Ну что ж, главу все-таки дописала до конца, выложу через пару часов, наверно.

Ох. Очень ждем! *_*

Два маленьких бумажных журавлика одиноко белели на столе, и Укэ несмело подошел ближе. Ему показалось, что он не был дома целую вечность. Мама убрала гору рваных тетрадей, кровать была аккуратно застелена, нигде ни пылинки. Школьник почувствовал, что очень соскучился по своей комнате, где все было таким родным и любимым. Странно осознавать, что скоро мама переедет в другой город, и, вероятно, продаст эту квартиру.
- Ютака,- в комнату вошел Джонатан, юноша невольно попятился,- что такое?
- А что такое?
- Ты так ведешь себя, словно я твой враг.
Укэ ничего не ответил и стал демонстративно копаться в ящиках стола. Блондин внимательно рассматривал его спину несколько секунд, но все-таки продолжил:
- Раньше я думал, что у нас хорошие отношения. Я всегда постараюсь понять тебя и поддержать. Почему ты совсем не хочешь идти на контакт?
- Хотя бы ты не пытайся проводить со мной воспитательные беседы,- бросил Юта через плечо,- я приехал сегодня. Какой еще контакт нужен?
- Тебя привел Широяма. Я уверен, что ты не хотел встречаться.
- Ты прав,- без лишних слов согласился парень, уже сжимая в руках тетрадь с песнями и свой злополучный дневник. Он нашел то, что искал, и собирался уйти из этой квартиры немедленно. Юта понимал, что если мама снова начнет плакать, он уже не сможет категорично отказать ей. Сейчас школьнику совсем не хотелось расстраивать Судзуме, но и пойти на ее условия он не мог.
- Ютака, я понимаю, что ты влюблен и хочешь быть с Юу. Но Юу не сможет заменить тебе всех на свете!
- Сможет.
- Мальчик мой…
- Я не твой мальчик! И не надо мне сейчас говорить, что такие отношения не могут длиться долго.
Джонатан вздохнул. Он, как и многие другие, просто не мог пробить эту броню - Ютака был закрыт для всех, кроме Юу. И, кажется, кроме того мужчины, с которым его видел иностранец несколько недель назад... Тогда Джон выходил из дома Судзуме, заметил яркую спортивную машину, а в ней будущего пасынка с каким-то незнакомцем. Они были так увлечены поцелуями, что даже не заметили европейца, рассматривающего их сквозь лобовое стекло. В какой-то миг блондину показалось, что они даже могут заняться сексом прямо в машине, но мужчина за рулем все же сдержался и проговорил что-то, целуя ладонь Укэ. И после этого подросток продолжал утверждать, что всю жизнь хочет провести с учителем?
- Просто ты встретишь еще не одну «любовь»...
- Такого, как Юу, в моей жизни больше не будет! Могут быть другие, но не такие, как он.
Укэ сам удивился своим словам. Руки показал ему, что он может хотеть и других мужчин. Даже сейчас, когда Таканори был далеко, Ютака испытывал желание прикоснуться к нему, снова почувствовать на своей коже его требовательные губы. К своему стыду и ужасу, он даже возбуждался во время просмотра эротических сцен в фильмах Мацумото. Но это были всего лишь желания его тела. Душа Юты по-прежнему поклонялась своему идолу.
- Хорошо, я не буду тебя переубеждать. Но ты ведь поедешь с нами в Окаяму?
- Конечно, нет!
- Но даже юридически невозможно оставить тебя Иокогаме! Ты несовершеннолетний.
- Я никуда не поеду, если только Юу силой не отправит меня в другой город!
- Тебе плевать на все,- с досадой сказал Джонатан, впервые почувствовав к парню неприязнь. Каприз Ютаки мог перечеркнуть все его планы на счастливую семейную жизнь,- послушай, я уже уволился из клуба. Сейчас у меня только один путь – в новый город, на новую работу...
- Счастливой дороги!
- Я не могу оставить Судзуме! Я люблю ее. У нас будет ребенок, ты понимаешь это?- Джон сжал плечи шатена и встряхнул его,- ты понимаешь хоть кого-то, кроме себя?!
- Так живите своей счастливой семейной жизнью, а меня не трогайте!
- Она не может оставить тебя на попечение Юу!
- А я не могу оставить Юу! И, да, мне плевать на все,- горько усмехнулся Ютака, вспоминая слова Таканори. «Будь искренним хотя бы перед собой. От твоей маски примерного мальчика и так остались одни лохмотья». Ему действительно было плевать, что своим желанием быть с Аоем он может сломать сразу несколько жизней. Вторая сущность, эгоистичная и бескомпромиссная, брала свое, а у Юты не осталось никакого желания с ней бороться.
В это время Судзуме сосредоточено мыла посуду на кухне, до боли закусив губу. Юу стоял, прислонившись к стене. Они слышали каждое слово, сказанное в комнате Ютаки. И они понимали, что только Широяма мог повлиять на решение Укэ.
- Завтра я пойду к врачу,- вдруг тихо сказала брюнетка.
- Не делайте этого.
- А у меня не остается выбора. Зачем мне второй ребенок, если я не могу найти общий язык с первым… Эти недели были самыми тяжелыми в моей жизни,- она с грохотом поставила чистую тарелку на столешницу и прижала ко лбу мокрую ладонь.
- Судзуме…
- Рано или поздно он поймет, что построил воздушный замок на руинах. Жаль, что иногда бывает слишком поздно…
- Юу! Пойдем,- на пороге появился школьник,- пока, мама.
- Ютака...
- Мы еще встретимся до твоего отъезда,- пообещал сын, уже застегивая ботинки.
Вернувшись в квартиру сенсея, они просто легли на диван в гостиной. Время нанизывало минуты на леску ночи, но Юу и Ютака не спали. Каждый думал о прошедшем вечере. Каждый опасался завтрашнего дня.
Ласковая ладонь прижалась к груди Аоя. Мужчина промолчал, рассматривая потолок и машинально поглаживая горячую поясницу Ютаки. Словно проникнувшись его задумчивым настроением, шатен тоже молчал. Прислушивался к биению сердца Широямы, скользил пальцами по ребрам, прижимался носом к шее любимого. Но боялся сказать хоть что-то, словно любое слово могло разорвать тонкую струну, натянутую между ними.
Когда на часах было уже четыре утра, Укэ осмелился поднять голову и прошептать:
- Люблю тебя…
- Не говори мне этого.
- Но почему?
- Просто не говори.
- Ты же сказал, что тоже любишь…
- А я не отказываюсь от своих слов, Юта,- сенсей закрыл глаза,- и от этого еще больнее.
- Больнее? Из-за меня? Я не хочу, чтобы тебе было больно,- юноша обвил торс брюнета руками, как лианами, и стал покрывать лицо легкими поцелуями. Он хотел забрать себе боль Аоя, разгладить своими ласками горькую морщинку между бровей. Ведь сейчас все только начинается! Юу понял, что любит его, разве не это главное?
Но сенсей сел, опустил босые ноги на пол и бросил взгляд на фото. Последний день осени и заплаканное лицо… Теперь он тоже понимал, что от этой фотографии веет безнадежностью и тоской. Хотелось скомкать ее и поджечь той серебряной зажигалкой. Уничтожить вместе с ней все лишнее, оставить только главное – они любили друг друга. Но Аой не мог. Ему давно не шестнадцать.
В голове хаотично метались мысли, а Юу даже не мог сказать, о чем думает сейчас. Слишком много было этих размышлений, сомнений, сожалений. Слишком быстро заканчивалась их сказка, в которую ему так хотелось верить. Слишком поздно он понял, как дорог ему Ютака. Иногда бывает слишком поздно…
- Мы сами загнали себя в капкан,- сказал он,- знаешь, я все чаще думаю, что если бы мы с самого начала были откровенны с твоей матерью, все могло сложиться совсем иначе…
- Но я же не мог рассказать ей!
- Ты не мог. А я должен был.
- Юу,- парень прижался к его спине, поцеловал обнаженное плечо, обжег пальцами виски,- не думай об этом. Какая сейчас разница? Мы же вместе…
- Я не смогу заменить тебе семью, друзей, мечту о группе.
- Ты для меня – весь мир.
- Зачем тебе такой темный мирок?- невесело улыбнулся Аой,- здесь слишком холодно и сыро. Сквозняки гуляют по полу… Плесень въелась в стены… Ты заслуживаешь лучшего.
- Не начинай сначала!
- Я думал, что ты наиграешься в любовь и уйдешь. Уйдешь до того, как станешь мне нужным.
- А я не хочу никуда уходить.
- И от этого тоже больно.
- Почему? Я рядом.
- Помнишь, когда-то ты кутался в одеяло и не хотел раздеваться передо мной?
- Я был тогда таким глупым,- покраснел Ютака, нежно массируя напряженные плечи.
- Вот видишь! Скоро ты скажешь, что был глупым, когда оборвал связь с семьей и друзьями ради меня.
- Да что с тобой такое? Ты так говоришь, словно мы расстаемся!
- Ты не хочешь этого, моя сладость?
- Что?! Как ты мог такое подумать?!
- Прости,- усмехнулся Аой,- я забываю, что ты все еще маленький капризный малыш, и требую от тебя взрослых поступков.
- Каких еще взрослых поступков?- Укэ нахмурился и сел рядом с Юу.
- Например, пойти на компромисс.
- Какой еще компромисс?!
- Например,- мужчина с легкостью пересадил подростка к себе на колени,- я сейчас тебя очень долго и нежно целую,- он провел кончиком языка по ямочке, которая сразу же наметилась на щеке от его слов,- а ты обещаешь исполнить любое мое желание. Идет?
- Только если это будет что-то жутко неприличное!- рассмеялся Ютака.
- А кажешься таким ангелочком…
- А ты меня испортил.
- Мне больше нравится слово «раскрепостил».
- Хорошо, раскрепоститель, целуй меня!- потребовал Юта со смехом, уже поглаживая кожу над кромкой брюк Юу.
И мужчина целовал его, обхватив руками лицо. Целовал так нежно, словно прикасался к хрупкой бабочке и боялся повредить ее перламутровые крылья. Ладонь прошлась по лопатке, спустилась вниз по хрупким позвонкам и остановилась на копчике.
- Хочу тебя в себе…- шепнул ему Укэ.
Аой ничего не ответил, он осторожно уложил подростка на диван и мягкими поцелуями спустился вниз по торсу. Аромат Ютаки был детским и свежим, брюнет знал, что уже никогда не сможет смыть с себя этот запах. Теперь он всегда будет пахнуть Ютакой и его детством.
Закусив уголок подушки, шатен вспоминал, что именно так и начинался их роман. Именно здесь, в этой комнате, на этом диване они впервые занимались любовью. Тогда ему было так страшно, как и сейчас. Он боялся боли, но в этот раз уже не физической. Он боялся, что Широяма его отпустит.
- Юу…- простонал школьник, когда влажный палец мужчины осторожно протиснулся в него. Постепенно стоны становились громче, а парень уже сам подавался навстречу руке учителя, прогибаясь кошкой. Юу заворожено наблюдал за гибкой линией позвоночника, слегка шлепая Укэ по попке свободной рукой. И когда шатен опираясь на локти, бросил на него взгляд поверх плеча, Аой не выдержал этого напряжения.
Схватив юношу за щиколотку, он рывком перевернул его на спину и раздвинул стройные ноги. Самое развратное в своей невинности зрелище – Ютака сладко улыбнулся, а указательным пальчиком провел по своей шее, груди, животу и, не задевая возбужденную плоть, прикоснулся к влажному от смазки входу.
Широяма уже привык, что в такие минуты Юта вел себя непредсказуемо. Он мог смущаться, как девственник, бесстыдно предлагать свое тело или сопротивляться так, словно его насиловали. Сейчас он был соблазнительным чертенком, мир которого сузился до размеров этой комнаты.
- Хочешь, впущу тебя сюда?
Аой с интересом смотрел, как палец проскользнул внутрь, но ответил насмешливо:
- Это не мое желание, а твое.
- Но ведь ты тоже этого хочешь?
Вместо очевидного ответа сенсей плавно проник в него, прижимаясь губами к пересохшим губам Ютаки. В этот раз он не хотел ни порывистости, ни несдержанности. Ему хотелось любить свою птичку долго и неспешно, нежно и сладко. Ему было так важно снова ощутить то единение, которое он чувствовал в их первую ночь!
И он его почувствовал. Опять увидел всепоглощающую влюбленность в карих глазах, которая успела потускнеть среди бесчисленных масок юноши. Колесо судьбы совершило полный оборот – они снова оказались в точке отсчета. И ласково поглаживая умиротворенного после оргазма Укэ, Юу подумал, что всегда будет нести в себе эту искорку любви к Ютаке. Время многое сотрет из памяти, как следы шагов на песке смывает волна, но он будет помнить этот алый мазок в монохромной палитре своей жизни.
- Какое было твое желание?- сонно спросил Юта, по привычке устроив голову на груди мужчины.
Аой погладил бархатную мочку уха, украшенную двумя сережками, и тихо ответил:
- Я хочу, чтобы ты поехал в Окаяму.

