676 Re: the Axiom (R, AU, Romance, Angst, Drama, Slash, Aoi/Kai etc.) Ср Июн 22, 2011 10:50 am
'Akelei
Спасибо всем читателям, постоянным и случайным, многословным и не очень.
По комментариям я вижу, что многих действительно задела эта история.
Но одного не могу понять - почему все так раскисли?
Почему вы с таким невниманием относитесь к моим словам и обещаниям?
Автор обещал вам эпилог и бонусы. И вот ведь какая шутка судьбы -
он даже собирается исполнить свои обещания.
Так что не забывайте заходить в эту тему, я всегда вам рада)))
А сейчас - обещанный эпилог. Большой эпилог.
Возможно, кому-то он покажется лишним.
Но он был задуман с самого начала, а значит, я его выложу.
Эпилог
- Сегодня в нашей студии гости! Я знаю, вы все ждали этой встречи,- симпатичная ведущая подмигнула два раза – сидящим в зале людям и телезрителям,- встречайте! The GazettE!
Под громкие крики фанаток, тихие вздохи поклонниц и сдержанные аплодисменты старшего поколения музыканты выходили из-за кулис. Улыбчивый шатен, грациозный брюнет, харизматичный рыжий, самоуверенный блондин и, наконец, вокалист. Он был жгучим брюнетом с несколькими красными прядями.
- Здравствуйте, здравствуйте!- закивала ведущая, когда гости сели на предназначенный для них диван,- пожалуйста, ребята, представьтесь нам!
- Я – Рейта, басист!- первым ринулся в бой блондин со светлой повязкой, скрывающей его нос.
- Я – Уруха, гитарист,- кивнул рыжеволосый парень.
- Я – Сугуру, ритм-гитарист,- усмехнулся брюнет.
- Я - Юнэ, драммер,- тихо сказал шатен.
- А я Кай, вокалист. И вместе мы…
- Газетто!- в один голос заявили музыканты.
- О, я думаю, все в этой стране уже слышали о вас! Ведь недавно у вас был тур, который закончился грандиозным финалом в Будокане! Как вы смогли добиться такого успеха всего за несколько лет?
- Конечно, это не результат одного дня или года,- улыбнулся вокалист,- к Будокану мы шли пять лет!
- Пять лет? Вы так долго вместе?
- Еще со школы,- вставил Рейта.
- Как интересно! Расскажите, как была создана ваша группа?- девушка с умным видом задавала банальные вопросы, ответы на которые знали уже все. Но группа продолжала улыбаться, уяснив себе раз и навсегда, что эти глупые интервью – часть их жизни.
- С Урухой мы тусуемся вместе еще с детского сада! А с Каем мы познакомились в средней школе.
- И проучились вместе почти до выпуска!- добавил гитарист.
- На самом деле, моя семья переехала в Окаяму, когда мне было шестнадцать, и мы с ребятами не общались почти год,- объяснил Кай, оживленно жестикулируя,- но все мы мечтали о музыке. И однажды я встретил Уруху и Рейту на фестивале в Токио. У них тогда была своя группа, у меня своя, но я понял, что должен отбить их,- он снова улыбнулся, демонстрируя задорные ямочки на щеках.
- Он всегда был коварным,- по-доброму рассмеялся басист, развернувшись к Каю.
- Ну, я бы поспорил с формулировкой,- жизнерадостно расхохотался тот,- ну так вот, мы снова объединились. Тогда я еще был драммером.
- Кай-сан играл на барабанах?
- Да, но наш вокалист постоянно опаздывал на репетиции и однажды Уруха предложил мне спеть.
- До сих пор виню себя за этот огрех!- прыснул рыжий,- вы просто не представляете себе, как сложно вытерпеть пение Кая! Он поет всегда и везде, даже когда чистит зубы!
- Не ворчи!
Кай, Уруха и Рейта снова рассмеялись на радость влюбленным девочкам.
