1
A Drummer's Embrace (PG-15, Angst, Romance, Human drama, Kai/Reita) Пн Июл 25, 2011 8:34 am
Leshaya
Сообщений : 674
Название: A Drummer's Embrace ("Объятия драммера")
Автор: luna_no_koibito
Переводчик: Зухра Бандерова
Бета: Leshaya
Пейринг: Kai/Reita
Жанр: Angst, Romance, Human drama
Рейтинг: PG-15
Краткое описание: Рейта пытается понять, почему Каи не беспокоит, что окружающие неправильно понимают их отношения.
Ссылка на архив фиков автора
Если бы он мог так же талантливо обращаться со словами, как со своей бас-гитарой…
- Утром я ездил в Акихабару*…
- Правда?
- Ага, с Нао. Он искал новый фотоаппарат, а я еще не купил чехол для своей приставки. Я подумал, что это хорошая возможность, и просто увязался за ним.
- В какое-то конкретное место?
Если бы только у него была способность умело и беззаботно высказывать всё, что у него на уме, способность немедленно выражать свою точку зрения. Способность, которой обладали все остальные, в том числе и Ютака… Акира был совершенно уверен - если бы он умел читать людей как открытую книгу, так, как, например, Ютака умел его читать, ему не пришлось бы вечно становиться предметом молчаливого изумления и всяческих подначек, особенно в моменты, когда они всей группой беззаботно проводили время вместе. Когда случалось так, что они, он и Ютака, были не наедине друг с другом.
Сколько себя помнил, он никогда не умел поддержать ни к чему не обязывающую болтовню, резко сменить тему или просто соврать по мелочи. В детстве это не вызывало особых неудобств, но всё изменилось, когда он стал взрослеть. Его неспособность к вербальному общению не имела никакого отношения к тому, что он всегда хотел быть честным в своих словах. Его застенчивость и неуверенность в себе стали слишком ощутимой проблемой, и, как следствие, он решил, что лучше уж будет просто молчать. В конце концов, это обернулось тем, что к окончанию средней школы все считали его социально незрелым. Все, кроме тех, кто его хорошо знал. В тот момент это были только его мать, сестра и Кою.
- Он слышал об одном местечке и захотел посмотреть, что там есть. Правда, нам пришлось свернуть с главной улицы в какие-то закоулки… но все закончилось благополучно. Потом зашли в барабанный магазин, ему нужна была новая пара палочек. Я тоже хотел тебе купить, но подумал, вдруг они тебе не нужны, так что…
- Хм, значит… ты купил себе чехол для приставки, а мне - ничего…
- Ага, похоже на то…
- Ну и эгоист же мой бойфренд… щас расплачусь…
- Ну, я же подумал о том, чтобы тебе их купить… Разве не говорят, что мысли тоже считаются?
- Ну, я, например, весь день думал о сексе с тобой… Получается, нам не обязательно сегодня им заниматься? Мысли ведь тоже считаются?
- Хм, другого ответа я от тебя и не ожидал… ты - драммер-садист.
- Вообще-то, скорее, мазохист… и… ты такой милашка, когда вот так теряешься… Кажется, я постоянно тебе это говорю, да? А ты все равно продолжаешь смущаться… Думаю, ты меня всё-таки очень любишь…
- А ты любишь надо мной поиздеваться, а? И вовсе я не теряюсь…
Но теперь его необщительность осталась в прошлом. Теперь, когда он стал Рейтой, брутальным басистом одной из самых популярных вижуал-кей групп Японии, даже его молчаливость воспринималась как нечто сакральное и загадочное. Каждое слово, которое он изрекал, каким бы обыденным или бессмысленным оно ни было, абсолютно всем казалось милым и забавным. И это безумно тешило его самолюбие. Он мог запросто заставить девушек из стаффа хихикать над каждым его словом или действием, мог заставить менеджера подыграть его дурачествам, в которых он изображал из себя босса.
Кажется, теперь Акира мог запросто, с первой попытки захватить целый мир. Теперь его болтовню можно было слышать куда чаще, а это характеризовало его уже как социально зрелую личность. Хотя одному-единственному человеку, который, очевидно, знал Акиру лучше, чем он сам себя знал - Ютаке - ничего не стоило распознать скрытую под маленьким безобидным враньем застенчивость и постоянную неуверенность в себе. Впрочем, не так-то уж это и удивительно – быть открытой книгой для своего любимого.
