивился, заметив, как испуганно расширились его глаза.
Я обернулся и не удержал выдоха облегчения. Акира стоял сам, хоть и с опорой на плечо Ютаки. Возможно, ему снова основательно досталось по многострадальным ребрам, но все равно он выглядел гораздо лучше, чем Таканори или Койю. Кажется, Акира хотел сказать что-то нежное и трепетное своему любимому, но в последний момент утратил свою решимость, уловив обрывок нашего разговора. Я испугался его реакции, ожидая, что сейчас Акира сорвется и наговорит глупостей.
- Малыш, - он позвал так тихо, что я скорее не расслышал, а угадал это слово по движению губ. – Иди сюда, - чуть громче, но с таким отчаянием в голосе.
Таканори тут же метнулся к нему, но застыл в шаге, не зная, как поступить дальше. Акира сам отступил в сторону, отказываясь от помощи Юты, и притянул мелкого к себе:
- Тебе очень больно? – он легко касался губами лица Таканори в тех местах, что не были залеплены пластырями. – А я их всех победил. Я герой, правда? – Он вопросительно взглянул в глаза Таки и улыбнулся, прочитав там ответ. Даже со своего места я видел, что Таканори решительно настроился плакать:
- А кто тогда я? – его голос подрагивал, грозя в любой момент сорваться.
- А ты – мой маленький принц, - Акира легонько чмокнул Таку в кончик носа и осторожно подтолкнул в мою сторону, намекая, что можно хотя бы присесть. – Я буду тебя беречь и защищать…
- Это все очень романтично, - Ютака рухнул в свободное кресло и неодобрительно покосился на воркующих голубков. – Но… Юу, объясни еще раз, что у вас случилось…
- У нас случилась сытая полярная лисичка, а если точнее, то полный песец. Койю решил поиграть в агента 007, но немного не учел, что компьютерные игры и реальность совсем не похожи друг на друга. В результате мы имеем одну черепно-мозговую травму, провалы в памяти и какую-то темную историю с межличностными отношениями, - я старался быть сдержанным и объективным, душа свои эмоции и прикусывая язык каждый раз, когда хотел сказать какую-нибудь гадость.
- Ничего темного, - Таканори взял себя в руки и даже смог уверенно начать свою речь, но запнулся и с тревогой посмотрел на Акиру. Он подозревал, что его рассказ может нам не понравиться, и опасался, что трогательная идиллия будет нарушена. – Мы действительно встречались, давно… А потом решили, что лучше останемся друзьями. Мы даже договорились по-прежнему жить вместе, но в последние несколько месяцев Койю все чаще оставался у себя. Сначала я решил, что он кого-то себе нашел и встречается с ним, а потом Койю все мне рассказал. Ну, и показал, конечно, - после этих слов я догадался, что речь шла обо мне и моей квартире, за которой так пристально наблюдал Койю.
Все это время Акира бережно поглаживал Таку по голове и изредка шептал что-то ободряющее на ушко. Я тоже до сих пор не заметил в этой истории ничего предосудительного. Вся сложность ситуации заключалась только в сознании Койю. Если он собирался упорствовать в своих чувствах к Таканори, то нам всем грозили большие проблемы.
- Иди сейчас к нему, все равно больше никого не пустят, - я кивнул в сторону коридора, ведущего к палатам. – Просто дашь мне знать, что ему лучше. Я больше ничего не прошу.
Таканори ничего не ответил, но решительно поднялся с дивана, все еще сжимая руку Акиры в своей.
- Иди, малыш, - Акира погладил его пальцы, а потом отпустил. Таканори сделал несколько шагов в нужную сторону, а потом резко рванулся и снова оказался возле растерявшегося от неожиданности Акиры. Окончательно отойти от него Таканори смог, только вдоволь нацеловавшись и нашептавшись всяких глупостей.
- А вы как там управились? – не то, чтобы мне это было интересно, но дружеские отношения обязывали, да и не хотелось погружаться вновь в тоскливые мысли о том, что Койю совершенно обо мне не помнит.
- Элементарно, - Ютака горделиво расправил плечи, а Акира фыркнул и тут же скривился, потирая бок. – Я, конечно, не герой и даже не пытаюсь, - продолжил мой друг, с усмешкой косясь на Аки, - но доставить неприятности в массе тоже могу.
- Юта, не томи, я тебя умоляю, - мне снова захотелось курить, а для этого нужно было идти на крыльцо. Просить же подождать с рассказом до тех пор, пока я приговорю полпачки сигарет, было бы невежливо.