- Эй, а мы?!- притворно надув губы, протянул ритм-гитарист.
- Сугуру мы встретили позже, три года назад, и он привел с собой Юнэ.
- Честно, если бы сейчас я увидел себя таким, каким был раньше, я дал бы себе в глаз! Тогда я не очень серьезно относился к группе, но как-то Кай сказал мне: «Чувак, что ты нафиг делаешь?!». И мне стало стыдно!
- Я не говорил тебе такого!
- А кто говорил?
- Это я сказал, я!- Рейта подпрыгивал на диване, сидя между Сугуру и Каем.
- Это он сказал.
- Рейта-кун иногда, очень редко, говорит умные вещи,- пробормотал Уруха себе под нос, но это услышали все, и публика в зале залилась хохотом.
Интервью the GazettE в прямом эфире всегда были оживленными и интересными. Музыканты совсем недавно выпустили свой второй студийный альбом, провели первый концерт в Будокане, они еще не пресытились славой и навязчивым вниманием СМИ. Юношеская непосредственность чувствовалась в каждом ответе парней, хотя они становились очень серьезными, когда дело касалось музыки.
- Глядя на вас, я думаю, что вы очень веселые,- ведущая снова взяла разговор в свои руки,- но ведь в ваших песнях затрагиваются серьезные проблемы.
- Наша музыка мрачная,- согласился Сугуру.
- Но вы еще совсем юные! Кай-сан, что вы чувствуете, когда пишете свои тексты?
- Я пишу тексты о том, что меня волнует,- уже без улыбки ответил Кай,- для кого-то это может показаться мелочью, но если какое-то событие задело меня, я стараюсь отразить это в песне.
- У вас много песен, написанных от лица девушки.
- Так мне легче выразить свои мысли.
- Многие считают ваше творчество агрессивным…
- Я не думаю, что мы агрессоры. Мы просто говорим правду. Не люблю ложь.
- А остальные участники группы разделяют такое мнение?
Все активно закивали.
- Если бы мы думали иначе, наверно, ничего бы не получилось,- гитарист оперся локтями о колени и посмотрел на коллег,- мы – одна команда.
- Семья,- добавил Рейта.
- Стая,- неожиданно сболтнул Юнэ, чем сразу прогнал серьезное настроение друзей и зрителей.
- Газетто – единый механизм, окей?- поднял руки вверх Кай, чтобы успокоить снова развеселившихся согруппников,- и это… как там?- он вопросительно взглянул на Рейту.
- Аксиома, Кай-кун!- с важным видом изрек блондин.
- Точно! Аксиома!
- We are the champions!- Уруха показал оператору пальцы, сложенные в форме V.
- Что ж, от творчества предлагаю перейти к вашей личной жизни,- сказала девушка,- всем интересно узнать о вас больше. Расскажите о своих семьях.
- У меня большая семья,- с гордостью ответил Сугуру,- родители, старший брат и сестра, племянники…
- У меня тоже есть старшая сестра.
- А у меня есть две старших сестры!
- У меня старший брат,- сказал Юнэ.
- Они все – младшие дети в своих семьях,- импульсивно взмахнул руками вокалист,- только я один старший. У меня есть маленький братишка, которого зовут Кейтаро*,- даже невооруженным глазом было заметно, с какой нежностью Кай говорит о брате,- Кай и Кей,- он рассмеялся,- я очень люблю его. Знаете, когда он слышит нашу музыку, то сразу начинает танцевать, даже если это «Cockroach» или «Anti Pop»!
- Брат узнает вас по телевизору?
- Да-да, мама смотрит все программы с нашим участием, и Кей всегда узнает меня.
- Скажите, ребята, а семьи одобряют вашу карьеру?
- Думаю, да,- пожал плечами ритм-гитарист, осматривая остальных участников.