Каждый был бы счастлив иметь рядом настолько замечательного человека, который так хорошо бы тебя понимал; их отношения, в сущности, были очень гармоничными. С этим согласились бы все, кто о них знал, да и сам Ютака нередко думал об этом. И все же то, как видели их отношения другие, то, что они принимали за гармонию, было почти полностью противоположным тому, как в действительности между этими двумя обстояли дела, - и это расстраивало Акиру больше всего на свете. Да, они были счастливы настолько, насколько это вообще было возможно. Да, они любили друг друга больше, чем кто-либо мог себе представить. Всё это было чистой правдой. Однако остальные воспринимали их пару совсем по-другому. И он часто удивлялся, почему Ютака вечно ведет себя так, словно все в порядке… «Тебе это не противно?.. Почему всё так вышло?.. Неужели тебя это не беспокоит?..»
- Значит… что-то еще случилось?
- «Еще»?
- Акира… Это же очевидно. Иначе ты бы не стоял на пороге и не выглядел, как ребенок, натворивший дел. Ты же явно хочешь мне что-то сказать, вот только эти восхитительные уста пока не поведали мне ни о чем, кроме банального похода в темные улочки Акихабары…
В те моменты, когда он пытался выразить свои эмоции, когда ему нестерпимо хотелось, чтобы Ютака, например, понял, что его чувства выходят далеко за пределы их бесчисленных поцелуев, которыми они одаривают друг друга каждый день, за пределы любых подарков, любых приятных слов… В такие моменты, как этот, он очень хотел уметь говорить по-настоящему. Сколько же раз он пытался выразить словами, как ему хорошо в объятьях драммера. Его драммера…
Сильные, натренированные игрой на барабанах руки в сокровенные моменты особой чувственности могли нежно и надежно оградить от всего и всех не только тело, которое они обнимали, но и душу. Казалось, нет места прекраснее, чем здесь и сейчас, нет места безопаснее, казалось, нигде и никогда они не любили и не были любимы больше, чем друг другом. Именно это чувство ему всегда дарил Ютака, и оно никогда не менялось – со временем оно только росло, становилось лучше, сильнее, надежнее. И как же он желал поведать об этом всему миру – ну, или хотя бы людям вокруг них…
А что бы произошло, если бы все узнали правду?..
Если бы он рассказал им, что на самом деле это Ютака беззаботно рухнул на соседний стул в тот самый день, шесть лет назад, когда Акира молча сидел и слушал, как Кою и Юу обсуждали гитарный саунд. Это брюнет тогда, как гром среди ясного неба, небрежно проронил: «А давай организуем ритм-секцию, а то эти двое вечно отгородятся китайской стеной и болтают о своих гитарах. Справедливо, не считаешь?», - и по-братски обнял его за плечи, заставив обоих рассмеяться, а блондина - ещё и привычно молча покраснеть.
А что бы они подумали, если бы он рассказал им, что Ютаке удалось расколоть его скорлупу легче, чем кому бы то ни было, что он глубже всех проник в его душу, даже глубже, чем Кою, что удобно устроился в самом теплом местечке его сердца, привязал к себе и никогда больше не отпускал? Что это Ютака сделал их теми, кем они стали сейчас друг для друга? «Давай… давай попробуем?..» - пять лет назад прошептал он ему в ухо, обнимая басиста со спины.
Он мог ясно себе представить, какой была бы реакция людей, если бы он рассказал им о тех ночах, когда их до безумия раскаленные тела страстно и беспечно исследовали друг друга. Сброшенная наспех одежда. Поцелуй за поцелуем. Ласка за лаской. О Ютаке, шепчущем ему в ухо милые глупости, целующем мочку уха и с нежными покусываниями спускающемся вниз по шее. О моменте, когда они впервые занялись любовью. Он мог запросто представить изумление и неверие остальных, если бы они узнали, что на самом деле это Ютака проник в него тогда, и никак иначе. Каким же это было бы шоком - а все из-за его собственного самолюбия и вечно смиряющегося с ним брюнета.
- Ну… там, в Акихабаре… много магазинов манги, и я случайно увидел одну на витрине…
- Случайно, говоришь?
- Да, случайно…
- А она случайно не оказалась яойной?
- Да, но я не специально, просто так вышло…
- Ладно, продолжай… и что произошло в магазине яойной манги, который ты случайно заприметил?
- Ну, я неосознанно остановился около него… и увидел додзинси о The Gazette…
- Ты имеешь ввиду, ты искал что-то подобное о The Gazette-
- Это неважно, Ютака, дело не в этом…
- Тогда в чем, Акира? Только не заводи старую пластинку…
В самом начале пути, на первых выступлениях, волосы басиста всегда были прямыми, аккуратно приглаженными. В сочетании с юбками, которые тому приходилось надевать, всё это выглядело весьма женственно. Конечно, его женственность не была так ярко выражена, как, например, Урухина, но все же его тогдашний имидж производил впечатление женоподобности, также, впрочем, как и имидж Ютаки, хотя нет, не совсем так. Дело в том, что, в отличие от Рейты, женственность Ютаки четко ограничивалась экраном. Вне барабанной установки драммера можно было запросто обнаружить сидящим на диване с широко расставленными ногами и дымящим как паровоз. Это был такой контраст, что подобное зрелище всегда заставляло Рейту мысленно улыбаться. А вот басист из-за собственной застенчивой и неразговорчивой натуры невольно соответствовал своему женственному имиджу.