***

В понедельник Судзуме нетерпеливо смотрела на часы. Жизнь на вокзале привычно бурлила, пассажиры, подгоняемые вежливым женским голосом, разбегались по перронам, что-то громко обсуждали, покупали еду в дорогу… И только два человека оставались неподвижными в этом кипящем море.
Ютака с силой сжимал в побелевших пальцах края черно-серого шарфа сенсея, а по его щекам текли слезы. Судзуме уже видела этот взгляд своего сына. На фото, в доме Широямы. Ей было так больно смотреть на слезы Юты, ей хотелось подбежать к нему и сказать: «Мы остаемся, только не плачь!». Но разве могла она так поступить? Разве не будет это всего лишь капризом? И Укэ-сан отводила взгляд.
- Я люблю тебя, я так тебя люблю…- снова и снова повторял шатен обветренными губами. Ему казалось, что эти слова похожи на бумажных журавликов. Если сложить тысячу таких журавликов, все обязательно будет хорошо… Они обязательно будут вместе.
- Мы расстаемся всего на несколько дней. Мне надо уладить в Иокогаме некоторые дела, и я приеду к тебе,- Аой безуспешно пытался успокоить плачущего ребенка.
- Когда?
- Скоро.
- Когда, Юу?!
- 30-го.
Мальчик вжимался мокрым лицом в мягкий кашемир пальто и шептал: «Пять дней… Целых пять дней».
- Я позвоню тебе сегодня. Только не плачь, пожалуйста. Никогда не плачь из-за меня. Пообещай, что будешь сильным.
- Я не смогу… Без тебя не смогу.
- Сможешь. Я ведь хочу увидеть тебя на сцене,- Юу уже в который раз вытер мокрые щеки,- все будет хорошо.
- Ютака!- окликнул подростка Джонатан,- нам уже пора!
- Нет, нет, нет…- вцепиться крепче в длинный шарф. Только не отпускать. Отпустить = потерять. Но горячие пальцы сами отстранили пальцы Ютаки. Аой поцеловал костяшки этих рук, ладонь с затянувшимся порезом, проступающие венки.
- Перышко мое,- собрать губами соленые слезинки. Только бы отпустить. Только бы хватило сил отпустить ее, эту прирученную птицу с нежными перьями!
Юта все же старался успокоиться. Юу позвонит сегодня. Они расстаются только до 30-го. А потом они будут вместе встречать Новый год и гулять по Окаяме, взявшись за руки. Там будет свобода. А сейчас ему просто надо пойти на компромисс – вот и все. Надо быть взрослым. И сильным. Потому что этого хочет Юу.
- Не будешь плакать?
- Нет.
- Отлично, Ютака-кун. Как всегда, отлично,- Аой пытался подбодрить его этой фразой, которой когда-то заканчивался каждый выход Укэ к доске.
Шатен улыбнулся сквозь слезы.
- Ты только не забудь позвонить.
- Не забуду,- едва заметно нахмурившись, кивнул мужчина.
- Я тоже позвоню.
- Хорошо.
- И напишу!
- Договорились.
- И…
- Ютака! Поезд отправляется!
Юта обнял Широяму за шею и в последний раз поцеловал его, вложив в это прикосновение все, что не успел сказать. Соленый, как кровь, поцелуй запекся на губах, парень чувствовал его привкус, когда бежал к вагону. Не оборачиваясь... Он знал, что если обернется, то уже не сможет уехать.
Опустевший перрон проплывал мимо. Вот на нем остался только один человек, с тоской смотрящий вслед уезжающему поезду. Но Ютака не видел его. Он забился в свое кресло и прятал заплаканное лицо в синем джемпере, еще хранящем запах Аоя. Укэ мысленно повторял, как молитву: «Только пять дней… только пять… Он позвонит сегодня». Ему надо было в это верить. Ведь сенсей обещал.
Но Юу не позвонил ему ни в тот день, ни на следующий. Ютака сходил с ума, снова и снова отсылая электронные письма и смс, оставляя сообщения на автоответчике, набирая знакомый номер и слушая в ответ: «Абонент временно недоступен». Ему казалось, что это «временно» длится целую вечность. Он ни разу не вышел из новой квартиры. Укэ не интересовало ничего, кроме его недоступного абонента.
Потом Ютака решил, что Юу, наверно, хочет сделать ему сюрприз и приехать без звонка. И он схватился за эту надежду, как за последнюю соломинку. Аой любил делать ему сюрпризы и дарить неожиданные подарки. И он обещал, что приедет 30-го. Значит, приедет. Сенсей всегда держал свое слово.
Но Юу не приехал.
Утром тридцать первого декабря Ютака спрыгнул на перрон, едва поезд остановился. Он бежал по знакомым улицам, к ближайшей станции метро, и думал только о том, что сейчас увидит Широяму. Пять остановок. Еще два квартала бегом, напрямую. Еще 27 этажей до мечты.
Запыхавшись, подросток резко ударил по звонку и прислушался. Пульс разрывал виски, но даже сквозь шум в ушах Укэ понял, что в квартире было тихо. А ведь обычно Ринго бежал встречать гостей! Эта тишина не понравилась мальчику.
Еще раз нажать на клавишу звонка и не отпускать, пока не заболит палец... Может, Юу еще нежится в постели, соня? Сейчас они такое устроят в этой постели!..
Юта услышал быстрые шаги и счастливо улыбнулся, приплясывая от нетерпения. Он преодолел такой путь из Окаямы, чтобы снова увидеться с сенсеем, и они должны встретить этот Новый год вместе.
Но когда дверь открыли, Укэ показалось, что его сбросили в колодец с ледяной водой. Что здесь делал этот человек в такую рань?
- Ютака?- Тору тоже был удивлен.
- А где Юу?
- Ты же должен быть в Окаяме?
- Где Юу?!
Мужчина окинул взглядом лестничную клетку и посторонился.
- Проходи.
Ворвавшись в квартиру, школьник сразу побежал в гостиную и замер от шока. В комнате стояла другая мебель, не было ни его любимого дивана, ни фотографий на журнальном столике, ни черно-белых абстракций на стене. Не было ничего, что могло бы принадлежать Аою!
- Где он?
- Я думал, что Аой сказал тебе…
- О чем сказал?!
- Ютака, успокойся,- мужчина постарался приобнять его за плечи, но парень яростно отшвырнул его руку,- ладно, сейчас объясню! Теперь в этой квартире живем мы с Элиасом.
- Что за бред?
- Но это правда.
- Скажи мне просто, где Юу!
- Он переехал.
- Куда?!- истерично завопил Укэ. Он не понимал, почему Тору не может просто назвать ему адрес, а не заговаривать зубы своими глупыми ответами,- дай мне его адрес! Я проехал половину Японии, чтобы увидеться с ним! Куда он переехал, черт возьми?!
- В Лос-Анджелес.
Ютака рухнул на бежевый диван, неверяще глядя на человека перед собой. В Лос-Анджелес? Юу в Лос-Анджелесе? Нет… Это просто шутка…
- Я думал, что он все тебе объяснил.
- Ты ведь шутишь, да? Он не может быть в Штатах!
- Мне жаль.
- Ютака, это ты?- в гостиную медленно вошел Элиас.
Подросток не ответил. Он почувствовал, что сходит с ума от паники. Как такое возможно? Как Аой мог уехать и ничего не сказать ему?! Зачем Тору разыгрывает его?
- Ютака-кун, он оставил письмо для тебя,- тихо сказал блондин и в его руках юноша заметил белый конверт. Выхватив его, Укэ пробежался взглядом по строчкам. Потом еще раз. И еще. Он перечитывал это письмо уже в двадцатый раз, но не мог истолковать себе его смысл, таким абсурдным оно казалось.