- А у меня была очень сложная ситуация,- рыжий поник,- мои родители были против группы, потому что они не считали, что рок-музыкой можно заниматься серьезно. Но чем выше мы поднимаемся, чем известнее становимся, тем больше меняется их мнение. Они были на нашем концерте в Будокане, и я почувствовал, что сейчас они уже не считают группу просто моим капризом. Для меня очень важно мнение моего отца.
В этот момент камера сняла крупным планом Кая. Он поджал губы, чуть нахмурившись, но в следующую секунду взял себя в руки и снова мило улыбнулся.
- Вы уже побывали с концертами в Осаке, откуда родом Сугуру-сан, и в Фукуоке, где родился Юнэ-сан. Странно, что у вас еще не было выступлений в Иокогаме.
- У нас должен был быть концерт в Иокогаме, но его, к сожалению, отменили из-за плохого самочувствия Кая,- ответил Рейта.
- Сейчас уже все хорошо,- поспешил заявить солист,- мы еще выступим в Иокогаме. Я не был там уже пять лет. Думаю, город изменился.
- Не так уж он и изменился,- фыркнул Уруха, который регулярно навещал семью в родном городе,- когда я приезжаю домой, то часто прохожу мимо нашей школы. Как назло… Эээ, я хотел сказать, что довольно часто вижу наших учителей,- чуть не сболтнул лишнего гитарист. Три участника группы синхронно опустили головы, пытаясь скрыть смешки, а Рейта откровенно заржал,- наша классная руководительница всегда говорит мне: «Наверно, ты никогда не изменишься!». И передает привет Рейте и Каю.
- Я тоже иногда встречаю ее. А вообще, я хотел бы съездить в Камакуру,- блондин улыбнулся,- мы были там на школьной экскурсии и мне очень понравилось.
- Я тоже был там!- вставил обычно молчаливый Юнэ.
- Да там все были, наверно,- скучающим тоном протянул Сугуру.
- Кажется, Кай не был, да?
- Давайте вернемся к разговору!- отмахнулся тот.
- Какие у вас планы на ближайшее будущее?
- Конечно, мы будем работать над новым синглом. Близится зима, а зимой мне легче писать песни… Не знаю, с чем это связано, но зима – время баллад.
- Прекрасная новость для ваших поклонников! Но я также знаю, что завтра у Кай-сана день рождения!- радостно воскликнула ведущая, публика возбужденно загудела,- от имени нашей программы позвольте поздравить вас и пожелать творческих успехов, неиссякаемого вдохновения и новых высот!
- Спасибо большое,- Кай поклонился, счастливо улыбаясь зрителям,- спасибо вам всем! А я желаю вам всегда следовать своему сердцу! Зорко одно лишь сердце…
- Самого главного глазами не увидишь,- подхватила девушка бессмертную фразу и взглянула в камеру,- вы смотрели прямое включение из Токио! Сегодня с нами были the GazettE! Спасибо вам, что пришли и рассказали о себе,- она обратилась к музыкантам,- мы будем ждать ваших новых песен и выступлений. А сейчас предлагаю посмотреть всем клип the GazettE, премьера которого состоялась на прошлой неделе,– «Chizuru»**! С вами была Акико Токаяси, до новых встреч!
Цветастая студия сменилась тусклым пейзажем. Волны, песок, бесцветное небо, ветряные мельницы. Пятеро музыкантов в черных костюмах и белых рубашках, девушка в свадебном платье. Опустевшие качели и трепещущие ленты... И песня - калейдоскоп фраз, нанизанных на пронзительную мелодию.
…Твое письмо не содержит ничего,
Кроме неразборчивых знаков,
Поэтому я хочу встретиться,
Чтобы услышать эти слова от тебя...
…Я хочу однажды забыть прерывистое дыхание,
Но, несмотря на желание быть сильным, я высыхаю…
…Всматриваясь в тени обрыва,
Я вижу теплые цвета мечты,
Мои глаза отражают твой образ…
…Куда же текут слезы?..
