Мир, казалось, замер… Манхэттен сверкал фонарями, искрясь и переливаясь в ночи. Снежинки судорожно крутились в воздухе, будто под напряжением…
Перепрыгнув через ограду, Судзуки оказался около той самой стены… Частое дыхание вырывалось из горла дикими хрипами…
Затормозив около стены, Судзуки кончиками пальцев дотронулся до шероховатой кирпичной поверхности. Стена осталась на месте.
Тихо взвыв, Судзуки обогнул стену еще раз, еще раз, и еще раз… Он не хотел отпускать…
«Джерри», тихо прошептал он, слезно глядя на стену. Тишина. Ни единого звука…
«Джерри!», повторил он, чуть громче. Из прокусанной губы капала кровь. Соленая влага щипала глаза. Вытерев лицо рукавом пальто, Судзуки выдохнул и, подпрыгнув, ухватился за выступ. Подтянувшись, смог даже забраться наверх…
***
На крыше было темно. И подозрительно тихо…
Осторожно ступая вперед, боясь ненароком на что-нибудь наткнуться, Судзуки медленно переступал через битое стекло, газеты и прочую ерунду. Нормальный человек уже давно бы сбежал отсюда. Но только не Судзуки…
Снизу слышались крики, похоже, ребята искали его… Но его сейчас волновало только одно…
Скользкая поверхность крыши блестела при свете луны. Манхэттен замер, словно играя с ним. Проверяя, на что он будет способен ради него…
Внезапно сердце пропустило удар. Кровь прилила к голове. Веки отяжелели.
На самом краю, грозя в любой момент сорваться вниз, лежал человек… Сильный ветер так и норовил скинуть его с крыши. Что-то в нем было знакомое…
Вы когда-нибудь испытывали одновременно и радость и боль? Чтобы прямо таки разрывало от эмоций…
Судзуки словно прирос к земле. Тело отказывалось ему подчиняться.
Сердце бешено колотилось в груди, вызвав нехилый адреналин в крови.
Дышать становилось все труднее и труднее…
Собрав всю волю в кулак, Судзуки в два прыжка оказался на краю пропасти…
***
Он забрал его. А потом вернул. Зачем? Для чего?
С каждым разом Манхэттен запутывал их в свои сети все больше и больше. Они, наверное, уже никогда отсюда не выберутся…
Сильный ветер все пытался сбросить их с крыши…
Темнота поглотила пространство, мешая сосредоточиться на ощущениях…
Внизу что-то кричали ребята.
Он не слышал.
Сейчас он слышал только , как дышит Джерри. Его размеренное дыхание вернуло Судзуки в мир живых…
Манхэттен отдал его. Отдал ему Джерри…
За его сильную, искреннюю любовь…
Ветер стал еще сильнее. Еще немного, и их окончательно запорошит. Ну и пусть.
Внезапно парнишка дернулся, открывая глаза. Взгляд его тут же встретился с глазами Судзуки. Он плакал…
«Аки», тихий голосок заставил сердце Судзуки сжаться…
Он жив… Он жив… ЖИВ!!
Судзуки наклонился к нему, обнимая. Крепко-крепко. Слезы уже давно кончились. Он просто жил… с ним…
Его глаза, улыбка, губы…
Джерри улыбался ему так искренне, так преданно смотрел в глаза, что Акира не выдержал, и притянул его к себе для поцелуя. Джерри приоткрыл ротик, скользя взглядом по лицу любимого, как вдруг в его взгляде промелькнул страх. Аки недоуменно посмотрел на него, разворачиваясь: «Что та…».
В следующую секунду яркая вспышка озарила небо. Он услышал предостережающие крики парней. Джерри испуганно дернулся в его объятиях, тихо заскулив. Руки Судзуки медленно опускались: недавно стоящий противоположный небоскреб, с треском разрывая провода, медленно падал… Прямо на них…
Манхэттен отомстил…