- Я уже почти выехал, когда вспомнил, что у меня в запах было чудесное слабительное и не менее чудесное снотворное. Конечно, пришлось потрудиться, чтобы подмешать эту дивную смесь в баки с питьевой водой, зато эффект был ошеломительный.
- Когда подъехала полиция, то им потребовались противогазы, - усмехнулся Акира, на миг отводя взгляд от двери, за которой скрылся Така. – Жаль только, что не все быстро вырубились, погрузившись в ароматные сны. Помахаться немного пришлось, - он снова потер ребра, возвращаясь к созерцанию палаты Койю.
Я максимально спокойно поднялся и побрел к лестнице, опасаясь, что могу сорваться в любой момент. Хотелось изо всех сил врезать кулаком по стене, выругаться в полный голос, сорвать на ком-нибудь свою злость и отчаяние. Одна секунда начисто стерла воспоминания обо мне из сознания Койю. И совершенно никто не мог убедить меня в том, что когда-нибудь он снова назовет меня любимым.

-29-
За две недели, что Койю провел в больнице, я смог попасть к нему только раз. Хотя это нисколько не помешало мне прописаться в больничном коридоре, пропахшем резким запахом лекарств. Я вел себя совершенно незаметно, научился спать сидя, просыпаясь от любого шороха и минимального движения воздуха рядом. Таканори и Акира приходили каждый день. Они не только навещали Койю и пытались рассказать ему, что случилось на самом деле, но и приглядывали за мной. Только во время их визитов я вспоминал, что опять не поел. Все эти дни я продуктивно общался только с автоматами по продаже сигарет и кофе. Надо ли говорить, что по расцветке я напоминал не очень свежего покойника, а по внутреннему состоянию – передвижной кофейник.
В свой единственный визит к Койю я повел себя как полный придурок. Я долго мялся на пороге, не зная, с чего начать разговор. Бросаться к нему с объятиями и поцелуями было бы еще большей глупостью с моей стороны, потому что равнодушный и несколько удивленный взгляд окончательно похоронил мои надежды на то, что Койю меня вспомнил или вспомнит в обозримом будущем. По всему выходило, что в его нынешнем состоянии я его даже не привлекал.
- Я тебя не помню, - ну кто бы сомневался? Каждое его слово причиняло ощутимую физическую боль. Было невыносимо тяжело просто сидеть рядом с ним и не иметь возможности просто прикоснуться к нему, подержать его за руку, погладить тонкие длинные пальцы, убрать за ухо челку. Сложно было удержаться и не выпалить сразу все, что я хотел ему сказать. В голове крутилась только одна связная мысль: я катастрофически опоздал. Опоздал со всем: со своей любовью, заботой, нежностью, со своей потребностью в этом человеке. Я не успел признаться ему в том, что моя планета теперь вращалась вокруг него, а не вокруг Солнца. Моя звезда, мой центр мироздания, моя вселенная сконцентрировались в этом человеке. И я не мог забыть, каково это, когда он отвечал взаимностью. У нас было очень мало общих воспоминаний, да и владел ими исключительно я. Для Койю этих дней не существовало.
- Я знаю, - я потянулся было к его ладони, лежавшей поверх одеяла, но вовремя одернул себя. – Я рад, что тебе уже лучше. Доктор обещал, что через пару дней ты уже можешь уехать домой.
- Таканори говорил мне об этом, - Койю не сказал ничего сверхъестественного, но я все равно ощутил укол ревности. Така был желанным гостем. Он смог убедить Койю, что их отношениям давно пришел конец, поэтому Акира также всегда присутствовал в палате, оберегая своего маленького принца и развлекая моего любимого. А мне выпала участь сторожевого пса, сторожащего вход в дом и преданно ждущего, когда хозяйская ладонь потреплет за ухом. – Расскажи мне, как мы познакомились. Вдруг я смогу что-нибудь вспомнить, - Койю поерзал, удобнее устраиваясь в постели, а я немного смутился. Потом подумал, что это, вероятно, моя единственная возможность хоть как-то напомнить о себе. Смущаясь, запинаясь и краснея, я с горем пополам воспроизвел короткую, но полную разных событий и эмоций историю наших отношений. В некоторых местах Койю удивленно хмурился или наоборот улыбался, иногда он недоверчиво качал головой, но ни разу за почти час, что я говорил, он не перебил меня. И даже когда я выдохся и замолк, позволяя ему высказаться по поводу услышанного, Койю еще долго молчал, словно примерял историю на себя, оценивал ее правдоподобность.