Кстати, именно такая внешность заводила драммера больше всего, вдохновляя его на комплименты, вроде: «Ты такой милый с этими прямыми волосами, и эта юбочка… мне очень нравится. Так и хочется постоянно к тебе прикасаться», - частенько небрежно ронял он во время их тайных рандеву в случайных гримерках. «Мне… это не нравится… моя внешность, мне она не нравится…» - признался как-то Акира, набравшись смелости. Конечно, он тут же пожалел об этом, вспомнив, как Ютаке нравится такой его вид. Но женственный имидж действительно его беспокоил, он определенно не хотел больше так выглядеть. В ответ драммер только загадочно на него взглянул и, нежно рассмеявшись, сказал: «Тогда давай ее изменим?».
Будучи лидером группы, именно он предложил их менеджеру и костюмеру создать новый имидж the GazettE, а некоторым участникам и вовсе произвести кардинальные изменения во внешности, чтобы привлечь больше внимания к самой группе. Так, по мягкому настоянию Ютаки было решено, что басист, например, должен выглядеть более мужественно. Это привело того в полнейший восторг, и, каким-то образом, даже гармонично дополнило его собственную личность. Но это совершенно ничего не поменяло в его отношениях с брюнетом, что его вполне устраивало.
Так зачем же это скрывать?
- Это… это… это меня просто бесит!
- Почему? Акира, почему это тебя так выводит?...
- Потому что я знаю правду… и мне нравится эта правда… я не с Кою, я не с Таканори… и самое главное…
- «И самое главное»? Ну… ну, посмотри, как ты разволновался… вот здесь… твои уши… такие красные, как клубнички, такие милые… можно, я их съем?...
- И… самое… главное…
Ни их семьи, ни коллеги по группе, которые стали им так же близки, и никто другой, кто бы мог называться их другом, не имел верного представления об их отношениях. Конечно, все они знали, что эти двое вместе, хотя бы потому, что их отношения достигли того уровня, когда скрывать их уже не было никакого смысла, тем более учитывая, сколько времени они проводили вместе и как они его проводили, иногда даже не особо напрягаясь над тем, чтобы спрятать свои чувства.
В любом случае, об их отношениях стало известно уже тогда, когда басист был признан символом мужественности The Gazette, а Каи так и продолжал выглядеть женственно, так что окружающие сошлись в едином мнении: мужчиной в этих отношениях был блондин. Акира по этому поводу особо и не загонялся, по крайней мере, до тех пор, пока Аой не счел необходимым выразить свое мнение и не заметил шутливо: «Если вы когда-нибудь поженитесь, я так и вижу Каи милейшей, конечно, но вечно ворчащей женой». Да, в тот момент они оба рассмеялись, но блондин вдруг задумался: неужели все вокруг думают так же?
Казалось бы, это не должно его беспокоить, для волнения не было особых причин, по крайней мере, не должно было быть, но у него причины имелись. И он беспокоился тем сильнее, чем больше узнавал, что точно так же думают и все остальные. Все думают, что он в их отношениях мужчина, что он - глава. Какая же это бессмыслица... Как он вообще мог быть в их отношениях главой? Ютака был в сто раз лучше него почти во всем, за что бы ни брался. Гордый лидер, трудоголик, сильная личность, хороший собеседник… потрясающий любовник во всех смыслах этого слова… он был всем, чем себя не считал басист. И как же блондин был счастлив знать настоящего драммера! Как же он хотел, чтобы и другие узнали его таким!
Он много раз пытался, в меру своих возможностей, обсудить это с Ютакой, но, кажется, ему никогда не удавалось объяснить, что именно он имеет в виду. Все его попытки, в конце концов, заканчивались либо упреками в том, что не имело к сути дела никакого отношения, либо тем, что он просто сдавался. Казалось, Ютака не понимал, а может быть, просто не беспокоился о том, что думают другие. Даже несмотря на то, что брюнет был настоящим мужчиной, даже несмотря на то, что у него была куча других достоинств, даже несмотря на то, что его беззаботность сводила Акиру с ума, казалось, ему просто все равно…
… Но почему?
- «И самое главное»?... Продолжай… я слушаю, - прошептал Ютака, заскользив языком по уху Акиры, отчего тот слегка пошатнулся и всем телом прислонился к стене прихожей.
- Я… я же в наших отношениях принимающая сторона, - и очнувшись от легкого оцепенения, в которое его ввел брюнет, Акира взглянул тому в глаза. – Мне всё равно, кто что говорит. Но наши близкие… те, кто знают, что мы вместе… разве они не должны знать правду? – на этот прямой вопрос Ютака ответил лишь тем, что поднял руку, чтобы поиграть с челкой блондина. Неуложенная, она покрывала большую часть его лица.