«Перышко мое, извини, что уезжаю, не попрощавшись. Так лучше для нас обоих, поверь. В Окаяме у тебя будет новая жизнь, с новыми друзьями и любимыми. А я хочу быть с Такой. Я не любил тебя. Прости».

- Что он пишет?- заметив, как побелел подросток, спросил Тору. Ютака медленно смял письмо в кулаке, сжимая губы в тонкую злую линию.
- Что бы он ни написал, знай, что он тебя любит,- европеец постарался как-то успокоить парня, напряжение которого он чувствовал кожей.
Ощутив, что задыхается в этой квартире, Укэ молча пошел к двери. Все, как в тумане… Ему показалось, что вот сейчас он проснется в новой квартире и снова будет ждать звонка любимого мужчины. И в этот раз Юу обязательно позвонит. А он расскажет ему этот глупый сон и они вместе посмеются.
- Мне что-то передать ему?- окликнул его Элиас. Взгляд снова наткнулся на скомканное письмо в руке. Сейчас Ютака мог прочитать только одно слово – «Перышко».
- Да,- хрипло ответил он,- передай ему это,- подросток снял с шеи цепочку с кольцом и вложил украшение в ладонь Эли.
Уже открывая входную дверь, он заметил на полке маленький колючий шар, всего неделю назад подаренный Аоем. Кажется, они назвали этот кактус Каем… Ютака подумал, что он сам превратился сегодня в такой кактус – нежная мякоть за несколько минут была запаяна в жесткую оболочку, покрытой иголками.
- Он мой,- наконец, сказал подросток и взял в руки пластиковый горшочек.
А на улице шел снег. Первый снег в этом году. Он не кружился пушистыми хлопьями, а разрезал воздух косыми стрелами под порывами ветра. Укэ запрокинул голову, рассматривая сизые неповоротливые тучи. Даже погода сегодня была с ним заодно. Он бросил последний взгляд на дом, где был так счастлив, где провел столько вечеров и ночей, где Юу говорил, что любит его и называл своим Перышком… Знакомые окна на 27-м этаже – темные глазницы этого хмурого здания. Прошлое. В этой квартире осталось его прошлое. И детство...
Яркая вспышка ударила по глазам. Укэ поморщился и медленно пошел по тротуару, ссутулившись. Немногочисленные прохожие с удивлением косились на этого одинокого ребенка с маленьким кактусом и клочком мятой бумаги в руках. Вот он остановился, расправил листок и снова перечитал написанное. «...я хочу быть с Такой. Я не любил тебя. Прости».
Горько усмехнувшись, шатен швырнул письмо в ближайшую урну, горделиво вскинул голову и расправил плечи. Он не сломается. Никто не сможет сломать его, даже Широяма Юу. Пусть в душе всегда свежая, кровоточащая рана, но внешне он будет равнодушным манекеном. Синтетикой.
- Я больше никогда не буду любить,- сказал он свинцовому небу. Несколько крупных снежинок упало на бледное лицо. Они потекли по щекам талой водой, словно слезы. Но Ютака не плакал.
Будни. Все, как всегда. И только город расцвел траурными бутонами…
Мужчина, стоящий у черного входа в подъезд, с тоской смотрел, как уходит юноша. Все дальше, дальше, дальше, пока от него не остается только темная точка вдалеке. Но и она сливается со снегом. Без следа... Словно и не было никогда в этом мире человека с алыми клочьями разорванной души, прилипшими к ребрам...
Брюнет спрятал цифровую фотокамеру в карман куртки, застегнул на шее цепочку с кольцом-подвеской и опустил визор. Спортбайк глухо заурчал, чувствуя знакомую руку, а уже в следующий миг мотоциклист исчез за поворотом. Его больше ничего не держало в этом заснеженном городе. Он возвращался домой, к старым наклейкам на шкафу и к фотографии, на которой Ютака всегда смеется.

Предновогодняя суета царила даже в вагоне поезда. Праздничное настроение не коснулось только совсем юного шатена, который сидел у окна, устало сомкнув веки. В вырезе черной рубашки его обнаженная шея казалась беззащитной и хрупкой.
Кто-то толкнул его, он открыл глаза и увидел маленькую девочку. Почему-то ее лицо показалось парню знакомым.
Заметив, что попутчик не спит, девчушка со смущенной улыбкой протянула ему бумажного журавлика, но юноша отрицательно покачал головой, отказываясь от подарка.
- Он приносит счастье,- шепнула девочка.
- Я не верю в эту легенду.
- Почему?
- Я ведь взрослый,- пожав плечами, шатен отвернулся к окну.
Взрослые не верят в красивые сказки. И даже снежинки за стеклом сейчас показались ему миллионами бесполезных журавликов.
- А как тебя зовут?- ребенок с интересом заглядывал в фарфоровое лицо, пытаясь понять, почему же этот человек совсем не улыбается.
- Кай.
Синкансен стремительно набирал скорость.

Ну, вот я и дождалась продолжения!
Ждала почти до 5 утра.. и не зря!
Спасибо большое, дорогой автор!

Я читала и плакала. Я знала, что это случится, но все равно читать эту главу слишком сложно и больно.
Хотя слезы текут и сейчас.
От эмоций лишь пустота внутри с каким-то болезненным осадком.
Просто.. видно я понимаю эмоции, которые испытывают герои.. мне они не чужды..
Особенно то, что в конце начал испытывать Кай.
Состояние равнодушного манекена. Синтетики.
У меня в последнее время такое же состояние. Так что, мне искренне жаль Кая.
А Юу. Думаю, у него были причины так поступить. Так что это персонажа я осуждать не имею права. Даже поддерживаю. Кай теперь поменяет взгляд на мир. И поймет, что мир не вертится вокруг него одного.
Извините, дорогая Akelei. Я сейчас не могу по нормальному откомментировать главу. Эмоции и мысли, как то притупились. Слишком сложная глава.

Простите! И еще раз спасибо за это продолжение!

Вот!!!
Вот чего я ждала! На этот раз интуиция меня не обманула!

Пусть в душе всегда свежая, кровоточащая рана, но внешне он будет равнодушным манекеном. Синтетикой.

А вот эти слова снова напомнили мне о Таке. Хотя, мне почему-то кажется что Юта таким не станет...
Надо же как получилось. Всех разбросало далеко друг от друга, и каждый остался со своим горем. Печально.(
До сих пор не верится, что это - последняя глава!
Невольно вспоминается, как хорошо все начиналось, как все было...светло, что ли... А теперь я прямо так и представляю себе эту холодную зимнюю ночь.
Определенно, Аксиома еще долго меня не отпустит... Так хочется какой-нибудь эпилог, в котором обязательно все будет хорошо, но так, наверно, даже лучше) Так видно, что это - реальность.
Прошу простить мою скудность в словах, но больше мне нечего сказать. Я под большим впечатлением! Таких сильных произведений я давно не читала.
Спасибо тебе огромнейшее за то, что позволила нам вместе с героями прожить эту маленькую жизнь!
Низкий тебе поклон.