- Я тебя не помню, - эффект этих слов явно превышал по своему действию эффект гильотины. Вот и все. Моя романтическая история закончилась, едва начавшись. – Ты не против, если я немного посплю?
Я покачал головой, но с места не двинулся, дожидаясь, пока Койю сам попросит меня уйти. Пусть так будет больнее, зато я лучше пойму, что теперь я для него незнакомец, которому нет места в жизни и сердце Койю. К моему удивлению, Койю просто повернулся на бок и закрыл глаза. Его ровное дыхание, ладонь под щекой, непослушная медово-золотистая прядка, скользнувшая по щеке, - все это больше не принадлежало мне. И мне хотелось бесконечно долго смотреть на мое маленькое чудо, пытаясь как можно четче запечатлеть его образ внутри себя.
- Койю, ты спишь? – я позвал его скорее для очистки совести, уверенный в том, что ответа не получу. Так оно и вышло. – Хорошо, что ты спишь. Тогда ты не услышишь того, что я хочу тебе сказать. А я не могу уйти просто так. Ты забыл это все, я знаю, но ты говорил мне, что любишь. Ты заставил меня поверить в то, что я тебе нужен. И ты стал нужен мне. Только ты и никто другой. Из незнакомца, испытывавшего мое терпение, ты стал самым важным человеком на свете. И пусть я ничего не могу изменить, я все-таки должен тебе сказать… что я…, - даже сейчас мне было сложно произнести эти слова. Я встал и дошел до дверей палаты, намереваясь уйти и дать, наконец, выход скопившимся эмоциям, но в последний момент решился и даже не сказал, прошептал на грани слышимости:
- Я безумно люблю тебя, Койю.
Я вышел, не оглядываясь, и медленно побрел по бесконечно длинному коридору. Если бы я обернулся, то смог бы заметить, как подозрительно заблестели глаза моего любимого. Пусть с опозданием, но он услышал эти слова.
***
С тех пор я приходил в больницу только затем, чтобы поговорить с врачом и уточнить, как себя чувствует Койю. Я больше не изъявлял желания хотя бы заглянуть к нему в палату, хотя часто подолгу стоял у дверей, прижавшись лбом к холодной стене. Я не хотел видеть равнодушие в его взгляде. И прекрасно знал, что меня не ждет ничего иного.
Таканори и Акира заметно поуспокоились, предпочитая теперь не обжиматься во всех доступных местах, а трогательно держаться за ручки и преданно смотреть в глаза друг другу. Сумасшедшие божьи коровки явно уступили место попугайчикам-неразлучникам. Хотя, возможно, они просто старались щадить мои нервы и не демонстрировать свое счастье слишком уж явно. Но я и так прекрасно видел, что эти двое свой филиал рай на земле уже обрели. Они никогда не садились порознь, Таканори всегда занимал почетное место на коленях Акиры и горделиво озирался по сторонам, проверяя, все ли заметили, какой мужчина ему достался. Мой друг в свою очередь оберегал маленького и капризного Таку, выполнял все его желания и прихоти. Иногда мне казалось, что если бы не обилие посторонних, то Акира постоянно носил бы Таку на руках. По отдельности они уже не существовали. Они окончательно растворились друг в друге, стали половинками одного целого.
Само собой, что я завидовал им невероятно. Моя половинка, мой любимый человек, забравший себе мое сердце, существовал отдельно от меня. Он вообще не помнил ни о чем, что нас когда-то связывало.
Акира заранее предупредил меня о дате и времени выписки, но я не решился прийти. Честно говоря, я совершенно не видел смысла в этом действии. Кому нужно, чтобы в такие моменты рядом были посторонние? Уж точно не Койю. У него были близкие друзья: Таканори, Акира, даже Ютака за все это время вошел в круг лиц, которых Койю любил и принимал. Мне не было места среди них, поэтому я заперся в своей квартире и на всякий случай отключил телефон, заранее предвкушая, что просто так меня в покое не оставят.
Круг замкнулся, и я вернулся к тому, с чего начинал строить новую жизнь. Несколько бутылок виски, сигареты и огромное окно, за которым жил своей жизнь многомиллионный город. Его огням было совершенно наплевать на таких, как я.
И я почти не смотрел на многоэтажный дом напротив, я не отсчитывал сорок четвертый этаж, не выжидал, когда в его окнах зажжется свет. И я совсем не надеялся, что сейчас Койю стоит на балконе, курит и ежится от ночной прохлады, вглядываясь в освещенное окно моей квартиры. Я ведь совсем не для этого зажег свет. Я не боялся оставаться в полной темноте. Я просто слишком много врал себе сегодня.