- Ты и вправду такой милый с прямыми волосами… - он продолжал смотреть на басиста, лицо которого вдруг кардинально переменилось, исказившись чем-то похожим на раздражение и злость.
- Хватит меня игнорировать! – выкрикнул он, отшвырнув от своего лица чужую руку. - …Объясни так, чтобы я понял, а если нет – видимо, ты просто от меня что-то скрываешь… и, оу, кто бы мог подумать! ... это меня тоже беспокоит, - саркастически заключил он, засунув руки в карманы джинсов.
- Какой же упрямый… - пробормотал драммер, покорно вздыхая и отступая на шаг, чтобы прислониться к противоположной стене прихожей - … очень… очень упрямый… - повторил он, не отрывая глаз от Акиры, который невозмутимо отвел взгляд, все еще держа руки в карманах. Брюнет снова вздохнул. – Ну, для начала… тебе не кажется, что в выяснении, кто в гомосексуальных отношениях мужчина, а кто – женщина, изначально есть фундаментальная ошибка? … - спокойно произнес он, все еще пристально разглядывая блондина, кинувшего на него в этот момент мимолетный взгляд. - … Ты так не думаешь?
- Может быть… - Акира пожал плечами, отметив про себя, что никогда и не задумывался об этом.
- Если бы я хотел, чтобы ты был похож на девушку, если бы я вообще хотел девушку, я бы просто нашел ее себе и не стал бы заводить отношений с тобой. Надеюсь, ты бы тоже так поступил… - продолжил Каи, вздохнув. - … И потом, ты тоже был сверху пару раз, мы же не устанавливали никаких правил. Просто… обычно я проявляю инициативу, вот и всё…
- Ты опять путаешь понятия… - раздраженно отрезал блондин, - ты пытаешься показать, что это… нормально, - он попытался продолжить, но его речь была решительно оборвана Ютакой, который внезапно оторвался от стены и подошел вплотную к Акире.
- Потому что так и есть! – раздраженно выпалил тот в лицо басисту, пристально смотревшему на него. Прикрыв глаза и глубоко вздохнув, он продолжил. – Ну и что с того, если они думают, что ты меня трахаешь, а? Что с того, если они думают, что я люблю носить розовые фартуки и проводить время на кухне, готовя обед для детей, которых у нас с тобой нет и быть не может … - нежно заключил Ютака, заставив Акиру слегка ухмыльнуться при его последних словах. - … Пускай выдумывают, что хотят. Максимум, что они могут предполагать – это на что похожи отношения Кая и Рейты… Но уверяю тебя, никто, кроме нас с тобой, не знает, какие отношения у Ютаки и Акиры… - лицо брюнета становилось все ближе и ближе к лицу блондина. – Никто не знает, какими эти двое на самом деле могут быть извращенцами… - прошептал он в губы басиста, на лице которого заиграла хитрая ухмылка. – Никто не знает, какими счастливыми они могут друг друга сделать, даже будучи оба мужественными, может быть, по-разному, но все же мужественными… - продолжил он, глядя на внимательно слушающего Акиру. – Очень о многом они никогда не узнают. Они не узнают, и им незачем этого знать, потому что от перемены мест слагаемых сумма не меняется… прибавь к единице два или к двум единицу, в сумме все равно получится три… так какой смысл? – с улыбкой спросил Ютака, на что его любимый широко улыбнулся.
- Математика – не лучший пример, чтобы что-то мне объяснить! – рассмеялся он. - …Но уравнение было не очень сложным… так что, я понял… кажется, - добавил он, снова ухмыльнувшись, -… это только наше дело, все остальное неважно, потому что это все равно ничего не изменит…
- Конечно… тем более… подумай, сколько бы нам пришлось всего объяснять, разъяснять… и наверняка найдутся такие, кто, во что бы то ни стало, захочет разузнать всё до единой детали… а нам это совсем не нужно… - добавил Ютака, вызвав у другого ухмылку и согласный кивок, - … что нам действительно сейчас нужно – это секс, много, много секса… - хитро выдохнул он.
- Думаю, ты прав… - самодовольно промурлыкал басист, уже более-менее спокойно посмотрев на любимого.
- Хочешь быть сверху? – чувственно прошептал брюнет в губы Акиры.
- Нее… - промямлил блондин между страстными поцелуями.
- Уверен? Я не против…
Акире удалось только коротко кивнуть, когда они уже находились на полпути к дивану:
- Уверен. И потом, если бы ты знал, каково это, когда тебя трахает барабанщик, то не стал бы задавать таких глупых вопросов…
Конец
*Акихаба́ра - квартал в Токио. Одна из крупнейших в мире торговых зон по продаже электронной, компьютерной техники, аниме и т.п.