Вот и всё, последняя глава, я прям прослезилась
В общем говоря, я предполагала, что так может закончится, но не рассчитывала и надеялась на другой конец. Жалко, что так получилось. Но не нам решать.
Это всё закалило Ютаку до конца и теперь перед нами совсем другой человек.
Ещё раз убедилась, что жизнь не предсказуема и порой е знаешь куда она повернёт.
Три разных человека и три пути, думаю это хороший конец такому прекрасному рассказу.
Спасибо Акелай за такое чудо подаренное нам.

Аой возвращается в старое родительское гнездо. Что же с ним будет-то? В этой ситуации ему сильнее всех сопереживаешь... Наверное, нелегко было писать "Я не любил тебя". Один? Только фотография и цепочка с воспоминаниями...
Ютака неожиданно себя повел... сижу и думаю, что я-таки как раз бы сломалась (с другой стороны, может нет? Ведь он и злилься на него в тот момент,поэтому и не позволил этого себе. Забрал кактус... у каждого осталось что-то на память друг от друга, не считая глубокого пореза.
Для перышка сочинили сказку о Руки и сенсее в Лос-Анджелесе... а для Широямы счастливого подростка. По крайней мере, длительное, время Ютака радостным ходить не будет. Конечный диалог девочки с Каем... неужели он решил последовать примеру Таканори и стать синтетикой? Не думаю, что так им живется проще...
Ну, а Судзуме с Джоном предстоит испытать на себе еще то, что они сотворили с ребенком )

коммент составить по-нормальному не получилось... ну хоть в завершение скажу, что я, наверное, не забыла ни одно из моих возникших впечатлений...
Это конец, Акелай?
Спасибо
Да, описание природы отметить стоит... такие маленькие вкрапления, гармонично ввязываются в общую картину, дополняя ее
И еще я четно старался заплакать, но ничего, к сожалению, не вышло х

И все же жаль, что "Аксиома" закончилась... нам будет ее очень не хватать

Даже не смотря на намеки автора, такой конец был неожиданностью... Перечитывала уже сквозь слезы... И как-то хочется, чтобы все было хорошо, но тогда реально будет неправдоподобно...
Очень сильно зацепила финальная сцена, в поезде...
И даже не верится, что "Аксиома" закончилась... Ее будет очень не хватать!
Спасибо Akelei за продолжение и за "Аксиому" в целом!!!

Ну что ж. Так, собраться с мыслями.

Не смотря на печальный в каком-то смысле конец, он мне понравился.

В этой главе, я просто пережил все события вместе с Ютакой. Настолько погрузился в фанфик, что почувствовал реальный страх под конец, будто ведро ледяной воды на голову вылили. Блин, хотел хоть финальный комментарий нормально написать, да никак, столько эмоций. Аж руки что-то задрожали х)

Очень сильная вещь. Давно меня ничто так не задевало (имею в виду какие бы то ни было произведения). А так хочется остаться там, на пироне, перед первым отъездом в Окаяму вместе с Юу и Ютакой, чтобы время остановилось именно там... С одной стороны, исход хотелось бы изменить, оставить их вдвоём, в любви и счастье, а с другой - так и должно быть. Другого исхода и невозможно представить.

- Отлично, Ютака-кун. Как всегда, отлично

Улыбнула эта фраза и стало как-то тепло)

Честно признаюсь, до самого конца не предполагал, чем же всё закончится. А может, просто не хотел об этом думать. И Для меня финал оказался сильным. Очень сильным.

«Перышко мое, извини, что уезжаю, не попрощавшись. Так лучше для нас обоих, поверь. В Окаяме у тебя будет новая жизнь, с новыми друзьями и любимыми. А я хочу быть с Такой. Я не любил тебя. Прости».

Вот молодец, Аой. Хрен знает, как тяжело ему далось это решение, эта записка. Сильный мужчина. Интересно, Ютака поверил в его слова?

Хм, даже не знаю, чего добавить. Может комментарий мой Вам покажется скудным и скомканым, но эмоции просто захлёстывают... И такое ощущение, что эмоции эти никуда не денутся, если я перечитаю главу завтра, послезавтра или ещё через какой-то промежуток времени.

В заключении скажу вот что: это лучший фанфик из всех, которые я когда-либо читал. Теперь, когда он закончен, я могу сказать об этом с уверенностью. Спасибо Вам, Akelei, за это чудо. Даже не могу передать, насколько велико это "спасибо".

Эх, столько ещё хочется написать, а мысли разбегаются врассыпную, когда я пытаюсь ухватиться за какую-то из них. Может, я даже маленький ещё для этого произведения, и не понимаю его достаточно глубоко, и всё такое. Но комментарий я писал от души. И... ещё раз спасибо.

Спойлер:

Это первое произведение во время чтения которого я позволила себе плакать...
Спасибо, 赤Akelei赤, это великолепно. А больше слов просто не смогу найти.

Мое сердце стучит. Всего по чуть-чуть. Приведу мысли в порядок, напишу что-то нормальное.
Спс тебе огромное.

ужасно переволновалась за эту главу..у меня всё переколотило +_+

В какой-то момент, а именно, когда Судзуме мыла посуду, а Юу стоял рядом, захотелось, чтобы он сам помог ей..Если нерадивый сын ничего не может, то хотя бы Юу!! я имею ввиду именно человека с их стороны..так то у Судзуме есть Джонатан, но он ничего не может сделать с "бронёй"

- Больнее? Из-за меня? Я не хочу, чтобы тебе было больно,

глупый. так и не понял, что делает всем больно своим поведением. даже любимому.., ради которого, вроде как, он так и делает. только Ютака больше ничего не видит, не видит последствий своих действий, а остальные переживают их сполна.

Какая сейчас разница? Мы же вместе…

вот после каждых таких слов..хочется ему врезать =_= когда-нибудь Ютака пожалеет о том, что так оборвал всё то, что было..или зарождалось - как перечислил Юу, семья, друзья, мечта о группе..Если продолжать в том же духе, просто в конце концов не останется ничего. пусто.

после того, как Широяма посадил Юту к себе на колени, снова захотелось прибить его..(Юту) опять как будто ничего и не было. опять ему ничего не надо.

Теперь Ютака стал таким, каким был Юу, таким, каким показывал себя Таканори. теперь Ютака - Кай..

а как Юу будет жить с этим..Нет, конечно, у него уже есть такой опыт, но..нет, не такой..ведь там был не Ютака..чёрт, я не знаю, что сказать о Юу! неоднозначный поступок..

у меня перед глазами такая картина..: Ютака, при чём уже совсем взрослый мужчина, стоит один, мимо него проносятся, а он стоит..и зима. проносятся люди, машины и время. теперь он - пустота, отделившаяся от мира окончательно или, может быть, он просто его использует, но не живёт.

вот..что с его мамой..?

может, позже я ещё смогу что-то написать. не знаю..пока что у меня вот такие ощущения. и слёзы навернулись. Хотела перечитать, но чувствую, что не смогу больше этого сделать. Интересно, потом, когда я буду перечитывать весь фик, смогу прочитать это главу?

Спасибо тебе за Аксиому!!

о божеее

всетаки они попрощались красиво. там у Юу дома.

чоорт, а я думала, тчо все закончится хорошо х)
а тут получилось не так как я думала, ну да ладно.
замечательная глава. последняя как последняя? печаааль.
Юта стал таким каким и Ао когда-то стал. хмм...ну ладно, не буду особо задумываться х)
оох, Акелай, громаднейшее вам спасибо за этот фик. сколько всего интересного я перечувствовала, пока читала его.
спасибо

Я прочитала эту главу еще ночью, но из-за слез не могла ничего написать. Да, я плакала. Это второй в моей жизни фанфик, из-за которого я плакала
Эх.. Такого конца я не ожидала.. Могу только представить чувства Юу и Ютаки..
Блин, вот до сих пор не могу найти нужные слова, а на глаза наворачиваются слезы.
Но я помню описание к Аксиоме:

Просто школьная история о юных мальчиках и взрослых мужчинах. О первых чувствах, которые бывают в жизни каждого из нас. Первая любовь навсегда сохранится в памяти, хотя вторая, пятая или двадцать пятая может забыться. У кого-то остаются светлые воспоминания, у кого-то грустные, но все мы учимся любить. И нам нужны учителя, теоретики и практики...

Грустно, но Юу выполнил свою роль учителя Любви для Ютаки.
И теперь Кай должен жить дальше и любить. Хотя он и говорит, что не будет этого делать.

Интересна дальнейшая судьба Койю и Акиры, хотя ясно, что они второстепенные герои, но все же

Эх.. Ну вот и все. Аксиома закончилась.. Я жалею, что не начала читать её раньше, а присоединилась почти в конце.
Спасибо, Akelei, я буду ждать Ваших следующих фанфиков

Читаю Аксиому с самого её начала, хотя и не комментировала, ибо предпочитаю оценивать результат, а не путь.
Результат превзошёл все мои ожидания, так как я вообще не представляла, как автор теперь будет выпутывать героев из сложившейся, по сути, тупиковой для них ситуации.
Мне не совсем ещё ясно, почему же Аой так поступил, наверное я всё же ждала немного больше его мыслей в конце главы. И незнаю, можно ли было с его стороны оценить последствия такого поступка для Ютаки, но то, во что превратился подросток - это жестоко. Конечно, он успокоится, смягчится со временем. Но уже никогда не будет таким открытым. Так же как Аой уже не смог снова таким стать, на мой взгляд не смог. Благими намерениями вымощена дорога в ад, и искренее желание Аоя спасти подростка от ещё больших разочарований превратит Юту в чудовище, а его жизнь в кошмар и бегство от себя, доверия и любви. По крайней мере я вижу такое продолжение его судьбы.

