-32-
Если до этого время сливалось в сплошную пелену, то теперь его течение остановилось. Каждый удар сердца тяжело отдавался в ушах. По лицу струилась кровь: я умудрился приложиться о рулевую колонку и теперь плохо видел, что происходит вокруг. Я изо всех сил дергал ремень безопасности, хотя и понимал, что это совершенно безнадежно. Если бы эластичную ленту можно было разорвать руками, то о какой безопасности тогда имело смысл говорить. Да, я умудрился не выбить головой лобовое стекло, зато теперь должен был сгореть заживо в своем автомобиле. Разве что какие-то высшие силы могли бы смилостивиться надо мной и послать мне на помощь ангела-хранителя.
Надо же… Никогда бы не подумал, что теперь на небесах вакансии ангелов могут занимать дьяволы во плоти. И уж тем более я даже предположить не мог, что Койю способен бегать так быстро. Он не придумал ничего лучше, как выстрелить в стекло с моей стороны, заставляя его осыпаться мелкой стеклянной крошкой. Жаль только, что Койю не носил с собой охотничий нож. Ремень безопасности пока еще никто не отменял. Правда, разработчики креплений не учли, что если двое взрослых мужчин будут тянуть пластиковую конструкцию замка в разные стороны, то у них есть шанс на успех. Мы своим шансом воспользовались на все сто процентов. Едва только целостность конструкции замка была нарушена, Койю резко рванул меня на себя. Некогда было думать об аккуратности и бережности. Застрявшие в уплотнителе окна осколки безжалостно царапали сначала руки Койю, а затем мои плечи и спину. Но сейчас было не самое подходящее время, чтобы замечать боль. По всемирному закону подлости я очень неудачно вывалился из узкого окна автомобиля, на несколько секунд выпадая из реальности. Правда, Койю совершенно не желал давать мне даже мгновение на отдых. Он упрямо тащил меня подальше от пока еще безобидного на вид автомобиля. Наконец, я смог сообразить, как должны работать руки и ноги, быстро собрал их в одну кучку и даже принял вертикальное положение. Одного взгляда через плечо мне хватило, чтобы понять, что сейчас начнется самое интересное:
- Койю, беги! – я заорал не своим голосом, хватая его за руку и волоком таща за собой. По внутренним ощущениям, я сейчас выдал такой класс бега, что олимпийский чемпион последних лет мог спокойно уйти на пенсию и смотреть соревнования только по телевизору. Было бы совсем не странно, если бы от Койю до места, где я остановился, добралась только рука. Но, к моему удивлению, Койю присутствовал за моей спиной в полной комплектации, потому что матерился на бегу ничуть не хуже Аки.
Позади ощутимо грохнуло, полыхнуло и ровно загудело, разгораясь. Я приостановился и обернулся, чтобы посмотреть на милый костерок, в который превратился мой любовно собранный «Ниссан». Вот теперь уж точно мне стоило завязать с гонками, а еле лучше до самой старости ходить пешком.
В моей голове крутились самые разные мысли, умные и не очень. Они затрагивали самые разные темы: горящий автомобиль, разбившегося Айхаро, вероятные последствия этой гонки для меня и моих друзей. При этом я старательно обходил один, самый важный вопрос: память Койю. Пока я рефлексировал и предавался размышлениям, Койю мучительно пытался отдышаться. Моя заторможенность разлетелась вдребезги с первыми же словами, которые смог выдавить из себя Койю:
- Ты же обещал. Лжец! – лучше бы он меня ударил. Понятно, что я в который раз едва не убился по собственной милости, но ведь ясно было, что экстравагантно совершать суицид на глазах огромного количества людей я бы не стал. У меня была уйма времени, чтобы в тишине и покое, с чувством, толком и расстановкой не только вскрыть себе вены, но и съесть все лекарства в доме вместе с упаковками.
- Спасибо, - а что еще я мог ему сказать? Я понятия не имел, что случилось с тормозами моего автомобиля. Раз я сюда доехал, то было все в порядке. Вызывать экспертов не имело смысла: за несанкционированные гонки на городских улицах мне грозила не только административная ответственность, но и приличный срок. А поблагодарить Койю за очередное спасение моей жизни не помешает. Вдруг больше возможности не представится.
Мне казалось, что с начала гонки прошло безумно много времени. Но мое убеждение было стерто в пыль парочкой вопросов Таканори, который как раз досеменил до нашей скульптурной группы, волоча за собой Акиру:
- Что случилось? Все произошло так быстро. Как ты выбрался из машины? А где ты был? – Така поворачивался из стороны в сторону, буравя нас взглядом, а мы старательно изучали асфальт под ногами и старались не смотреть друг на друга.