Автор: luna_no_koibito
Переводчик: Зухра Бандерова
Бета: Leshaya
Пейринг: Kai/Reita
Жанр: Angst, Romance, Human drama
Рейтинг: PG-15
Краткое описание: Рейта пытается понять, почему Каи не беспокоит, что окружающие неправильно понимают их отношения.
Ссылка на архив фиков автора
Если бы он мог так же талантливо обращаться со словами, как со своей бас-гитарой…
- Утром я ездил в Акихабару*…
- Правда?
- Ага, с Нао. Он искал новый фотоаппарат, а я еще не купил чехол для своей приставки. Я подумал, что это хорошая возможность, и просто увязался за ним.
- В какое-то конкретное место?
Если бы только у него была способность умело и беззаботно высказывать всё, что у него на уме, способность немедленно выражать свою точку зрения. Способность, которой обладали все остальные, в том числе и Ютака… Акира был совершенно уверен - если бы он умел читать людей как открытую книгу, так, как, например, Ютака умел его читать, ему не пришлось бы вечно становиться предметом молчаливого изумления и всяческих подначек, особенно в моменты, когда они всей группой беззаботно проводили время вместе. Когда случалось так, что они, он и Ютака, были не наедине друг с другом.
Сколько себя помнил, он никогда не умел поддержать ни к чему не обязывающую болтовню, резко сменить тему или просто соврать по мелочи. В детстве это не вызывало особых неудобств, но всё изменилось, когда он стал взрослеть. Его неспособность к вербальному общению не имела никакого отношения к тому, что он всегда хотел быть честным в своих словах. Его застенчивость и неуверенность в себе стали слишком ощутимой проблемой, и, как следствие, он решил, что лучше уж будет просто молчать. В конце концов, это обернулось тем, что к окончанию средней школы все считали его социально незрелым. Все, кроме тех, кто его хорошо знал. В тот момент это были только его мать, сестра и Кою.
- Он слышал об одном местечке и захотел посмотреть, что там есть. Правда, нам пришлось свернуть с главной улицы в какие-то закоулки… но все закончилось благополучно. Потом зашли в барабанный магазин, ему нужна была новая пара палочек. Я тоже хотел тебе купить, но подумал, вдруг они тебе не нужны, так что…
- Хм, значит… ты купил себе чехол для приставки, а мне - ничего…
- Ага, похоже на то…
- Ну и эгоист же мой бойфренд… щас расплачусь…
- Ну, я же подумал о том, чтобы тебе их купить… Разве не говорят, что мысли тоже считаются?
- Ну, я, например, весь день думал о сексе с тобой… Получается, нам не обязательно сегодня им заниматься? Мысли ведь тоже считаются?
- Хм, другого ответа я от тебя и не ожидал… ты - драммер-садист.
- Вообще-то, скорее, мазохист… и… ты такой милашка, когда вот так теряешься… Кажется, я постоянно тебе это говорю, да? А ты все равно продолжаешь смущаться… Думаю, ты меня всё-таки очень любишь…
- А ты любишь надо мной поиздеваться, а? И вовсе я не теряюсь…
Но теперь его необщительность осталась в прошлом. Теперь, когда он стал Рейтой, брутальным басистом одной из самых популярных вижуал-кей групп Японии, даже его молчаливость воспринималась как нечто сакральное и загадочное. Каждое слово, которое он изрекал, каким бы обыденным или бессмысленным оно ни было, абсолютно всем казалось милым и забавным. И это безумно тешило его самолюбие. Он мог запросто заставить девушек из стаффа хихикать над каждым его словом или действием, мог заставить менеджера подыграть его дурачествам, в которых он изображал из себя босса.
Кажется, теперь Акира мог запросто, с первой попытки захватить целый мир. Теперь его болтовню можно было слышать куда чаще, а это характеризовало его уже как социально зрелую личность. Хотя одному-единственному человеку, который, очевидно, знал Акиру лучше, чем он сам себя знал - Ютаке - ничего не стоило распознать скрытую под маленьким безобидным враньем застенчивость и постоянную неуверенность в себе. Впрочем, не так-то уж это и удивительно – быть открытой книгой для своего любимого.
Каждый был бы счастлив иметь рядом настолько замечательного человека, который так хорошо бы тебя понимал; их отношения, в сущности, были очень гармоничными. С этим согласились бы все, кто о них знал, да и сам Ютака нередко думал об этом. И все же то, как видели их отношения другие, то, что они принимали за гармонию, было почти полностью противоположным тому, как в действительности между этими двумя обстояли дела, - и это расстраивало Акиру больше всего на свете. Да, они были счастливы настолько, насколько это вообще было возможно. Да, они любили друг друга больше, чем кто-либо мог себе представить. Всё это было чистой правдой. Однако остальные воспринимали их пару совсем по-другому. И он часто удивлялся, почему Ютака вечно ведет себя так, словно все в порядке… «Тебе это не противно?.. Почему всё так вышло?.. Неужели тебя это не беспокоит?..»