…Всматриваясь в тени обрыва,
Я вижу холодные цвета реальности,
Тысячи крошечных крыльев…
…Я считаю воспоминания,
До самого последнего момента,
Я слышу твой голос
На заре, когда все становится ничем…
Одна причина, по которой мы не можем быть вместе.
Последняя фраза, пропетая с надрывом, трауро-белые калы, бушующее море, зажатое между свинцовым небом и опустевшим пляжем…
- Пап!
Мужчина резко щелкнул пультом, экран погас.
- Пап, плохой сон,- девочка, которой на вид было чуть больше трех лет, потерла глаза кулачками и выжидающе посмотрела на отца. Тот улыбнулся, поднялся с дивана и взял малышку на руки.
- Это же только сон. Он не вернется, если я расскажу тебе сказку.
- Сыграй мне!
- Не сейчас, Такара-чан***, уже поздно.
- А ты тихонечко!
- Ох, ну что за ребенок? Хорошо,- брюнет тихо рассмеялся и отнес дочку в ее комнату. Аккуратно опустив ее на кровать, он взял в руки гитару и устроился у изголовья. Пальцы медленно погладили царапину на верхней деке и, наконец, тронули струны. Тихая мелодия разлилась в полумраке детской.
Такара положила голову на колени папе, внимательно наблюдая за его руками. Но уже через несколько минут ее веки сомкнулись, а пальчики, крепко сжимающие брюки на колене отца, расслабились. Мужчина взглянул на убаюканного песней ребенка и струны дрогнули в последний раз. Он отложил гитару, уложил девочку на подушку и накрыл одеялом.
- Сладких снов, сокровище мое,- пухлые губы мягко прикоснулись к щечке, смоляные волосы защекотали нежное детское личико. Выпрямившись, Аой бесшумно вышел из комнаты.
А на следующий день его ждала вереница дел, которая начиналась с косичек.
- Не мужская это работа, дочь!- ворчал брюнет, с трудом справляясь с непослушными прядями волос и одновременно пытаясь приготовить завтрак.
- Хочу сок!
- Сейчас.
- Хочу яблоко!
- Сначала позавтракаем.
- Яблоко!
- И не проси. Ты только перебьешь аппетит.
- Ну, пожалуйста, папочка!
- Такара, ты будешь требовать еду, как только мы сядем в машину. И мне снова придется кормить тебя печеньем, а в такие минуты я чувствую себя преступником, мучающим ребенка. Так что мы сейчас позавтракаем, а потом будет тебе яблоко.
Все-таки заплетенные косички, все-таки горячий завтрак, водные процедуры, сборы в дорогу, ворох отвергнутых девочкой платьев и юбок. Новая машина, собственный музыкальный магазин, приветливые лица подчиненных. Уже ставшая привычной суета…
- Широяма-сан, подпишите, пожалуйста!
- Широяма-сан, вчера продали барабанную установку!
- Широяма-сан, пришли новые гитары!
- Широяма-сан, закончились медиаторы!
Юу задумчиво просмотрел список проданных инструментов, кивая своим мыслям. Он подумает о делах завтра.
- Такара-чан,- мужчина поискал дочку взглядом и заметил ее у стеллажа с дисками,- нам пора к бабушке.
Взгляд черных глаз невольно задержался на темной обложке. The GazettE.
- Когда ты меня заберешь?- спросила девочка, уже направляясь к двери.
- Завтра, малыш.
- Пожалуйста, снимите этот плакат!- какая-то школьница обратилась к консультанту, Аой из любопытства посмотрел в указанном направлении. Пятеро парней на глянцевом постере… Жгучий брюнет в центре... Усмехнувшись, Юу взял дочку за руку и вышел на улицу.
Через полчаса он пил кофе в родительском доме. Такара убежала с Ринго в сад, уже отмеченный печатью близкой зимы, а мама писала кому-то письмо.
- Тебе точно надо уезжать сейчас?