И в тоже время я благодарна автору за такой поворот, так как за всю Аксиому я так и не смогла представить Аоя и Юту вместе, искренне счастливыми и любящими. Они разные навсегда и навсегда говорят на разных языках. Их мысли как будто параллельны и не имеют общих точек. Я просто не вижу их вместе. Аой и Руки - единственная видимая мной пара. Ютака же показался мне человеком, действительно способным только фанатеть, но искренне любить - нет. Точнее, не сейчас. Возможно он будет способен на это, когда переживёт эту первую рану.
Аой видимо выбрал окончательное одиночество. Но, может когда вернётся из штатов Руки... Слишком больно думать, что на этом счастье для Аоя в жизни вообще закончилось.

И лично автору - великолепно пишете!, персонажи обладают уникальными характерами. Уж на что я книголюб, но давно я не читала столь качественно прописанного мира и таких реалистичных, искренних эмоций. На несколько месяцев Аксиома скрасила мои вечера и внесла в мою жизнь немного больше фантазии и надежды.
Akelei, моя огромная благодарность!!! Пишите романы!

Что-то как-то грустно.
Ещё не зная, что это последняя глава, уже вначале было ясно: вот оно.
Юу, уже знал, какой ему выбор придётся сделать и именно ему, как взрослому человеку, пришлось расставлять приоритеты за них обоих. Ютака бы не отпустил так просто, а Юу в итоге оторвал от сердца. Такое отчаяние чувствуется в их последней ночи вместе, эти размышления: "а что если бы..". Но уже ничего. И Широяма это прекрасно понимает, рядом с ним нет полноценной жизни для Ютаки.
Эта разлука на перроне. Я даже не представляю какая боль на сердце у Юу в тот момент: если у Укэ ещё и была надежда на встречу, то Широяма уже знал, что это последний раз, когда они вместе.
Юта станет сильным, должен стать, так хотел Юу. И...может всё же не "синтетика".

Я откровенно вздохнуть лишний раз боялась и читала сквозь слёзы. Последняя сцена под снегом с кактусом в руках, я так ярко представила себе "пёрышко" и сенсея, наблюдающего из далека, даже в сердце защемило.
Хех, это было очень чувственно не смотря на всё отсутствие хэппи-энда. Но так должно быть. Да и я так хотела, но всё равно чертовски грустно. %)
Спасибо, Акай, за такое чудесное творение! И всё же поздравляю с завершением, это было напряжённо)) но в итоге, я уверена, эта история будет у многих в числе первых из любимых и у меня тоже. Обязательно возьмусь перечитать, ибо это слишком прекрасно, чтобы быть отложенным.

Акелай, я прочитала главу 10 минут назад и до сих пор рыдаю.
Я пыталась сдерживать слезы, но на фразе "Но Юу не приехал" я не выдержала.
столько эмоций....я не могу подобрать столько слов....
это так печально...я знала, что это случиться, но не думала, что именно ТАК!
это первая вымышленная история(не считая аниме Fuyu no semi)над которым я так рыдаю.



так, немного успокоившись...
это самый чудесный фанфик, точнее целая история уже!
Акелай, ты просто великолепно пишешь!
никогда еще прочитанное не вызывало во мне столько эмоций!
Я поклоняюсь вам! Вы потрясающая!
Ваш фанат, Фью!










наверное, совпадение, но когда я читала-пошел дождь, хотя на улице солнце было, и сейчас оно тоже...буквально 20 минут шел мелкий дождь....совпадение, но так печально....

ЧТО?!
Это последняя глава?
Дальше ничего не будет?
Как же так?.. *не верит*

Так лучше, так правильней, так логичней, так в жизни! Но, черт возьми, как хотелось сказки. Или не хотелось. Я не знаю, чего ждала от последней главы. Я знаю только то, что последние 2 главы тронули меня. Мое сердце стучит. Значит, прямо в цель. Поэтому прости, если будет не складно и чересчур эмоционально.
Забавно на самом деле. Кто-то ждет любовь как чудо, как спасение, как что-то, что выходит за рамки обыденности. В итоге нам признаются в любви на кухне или в каком-нибудь другом неподходящем месте. Обыденность, суета, среди которых есть место чуду. Как всегда осознание этого происходит потом. Когда уже ничего не осталось, когда все ушло.
Опять же сколько слов мы говорим. Правда или ложь, неважно. Они становятся для нас частью ежедневного ритуала. Вот так утром тебе на кухне признались в любви, раскрасив этим, как кажется, жизнь. А уже через неделю эти слова, нет они еще что-то значат, но уже стали частью этой обыденности. Всегда проще сказать что-то в доказательство, а вот сделать. Сделать труднее. Поэтому за этот абзац тебе спасибо огромное - «Аой любит его! И, игнорируя изумленные взгляды присутствующих, Ютака поднял его руку и прижался губами к переплетению вен на запястье. И этот мягкий поцелуй сказал мужчине больше, чем могли бы сказать слова».
Предпоследняя глава лично для меня была наполнена какой-то обреченностью. Я не верила в то счастье. Признаюсь, хотелось, очень хотелось. Такого «долго и счастливо» с утренним сексом, прогулками за покупками, совместными вечерними посиделками и далее по списку. Идиллия, сказка. Не бывает в реальности. Почему же, бывает, наверное. Каждый строит свою сказку для себя. Была ли возможна эта сказка для них? Вот я тут я начинаю ломать голову и почему-то больше склоняюсь к ответу «нет». Почему?
Забудем о предрассудках. Гей-не гей, учитель и ученик, разница в возрасте и тд. Есть 2 личности. Разные и непохожие, при этом одна из них еще не сформировалась до конца.
Юта. Этот мальчик меня удивил. Во-первых, мотивация и динамика его образа. Я читаю и верю, почему он так сделал. Были моменты, когда он меня реально бесил. То черное, то белое, то ножкой топну, то все пойму. «Хватит!» - да, мне хотелось сказать именно это. Возвращаясь к ранее сказанному, тем поцелуем он затмил все свои глупые и детские поступки. Я увидела не просто взрослого молодого человека. Я увидела самоопределившегося человека, который знает, чего он хочет. Будто он был в пути. Но вот этот поцелуй запястья и есть его конечный пункт. Он нашел, что искал, он обрел внутреннюю наполненность.
Во-вторых, «Такого, как Юу, в моей жизни больше не будет! Могут быть другие, но не такие, как он». А ведь, он прав. У него много кого будет, но Юу для него навсегда останется тем, кто… Кто научил его любить, кто открыл его, «раскрепостил», кто сломал его. Кем же? Решать уже будет сам Юта и через определенное количество времени, наверное.
А пока он принял логичное, как и обидно мне признавать, решение – «Я больше никогда не буду любить». Если бы он плакал, если бы он как всегда топал ножкой, можно было бы сказать, что все пройдет, и он встретит еще кого-то и полюбит. Но слез нет. И опять я вспомнила Sumire. Пластиковое сердце. И если в тот раз я подумала, что пластиковое, но еще живое сердце у Руки, то здесь мне кажется, что умирающее и уже пластиковое сердце Юты. Больно. У него есть наглядный пример – Руки. И он выбрал, кажется, его путь.
Так проще. Закрыться, не пускать никого к себе и просто жить по инерции. Быть манекеном и синтетикой. Проще, чем еще раз ошибаться, чем еще раз страдать или мучиться. Выбор слабого человека. Как посмотреть. Вроде бы да, а с другой стороны, добровольно обрекать на одиночество и боль. Слабый не смог бы. В любом случае, тут каждый решит для себя.
Лично я увидела здесь настоящего Юту. Такой, какой он есть. Без лицемерия, попыток всем понравится. Маски сорваны. Хотя я не согласна с Руки. Не было у него масок. Были метания и поиски. Было черное и белое, а теперь, кажется, его ждет серость.
А с другой стороны, Аой. У него опыт, определенный багаж, прошлое. У него есть причины быть таким. И тем более мне не понятно, почему же он так поздно принял, осознал эту свою любовь. Ведь он уже знает, как это бывает, ведь он уже терял, причем не раз. По-моему, самый пластиковый здесь он. Он боялся чувствовать, он знал всегда, что это не продлится долго. Почему он не ценил те мгновения, почему так поздно. Мне не понятно.
Наивная записка с текстом– «А я хочу быть с Такой. Я не любил тебя. Прости». Убедить самого себя, чтобы не было так больно. Для меня они будто поменялись местами. Теперь он ведет себя по-детски.
Сразу говорю, что это мой пунктик. Я не понимаю такого, обещать и не звонить, говорить и не делать. Уж лучше бы он после секса сказал ему что-то обидное и прогнал насовсем. Но так было бы лучше, больнее, но честнее. Не было бы этих 5 дней надежды и ожидания, не было бы этих смс и звонков, наполненных отчаяньем. Не было бы того, о чем через несколько лет можно будет сказать – «ты не представляешь, как я тебя ждал».
У меня странное отношение к нему. Я понимаю, что он его отпустил. И это фраза – «Сможешь. Я ведь хочу увидеть тебя на сцене» - лично мне показывает это. Но я не могу избавиться от какого-то неприятного чувства по отношению к нему.
«Темный мирок». Блин, наслаждайся моментами, пока есть возможность, тебя любят. А остальное потом.
Только бы он не совершил той же ошибки, что и с Руки.
Я не хочу думать, что он ломает людей, что он превращает их в синтетику.
Для меня именно личностный рост одного и сущность другого являются главным препятствием к «долго и счастливо».