- Всегда этому поражался, - вступил в разговор Ютака, который увидев, что я стою на своих двоих и даже не шатаюсь, окончательно успокоился и отправил встроенного доктора в отпуск. – Вот как, скажи мне, приспешники Айхаро умудряются корежить автомобили прямо на трассе? Ты же отходил всего на пару минут, но они все равно успели как минимум тормоза подрезать.
- Я видел, что вроде крутились рядом какие-то ребята, а что они делали, я даже не посмотрел, - я припомнил, что видел нечто подобное перед стартом.
- Так ведь не первый раз уже. В прошлый раз ты в таком же заезде разбился, - Ютака говорил об этом спокойно и обыденно, а вот Койю вдруг ощутимо затрясло:
- В какой прошлый раз? – он еле удержался от крика, но голос все равно дрожал. – Такое уже было?
- Было, - опять кивнул Ютака, не показывая больше никаких эмоций. – Только тогда я выгреб из под обломков переломанное во многих местах тело. И долго собирал его, а потом заново учил пользоваться руками и ногами. Вот только головой пользоваться так и не научил. Он как думал спинным мозгом, так им до сих пор и думает, - наконец, стало понятно, что Юта тоже с трудом сдерживает ярость. Будь его воля, он бы наказал меня как шкодливого ребенка, разве что срок был бы длиннее.
Но гнев Юты меня никогда особо не волновал. Все-таки, лучший друг – это не папочка и не любовник, покричит и перестанет. А вот реакция Койю до сих пор оставалась непредсказуемой. Я ожидал, что в любой момент он развернется и простой уйдет отсюда. Это был самый мягкий вариант, который подбросила мне фантазия. Ведь перед уходом Койю мог и высказаться. Но он стоял, не двигаясь и держась руками за голову. Наплевав на возможные последствия, я подлетел к нему и крепко прижал его к себе, стал перебирать светлые волосы и шептать, что все закончилось:
- Ш-ш-ш, милый. Все хорошо, все в порядке. Тише, - я погладил напряженную узкую спину и ощутил, как подрагивают под моими ладонями его плечи. Койю опустил руки, и они повисли безжизненно, как плети. Сейчас он напоминал статую, такой же бледный и неживой, как мраморное изваяние. И я понятия не имел, чем его отогреть. Внезапно он вскинул голову и посмотрел мне в глаза. А через секунду мы уже целовались, неистово и жадно, страстно и безоглядно, словно в последний раз.
***
Оказалось, что идея приехать на гонки принадлежала Таканори. Его тонкий расчет на то, что в знакомой обстановке Койю сможет быстрее вспомнить, что произошло с нами в последние недели, оправдался в полной мере. Правда, он не знал, что Койю, даже не помня меня, умудрился влюбиться в меня заново. Он снова и снова наблюдал за мной через окно, а потом пришел, благо ключ у него имелся уже давно. И тогда, прошлой ночью, он рассказывал мне, что просто сходит с ума от желания быть со мной рядом. Что не понимает, почему его так сильно тянет ко мне, совершенно незнакомому ему человеку, почему ради меня ему так хочется совершать безумства. Сегодня же все, наконец, встало на свои места.
Все вместе мы возвращались домой. Ютака подвез нас до ближайшего перекрестка и уехал к себе. Кажется, его мальчик должен был уже ненавидеть нас за то, что мы постоянно лишали его общества Юты. Мы же еще немного постояли все вместе, покурили, а потом разошлись. Койю отдал Таке ключи от своей квартиры, потому что Акира категорически отказался возвращаться в дом, откуда его любимого уже однажды похитили. Я клятвенно пообещал, что сам съезжу туда на днях, чтобы забрать кухонный стол и подарить его голубкам на новоселье. Таканори сморщился, но промолчал, а я расслабился и совершенно забыл о том, что мелкий, но злопамятный наглец еще не отомстил мне за парк и автоответчик. Правда, в скором времени мне еще предстояло вспомнить все свои прегрешения.
Но пока город тонул в ночной прохладе, а мы с Койю медленно брели ко мне домой, держась за руки и останавливаясь почти на каждом шагу. Нужно было наверстать пропущенные три недели.