- Это только на один день.
- Когда-то ты уже уезжал в Иокогаму «на один день»,- вздохнула женщина,- Юми тебе не звонила?
- С чего бы ей звонить мне?
- Она мать, в конце концов!
- Только биологическая. О каких звонках ты говоришь?
- Никогда я не пойму ваших туманных отношений.
- Ой, мам, зачем тебе их понимать? Главное, что дочка со мной.
- Да, это, конечно, так,- Широяма-сан покусала кончик ручки и спросила,- а какое сегодня число?
- 28.
- 28 октября,- мама аккуратно вывела дату и запечатала конверт,- бросишь его в почтовый ящик?
- Конечно, мам.
…Уже вечером он был в Иокогаме. Юу впервые за пять лет оказался в этом городе и до сих пор не понимал, зачем приехал сюда. Почему именно в этот день?
Он успел повидаться с Шиничи, навестить Тору и Элиаса. Широяма встречался с друзьями, только когда те приезжали в Миэ, и было бы преступлением не зайти к ним сейчас.
Его квартира совсем изменилась. Дело было даже не в другой мебели и выкрашенных в теплые цвета стенах. Просто в этом доме царила какая-то незнакомая атмосфера, уютная для жителей, но чужая для Аоя. Он попрощался довольно быстро и вышел через черный ход, невольно вспоминая последний день декабря давно ушедшего в прошлое года. Тогда он слышал каждое слово, сказанное Ютакой в его гостиной, потому что стоял за стеной. И когда подросток ушел, Юу выхватил из рук Элиаса цепочку и опрометью бросился вниз по лестнице, чтобы в последний раз увидеть своего мальчика. Последнее фото, сделанное тайком… Последний взгляд вслед… Он мог остановить Ютаку, удержать его, признаться, что это письмо – просто дань сделке. Но Аой молча наблюдал, как шатен уходит от него по заснеженной улице, как солнечный свет, исходящий от этого ребенка, превращается в темные клубы ядовитого дыма. Мужчина знал, что подросток никогда не простит ему эту разбитую сказку, это письмо, эти слова… Он знал, что сломал крылья своей доверчивой птицы.
Четыре года назад Мацумото вскользь упомянул, что встретился с Ютакой в Токио. Во многом благодаря связям Таканори, the GazettE поднимались на новые вершины. Хотя и трудолюбия парням было не занимать, но без влиятельного покровителя они не смогли бы провести несколько туров, выпустить два альбома и восемь синглов за три года своей официальной деятельности.
Только от актера Аой и узнавал, как живет Ютака. Руки не говорил, но Юу все равно чувствовал, что о нем парень не спрашивает ничего. Для Укэ бывший сенсей стал табу.
Широяма выработал привычку предупреждать Таканори о своем визите заранее, чтобы не столкнуться с экс-учеником. Брюнет понимал, что музыкант скорее сделает вид, что не узнал его, чем скажет хоть слово. Впрочем, Юу тоже не узнавал Ютаку на экране. «Кай,- каждый раз поправлял себя мужчина,- теперь он Кай». Привыкнуть к этому имени было еще сложнее, чем перестать вздрагивать каждый раз, когда взгляд цеплялся за многочисленные плакаты в магазине.
Аой обдумывал все это, на машине петляя по улицам вечерней Иокогамы. Ему надо было возвращаться в Миэ, к дочери, к той жизни, которую он старательно строил пять лет. Но он осознавал, что не сможет покинуть этот город, не побывав на их тайном месте. Мужчина помнил тот день рождения Ютаки и их разговор на старом пирсе. Он должен в последний раз приехать туда. Именно сегодня, в день рождения Кая.
Темные воды залива, пустынный пляж, скрипящий под подошвами песок… Если бы не было так темно, Юу решил бы, что попал на съемочную площадку «Chizuru».