- Значит… что-то еще случилось?
- «Еще»?
- Акира… Это же очевидно. Иначе ты бы не стоял на пороге и не выглядел, как ребенок, натворивший дел. Ты же явно хочешь мне что-то сказать, вот только эти восхитительные уста пока не поведали мне ни о чем, кроме банального похода в темные улочки Акихабары…
В те моменты, когда он пытался выразить свои эмоции, когда ему нестерпимо хотелось, чтобы Ютака, например, понял, что его чувства выходят далеко за пределы их бесчисленных поцелуев, которыми они одаривают друг друга каждый день, за пределы любых подарков, любых приятных слов… В такие моменты, как этот, он очень хотел уметь говорить по-настоящему. Сколько же раз он пытался выразить словами, как ему хорошо в объятьях драммера. Его драммера…
Сильные, натренированные игрой на барабанах руки в сокровенные моменты особой чувственности могли нежно и надежно оградить от всего и всех не только тело, которое они обнимали, но и душу. Казалось, нет места прекраснее, чем здесь и сейчас, нет места безопаснее, казалось, нигде и никогда они не любили и не были любимы больше, чем друг другом. Именно это чувство ему всегда дарил Ютака, и оно никогда не менялось – со временем оно только росло, становилось лучше, сильнее, надежнее. И как же он желал поведать об этом всему миру – ну, или хотя бы людям вокруг них…
А что бы произошло, если бы все узнали правду?..
Если бы он рассказал им, что на самом деле это Ютака беззаботно рухнул на соседний стул в тот самый день, шесть лет назад, когда Акира молча сидел и слушал, как Кою и Юу обсуждали гитарный саунд. Это брюнет тогда, как гром среди ясного неба, небрежно проронил: «А давай организуем ритм-секцию, а то эти двое вечно отгородятся китайской стеной и болтают о своих гитарах. Справедливо, не считаешь?», - и по-братски обнял его за плечи, заставив обоих рассмеяться, а блондина - ещё и привычно молча покраснеть.
А что бы они подумали, если бы он рассказал им, что Ютаке удалось расколоть его скорлупу легче, чем кому бы то ни было, что он глубже всех проник в его душу, даже глубже, чем Кою, что удобно устроился в самом теплом местечке его сердца, привязал к себе и никогда больше не отпускал? Что это Ютака сделал их теми, кем они стали сейчас друг для друга? «Давай… давай попробуем?..» - пять лет назад прошептал он ему в ухо, обнимая басиста со спины.
Он мог ясно себе представить, какой была бы реакция людей, если бы он рассказал им о тех ночах, когда их до безумия раскаленные тела страстно и беспечно исследовали друг друга. Сброшенная наспех одежда. Поцелуй за поцелуем. Ласка за лаской. О Ютаке, шепчущем ему в ухо милые глупости, целующем мочку уха и с нежными покусываниями спускающемся вниз по шее. О моменте, когда они впервые занялись любовью. Он мог запросто представить изумление и неверие остальных, если бы они узнали, что на самом деле это Ютака проник в него тогда, и никак иначе. Каким же это было бы шоком - а все из-за его собственного самолюбия и вечно смиряющегося с ним брюнета.
- Ну… там, в Акихабаре… много магазинов манги, и я случайно увидел одну на витрине…
- Случайно, говоришь?
- Да, случайно…
- А она случайно не оказалась яойной?
- Да, но я не специально, просто так вышло…
- Ладно, продолжай… и что произошло в магазине яойной манги, который ты случайно заприметил?
- Ну, я неосознанно остановился около него… и увидел додзинси о The Gazette…
- Ты имеешь ввиду, ты искал что-то подобное о The Gazette-
- Это неважно, Ютака, дело не в этом…
- Тогда в чем, Акира? Только не заводи старую пластинку…
В самом начале пути, на первых выступлениях, волосы басиста всегда были прямыми, аккуратно приглаженными. В сочетании с юбками, которые тому приходилось надевать, всё это выглядело весьма женственно. Конечно, его женственность не была так ярко выражена, как, например, Урухина, но все же его тогдашний имидж производил впечатление женоподобности, также, впрочем, как и имидж Ютаки, хотя нет, не совсем так. Дело в том, что, в отличие от Рейты, женственность Ютаки четко ограничивалась экраном. Вне барабанной установки драммера можно было запросто обнаружить сидящим на диване с широко расставленными ногами и дымящим как паровоз. Это был такой контраст, что подобное зрелище всегда заставляло Рейту мысленно улыбаться. А вот басист из-за собственной застенчивой и неразговорчивой натуры невольно соответствовал своему женственному имиджу.