-33-
Дома меня ждал такой грандиозный сюрприз, что я не удержался и грязно выругался, а потом в сердцах пнул дверь ногой. Таканори отомстил мне как всегда изящно и виртуозно, причем самым неожиданным способом. Он сделал то, что давным давно должен был сделать я сам: он сменил замок на входной двери. И теперь я мог в бессилии сгрызть собственный ключ, который, естественно, к новому замку не подходил. Койю стоял в сторонке и молча наблюдал за моими потугами. Не то, чтобы ему было все равно, что ночевать нам предстояло на коврике у порога, скорее, его просто забавляла сама ситуация и моя излишне бурная реакция.
- Нет, ну и что теперь делать, а? – я еще раз душевно пнул дверь коленом, выругался, пообещав Таканори все известные мне пытки, а потом в отчаянии уселся на пол, привалившись спиной к дверям. Безумно не хотелось звонить в специально предназначенные для таких лузеров как я службы, пару часов ждать мастера, потом доказывать, что это именно моя квартира. Мне хотелось скорее прижать к себе Койю, обнять его и долго-долго не отпускать. Еще так много нужно было сказать ему, именно сейчас. Я понял, наконец, что каждый день может стать последним. И для этого совсем не нужно было рисковать собой и заниматься попытками самоубийства. Чтобы уничтожить счастье, иногда достаточно одной крохотной детали.
Никто не мог дать гарантию, что даже через пару дней мы с Койю по-прежнему будем вместе. А уж тем более нельзя было прогнозировать на месяцы и годы вперед. Но это совсем не мешало мне наслаждаться каждым мгновением, проведенным вместе с Койю, и еще больше ценить каждую его улыбку, каждое прикосновение к нему, сохранять в памяти каждый поцелуй как самый первый и самый сладкий.
Койю наблюдал за моими метаниями с явным умилением:
- Солнышко, ты ведешь себя как капризная принцесса, - он присел на корточки рядом со мной и успокаивающе погладил меня по голове.
- Да, представь себе, - я надулся и скрестил руки на груди. Голова под волосами ощутимо зачесалась: кажется, у меня начала прорезываться корона. – Может, я тоже хочу иногда побыть принцессой, а то принц, да герой, да спаситель человечества, - я завелся и теперь бурчал по инерции.
- Юу, я тебя не узнаю, - Койю шутливо взъерошил мне волосы, а потом протянул руку. – Пойдем, я приведу тебя в чувство.
- Не боишься, что очередной незнакомец окажется маньяком? - я заинтересованно поднял на него глаза и вложил свою ладонь в его.
- А может, я всю жизнь искал извращенца? Давай, моя принцесса, - он резко рванул меня на себя и тут же сжал в объятиях. – Все не так плохо, как кажется. И скоро ты в этом убедишься.
- Не верю, - я упрямо сжал губы. Похоже, что режим «Принцесса» никак не желал выключаться.
- А придется, - Койю решительно поволок меня к лифту. Я же расслабился и притворился тряпичной куклой, поэтому качественно тормозил процесс, да еще и грозно шипел, когда неудачно задевал стену рукой или ногой. – А давай-ка мы еще кое-что сделаем, чтобы совсем интересно было, - он на секунду задумался, а я напрягся, ожидая, что сейчас он предложит мне какую-нибудь пакость. Вместо этого Койю стянул с шеи тонкий шелковый шарфик и быстро завязал мне глаза, я даже возмутиться сразу не успел. Зато потом завел протяжную песню на одной ноте о том, что Койю меня не любит, не ценит и вообще всячески истязает. Надо сказать, что единственное, чего я этим добился, это ехидный смешок Койю и не менее ехидное предложение одолжить у соседей скотч, чтобы заклеить мне рот. Я окончательно разобиделся и замолк, опасаясь, что Койю сможет заткнуть меня таким образом.
Пришлось положиться на оставшиеся в моем распоряжении четыре чувства и подключить интуицию. Долгий путь в лифте указал только на то, что мы едем вниз. А что у нас внизу? Правильно, подземная парковка. Но я сегодня за руль больше не сяду, спасибо. К счастью, Койю это учел, потому что не очень аккуратно подтолкнул меня к пассажирскому сидению, а потом еще и заботливо пристегнул. Где и когда он умудрился раздобыть ключи от моей «Тойоты», я даже знать не хотел. Пусть будет еще одна тайна.
Куда мы ехали, я даже не представлял. По частым остановкам можно было понять, что мы еще в черте города и даже в центре, только там светофоров было больше, чем пешеходов и автомобилей. Потом Койю где-то припарковался, порылся в бардачке моей машины, обрадовано присвистнул и приказал:
- Вытяни руки, сокровище мое.