Пирс оставался все таким же прогнившим и скользким. Аой уже перепрыгнул через зияющий проем, когда вдруг заметил силуэт человека, сидящего на самом краю. Досадливо поджав губы, мужчина уже хотел развернуться, чтобы уйти. Он не мог поверить, что кто-то испортил его планы.
Человек распрямил плечи, вскидывая голову. Было в этом жесте что-то до боли знакомое, и Широяма сделал неловкий шаг назад. Доски заскрипели под ногами, а в следующую секунду парень обернулся к нему.
Он был все таким же бледным, как когда-то. За прошедшие годы он совсем не изменился, только губы были сжаты в тонкую злую линию и разлет бровей сейчас казался хищным.
На какой-то быстротечный миг Юу увидел его, настоящего,- шокированного, растерянного, испуганного,- но юноша так ловко надел маску, что мужчина засомневался, действительно ли перед ним Ютака. Музыкант легко вскочил и бросил быстрый взгляд на далекий берег, окутанный туманом.
- Юта…
Сжав кулаки, парень хотел пройти мимо. Широяма поймал его за локоть.
- Ютака, подожди!
- Руку. Убрал. Быстро,- отрывисто бросил Укэ, даже не глядя на него. Но никакая сила на свете не заставила бы сейчас Юу отпустить эту неожиданно пойманную птичку.
- Что ты делаешь здесь в свой день рождения?
Презрительное молчание в ответ.
- Если ты пришел сюда именно сегодня, значит… Значит, ты помнишь?
Кай посмотрел ему прямо в глаза, и этот взгляд был хлестким, как пощечина.
- А ты думал, что я тебя забыл? Человека, который подарил мне крылья и сам их сломал? Человека, который раздавил меня, как мошку? Нет, Широяма-сенсей, я прекрасно тебя помню.
Из этих слов, сказанных тихо и твердо, сочился яд, словно кровь из открытой раны. Сейчас юноша был совсем не похож на Ютаку, которого знал Аой. Он даже не был похож на улыбчивого Кая, которого знали фанаты.
Рука Юу безвольно скользнула по рукаву куртки, а парень скривил губы в усмешке:
- Что? Не узнаешь меня? Это ты меня таким сделал. Так любуйся своим творением!
- Ты стал похож на куклу…
- А разве не этого ты добивался? Ах, ну да, ты же действовал во благо! Думаешь, за пять лет я не узнал, какой уговор был у вас с Джонатаном?
- Он сказал тебе?
- А у меня свои мозги есть. Это в тот день я ничего не понимал. А потом понял,- Ютака отошел к противоположному краю доски и посмотрел на залив.
Составляя по крупицам мозаику своей разрушенной жизни, анализируя, взрослея, он знал, что заставило Юу написать такое письмо. В тот вечер, когда Судзуме и Джон пришли домой к Широяме, мужчины обсудили возможный вариант развития событий. Европеец хотел подать заявку на новую работу, но на одно место было около сотни желающих. И сделка была предельно ясной – если Джонатан не пройдет отбор, они остаются в Иокогаме. Если пройдет – уезжают в Окаяму. Шанс на успех иностранца был таким незначительным, что Юу принял его условия. Вот только по иронии судьбы Джон прошел этот отбор, когда Судзуме уже начала привыкать к совместной жизни сына с учителем…
Сейчас Ютака понимал, что произошло, но он так и не смог поверить в те слова, написанные Широямой: «Я не любил тебя». Он до сих пор помнил каждое слово прощального письма сенсея. Помнил свою боль, которая выжгла его изнутри. И еще он помнил, как счастлив был с Юу, несмотря на все проблемы и барьеры. Пожалуй, это время было самым прекрасным в его жизни. Ведь он любил.