Отдельно хочу отметить Судзумэ. Все-таки у меня к ней неоднозначное отношение. К чему были эти намеки про больницу. Манипуляция. Мне не понятно одно. Если она так легко может говорить об этом, о какой совместной жизни с Джонатаном тогда может идти речь. Опять же это мое отношение к подобного рода вопросам. Не может так просто женщина пойти на такое. Конечно, возможно, это жест отчаянья. Но по мне уж как-то он не то, чтобы спланирован был, но вовремя сказанные слова и ждем результат.
"- Рано или поздно он поймет, что построил воздушный замок на руинах. Жаль, что иногда бывает слишком поздно…"
Вот тут мне показалось, что она проецирует свою историю сына. Возможно, я не права.

«Будни. Все, как всегда. И только город цветет траурными бутонами»…
Так в жизни и бывает, сегодня ты умираешь и не понимаешь, как все вокруг могут вот так просто быть и радоваться жизни. А завтра ты превращаешься в синтетику и добро пожаловать в темный мир с плесенью, либо цветешь ярким цветом.

Спасибо тебе огромное. Это произведение.

И все ИМХО

- Сегодня в нашей студии гости! Я знаю, вы все ждали этой встречи,- симпатичная ведущая подмигнула два раза – сидящим в зале людям и телезрителям,- встречайте! The GazettE!
Под громкие крики фанаток, тихие вздохи поклонниц и сдержанные аплодисменты старшего поколения музыканты выходили из-за кулис. Улыбчивый шатен, грациозный брюнет, харизматичный рыжий, самоуверенный блондин и, наконец, вокалист. Он был жгучим брюнетом с несколькими красными прядями.
- Здравствуйте, здравствуйте!- закивала ведущая, когда гости сели на предназначенный для них диван,- пожалуйста, ребята, представьтесь нам!
- Я – Рейта, басист!- первым ринулся в бой блондин со светлой повязкой, скрывающей его нос.
- Я – Уруха, гитарист,- кивнул рыжеволосый парень.
- Я – Сугуру, ритм-гитарист,- усмехнулся брюнет.
- Я - Юнэ, драммер,- тихо сказал шатен.
- А я Кай, вокалист. И вместе мы…
- Газетто!- в один голос заявили музыканты.
- О, я думаю, все в этой стране уже слышали о вас! Ведь недавно у вас был тур, который закончился грандиозным финалом в Будокане! Как вы смогли добиться такого успеха всего за несколько лет?
- Конечно, это не результат одного дня или года,- улыбнулся вокалист,- к Будокану мы шли пять лет!
- Пять лет? Вы так долго вместе?
- Еще со школы,- вставил Рейта.
- Как интересно! Расскажите, как была создана ваша группа?- девушка с умным видом задавала банальные вопросы, ответы на которые знали уже все. Но группа продолжала улыбаться, уяснив себе раз и навсегда, что эти глупые интервью – часть их жизни.
- С Урухой мы тусуемся вместе еще с детского сада! А с Каем мы познакомились в средней школе.
- И проучились вместе почти до выпуска!- добавил гитарист.
- На самом деле, моя семья переехала в Окаяму, когда мне было шестнадцать, и мы с ребятами не общались почти год,- объяснил Кай, оживленно жестикулируя,- но все мы мечтали о музыке. И однажды я встретил Уруху и Рейту на фестивале в Токио. У них тогда была своя группа, у меня своя, но я понял, что должен отбить их,- он снова улыбнулся, демонстрируя задорные ямочки на щеках.
- Он всегда был коварным,- по-доброму рассмеялся басист, развернувшись к Каю.
- Ну, я бы поспорил с формулировкой,- жизнерадостно расхохотался тот,- ну так вот, мы снова объединились. Тогда я еще был драммером.
- Кай-сан играл на барабанах?
- Да, но наш вокалист постоянно опаздывал на репетиции и однажды Уруха предложил мне спеть.
- До сих пор виню себя за этот огрех!- прыснул рыжий,- вы просто не представляете себе, как сложно вытерпеть пение Кая! Он поет всегда и везде, даже когда чистит зубы!
- Не ворчи!
Кай, Уруха и Рейта снова рассмеялись на радость влюбленным девочкам.
- Эй, а мы?!- притворно надув губы, протянул ритм-гитарист.
- Сугуру мы встретили позже, три года назад, и он привел с собой Юнэ.
- Честно, если бы сейчас я увидел себя таким, каким был раньше, я дал бы себе в глаз! Тогда я не очень серьезно относился к группе, но как-то Кай сказал мне: «Чувак, что ты нафиг делаешь?!». И мне стало стыдно!
- Я не говорил тебе такого!
- А кто говорил?
- Это я сказал, я!- Рейта подпрыгивал на диване, сидя между Сугуру и Каем.
- Это он сказал.
- Рейта-кун иногда, очень редко, говорит умные вещи,- пробормотал Уруха себе под нос, но это услышали все, и публика в зале залилась хохотом.
Интервью the GazettE в прямом эфире всегда были оживленными и интересными. Музыканты совсем недавно выпустили свой второй студийный альбом, провели первый концерт в Будокане, они еще не пресытились славой и навязчивым вниманием СМИ. Юношеская непосредственность чувствовалась в каждом ответе парней, хотя они становились очень серьезными, когда дело касалось музыки.
- Глядя на вас, я думаю, что вы очень веселые,- ведущая снова взяла разговор в свои руки,- но ведь в ваших песнях затрагиваются серьезные проблемы.
- Наша музыка мрачная,- согласился Сугуру.
- Но вы еще совсем юные! Кай-сан, что вы чувствуете, когда пишете свои тексты?
- Я пишу тексты о том, что меня волнует,- уже без улыбки ответил Кай,- для кого-то это может показаться мелочью, но если какое-то событие задело меня, я стараюсь отразить это в песне.
- У вас много песен, написанных от лица девушки.
- Так мне легче выразить свои мысли.
- Многие считают ваше творчество агрессивным…
- Я не думаю, что мы агрессоры. Мы просто говорим правду. Не люблю ложь.
- А остальные участники группы разделяют такое мнение?
Все активно закивали.
- Если бы мы думали иначе, наверно, ничего бы не получилось,- гитарист оперся локтями о колени и посмотрел на коллег,- мы – одна команда.
- Семья,- добавил Рейта.
- Стая,- неожиданно сболтнул Юнэ, чем сразу прогнал серьезное настроение друзей и зрителей.
- Газетто – единый механизм, окей?- поднял руки вверх Кай, чтобы успокоить снова развеселившихся согруппников,- и это… как там?- он вопросительно взглянул на Рейту.
- Аксиома, Кай-кун!- с важным видом изрек блондин.
- Точно! Аксиома!
- We are the champions!- Уруха показал оператору пальцы, сложенные в форме V.
- Что ж, от творчества предлагаю перейти к вашей личной жизни,- сказала девушка,- всем интересно узнать о вас больше. Расскажите о своих семьях.
- У меня большая семья,- с гордостью ответил Сугуру,- родители, старший брат и сестра, племянники…
- У меня тоже есть старшая сестра.
- А у меня есть две старших сестры!
- У меня старший брат,- сказал Юнэ.
- Они все – младшие дети в своих семьях,- импульсивно взмахнул руками вокалист,- только я один старший. У меня есть маленький братишка, которого зовут Кейтаро*,- даже невооруженным глазом было заметно, с какой нежностью Кай говорит о брате,- Кай и Кей,- он рассмеялся,- я очень люблю его. Знаете, когда он слышит нашу музыку, то сразу начинает танцевать, даже если это «Cockroach» или «Anti Pop»!
- Брат узнает вас по телевизору?
- Да-да, мама смотрит все программы с нашим участием, и Кей всегда узнает меня.
- Скажите, ребята, а семьи одобряют вашу карьеру?
- Думаю, да,- пожал плечами ритм-гитарист, осматривая остальных участников.
- А у меня была очень сложная ситуация,- рыжий поник,- мои родители были против группы, потому что они не считали, что рок-музыкой можно заниматься серьезно. Но чем выше мы поднимаемся, чем известнее становимся, тем больше меняется их мнение. Они были на нашем концерте в Будокане, и я почувствовал, что сейчас они уже не считают группу просто моим капризом. Для меня очень важно мнение моего отца.
В этот момент камера сняла крупным планом Кая. Он поджал губы, чуть нахмурившись, но в следующую секунду взял себя в руки и снова мило улыбнулся.
- Вы уже побывали с концертами в Осаке, откуда родом Сугуру-сан, и в Фукуоке, где родился Юнэ-сан. Странно, что у вас еще не было выступлений в Иокогаме.
- У нас должен был быть концерт в Иокогаме, но его, к сожалению, отменили из-за плохого самочувствия Кая,- ответил Рейта.
- Сейчас уже все хорошо,- поспешил заявить солист,- мы еще выступим в Иокогаме. Я не был там уже пять лет. Думаю, город изменился.
- Не так уж он и изменился,- фыркнул Уруха, который регулярно навещал семью в родном городе,- когда я приезжаю домой, то часто прохожу мимо нашей школы. Как назло… Эээ, я хотел сказать, что довольно часто вижу наших учителей,- чуть не сболтнул лишнего гитарист. Три участника группы синхронно опустили головы, пытаясь скрыть смешки, а Рейта откровенно заржал,- наша классная руководительница всегда говорит мне: «Наверно, ты никогда не изменишься!». И передает привет Рейте и Каю.
- Я тоже иногда встречаю ее. А вообще, я хотел бы съездить в Камакуру,- блондин улыбнулся,- мы были там на школьной экскурсии и мне очень понравилось.
- Я тоже был там!- вставил обычно молчаливый Юнэ.
- Да там все были, наверно,- скучающим тоном протянул Сугуру.
- Кажется, Кай не был, да?
- Давайте вернемся к разговору!- отмахнулся тот.
- Какие у вас планы на ближайшее будущее?
- Конечно, мы будем работать над новым синглом. Близится зима, а зимой мне легче писать песни… Не знаю, с чем это связано, но зима – время баллад.
- Прекрасная новость для ваших поклонников! Но я также знаю, что завтра у Кай-сана день рождения!- радостно воскликнула ведущая, публика возбужденно загудела,- от имени нашей программы позвольте поздравить вас и пожелать творческих успехов, неиссякаемого вдохновения и новых высот!
- Спасибо большое,- Кай поклонился, счастливо улыбаясь зрителям,- спасибо вам всем! А я желаю вам всегда следовать своему сердцу! Зорко одно лишь сердце…
- Самого главного глазами не увидишь,- подхватила девушка бессмертную фразу и взглянула в камеру,- вы смотрели прямое включение из Токио! Сегодня с нами были the GazettE! Спасибо вам, что пришли и рассказали о себе,- она обратилась к музыкантам,- мы будем ждать ваших новых песен и выступлений. А сейчас предлагаю посмотреть всем клип the GazettE, премьера которого состоялась на прошлой неделе,– «Chizuru»**! С вами была Акико Токаяси, до новых встреч!