Кстати, именно такая внешность заводила драммера больше всего, вдохновляя его на комплименты, вроде: «Ты такой милый с этими прямыми волосами, и эта юбочка… мне очень нравится. Так и хочется постоянно к тебе прикасаться», - частенько небрежно ронял он во время их тайных рандеву в случайных гримерках. «Мне… это не нравится… моя внешность, мне она не нравится…» - признался как-то Акира, набравшись смелости. Конечно, он тут же пожалел об этом, вспомнив, как Ютаке нравится такой его вид. Но женственный имидж действительно его беспокоил, он определенно не хотел больше так выглядеть. В ответ драммер только загадочно на него взглянул и, нежно рассмеявшись, сказал: «Тогда давай ее изменим?».
Будучи лидером группы, именно он предложил их менеджеру и костюмеру создать новый имидж the GazettE, а некоторым участникам и вовсе произвести кардинальные изменения во внешности, чтобы привлечь больше внимания к самой группе. Так, по мягкому настоянию Ютаки было решено, что басист, например, должен выглядеть более мужественно. Это привело того в полнейший восторг, и, каким-то образом, даже гармонично дополнило его собственную личность. Но это совершенно ничего не поменяло в его отношениях с брюнетом, что его вполне устраивало.
Так зачем же это скрывать?
- Это… это… это меня просто бесит!
- Почему? Акира, почему это тебя так выводит?...
- Потому что я знаю правду… и мне нравится эта правда… я не с Кою, я не с Таканори… и самое главное…
- «И самое главное»? Ну… ну, посмотри, как ты разволновался… вот здесь… твои уши… такие красные, как клубнички, такие милые… можно, я их съем?...
- И… самое… главное…
Ни их семьи, ни коллеги по группе, которые стали им так же близки, и никто другой, кто бы мог называться их другом, не имел верного представления об их отношениях. Конечно, все они знали, что эти двое вместе, хотя бы потому, что их отношения достигли того уровня, когда скрывать их уже не было никакого смысла, тем более учитывая, сколько времени они проводили вместе и как они его проводили, иногда даже не особо напрягаясь над тем, чтобы спрятать свои чувства.
В любом случае, об их отношениях стало известно уже тогда, когда басист был признан символом мужественности The Gazette, а Каи так и продолжал выглядеть женственно, так что окружающие сошлись в едином мнении: мужчиной в этих отношениях был блондин. Акира по этому поводу особо и не загонялся, по крайней мере, до тех пор, пока Аой не счел необходимым выразить свое мнение и не заметил шутливо: «Если вы когда-нибудь поженитесь, я так и вижу Каи милейшей, конечно, но вечно ворчащей женой». Да, в тот момент они оба рассмеялись, но блондин вдруг задумался: неужели все вокруг думают так же?
Казалось бы, это не должно его беспокоить, для волнения не было особых причин, по крайней мере, не должно было быть, но у него причины имелись. И он беспокоился тем сильнее, чем больше узнавал, что точно так же думают и все остальные. Все думают, что он в их отношениях мужчина, что он - глава. Какая же это бессмыслица... Как он вообще мог быть в их отношениях главой? Ютака был в сто раз лучше него почти во всем, за что бы ни брался. Гордый лидер, трудоголик, сильная личность, хороший собеседник… потрясающий любовник во всех смыслах этого слова… он был всем, чем себя не считал басист. И как же блондин был счастлив знать настоящего драммера! Как же он хотел, чтобы и другие узнали его таким!
Он много раз пытался, в меру своих возможностей, обсудить это с Ютакой, но, кажется, ему никогда не удавалось объяснить, что именно он имеет в виду. Все его попытки, в конце концов, заканчивались либо упреками в том, что не имело к сути дела никакого отношения, либо тем, что он просто сдавался. Казалось, Ютака не понимал, а может быть, просто не беспокоился о том, что думают другие. Даже несмотря на то, что брюнет был настоящим мужчиной, даже несмотря на то, что у него была куча других достоинств, даже несмотря на то, что его беззаботность сводила Акиру с ума, казалось, ему просто все равно…
… Но почему?
- «И самое главное»?... Продолжай… я слушаю, - прошептал Ютака, заскользив языком по уху Акиры, отчего тот слегка пошатнулся и всем телом прислонился к стене прихожей.
- Я… я же в наших отношениях принимающая сторона, - и очнувшись от легкого оцепенения, в которое его ввел брюнет, Акира взглянул тому в глаза. – Мне всё равно, кто что говорит. Но наши близкие… те, кто знают, что мы вместе… разве они не должны знать правду? – на этот прямой вопрос Ютака ответил лишь тем, что поднял руку, чтобы поиграть с челкой блондина. Неуложенная, она покрывала большую часть его лица.