Я от него никакой подлости не ожидал, потому что успел расслабиться и пригреться в салоне, поэтому вытянул руки и тут же почувствовал, как Койю туго перевязал их веревкой. Если бы я знал, чем мне это грозит, я бы выбросил эту чертову веревку еще месяц назад, а не в бардачок сунул на сохранение.
- Мне нужно ненадолго отойти, подожди меня здесь, - он закрепил мои руки так, чтобы я не смог дотянуться до ремня безопасности или хотя бы ослабить повязку. Я откинулся на сидение и замер, боясь, что Койю в своем временном умопомрачении сотворит со мной что-то еще.
Койю вернулся минут через десять. Я даже успел задремать, несмотря на неудобную позу и немного затекшие руки. Он подозрительно пошуршал чем-то бумажным, а потом осторожно развязал узлы на запястьях и стал целовать следы от веревки, смягчая боль и заставляя меня мурлыкать от удовольствия. А вот повязку он пока снимать не спешил.
Через пару минут мы снова двинулись в путь. И снова останавливались на каждом перекрестке, лавировали в транспортном потоке, кружа где-то в центре. Наконец, Койю удовлетворенно хмыкнул, а я снова доверчиво расслабился, справедливо полагая, что раз Койю рад, то мы не заблудились. Выбраться из автомобиля с завязанными глазами оказалось еще сложнее, чем попасть внутрь. Я ощутил себе каракатицей, которая всеми выступающими частями умудрилась зацепиться и теперь твердо сопротивлялась извлечению на свет Божий. Но Койю был упрям и терпелив, подковыривая меня там и тут, он все-таки извлек меня наружу и осторожно повел в одному ему известном направлении.
Когда за спиной глухо закрылась массивная дверь, я вздрогнул и инстинктивно подался ближе к Койю. Он прижал меня к себе и нежно поцеловал, словно попросил потерпеть еще немного. Я смирился и снова прислушался. Но Койю ничего не говорил, а только постукивал пальцами по какой-то деревянной поверхности. Может, это был стол, может подлокотник. Точнее я разобрать не смог. Наконец, Койю что-то для себя решил, и мы снова двинулись с места. Пришлось подниматься по бесчисленным ступеням, судорожно хватаясь за полированные перила. И снова остановиться, пока Койю возился с замком. И вот он подтолкнул меня внутрь, тихонько закрыл дверь, а потом стянул с моих глаз повязку.
На каминной полке горели высокие свечи. Такие же свечи были вставлены в канделябры у изголовья огромной кровати с балдахином.
- Тебе нравится, моя принцесса? – Койю был абсолютно серьезен, я же потерял дар речи. Впрочем, долго размышлять Койю мне не позволил. Он ловко подхватил меня и утащил в постель. Я рухнул в это королевское великолепие и тут же ощутил тонкий цветочный запах. Поверх покрывала были рассыпаны лепестки роз.
Я перевернулся на живот и зарылся лицом в прохладные простыни, жадно вдыхая легкий аромат. Койю же не стал упускать момент и осторожно опустился на меня сверху, вжимая в постель. Я развел руки и Койю тут же заскользил по ним ладонями, лаская и сплетая пальцы. Его дыхание обжигало кожу, запуская по телу волны жара. Я слегка повернул голову, и мои губы тут же оказались пойманы в плен первого за эту ночь по-настоящему страстного поцелуя. Пухлые мягкие губы Койю ласкали, манили, дразнили, заставляли меня терять голову и тянуться на встречу. Койю же никак не давал мне насытиться им, постоянно отвлекался на мою шею, плечи, лоб, щеки и кончик носа. Тяжесть его тела, тепло и нежность сводили меня с ума.
- Ты позволишь? – я понял, что именно имел в виду Койю и кивнул, снова желая ощутить его губы на своих.
А дальше я уже слабо понимал, что происходит. Жадные и нетерпеливые руки Койю были везде, они умудрялись нежно ласкать и развратно дразнить, трогать, прижимать и поглаживать. Под этими обжигающими касаниями я таял, подавался навстречу каждому движению Койю, стремясь оказаться как можно ближе к нему.
И снова не было никаких сил терпеть это безумие. Желание отдать себя без остатка, подчиниться ему и позволить ему распоряжаться не только моим телом, но и моей душой стало навязчивой идеей. Койю легко распознал мою слабость и не стал меня мучить. Одежда оказалась на полу совсем незаметно, зато нежность и шелковистость розовых лепестков я мог ощущать всем телом. И все равно прикосновения Койю были еще нежнее. Дрожь нетерпения распространялась волнами, накатывала, грозя снести плотину и полностью затопить сознание.