Цветастая студия сменилась тусклым пейзажем. Волны, песок, бесцветное небо, ветряные мельницы. Пятеро музыкантов в черных костюмах и белых рубашках, девушка в свадебном платье. Опустевшие качели и трепещущие ленты... И песня - калейдоскоп фраз, нанизанных на пронзительную мелодию.

…Твое письмо не содержит ничего,
Кроме неразборчивых знаков,
Поэтому я хочу встретиться,
Чтобы услышать эти слова от тебя...

…Я хочу однажды забыть прерывистое дыхание,
Но, несмотря на желание быть сильным, я высыхаю…

…Всматриваясь в тени обрыва,
Я вижу теплые цвета мечты,
Мои глаза отражают твой образ…

…Куда же текут слезы?..

…Всматриваясь в тени обрыва,
Я вижу холодные цвета реальности,
Тысячи крошечных крыльев…

…Я считаю воспоминания,
До самого последнего момента,
Я слышу твой голос
На заре, когда все становится ничем…
Одна причина, по которой мы не можем быть вместе.

Последняя фраза, пропетая с надрывом, трауро-белые калы, бушующее море, зажатое между свинцовым небом и опустевшим пляжем…

- Пап!
Мужчина резко щелкнул пультом, экран погас.
- Пап, плохой сон,- девочка, которой на вид было чуть больше трех лет, потерла глаза кулачками и выжидающе посмотрела на отца. Тот улыбнулся, поднялся с дивана и взял малышку на руки.
- Это же только сон. Он не вернется, если я расскажу тебе сказку.
- Сыграй мне!
- Не сейчас, Такара-чан***, уже поздно.
- А ты тихонечко!
- Ох, ну что за ребенок? Хорошо,- брюнет тихо рассмеялся и отнес дочку в ее комнату. Аккуратно опустив ее на кровать, он взял в руки гитару и устроился у изголовья. Пальцы медленно погладили царапину на верхней деке и, наконец, тронули струны. Тихая мелодия разлилась в полумраке детской.
Такара положила голову на колени папе, внимательно наблюдая за его руками. Но уже через несколько минут ее веки сомкнулись, а пальчики, крепко сжимающие брюки на колене отца, расслабились. Мужчина взглянул на убаюканного песней ребенка и струны дрогнули в последний раз. Он отложил гитару, уложил девочку на подушку и накрыл одеялом.
- Сладких снов, сокровище мое,- пухлые губы мягко прикоснулись к щечке, смоляные волосы защекотали нежное детское личико. Выпрямившись, Аой бесшумно вышел из комнаты.
А на следующий день его ждала вереница дел, которая начиналась с косичек.
- Не мужская это работа, дочь!- ворчал брюнет, с трудом справляясь с непослушными прядями волос и одновременно пытаясь приготовить завтрак.
- Хочу сок!
- Сейчас.
- Хочу яблоко!
- Сначала позавтракаем.
- Яблоко!
- И не проси. Ты только перебьешь аппетит.
- Ну, пожалуйста, папочка!
- Такара, ты будешь требовать еду, как только мы сядем в машину. И мне снова придется кормить тебя печеньем, а в такие минуты я чувствую себя преступником, мучающим ребенка. Так что мы сейчас позавтракаем, а потом будет тебе яблоко.
Все-таки заплетенные косички, все-таки горячий завтрак, водные процедуры, сборы в дорогу, ворох отвергнутых девочкой платьев и юбок. Новая машина, собственный музыкальный магазин, приветливые лица подчиненных. Уже ставшая привычной суета…
- Широяма-сан, подпишите, пожалуйста!
- Широяма-сан, вчера продали барабанную установку!
- Широяма-сан, пришли новые гитары!
- Широяма-сан, закончились медиаторы!
Юу задумчиво просмотрел список проданных инструментов, кивая своим мыслям. Он подумает о делах завтра.
- Такара-чан,- мужчина поискал дочку взглядом и заметил ее у стеллажа с дисками,- нам пора к бабушке.
Взгляд черных глаз невольно задержался на темной обложке. The GazettE.
- Когда ты меня заберешь?- спросила девочка, уже направляясь к двери.
- Завтра, малыш.
- Пожалуйста, снимите этот плакат!- какая-то школьница обратилась к консультанту, Аой из любопытства посмотрел в указанном направлении. Пятеро парней на глянцевом постере… Жгучий брюнет в центре... Усмехнувшись, Юу взял дочку за руку и вышел на улицу.
Через полчаса он пил кофе в родительском доме. Такара убежала с Ринго в сад, уже отмеченный печатью близкой зимы, а мама писала кому-то письмо.
- Тебе точно надо уезжать сейчас?
- Это только на один день.
- Когда-то ты уже уезжал в Иокогаму «на один день»,- вздохнула женщина,- Юми тебе не звонила?
- С чего бы ей звонить мне?
- Она мать, в конце концов!
- Только биологическая. О каких звонках ты говоришь?
- Никогда я не пойму ваших туманных отношений.
- Ой, мам, зачем тебе их понимать? Главное, что дочка со мной.
- Да, это, конечно, так,- Широяма-сан покусала кончик ручки и спросила,- а какое сегодня число?
- 28.
- 28 октября,- мама аккуратно вывела дату и запечатала конверт,- бросишь его в почтовый ящик?
- Конечно, мам.
…Уже вечером он был в Иокогаме. Юу впервые за пять лет оказался в этом городе и до сих пор не понимал, зачем приехал сюда. Почему именно в этот день?
Он успел повидаться с Шиничи, навестить Тору и Элиаса. Широяма встречался с друзьями, только когда те приезжали в Миэ, и было бы преступлением не зайти к ним сейчас.
Его квартира совсем изменилась. Дело было даже не в другой мебели и выкрашенных в теплые цвета стенах. Просто в этом доме царила какая-то незнакомая атмосфера, уютная для жителей, но чужая для Аоя. Он попрощался довольно быстро и вышел через черный ход, невольно вспоминая последний день декабря давно ушедшего в прошлое года. Тогда он слышал каждое слово, сказанное Ютакой в его гостиной, потому что стоял за стеной. И когда подросток ушел, Юу выхватил из рук Элиаса цепочку и опрометью бросился вниз по лестнице, чтобы в последний раз увидеть своего мальчика. Последнее фото, сделанное тайком… Последний взгляд вслед… Он мог остановить Ютаку, удержать его, признаться, что это письмо – просто дань сделке. Но Аой молча наблюдал, как шатен уходит от него по заснеженной улице, как солнечный свет, исходящий от этого ребенка, превращается в темные клубы ядовитого дыма. Мужчина знал, что подросток никогда не простит ему эту разбитую сказку, это письмо, эти слова… Он знал, что сломал крылья своей доверчивой птицы.
Четыре года назад Мацумото вскользь упомянул, что встретился с Ютакой в Токио. Во многом благодаря связям Таканори, the GazettE поднимались на новые вершины. Хотя и трудолюбия парням было не занимать, но без влиятельного покровителя они не смогли бы провести несколько туров, выпустить два альбома и восемь синглов за три года своей официальной деятельности.
Только от актера Аой и узнавал, как живет Ютака. Руки не говорил, но Юу все равно чувствовал, что о нем парень не спрашивает ничего. Для Укэ бывший сенсей стал табу.
Широяма выработал привычку предупреждать Таканори о своем визите заранее, чтобы не столкнуться с экс-учеником. Брюнет понимал, что музыкант скорее сделает вид, что не узнал его, чем скажет хоть слово. Впрочем, Юу тоже не узнавал Ютаку на экране. «Кай,- каждый раз поправлял себя мужчина,- теперь он Кай». Привыкнуть к этому имени было еще сложнее, чем перестать вздрагивать каждый раз, когда взгляд цеплялся за многочисленные плакаты в магазине.
Аой обдумывал все это, на машине петляя по улицам вечерней Иокогамы. Ему надо было возвращаться в Миэ, к дочери, к той жизни, которую он старательно строил пять лет. Но он осознавал, что не сможет покинуть этот город, не побывав на их тайном месте. Мужчина помнил тот день рождения Ютаки и их разговор на старом пирсе. Он должен в последний раз приехать туда. Именно сегодня, в день рождения Кая.