- Ты и вправду такой милый с прямыми волосами… - он продолжал смотреть на басиста, лицо которого вдруг кардинально переменилось, исказившись чем-то похожим на раздражение и злость.
- Хватит меня игнорировать! – выкрикнул он, отшвырнув от своего лица чужую руку. - …Объясни так, чтобы я понял, а если нет – видимо, ты просто от меня что-то скрываешь… и, оу, кто бы мог подумать! ... это меня тоже беспокоит, - саркастически заключил он, засунув руки в карманы джинсов.
- Какой же упрямый… - пробормотал драммер, покорно вздыхая и отступая на шаг, чтобы прислониться к противоположной стене прихожей - … очень… очень упрямый… - повторил он, не отрывая глаз от Акиры, который невозмутимо отвел взгляд, все еще держа руки в карманах. Брюнет снова вздохнул. – Ну, для начала… тебе не кажется, что в выяснении, кто в гомосексуальных отношениях мужчина, а кто – женщина, изначально есть фундаментальная ошибка? … - спокойно произнес он, все еще пристально разглядывая блондина, кинувшего на него в этот момент мимолетный взгляд. - … Ты так не думаешь?
- Может быть… - Акира пожал плечами, отметив про себя, что никогда и не задумывался об этом.
- Если бы я хотел, чтобы ты был похож на девушку, если бы я вообще хотел девушку, я бы просто нашел ее себе и не стал бы заводить отношений с тобой. Надеюсь, ты бы тоже так поступил… - продолжил Каи, вздохнув. - … И потом, ты тоже был сверху пару раз, мы же не устанавливали никаких правил. Просто… обычно я проявляю инициативу, вот и всё…
- Ты опять путаешь понятия… - раздраженно отрезал блондин, - ты пытаешься показать, что это… нормально, - он попытался продолжить, но его речь была решительно оборвана Ютакой, который внезапно оторвался от стены и подошел вплотную к Акире.
- Потому что так и есть! – раздраженно выпалил тот в лицо басисту, пристально смотревшему на него. Прикрыв глаза и глубоко вздохнув, он продолжил. – Ну и что с того, если они думают, что ты меня трахаешь, а? Что с того, если они думают, что я люблю носить розовые фартуки и проводить время на кухне, готовя обед для детей, которых у нас с тобой нет и быть не может … - нежно заключил Ютака, заставив Акиру слегка ухмыльнуться при его последних словах. - … Пускай выдумывают, что хотят. Максимум, что они могут предполагать – это на что похожи отношения Кая и Рейты… Но уверяю тебя, никто, кроме нас с тобой, не знает, какие отношения у Ютаки и Акиры… - лицо брюнета становилось все ближе и ближе к лицу блондина. – Никто не знает, какими эти двое на самом деле могут быть извращенцами… - прошептал он в губы басиста, на лице которого заиграла хитрая ухмылка. – Никто не знает, какими счастливыми они могут друг друга сделать, даже будучи оба мужественными, может быть, по-разному, но все же мужественными… - продолжил он, глядя на внимательно слушающего Акиру. – Очень о многом они никогда не узнают. Они не узнают, и им незачем этого знать, потому что от перемены мест слагаемых сумма не меняется… прибавь к единице два или к двум единицу, в сумме все равно получится три… так какой смысл? – с улыбкой спросил Ютака, на что его любимый широко улыбнулся.
- Математика – не лучший пример, чтобы что-то мне объяснить! – рассмеялся он. - …Но уравнение было не очень сложным… так что, я понял… кажется, - добавил он, снова ухмыльнувшись, -… это только наше дело, все остальное неважно, потому что это все равно ничего не изменит…
- Конечно… тем более… подумай, сколько бы нам пришлось всего объяснять, разъяснять… и наверняка найдутся такие, кто, во что бы то ни стало, захочет разузнать всё до единой детали… а нам это совсем не нужно… - добавил Ютака, вызвав у другого ухмылку и согласный кивок, - … что нам действительно сейчас нужно – это секс, много, много секса… - хитро выдохнул он.
- Думаю, ты прав… - самодовольно промурлыкал басист, уже более-менее спокойно посмотрев на любимого.
- Хочешь быть сверху? – чувственно прошептал брюнет в губы Акиры.
- Нее… - промямлил блондин между страстными поцелуями.
- Уверен? Я не против…
Акире удалось только коротко кивнуть, когда они уже находились на полпути к дивану:
- Уверен. И потом, если бы ты знал, каково это, когда тебя трахает барабанщик, то не стал бы задавать таких глупых вопросов…
Конец
*Акихаба́ра - квартал в Токио. Одна из крупнейших в мире торговых зон по продаже электронной, компьютерной техники, аниме и т.п.