Кай провел ладонью по лицу, и жестокая гримаса слетела ненужной шелухой. Больше не было заносчивого грубияна, взгляд которого жалил, как хлыст. Аой видел того самого Юту, которого когда-то привез на этот пирс. Повзрослевшего, но такого живого и чувствующего. Кай ни в чем не винил маму или отчима, в чем-то Укэ их даже понимал. Он больше не искал себя, разрываясь между двумя сущностями своей натуры. Как и предрекал Руки, Ютака вырос из платья маленькой капризной девочки, и сейчас уже не боялся показаться серой мышкой. На сцене он был экспрессивным, жестким и раскрепощенным, выплескивал все обиды и злость в своих песнях. В повседневной жизни парень предпочитал не привлекать к себе лишнего внимания, и его главным развлечением были прогулки в парке с младшим братишкой.
Ему понадобилась не одна бессонная ночь и не один день в четырех стенах, чтобы снова научиться улыбаться и думать о чем-то, кроме своих растоптанных желаний. Он каждый раз наступал на горло своему «Не хочу», пинками выгоняя себя на улицу. Каждый раз шептал «Я смогу», когда уже готов был сломаться, опустить руки и снова забиться в свою темную ракушку. Но он заставлял себя идти вперед. Лошадиными дозами принимая антидепрессанты, Ютака заставлял себя смотреть в зеркало и повторять своему отражению: «Ты справишься с этим». У него была цель. Укэ хотел доказать себе и Юу,- Юу, который все еще жил в его маленьком мире,- что он сильный. Что он уже не тот капризный ребенок, который привык всего добиваться слезами.
- Я столько раз представлял, что когда-нибудь мы встретимся,- наконец, прошептал Кай,- и на каждом концерте я думал, что ты увидишь меня и поймешь, как много потерял. Мне так хотелось быть бесчувственным манекеном, но я почему-то продолжал искать тебя среди прохожих. И пытался в песнях рассказать тебе то, что не успел объяснить когда-то. Я даже ни разу не изменил телефонный номер, надеясь, что когда-нибудь ты позвонишь… Но ты не позвонил.
- Прости.
- Ты можешь посмотреть мне в глаза и сказать, что лгал, когда говорил, как любишь меня?
- Я солгал тебе в письме,- мужчина расстегнул куртку и снял с шеи цепочку со знакомым кольцом.
- Не надо, Юу.
- Оно твое. Всегда было твоим.
- Мне ничего от тебя не надо.
- Тогда давай просто бросим его в воду? Пусть остается здесь, в точке отсчета,- он замахнулся, но прохладные пальцы требовательно сжали его запястье. Широяма медленно опустил руку, цепочка упала в раскрытую ладонь Ютаки. Тот грустно улыбнулся, рассматривая кольцо.
Не сдержавшись, Аой обнял его, такого хрупкого и продрогшего под ветром, поцеловал в висок, снова утонул в таком любимом запахе. Но парень шепнул: «Не надо. Во второй раз я не выдержу этой боли» и, ускользнув из его объятий, побежал к берегу. Не оборачиваясь. Он знал, что не сможет уйти, если обернется. Даже сейчас, спустя пять лет, не сможет.
Такара встретила папу восторженным писком, Ринго задорной юлой закружился вокруг хозяина, ударяя брюнета по икрам мощным хвостом. Подхватив дочку на руки, Аой быстро поднялся в свою старую комнату и провел пальцем по потускневшей от времени и солнца фотографии.
Улыбнуться в ответ на улыбку испачканного кремом мальчика. И несмело набрать въевшийся в память номер, спрашивая себя: «А что, если?..». Считать гудки и с горечью понимать, что все-таки опоздал, что иногда бывает слишком поздно…
Но услышать тихое «Алло» и просто прошептать:
- Привет…
* Кейтаро – благословенный (яп.)
** Chizuru – original version. У меня много любимых песен, но Chizuru занимает отдельный трон. Для полноты картины советую пересмотреть оригинальную версию, без кадров из «Apartament», и перечитать текст песни. Честно признаюсь, что в фике я его несколько исковеркала, чтобы читалось легче.
*** Такара – сокровище (яп.)