Темные воды залива, пустынный пляж, скрипящий под подошвами песок… Если бы не было так темно, Юу решил бы, что попал на съемочную площадку «Chizuru».
Пирс оставался все таким же прогнившим и скользким. Аой уже перепрыгнул через зияющий проем, когда вдруг заметил силуэт человека, сидящего на самом краю. Досадливо поджав губы, мужчина уже хотел развернуться, чтобы уйти. Он не мог поверить, что кто-то испортил его планы.
Человек распрямил плечи, вскидывая голову. Было в этом жесте что-то до боли знакомое, и Широяма сделал неловкий шаг назад. Доски заскрипели под ногами, а в следующую секунду парень обернулся к нему.
Он был все таким же бледным, как когда-то. За прошедшие годы он совсем не изменился, только губы были сжаты в тонкую злую линию и разлет бровей сейчас казался хищным.
На какой-то быстротечный миг Юу увидел его, настоящего,- шокированного, растерянного, испуганного,- но юноша так ловко надел маску, что мужчина засомневался, действительно ли перед ним Ютака. Музыкант легко вскочил и бросил быстрый взгляд на далекий берег, окутанный туманом.
- Юта…
Сжав кулаки, парень хотел пройти мимо. Широяма поймал его за локоть.
- Ютака, подожди!
- Руку. Убрал. Быстро,- отрывисто бросил Укэ, даже не глядя на него. Но никакая сила на свете не заставила бы сейчас Юу отпустить эту неожиданно пойманную птичку.
- Что ты делаешь здесь в свой день рождения?
Презрительное молчание в ответ.
- Если ты пришел сюда именно сегодня, значит… Значит, ты помнишь?
Кай посмотрел ему прямо в глаза, и этот взгляд был хлестким, как пощечина.
- А ты думал, что я тебя забыл? Человека, который подарил мне крылья и сам их сломал? Человека, который раздавил меня, как мошку? Нет, Широяма-сенсей, я прекрасно тебя помню.
Из этих слов, сказанных тихо и твердо, сочился яд, словно кровь из открытой раны. Сейчас юноша был совсем не похож на Ютаку, которого знал Аой. Он даже не был похож на улыбчивого Кая, которого знали фанаты.
Рука Юу безвольно скользнула по рукаву куртки, а парень скривил губы в усмешке:
- Что? Не узнаешь меня? Это ты меня таким сделал. Так любуйся своим творением!
- Ты стал похож на куклу…
- А разве не этого ты добивался? Ах, ну да, ты же действовал во благо! Думаешь, за пять лет я не узнал, какой уговор был у вас с Джонатаном?
- Он сказал тебе?
- А у меня свои мозги есть. Это в тот день я ничего не понимал. А потом понял,- Ютака отошел к противоположному краю доски и посмотрел на залив.
Составляя по крупицам мозаику своей разрушенной жизни, анализируя, взрослея, он знал, что заставило Юу написать такое письмо. В тот вечер, когда Судзуме и Джон пришли домой к Широяме, мужчины обсудили возможный вариант развития событий. Европеец хотел подать заявку на новую работу, но на одно место было около сотни желающих. И сделка была предельно ясной – если Джонатан не пройдет отбор, они остаются в Иокогаме. Если пройдет – уезжают в Окаяму. Шанс на успех иностранца был таким незначительным, что Юу принял его условия. Вот только по иронии судьбы Джон прошел этот отбор, когда Судзуме уже начала привыкать к совместной жизни сына с учителем…
Сейчас Ютака понимал, что произошло, но он так и не смог поверить в те слова, написанные Широямой: «Я не любил тебя». Он до сих пор помнил каждое слово прощального письма сенсея. Помнил свою боль, которая выжгла его изнутри. И еще он помнил, как счастлив был с Юу, несмотря на все проблемы и барьеры. Пожалуй, это время было самым прекрасным в его жизни. Ведь он любил.
Кай провел ладонью по лицу, и жестокая гримаса слетела ненужной шелухой. Больше не было заносчивого грубияна, взгляд которого жалил, как хлыст. Аой видел того самого Юту, которого когда-то привез на этот пирс. Повзрослевшего, но такого живого и чувствующего. Кай ни в чем не винил маму или отчима, в чем-то Укэ их даже понимал. Он больше не искал себя, разрываясь между двумя сущностями своей натуры. Как и предрекал Руки, Ютака вырос из платья маленькой капризной девочки, и сейчас уже не боялся показаться серой мышкой. На сцене он был экспрессивным, жестким и раскрепощенным, выплескивал все обиды и злость в своих песнях. В повседневной жизни парень предпочитал не привлекать к себе лишнего внимания, и его главным развлечением были прогулки в парке с младшим братишкой.
Ему понадобилась не одна бессонная ночь и не один день в четырех стенах, чтобы снова научиться улыбаться и думать о чем-то, кроме своих растоптанных желаний. Он каждый раз наступал на горло своему «Не хочу», пинками выгоняя себя на улицу. Каждый раз шептал «Я смогу», когда уже готов был сломаться, опустить руки и снова забиться в свою темную ракушку. Но он заставлял себя идти вперед. Лошадиными дозами принимая антидепрессанты, Ютака заставлял себя смотреть в зеркало и повторять своему отражению: «Ты справишься с этим». У него была цель. Укэ хотел доказать себе и Юу,- Юу, который все еще жил в его маленьком мире,- что он сильный. Что он уже не тот капризный ребенок, который привык всего добиваться слезами.
- Я столько раз представлял, что когда-нибудь мы встретимся,- наконец, прошептал Кай,- и на каждом концерте я думал, что ты увидишь меня и поймешь, как много потерял. Мне так хотелось быть бесчувственным манекеном, но я почему-то продолжал искать тебя среди прохожих. И пытался в песнях рассказать тебе то, что не успел объяснить когда-то. Я даже ни разу не изменил телефонный номер, надеясь, что когда-нибудь ты позвонишь… Но ты не позвонил.
- Прости.
- Ты можешь посмотреть мне в глаза и сказать, что лгал, когда говорил, как любишь меня?
- Я солгал тебе в письме,- мужчина расстегнул куртку и снял с шеи цепочку со знакомым кольцом.
- Не надо, Юу.
- Оно твое. Всегда было твоим.
- Мне ничего от тебя не надо.
- Тогда давай просто бросим его в воду? Пусть остается здесь, в точке отсчета,- он замахнулся, но прохладные пальцы требовательно сжали его запястье. Широяма медленно опустил руку, цепочка упала в раскрытую ладонь Ютаки. Тот грустно улыбнулся, рассматривая кольцо.
Не сдержавшись, Аой обнял его, такого хрупкого и продрогшего под ветром, поцеловал в висок, снова утонул в таком любимом запахе. Но парень шепнул: «Не надо. Во второй раз я не выдержу этой боли» и, ускользнув из его объятий, побежал к берегу. Не оборачиваясь. Он знал, что не сможет уйти, если обернется. Даже сейчас, спустя пять лет, не сможет.

Такара встретила папу восторженным писком, Ринго задорной юлой закружился вокруг хозяина, ударяя брюнета по икрам мощным хвостом. Подхватив дочку на руки, Аой быстро поднялся в свою старую комнату и провел пальцем по потускневшей от времени и солнца фотографии.
Улыбнуться в ответ на улыбку испачканного кремом мальчика. И несмело набрать въевшийся в память номер, спрашивая себя: «А что, если?..». Считать гудки и с горечью понимать, что все-таки опоздал, что иногда бывает слишком поздно…
Но услышать тихое «Алло» и просто прошептать:
- Привет…

* Кейтаро – благословенный (яп.)
** Chizuru – original version. У меня много любимых песен, но Chizuru занимает отдельный трон. Для полноты картины советую пересмотреть оригинальную версию, без кадров из «Apartament», и перечитать текст песни. Честно признаюсь, что в фике я его несколько исковеркала, чтобы читалось легче.
*** Такара – сокровище (яп.)