Чувствовать Койю внутри и двигаться с ним в такт было так же великолепно, как и обладать им. Хотелось еще ближе притянуть его к себе, вплавиться в его тело, срастись с ним, стать единым целым и больше никогда не терять друг друга даже на секунду. И мое сердце рвалось ему на встречу, билось все сильнее, аритмичнее, пока, наконец, его гул не слился в одну сплошную пелену. Перед глазами плыло, лицо Койю казалось нечетким, но при этом божественно прекрасным. Мои пальцы дрожали, когда я трогал его влажную кожу, через прикосновение воспринимал его тепло. В его поцелуях, невесомых и легких, было столько трепета и нежности, что я обезумел и выпал из реальности, растворяясь в них без остатка.
Возвращение из заоблачных странствий наступило нескоро. Было невероятно приятно лежать рядом с Койю, не позволяя ему выйти и хоть немного отодвинуться. Безумно хотелось продлить ощущение слияния и задержаться на импровизированных небесах как можно дольше. Наконец, я отпустил его и тут же почувствовал прохладу, окутавшую распаленное ласками тело. Койю на секунду пропал из виду, но тут же вновь оказался рядом, проскальзывая в разворошенную постель и устраивая голову у меня на груди.
- Как ты смотришь на то, чтобы провести медовый месяц в Швеции?
- Медовый месяц? – я так удивился, что даже не обратил внимания на то, куда меня приглашал Койю.
- Ну да, правда, сначала нам придется официально оформить отношения. Но сейчас это быстро делают, особенно за деньги, - Койю выкладывал у меня на груди сердечко из лепестков и хмурился, когда я нарочно сдувал их, и ему приходилось начинать заново.
- Ты делаешь мне предложение таким беспафосным способом? – я продолжал задавать вопросы, хотя с большего догадался, что именно этим Койю и занимается.
- Ладно, если ты такой недоверчивый, тогда пусть будет пафосный способ, - Койю резво вскочил, снова рассыпая лепестки, и упал на колени перед моим распростертым на постели телом. – Юу, ты выйдешь… э-э-э-э… женишься… что за черт? Юу, давай поженимся? Ты же не против? – в качестве последнего аргумента из завалов одежды была извлечена синяя бархатная коробочка, а я только открывал рот, не в силах сказать ни слова. В чувство меня привело прикосновение прохладного металла к безымянному пальцу левой руки:
- Молчание – знак согласия, - удовлетворенно улыбнулся Койю и снова вытянулся рядом со мной, беря меня за руку и поочередно целуя пальцы.
Кажется, теперь мне нужно было идти на поклон к Таканори и заказывать ему нечто совершенно эксклюзивное и невероятно прекрасное, чтобы сделать встречное предложение Койю. Но об этом можно было подумать утром.

Эпилог


- Койю, ты на собственную свадьбу собрался быстрее, чем на этот чертов прием. Таканори меня съест и даже не подавится, - я с чувством играл традиционную роль ворчливого зануды, не забывая мысленно восхищаться совершенным видом Койю
- Я тебя люблю, - совершенно невпопад ответил мне любимый и выскользнул из машины. – Ты такой сексуальный, когда сердишься.
- То есть, ты сейчас специально выводишь меня из себя? – я нагнал его на ступенях отеля Окура и взял под руку. Койю тут же склонил голову к моему плечу и звонко засмеялся. Ради удовольствия слышать его смех можно было простить ему любую, даже самую сумасбродную выходку.
В банкетном зале отеля собралось уже много людей. Они оживленно переговаривались и с восхищением рассматривали рисунки и макеты новой ювелирной коллекции Таканори. Сам виновник торжества, нарядный и сверкающий не хуже любого из своих украшений, улыбался и кланялся, стараясь не упустить никого из гостей. И все же его взгляд оставался прикованным к одной единственной фигуре. Во всем огромном зале Така видел и замечал только Акиру, который сейчас беседовал с пожилой семейной парой. Женщина была чем-то неуловимо похожа на самого Аки, она с нежностью смотрела на моего друга и, кажется, говорила ему что-то ободряющее. Было похоже, что сейчас Акира выслушивал одно из важнейших жизненных напутствий, а Таканори умудрялся ревновать своего любимого даже к родителям. Наконец, женщина потрепала сына по щеке и кивнула, отпуская его обратно к мелкому собственнику.
- Интересно, это браслет так расположил Сузуки-чан к любовнику сына, или она от природы такая душка? – ехидный голосок Койю стал свидетельством того, что трогательную сцену объяснения мой благоверный не упустил. – Жаль только, что мы пропустили эпохальное выяснение отношений между Аки и Таканори. Я бы не отказался еще раз увидеть, как Така метко швыряет посуду и визжит в режиме ультразвука.
- Мне кажется, что в тот раз громче визжал Акира, он тоже мастер стекла выносить своим голосом. Тем более, что это же он оставался в неведении до последнего, - я привычно заступился за приятеля, хотя в глубине души был уверен, что ему уже не раз довелось побывать мишенью для метания хрупких предметов. Вспыльчивость Таканори иногда превосходила все разумные пределы и изрядно веселила привычного Койю. Мы же с Акирой предпочитали пережидать бурю в укрытии, особенно после того, как одна из симпатичных стеклянных вазочек случайно прилетела мне ровно в лоб. Тогда Койю с неделю дулся на своего лучшего друга, а Таканори был мил и обходителен, как санитар психиатрической клиники.
- Ладно, какая сейчас разница. Главное, что они вместе и счастливы, - резюмировал Койю, теснее прижимаясь ко мне и обнимая за талию. – И мы тоже вполне довольны жизнью, правда? – он повернулся так, чтобы заглянуть мне в глаза, но не удержался и быстро поцеловал.
- Койю, не буди во мне зверя, - я старался говорить ровно и спокойно, хотя кровь закипала от одного только ощущения, что самый прекрасный мужчина на всей планете принадлежит мне. Более того, сейчас он откровенно провоцирует меня на нечто более порочное, чем просто поцелуй на глазах у сотен людей.
- Уважаемые дамы и господа, - от волнения голос Таканори слегка подрагивал, но он справился с собой, стоило только Акире оказаться рядом и сжать его руку в своей. – Я рад видеть всех вас сегодня здесь. Этот день важен для меня не только как день презентации моей новой коллекции. Безусловно, я счастлив, что моя работа имеет такой ошеломительный успех, но я должен сказать, что один я никогда бы не справился. Все это время меня вдохновлял и поддерживал самый лучший человек на свете. Позвольте представить вам, дамы и господа, моего любимого, моего будущего супруга и мою музу Сузуки Акиру, - Таканори отступил на шаг, переводя внимание публики на смущенного и польщенного Аки, а Койю ткнул меня в бок и зашептал:
- Спорим, что Акира только что узнал, что он еще и будущий супруг.
- Я бы удивился, если бы хоть раз увидел вас стоящими порознь, - голос Ютаки за нашими спинами искрился смехом и радостью. – Но так даже спокойнее. Значит, мир по-прежнему существует. И кстати, я думаю, что Акира впервые услышал о том, что он способен кого-то вдохновить на что-то кроме длительного безостановочного секса. Потому что предложение Таке он сделал еще месяц назад, когда вы без предупреждения свалили жениться за Полярный круг.
- Вот черт, сколько мы, оказывается, пропустили, - Койю засмеялся и неожиданно скользнул ладонью под мой пиджак, слегка комкая рубашку и подбираясь к пуговкам у ворота. – Ладно, потом разберемся, что тут за страсти. Юта, ты же не обидишься, если мы ненадолго тебя покинем. Предупреди божьих коровок, что мы скоро присоединимся к банкету.
- Ладно уж, предупрежу. Кстати, в саду я заметил очень уютную беседку. И ее совсем не видно с дорожки, - Ютака заговорщески подмигнул и направился к нашим друзьям, чтобы поздравить их.
- Юта, ты настоящий друг. Пойдем, мой тигр, у нас мало времени, а я просто с ума схожу, когда вижу, какой ты красивый, - Койю потянул меня за рукав к выходу. Уже с порога я обернулся и перехватил абсолютно счастливый взгляд Акиры. Таканори рядом с ним просто сиял и только время от времени поглядывал на их сплетенные руки, словно боялся, что кто-то может отнять у него Акиру. Гости тем временем захлебывались от восторга, рассматривая роскошные обручальные кольца, созданные Такой специально для их будущей свадьбы.
Оказывается, иногда стоит пойти против правил: заговорить с незнакомцем, поддаться порыву, рискнуть собой ради другого. Я принял правила игры Койю и ни разу не пожалел об этом. Мне достался главный приз - любовь.